Плюсы вегетарианства

Рекомендуемая литература:

Франс Мур Лаппе. Диета для маленькой  планеты. 
Торсунов О. Г. Законы счастливой жизни (а также его статьи, лекции, рассылка доктора Торсунова). 
Джульет Геллатли. Как стать, быть и оставаться вегетарианцем/ 
Петр Щекалев. Пища для размышлений. 
Джон Шарффенберг. Сравнение степени риска развития рака у вегетарианцев и невегетарианцев. 
Джульет Геллатли и Тони Уордл. Безмолвный ковчег. Разоблачение мяса–этого всеобщего убийцы. 
111 фактов в пользу вегетарианства. Перевод с немецкого Е. Будаговой. Под редакцией д-ра мед. А. П.Зеленкова, председателя СПБ Вегетар. Общ.). ВИТА Центр защиты прав животных. 
Чарльз Дарвин. Сравнение умственных способностей человека и других животных. 
Толстой Л. Н. «Путь жизни» и «О неразумности мясоедения». 
Кухня радости. Теория и практика вегетарианской кухни. Составители Бубнова Е, Капранов В.

Источник

Вегетарианство

Цитаты знаменитостей о вегетарианстве

Вегетарианство

Миша 0 коммент. Опубл. Октябрь - 7 - 2010

Будда Шакьямуни

(563-483 г. г. до н.э.): «Во имя  идеалов добра и чистоты Бодхисаттве надлежит воздерживаться от употребления в пищу плоти умерщвленных животных, рождённых от семени, крови и тому подобного. Во избежание устрашения животных и освобождения их от оков ужаса, Бодхисаттва, стремящийся к обретению сострадания, да не вкушает плоти живых существ…» 
(Ланкаватара-Сутра)

Диоген

(412-323 г. г. до н.э.; греческий  философ): «Мы можем с таким  же успехом поедать человеческую  плоть, как мы делаем это  с мясом животных».

Иисус

«И плоть умерщвленных тварей в  теле его станет его собственной  могилой. Ибо говорю Я вам истинно, тот, кто убивает – убивает себя, поедающий плоть убиенную – вкушает от тела смерти». 
(Эссинское Евангелие мира)

Овидий

(43 г. до н.э. – 18 г. н.э., римский  поэт): О, смертные! Страшитесь осквернять  Свои тела сей пищей нечестивой, Взгляните – ваши нивы злаками  полны, И ветви древ под тяжестью плодов склонились, Даны вам овощи и травы, что вкусны, Когда искусной приготовлены рукою, Богата гроздью виноградная лоза, И мёд дарит душистый клевер. Воистину, природа-мать щедра, Даря нам этих лакомств изобилье, У ней есть всё для вашего стола, Всё… чтоб избежать убийства и кровопролитья. 
Звать змей, леопардов и львов дикими зверями, тогда как сами вы покрыты кровью и ни в чём им не уступаете. То, что они убивают — их единственная пища, но то, что убиваете вы — для вас лишь прихоть, лакомство. 
Однако мы едим не львов и волков в порядке возмездия и отмщения, мы оставляем их с миром. Мы ловим невинных и беззащитных, лишённых смертоносного жала или острых клыков и безжалостно убиваем их. 
Но если вы убеждены, что рождены с такой предрасположенностью к плотской пище, как принято среди людей считать, то почему вы тогда сами не убиваете то, что потом пойдёт вам в пищу? Будьте последовательны и сделайте всё сами, без тесаков, дубин и топоров – как волки, медведи или львы делают это, убивая и поедая свою жертву. Загрызите быка своими собственными зубами, перегрызите горло кабану, разорвите ягнёнка или кролика на части и пожирайте их, набросившись на ещё живых, как то делают хищники. Но если вы предпочитаете постоять в стороне, пока жертва ваша не умрёт, и терпеть не можете собственноручно отправлять кого-либо на тот свет, почему же тогда вопреки законам Природы вы продолжаете поедать живых существ?» 
(«О Поедании Плоти») 
Сенека

(4 г. до н.э. – 65 г. н.э., римский  философ, драматург и государственный  деятель): 
«Принципы избежания мясной пищи, сформулированные Пифагором, если они верны, учат чистоте и невинности; если они ложны, то, по крайней мере, они учат нас бережливости, да и велика ли будет ваша утрата, лишись вы жестокости? Я всего лишь пытаюсь лишить вас пищи львов и стервятников. Мы способны обрести наш здравый смысл, лишь отделившись от толпы – ибо зачастую сам факт поощрения большинством может служить верным признаком порочности того или иного взгляда или образа действий. Спросите себя: «Что нравственно?», а не «Что принято среди людей?». Будьте умеренны и сдержанны, добры и справедливы, навсегда отрекитесь от кровопролития».

