Система образования запада. Исследования Стивенсона

Система образования запада. Исследования Стивенсона.

 

Для того, чтобы понять это, следует выяснить, в чем все-таки различие между нашей школой и школами стран, придерживающихся западной системы, к примеру, той же пресловутой американской.

 

Вот тут мы и обратимся к чужим  пророкам. Так, американский ученый Гарольд  Стивенсон в течение десяти с  лишним лет проводил глобальные исследования в области образования и признал  нашу систему (раскритикованную отечественными демократами) наиболее эффективной142.

 

В своем исследовании он подчеркнул тот факт, что споры о том, какой  путь западный или восточный лучше, ведутся давно. Между прочим, восточная  система образования, о которой  говорит американский ученый была создана на базе системы образования СССР. (Той системы, которая до сих пор поставляет свою продукцию в виде «бриллиантовых мальчиков», «вундеркиндов» и прочих участников знаменитого движения с дикого Востока на цивилизованный Запад под названием «утечки мозгов».) Однако после 1990 года на волне развала тоталитаризма в системе образования в российскую школу были привнесены элементы западной системы, которые, впрочем, плохо прижились на отечественной почве.

 

После краха СССР ученые сосредоточили  свое внимание на исследовании системы  школьного образования в Китае, Японии и США. Для нас это исследование интересно тем, что, например, китайская  школа была полностью скопирована  в 50 – 60-е годы с системы народного  образования СССР.

 

Разумеется, Стивенсон и его  коллеги затеяли свои изыскания  отнюдь не из праздного любопытства. В 70 – 80-е годы система образования  США находилась в кризисе. Несмотря на существенные финансовые вливания, процент функционально неграмотных  учеников не уменьшался.

 

США давно живут не только за счет привозного сырья и результатов  труда граждан других стран.

 

Америка давно известна как импортер интеллектуалов, и основная масса  светлых голов в те годы приезжала  за океан из Азии. Поэтому Стивенсон  и взялся за изучение азиатской школы. И вот что выяснилось.

 

В детском саду маленькие китайцы, японцы и американцы практически  не отличаются друг от друга. Их интеллектуальный уровень примерно одинаков. А среди  первоклашек вперед резко выдвинулись  китайские ребятишки: они оказались  более развитыми, более подготовленными, самостоятельными и, что немаловажно, более сплоченными.

 

К пятому классу разница между американскими  детьми и азиатскими «коллегами»  оказалась огромной. По данным тестирования, в области математики китайцы  и японцы вырвались вперед настолько  мощно, что даже самые слабые из них  находились на уровне наиболее сильных  американцев.

 

Стивенсон сделал первый вывод: все  дело не во врожденных способностях некоторых  наций к наукам (вспомним, перед  школой все дети были на одном уровне), а в том, как организован процесс  обучения.

 

Обнаружились любопытные факты: ни оборудование школ, ни особая организация  питания и развлечения детей  после уроков, ни разнообразие предметов  уровня знаний у школьников не повышают. Напротив, чем более насыщены школьная программа и жизнь учеников, тем  хуже они успевают в учебе. Ряд  базовых, академических предметов  с хорошо разработанной системой преподавания гораздо полезнее множества  экзотических дисциплин, заведомо бесполезных  для жизни и образования учеников.

 

Стивенсон выяснил, что главным  камнем преткновения для американской системы образования было отсутствие уважительного отношения в обществе и государстве к школьным успехам  детей.

 

Помните, в СССР дети читали стихи: «для нас учеба в школе –  главный труд. Знак качества отличные отметки. От нас высоких, прочных  знаний ждут свершения десятой пятилетки!»  Оказывается, это была не просто идеология, в этих строках заложен глубокий смысл: вся страна следит за твоими успехами, и каждая хорошая отметка  идет на ее благо. Ребенок не столько  сознательно, сколько подсознательно ощущал некую ответственность, сопричастность, чувствовал себя частицей всего народа. Как тут не вспомнить знаменитые строки из стихов:

 

«Я пионер, живу в СССР, учиться  буду на пятерки».

 

То же самое сегодня существует в Китае, Японии, на Тайване и в  Индии. Именно поэтому там дети учатся лучше, чем в Америке, где властвует  индивидуализм.

