История женского воспитания и образования в России

Крупнейшим памятником педагогической литературы XVI века является впервые напечатанная в 1574 году кирилловскими буквами славянская «Азбука» (букварь) первопечатника  Ивана Федорова. Эта учебная книга, содержащая усовершенствованную систему обучения грамоте и элементарную грамматику, пронизана гуманными педагогическими идеями.

К XVI веку относится также сборник наставлений относительно быта, хозяйствования и воспитания детей в семье – «Домострой», который учил, как «в правде жить и в кривде не жить», и содержал советы относительно домашнего «устроения». Ряд глав «Домостроя» целиком посвящены вопросам воспитания детей.

«Домострой» требует воспитания детей  в «страхе божиим», выполнения религиозных  обрядов, беспрекословного повиновения  старшим, говорит о суровой дисциплине, советует применять телесные наказания. Но наряду с требованиями строгости и суровости по отношению к детям «Домострой» призывает родителей любить детей, заботиться об их нормальном росте и развитии, требует воспитания в детях мужества, настойчивости, трудолюбия, бережливости, хозяйственности, «вежества» (т.е. вежливого обращения): «А пошлет Бог кому детей, сыновей и дочерей, то заботиться отцу и матери о чадах своих; обеспечить их и воспитать в добром навыке: учить страху божию и вежливости, и всякому порядку. А со временем, по детям смотря и по возрасту их, учить рукоделию, отец – сыновей, мать – дочерей, кто к чему способен, какие кому Бог способности даст».[12]

                            § 3 Просвещение в XVI – XVII вв.

 В XVI – XVII вв. интерес к причинам, определяющим различия между людьми, сильно возрос. В это время борьба против религиозного догматизма и феодализма слилась с критикой теории «врожденных идей» и пропагандой идей всесильности образования. Взгляды на факторы формирования личности тесно связывались со взглядами на место человека в обществе, с вопросом о равенстве людей. На основе учения о природном равенстве отечественные просветители делают вывод, что все люди рождаются одинаковыми, и различия между ними зависят от воспитания и окружающей среды.                                 

 Наиболее полно  в соответствии с духом своего  времени учение о факторах, влияющих  на формирование личности, разработано  Симеоном Полоцким («Вечеря душевная»). Почти на 12 лет раньше Джона  Локка он выступил против теории  «врожденных идей». Особенно сильно, по его мнению, среда и воспитание влияют на человека в годы ранней юности. Он сравнивал сердце ребенка с воском и считал, что воспитатель может из легко поддающегося его влиянию ребенка воспитать и светолюбивого орла и землеточивого крота. Ни злоба, ни добродетель не приходят по наследству от родителей к детям. «Итак, смотрите, родители, как вы должны воспитывать своих детей: добрые слова и примеры хороших дел отпечатывайте на том воске, слова божественные, а не мерзкие и кощунственные, на тех досках и закон божий пишите».[11]

§ 4 Воспитание и образование при Петре I

К началу XVIII века в экономической и культурной жизни России произошли серьезные изменения, но все-таки страна продолжала отставать в своем развитии от западноевропейских государств. Сохранение национальной независимости выдвигало необходимость проведения реформ в государстве. Развитие промышленности, введение новых форм производства, реорганизация администрации, упорядочение государственных дел, создание самой мощной в Европе армии требовали более высокого уровня образования и развития науки. Поэтому Петром I одновременно были проведены реформы и в области просвещения. Особенность этих реформ в том, что они носили разносторонний характер: создавали условия для получения массового образования, специального и профессионального обучения и подготовки научных кадров.

Реформы Петра I косвенно помогли образованию женщин. В дворянские семьи стали приглашать учителей для обучения девочек иностранным языкам, танцам, музыке, гувернанток и бонн для обучения светским манерам, рукоделию. При этом главное внимание обращалось на внешнее воспитание, заключавшееся в «политесе» - обходительности в обращении. Встречались единичные школы для девочек в Прибалтийском крае России, в Москве при лютеранской церкви (с 1694 г.) и Петербурге при церкви святого Петра (с 1703 г.). Это были смешанные школы для детей иностранцев. Появились и частные школы, где девочек обучали «Для домашнего обихода» чтению (письму обучали только в некоторых школах). Среди указов Петра I один касался вопросов обучения женщин. В этом указе (1724 г.) монахиням предписывалось воспитывать сирот обоего пола и обучать их грамоте, а девочек сверх того прядению, шитью и другим мастерствам.[6]

Во 2-ой половине XVIII века для девочек из привилегированных семей создавались частные пансионы, большинство которых содержали иностранцы, преимущественно французы и француженки, среди которых нередко попадались малообразованные, невежественные люди, приехавшие в Россию за наживой.