Плутарх

(ок. 45 – ок. 127 г. г. н.э., греческий  историк и биограф, наиболее  известен своим трудом «Сравнительные  жизнеописания»): 
«Я, со своей стороны, недоумеваю, какими должны быть чувства, состояние души или рассудка первого человека, когда он, совершив убийство животного, поднёс к своим губам окровавленную плоть жертвы? Как может он, расставив перед гостями на столе угощения из жутковатых трупов и мертвечины, давать имена «мяса» и «съестного» тому, что ещё вчера ходило, мычало, блеяло, смотрело вокруг? Как может зрение его сносить картину пролитой крови невинно убиенных, ободранные и изувеченные тела? Как обоняние его сносит этот страшный запах смерти и как все эти ужасы не испортят ему аппетит, когда он жуёт плоть, исполненную болью, смакуя кровь смертельной раны. 
Но как объяснить тот факт, что это безумие прожорливости и алчности толкает вас на грех кровопролития, когда кругом в избытке ресурсов, чтобы обеспечить нам безбедное существование? Что заставляет вас клеветать на Землю как неспособную обеспечить нас всем необходимым?.. Как вам не стыдно ставить на одну ступень продукт земледелия с растерзанной жертвой бойни? Воистину среди вас заведено. 
Порфирий

(ок. 233 -между 301и 305 г. г. н.э., греческий философ, автор ряда  философских трактатов): 
«Тот, кто воздерживается от причинения вреда живому… будет куда более осторожен, дабы не причинить вреда представителям своего вида. Тот же, кто любит собратьев своих, не несет ненависти к другим видам живых существ. 
Отправлять животных на бойню и в котёл, участвуя тем самым в убийстве и не от гастрономической неизбежности, следуя естественным законам природы, а ради удовольствия и потакая демону обжорства, – чудовищная несправедливость. 
Ну разве не абсурдно, видя, как множество представителей рода человеческого живут лишь инстинктами, не обладая рассудком и интеллектом, видя и то, как многие из них превосходят в злобе, агрессии и зверствах своих самых лютых бестий, убивая детей и родителей своих, становясь тиранами и орудием тирании, (не абсурд ли это) воображать, что мы должны быть справедливыми по отношению к оным, и отбросить всякое понятие о справедливости по отношению к быку, который пашет наши поля, собаке, которая охраняет нас, к тем, кто даёт молоко нашему столу и одевает тела наши в свою шерсть? Не является ли такое положение вещей более чем абсурдным и нелогичным?» 
(«Отказ от мясной пищи»)

Леонардо да Винчи

(1452-1519, итальянский живописец, скульптор, 
архитектор, инженер-изобретатель и учёный): 
«Воистину человек -царь зверей, ибо какой ещё зверь сравнится с ним в жестокости». 
«Мы живём за счёт убийства других: мы -ходячие могилы!» 
(«Романс Леонардо да Винчи», Д.С. Мережковский) 
«С ранних лет я избегал есть мясо и верю, что настанет время, когда люди, подобные мне, будут смотреть на убийство животного так, как они теперь смотрят на убийство человека». 
(«Записки да Винчи»)

Мишель де Монтень

(1533-1592, французский философ-гуманист, эссеист): 
«Что до меня, то я никогда не мог без содрогания смотреть на то, как невинные и беззащитные животные, не несущие в себе какой-либо угрозы и не причинившие нам никакого вреда, безжалостно преследуются и уничтожаются человеком. 
В своём описании Золотого Века под Сатурном Платон, помимо прочего, живописует такие качества рода человеческого, как способность общения с миром животных. Исследуя и познавая оный, человек знает все его подлинные качества и ему ведомы существующие различия среди его представителей. Посредством этого человек обретает совершенное знание и благоразумие, живя счастливо в мире и гармонии, о которых мы можем только мечтать. Нужны ли нам иные, ещё более веские доводы, чтобы осудить людское безрассудство в обращении с братьями нашими меньшими?» 
(«Апология Раймонда Себонда») 
Александр Поуп

(1688-1744, английский поэт): Как роскоши  развратный сон, Упадок и болезнь  сменяет, Так смерть в себе  отмщение несёт, И пролитая  кровь к возмездию взывает.  Безумной ярости волна Сей  кровью рождена от века, Спустив на род людской напасть, Свирепейшего зверя – Человека. 
(«Эссе о Человеке»)

Франсуа Вольтер

(1694-1778, французский писатель философ): 
«Порфирий рассматривает животных как наших братьев, потому что они, так же как мы, наделены жизнью и делят с нами жизненные принципы, чувства, понятия, память, чаяния – те же, что и мы. Человеческая речь – единственное, чем они обделены. Обладай они таковой, посмели бы мы убивать и поедать их? Станем ли мы и дальше вершить это братоубийство?»

Бенджамин Франклин

(1706-1790 американский политический  деятель, дипломат и крупный  учёный): 
«Я стал вегетарианцем в возрасте шестидесяти лет. Ясная голова и повышенная сообразительность – так бы я охарактеризовал перемены, произошедшие во мне после этого. Мясоедение – ничем не оправданное убийство».

Жан – Жак Руссо

(1712-1778, писатель и философ): «Как  одно из доказательств того, что  мясная пища несвойственна человеку, можно указать на равнодушие  к ней детей и на предпочтение, которое они всегда оказывают фруктам, молочным продуктам, печеньям, овощам и т.п».

Артур Шопенгауэр

(1788-1860, немецкий философ): «Поскольку  сострадание к животным столь  неразрывно связано с положительными  чертами человеческого характера,  можно со всей уверенностью утверждать, что тот, кто жестоко обращается с животными, не может быть хорошим человеком».

Джереми Бентам

(1748-1832, английский философ, экономист  и правовед): 
«Придёт тот день, когда все представители животного мира обретут те неотъемлемые права, нарушить которые посмеет лишь власть тирании… В один прекрасный день мы осознаем наконец, что количество конечностей, качество меха или строение позвоночника не есть основания, достаточные для определения судьбы живого существа. Что же ещё может служить критерием для определения той черты, которую нам не дозволено переступать? Может, это рассудок или осмысленная речь? Но тогда взрослая лошадь или собака – куда более разумное и коммуникабельное существо, нежели младенец, которому день, неделя или даже месяц отроду. Допустим даже, что реальность была бы прямо противоположной, но что это меняет, в конце концов? Вопрос ведь не в том, могут ли они рассуждать? Могут ли они говорить? Но в том, способны ли они страдать?» 
(«Принципы морали и законотворчества») 

Перси Биш Шелли

(1792-1822, английский поэт): 
«Лишь благодаря смягчению и приукрашиванию мертвой плоти в процессе кулинарной обработки, она становится пригодной к пережёвыванию и усвоению, теряя вид кровавого месива, способного вызвать лишь тошнотворный страх и отвращение. Давайте попросим активных сторонников мясоедения провести эксперимент, как то нам рекомендует сделать Плутарх: разорвать зубами живую овцу и, погрузив голову в её внутренности, утолить жажду парной кровью… и ещё не оправившись от ужаса содеянного, пусть он прислушается к зову своей природы, который вопиет об обратном, и попробует сказать: «Природа создала меня таким, и это мой удел». Тогда и только тогда будет он до конца последовательным человеком».

Ралф Уолдо Эмерсон

(1803-1883, американский эссеист, философ  и поэт): 
«Вы только что отобедали; и как бы тщательно ни была скрыта скотобойня от вашего нечаянного взора, сколько долгих миль ни разделяло бы вас – соучастие налицо».

Джон Стюарт Милль

(1806-1873, английский философ и экономист): 
«Отдавая себе отчёт в том, что страдания, испытываемые животными при существующем положении вещей, несоизмеримо больше, нежели удовольствия, получаемые в результате человеком, стоит ли нам признать таковую практику моральной или аморальной? И если люди, безуспешно пытаясь поднять голову из трясины эгоизма и себялюбия, в один голос не ответят: «Аморально», пусть тогда нравственная составляющая принципа утилитарности будет забыта навеки».

Генри Дэвид Торо

(1817-1862, американский писатель, мыслитель,  натуралист): 
«Для меня нет никакого сомнения в том, что человечество в процессе своей эволюции прекратит поедать животных так же, как когда-то дикие племена перестали поедать друг друга, когда они вошли в контакт с более развитыми».

Лев Толстой

(1828-1910, русский писатель-гуманист): «Это ужасно! Не те страдания  и гибель живых существ, но то, как человек без нужды подавляет в себе высшее духовное начало чувство сострадания и жалости по отношению к подобным ему живым существам, – и, попирая собственные чувства, становится жестоким. А ведь как крепка в сердце человеческом эта заповедь – не убивать живое!» 
«Не смущайтесь тем, что при вашем отказе от мясной пищи все ваши близкие домашние нападут на вас, будут осуждать вас, смеяться над вами. Если бы мясоедение было безразличное дело, мясоеды не нападали бы на вегетарианство; они раздражаются потому, что в наше время уже сознают свой грех, но не в силах еще освободиться от него».

Анни Безант

(1847-1933, английский философ, гуманист  и общественный деятель, активная  участница освободительного движения  в Индии): 
«Потребители мяса ответственны за всю ту боль и страдания, что проистекают из мясоедения и обусловлены самим фактом употребления живых существ в пищу. Не только ужасы скотобойни, но и предшествующие им пытки транспортировки, голод, жажда, нескончаемые муки страха, которые эти несчастные создания обречены сносить ради того, чтобы утолить гастрономические прихоти человека… вся эта боль ложится тяжким бременем на род человеческий, замедляя, тормозя его прогресс и развитие…»

Джон Харви Келлог

(1852-1943, американский хирург, основатель госпиталя Батл Крик Санаториум): 
«Плоть не является оптимальным продуктом питания для человека и исторически не входила в рацион наших предков. Мясо -вторичный, производный продукт, ибо первоначально вся пища поставляется растительным миром. В мясе нет ничего полезного или незаменимого для человеческого организма, чего нельзя было бы найти в растительной пище. Мёртвая корова или овца, лежащая на лугу, называется падалью. Тот же самый труп, приукрашенный и подвешенный в мясной лавке, проходит по разряду деликатесов! Тщательное микроскопическое исследование покажет лишь минимальные различия между мертвечиной под забором и мясной тушей в лавке или же полное отсутствие таковых. Обе кишат болезнетворными бактериями и источают гнилостный запах».

Генри С. Солт

(1851-1939, английский гуманист и реформатор, друг Ганди и Шоу): 
«Если «Права» действительно существуют (а интуиция и практика бесспорно свидетельствуют именно об этом), было бы по меньшей мере несправедливо наделять правами лишь людей, отказывая в оных животным, ибо один и тот же принцип справедливости и сострадания применим в обоих случаях. «Боль есть боль, – говорит Хамфри Прайматт, – вне зависимости от того, испытывает её человек или животное»; и мучимое существо, будь то животное или человек, испытывая страдание, страдает от Зла. Зло влечёт мучения, которые незаслуженны и беспричинны, которые не есть наказание за содеянное, которые не послужат никакой благой цели и которые являются лишь проявлением силы и власти безнаказанно творить злодеяния. Причину этого надо искать в жестокости и несправедливости, присущих людям». 
(«Права животных») 
«Напротив, я считаю, что человек в процессе «гуманизации» не кулинарными школами, но школами философской мысли откажется от варварской привычки поедания плоти умерщвленных животных и постепенно разовьёт чистую, простую, более гуманную и, стало быть, более цивилизованную диету. 
Сегодняшние корабли по перевозке животных напоминают мне худший вариант кораблей работорговцев пятидесятилетней давности… Существующая практика убийства животных в пищу человеку в варварстве и жестокости своей являет прямую противоположность тому, что я понимаю под «гуманностью диеты». 
«Вы приглашаете красивую девушку на ужин и предлагаете ей… сэндвич с ветчиной! Старая пословица гласит, что глупо метать жемчуг перед свиньями. Что же нам остаётся сказать о той учтивости, которая мечет свиней перед жемчужиной?» 
«Вегетарианство – это диета будущего. Это столь же верно, как и то, что мясоедение принадлежит прошлому. В этом столь привычном и одновременно столь разительном контрасте -овощная лавка по соседству с мясной – жизнь преподносит нам неоценимый урок. С одной стороны мы можем видеть варварство и дикость в действии – обезглавленные туши, застывшие в жутковатом подобии живых существ, суставы, куски окровавленной плоти, внутренние органы с их тошнотворным запахом, пронзительный визг ножовки, рассекающей кость, глухие удары топора – весь этот несмолкаемый вопль протеста против ужасов мясоедения. И в пику этому пугающему зрелищу тут же рядом можно видеть богатство россыпей золотых фруктов, достойное пера поэта, – пищи, абсолютно соответствующей физическому строению и врождённым инстинктам человека, пищи, способной с лихвой удовлетворить все мыслимые потребности человеческого организма. Видя этот разительный контраст и осознавая все те нелёгкие шаги, которые необходимо сделать, и те трудности, которые предстоит преодолеть, остаётся ли место сомнениям, что этот путь развития, который нам предстоит пройти от варварства к гуманности, явственно представлен здесь и сейчас перед нашим взором». 
«Эта логика мясной лавки есть прямая противоположность истинного почитания всего живого, ибо она подразумевает, что настоящий любитель животных тот, чья кладовая полнее ими набита. 
Это философия волка, акулы, людоеда». 
(«Гуманность диеты»)