 

Интерес представляет и еще один вывод американских ученых. В ходе исследования Стивенсона выяснилось, что американских родителей в  качестве школьных достижений их отпрысков  в первую очередь интересуют спортивные успехи, независимость, самостоятельность  в принятии решений.

 

И еще: в американском обществе прочно прижился стереотип, что их образование  лучшее в мире, поэтому в отличие  от той же Германии любые кардинальные нововведения в школах США приживаются  плохо. От добра добра не ищут!

 

 

Система образования: взаимодействие семьи и школы

 

Интерес представляют исследования влияния  на уровень образования детей  взаимоотношений между семьей и  школой и то, какое значение придают  родители учебному процессу своего ребенка.

 

Оказывается, в шестидесяти процентах  американских семей у детей (имеющих  при этом собственные отдельные  комнаты) нет письменных столов. Родители просто считают их ненужными: ребенок  должен учиться в школе, а дома он дома.

 

В то же время в Китае, стране все  еще небогатой, несмотря на темпы  экономического роста, для ученика  родители создают дома все условия. В ряде семей, живущих в стесненных условиях, на время приготовления  ребенком домашнего задания домочадцы  даже уходят из дому, лишь бы их чадо могло  нормально заниматься.

 

В этой связи еще раз нелишне  напомнить факт нашей истории. У  молодого советского государства на заре своего становления было немало проблем, которые требовали огромных материальных и иных затрат. Несмотря на это, советское правительство  ликвидацию безграмотности и развитие образования вывело в разряд особых государственных приоритетов.

 

Еще несколько отличий. В азиатских  семьях всем навыкам жизни в обществе ребенок учится дома, в школе он получает знания, У американцев диаметрально противоположный подход: родители считают, что школа должна научить ребенка  в первую очередь социальным функциям, и именно этому направлению в  американской школе уделяется большее  внимание, как правило, в ущерб  знаниям.

 

Семья, таким образом, в первом случае выступает социально-нравственной базой, опорой ребенка, а во втором лишь сосредоточением материальных благ. Здесь, кстати, лежит и причина  традиционного уважительного отношения  к старикам-родителям у азиатских  народов и, напротив, подчеркнутого  размежевания и холодного отношения  между поколениями в США.

 

Кроме того, в азиатских школах существуют большие классы, дети сидят  по двое или даже по трое, учитель  дает общее задание для всех, ученики  отвечают вслух перед всем классом, то есть система обучения групповая.

 

В американской школе дети сидят  по одному, задания даются педагогом  индивидуально, чаще всего в виде тестов, причем для более слабых учеников полегче. Здесь считают, что главное не обидеть ребенка, не выставить его на посмешище, не нанести ему психологической травмы. Стивенсон же доказывает, что в группе ученик быстрее адаптируется к условиям жизни в обществе, и «посмешище» играет роль стимула, побуждающего лучше учиться.

 

В завершение своих трудов Стивенсон  сделал ряд очень любопытных и  полезных для нас выводов.

 

Во-первых, чтобы американские дети достигли уровня знаний их сверстников  из Азии, нужно удлинить уроки, учебные  четверти и учебный год в целом (в Китае так же, как и у  нас, дети две трети года проводят за партой, в США – только полгода).

 

Во-вторых, нужно увеличить число  детей в классе и создать постоянные сплоченные группы. Индивидуальный подход к обучению учеников является фикцией, которая идет во вред учебному процессу.

 

В-третьих, необходимо освободить учителя  от несвойственных ему функций. Он должен давать знания, а не быть няней или  инструктором по безопасности.

 

Кроме того, важно ввести общий  образовательный стандарт для всех школ. Процесс обучения и качество преподавания должны быть одинаковыми  везде.

 

Школы могут быть сколь угодно экспериментальными, но ни в одной из них нельзя вводить  дополнительные предметы в ущерб  академическим дисциплинам. Нужны  капитальная ревизия учебников  и учебных пособий и приведение их к единому стандарту.

 

Необходимо также отменить деление  ребят в классе на хорошо-, средне- и слабоуспевающих. Такая практика внешне выглядит демократичной, а на деле дискриминирует всех детей.

 

И наконец, надо постараться изменить отношение родителей к школьным успехам своих детей. Академическая  успеваемость должна стать одной  из базовых ценностей в американской семье.

 

Стивенсон не считает, что его выводы окончательны. Но за ними стоят десятилетнее исследование, статистика и факты. К  концу учебы в школе американские подростки в интеллектуальном плане  проигрывают не только азиатским  сверстникам, но и ученикам-европейцам.

 

 

Что касается совмещения американской и азиатской (читай: советской) систем, то их, по мнению исследователей, совместить нельзя. Они просто исключают одна другую.

 

Итак, перед американцами встали два  варианта решения проблемы. Им просто надо было сделать выбор для того, чтобы покончить с кризисом образования. Перед нами стоит задача еще раз  подумать, от того ли наследства мы отказываемся, не гоняемся ли мы за миражами, которые  привели к кризису другие страны, даже такие богатые, обеспеченные и  финансово достаточные, как США?

 

Не случайно в Америке шутят  о том, что в США самая совершенная  система образования, поскольку  соединяет преподавание лучших в  мире русских профессоров с трудолюбием  китайских студентов.

 

Если вдуматься в уроки, которые  извлекли американские исследователи, то они призывает создать в  США... советскую школу! Ту самую, которую  наши либералы западники в начале 90-х поносили почем зря. Однако удалось сохранить ее в России.

 

 

Российская система воспитания и образования

 

Разумеется, вовсе не благодаря  чиновникам из Министерства образования, а лишь потому, что по всей стране сотни тысяч педагогов-профессионалов на свой страх и риск несколько  лет откровенно саботировали всякие нововведения вроде «образовательных»  мультфильмов для первоклашек, в  которых рисованные дяди и тети подробно показывали малышам, откуда берутся  дети (такой эксперимент действительно  имел место в ряде школ Новосибирска).

 

 

 

Много ценного в нашей системе образования можно отыскать, если основательно познакомиться с историей страны и теми замечательными открытиями и приобретениями, которые Россия имела в прошлом.

 

Еще раз напомню, что не являясь  пионером внедрения школьного обучения, Россия тем не менее является родиной такого уникального учебного заведения, каким стал Царскосельский лицей. По оценкам зарубежных специалистов, его эталон до сих пор оказывается непревзойденным в мировой практике. Совершенной для своего времени считалась и отечественная система подготовки военных специалистов.

 

Разумеется, советская система  воспитания и образования имела  свои недостатки, однако ее достоинства  неоспоримы и признаны в мире.

 

И если политики, а также профессионалы  своего дела в области воспитания и образования намерены осуществить  прорыв в этом чрезвычайно важном государственном деле, то им предстоит  решить три крупных принципиальных задачи.

 

Освободиться от того, что мешало в прежней системе и не отвечает требованиям сегодняшнего, а самое  главное, завтрашнего дня. Это, во-первых.

 

Во-вторых, наукоемкой и трудной  остается задача сохранения и развития того положительного, что было в  прошлом, что получило признание  и приносило пользу человеку, обществу и государству.

 

И, наконец, в-третьих, жизнь не стоит  на месте, значит необходимо специально сосредоточить внимание на поиске нового в системе воспитания и образования, используя потенциал фундаментальной  науки и существующей, еще полностью  не разрушенной экспериментальной  и методической базы отечественной  школы и системы вузовского образования.

 

Для строительства новой жизни  нужны новые люди, а точнее люди с новыми знаниями, навыками, умениями. Люди, способные по-новому посмотреть на мир, на место России в нем и  на свою личную роль в этой непростой, запутанной и тяжелой жизни.

 

Если мы погрузились в «смутное время», то прояснить ситуацию могут  только знания в самом широком  смысле слова. Как тут не вспомнить  слова Н.Г. Чернышевского, который  предупреждал: «У кого не уяснены принципы во всей логической полноте и последовательности, у того не только в голове сумбур, но и в делах чепуха»143.

 

Чтобы не было чепухи в делах, необходима стройная система знаний. Ее должен получить каждый гражданин, начиная с рядового налогоплательщика и кончал президентом. Для этого нужна своя, отечественная «индустрия» образования и воспитания, четко ориентированная на ближайшие и перспективные задачи государства.

 

Если оно и его правители  взяли курс на создание подобия нынешним, так называемым цивилизованным государствам, живущим за счет ограбления других стран и народов, то соответствующим  образом будет ориентирована  система образования и воспитания. Она будет готовить таких покорных, внешне раскованных, создающих видимость свободных индивидов, которые никому «ничего не должных и предназначены исключительно для того, чтобы красиво жить за счет других.