Как правило, пансионы предназначались для детей одного пола и лишь в некоторых случаях мальчики и девочки обучались вместе.  Большинство пансионов находились в Москве и Петербурге. Курс обучения определялся содержателем.

И все же, несмотря на открытие отдельных частных пансионов, образование женщин во второй половине  XVIII века оставалось преимущественно домашним, считалось делом семьи, заботой родителей, нередко вынужденных пользоваться услугами невежественных иностранцев. Указ 1755 года, запрещавший иностранцам, не выдержавшим специальный экзамен, обучать детей, остался на бумаге.

Усиление в стране просветительного движения и распространение  прогрессивных идей оказали свое влияние на развитие школы и, в  частности, на женское образование. В своих проектах И.И. Бецкой вынужден был поставить вопрос о женском образовании, хотя и был убежден, что женщина предназначена для семейной жизни. Идея формирования «новой породы людей» привела к учреждению особых учебных заведений для женщин.

В 1754 году были учреждены  первые акушерские  школы в Москве и Петербурге, а затем в других городах. В раскольничьих скитах имелись частные школы, в которых преподавали «мастерицы». [6]

§ 5 Женское  воспитание и образование при  Екатерине II

Екатерина II начала в 1762 году свое царствование с обещаний улучшить государственные законы и положение различных сословий, обещала улучшить воспитание и школы. Для этой цели был привлечен И.И. Бецкой (1704-1795 гг.), который много лет провел во Франции, встречался с французскими просветителями, знакомился с учреждениями просветительного характера. В 1763 году в Москве по его инициативе открылся воспитательный дом с госпиталем для родильниц. Позже был создан Петербургский воспитательный дом и воспитательные дома в провинциальных городах.

И.И. Бецкой представил Екатерине  доклад об общей реорганизации в России дела воспитания детей. Доклад был опубликован в 1764 году под названием «Генеральное учреждение о воспитании обоего пола юношества» и получил силу закона. В нем говорилось о необходимости воспитать в России «новую породу людей» из всех сословий путем организации закрытых воспитательно-образовательных учреждений, в которых дети должны пребывать с 5-6 лет до 18-летнего возраста. Все это время они должны быть изолированы от окружающей жизни, чтобы не подвергаться «развращающему» влиянию простых людей. «По сему ясно, что корень всему злу и добру воспитание: достигнуть же последнего с успехом и с твердым исполнением не инако можно как избрать средства к  тому прямые и основательные. «Держась сего неоспоримого правила, единое токмо средство остается, то есть произвести сперва способом воспитания, так сказать, новую породу или новых отцов и матерей, которые могли бы детям своим те же прямые и основательные воспитания правила в сердце вселить, какие получили они сами, и от них дети передали бы паки своим детям; и так следуя из родов в роды в будущие веки».[12]

Этот законодательный акт –  замечательный памятник отечественной  педагогической мысли XVIII столетия, оказавший  весомое влияние на последующее  развитие российского образования  и педагогики. Он положил начало ряду новых звеньев отечественной образовательной системы, в частности средней женской школе, благотворительным учебно-воспитательным заведениям и др., заложил основы некоторых важнейших традиций и направлений государственной образовательной политики и официальной педагогики, которые стали сквозными на протяжении почти трех веков: огосударствление образования, приоритет воспитательных задач в педагогическом процессе, создание интернатных учебно-воспитательных учреждений и т. д. Вместе с тем важнейшим достоинством этого документа была установка на общеобразовательный характер школы.

Сторонник женского образования  Бецкой признавал важную роль женщин в деле воспитания детей, особенно раннего  возраста, говорил о необходимости  создания в обществе уважения к женщине, как матери и воспитательнице.

Началом общественного  образования  женщин в России принято  считать 1764 год, когда  в Петербурге по проекту И.И.Бецкого  было основано  Воспитательное общество  благородных  девиц.

Тогда же было предписано открыть привилегированные учебные заведения для детей дворянства  во всех губернских городах. В  созданных по уставу 1786 года малых народных училищах допускалось обучение девочек, однако, число девочек в них было намного меньше, чем мальчиков (в 1800 г. В 315 училищах было 18128 мальчиков и только 1787 девочек, причем 2/3 из них приходилось на столичное народное училище). Школьная реформа 1804 года, несмотря на показанный либерализм, обошла молчанием вопрос о женском образовании, которое продолжало развиваться вне общей системы народного образования.[13]

§ 6 Образование  женщин в XIX веке

После устройства екатерининской школы общественное образование  стало силой, которую государственная  власть могла употребить на служение своим целям. Соответственно тому, как менялись эти цели, менялись и способы их достижения. История школы и просвещения XIX века яркий тому пример. Четыре раза в течение четырех царствований XIX века русская высшая и средняя школа подвергались коренной перестройке. И, совершенно очевидно, что вызывались они не одними педагогическими соображениями.

В сравнении со странами Западной Европы в России государственный  фактор развития образования длительное время был господствующим в силу специфики государственного устройства и особенностей исторической жизни страны. Если уже в XVIII в. власть на Западе, сознавая всю государственную значимость образования, разделяла заботы о школе между собой, церковью и обществом, то в России вплоть до середины XIX столетия самодержавное государство было единственным гегемоном в этой сфере, выстраивая школу в своих интересах, по своему образу и подобию. Только во время общественного подъема второй половины 1850-х гг. в действие впервые вступает другой мощный фактор развития образования – общественная деятельность, общественная инициатива.

С этого времени в  российском образовании зарождаются  и получают развитие два встречных, противоборствующих процесса. С одной  стороны, государство стремится  все более усилить свое влияние  на школу; с другой – школа, образование все более уходят из его рук, превращаясь в важнейшую функцию общества. И чем шире образование входит в сферу общественной практики, тем жестче становится правительственный контроль над ним, тем активнее попытки власти пресечь общественную инициативу.

В итоге происходит своеобразное разделение сфер влияния. Государство оставляет за собой в основном уже существующие образовательные структуры – мужскую высшую, среднюю, военную и духовную школы. Общество же берет на себя фактически вновь создаваемые звенья образовательной системы, прежде всего женское, затем – начальное народное, профессионально-техническое, внешкольное и дошкольное образование Характер и степень этого размежевания различались в зависимости от этапов развития российского образования, равно как и мера жесткости правительственного контроля над разными звеньями школы зависела от социально-экономической и политической конъюнктуры. Но направление указанного размежевания оставалось неизменным вплоть до 1917 г.

Отмеченная общая закономерность развития образования в России особенно наглядно проявилась в исторической жизни российской женской средней школы. Первый ее жизненный цикл, охватывающий 1760—1850-е гг., протекал в рамках господствующего, непререкаемого влияния государства. Второй цикл, начавшийся в конце 1850-х гг., был ознаменован «выпадением» значительной части средней женской школы из государственной сферы, обретением ею юридически и фактически общественного, негосударственного характера. Власть в силу причин, о которых речь пойдет позже, вынуждена была на первых порах считаться с этим. Не случайно в объяснительной записке к Положению о женских училищах 1860 г. отмечалось, что эти училища имеют «характер общественных учебных заведений» [Раиса Федоровна (ну эта книга)]

С 1843 года начинают создаваться епархиальные училища - средние учебные заведения для дочерей духовенства. В 1844 году местным властям было предписано открыть особые женские школы в тех районах, пунктах, где имелось не менее 25 девочек, соответствующего возраста. Однако в условиях крепостной России школы эти не могли привлечь значительного числа учащихся.

По существу, открытая всесословная средняя женская школа, созданная в конце 1850—1860-х гг., стала первым в России детищем  общественных образовательных усилий. Она представляла собой принципиально новую социально-педагогическую модель построения женского образования, отвергавшую три основные установки всей предшествующей государственной политики в этой сфере: жесткую сословность, закрытый характер учебных заведений и полное устранение влияния на них общественности.

В основу этой модели была положена принципиально  новая концепция женского образования, выдвинутая передовой русской педагогической мыслью, в первую очередь К. Д. Ушинским и Н. А. Вышнеградским. Эта концепция  и эта модель, реализованные в новом, самом динамичном и мобильном типе женской средней школы – в женских гимназиях и прогимназиях, базировались на принципах, отрицавших прежние основания государственной политики в области женского образования. Такими принципами стали: