Зарубежная литература ХХ века. Общая характеристика литературного процесса

Через жизнь Хемингуэя  прошло несколько войн. Если выразиться точней: Хемингуэй сам пронес свою жизнь через несколько войн: через  первую мировую войну, через гражданскую  войну в Испании и через  вторую мировую войну. Пронес, в каждом случае одинаково не щадя этой жизни, хотя отношение к этим трем войнам у него было разное.                                  Первая мировая война была для него чужой, не его войной. И это с ясностью выражено в «Прощай, оружие!». Однако среди всей грязи и позора этой войны чувство боевого товарищества между людьми, брошенными в ее страшный котел, сохраняло для него свое значение. Храбрость оставалась храбростью, а трусость – трусостью.                                                             Гражданская война в Испании была для Хемингуэя – его войной. Он ненавидел фашизм и принял участие в войне против фашизма на стороне Испанской республики. Роман «По ком звонит колокол» Хемингуэй писал в перерывах между схватками, и это была главная и определяющая черта романа – непримиримая и действенная ненависть к фашизму. Развернутая в романе картина жизни – а жизнь в то время была, прежде всего, войной – сложна и противоречива. В том лагере, в рядах которого с беззаветным мужеством сражается его герой, Хемингуэй многое критикует, отвергает, не принимает. Разрозненность усилий, бюрократизм, бестолковщина, анархические нравы и влияния – все это вызывает ярость и Роберта Джордана, и самого Хемингуэя. И очень часто нельзя не разделить этой ярости.                                                                                                                         Рисуя сложную, противоречивую картину лагеря Республики и многое в этой картине рисуя не таким, каким это видим мы, Хемингуэй на протяжении всего романа никогда не выпускает из вида самого главного. А самое главное для него – это победа над фашизмом. Для него, так же как и для его героя, нет ничего важнее, чем победить фашизм. Его герой просто не может представить себе без этого своей дальнейшей жизни. Он готов за это умереть и считает, что за это следует умирать. Как бы ни была бесконечна дорога и бесконечно духовно богата отдельно взятая человеческая жизнь, но раз ее главная цель – победить фашизм, то во имя этой цели человек не смеет щадить себя. «Почти целый год я дрался за то, во что верил, - думает Роберт Джордан. – Если мы победим здесь, мы победим везде. Мир – хорошее место, и за него стоит драться, и мне очень не хочется его покидать. И тебе повезло, сказал он себе, у тебя была очень хорошая жизнь».                                     Участие Хемингуэя во второй мировой войне было для него логическим следствием его участия в испанских событиях. Вторая мировая война была для него продолжением той войны с фашизмом, которая началась в Испании. И когда через пять лет после окончания второй мировой войны, переполненный горькими военными воспоминаниями, он писал «За рекой, в тени дерев», то при всей горечи этих воспоминаний он по-прежнему не ставил под сомнение главного – что «усмирить бандита можно только одним способом – крепко побив его». «Бандитом» - он называл фашизм.      Человеческое поведение Хемингуэя на войне неизменно отмечено печатью мужества. Но это мужество не было только результатом его прирожденной храбрости и готовности к риску. В большей мере оно было связано с его взглядом на то, что писатель всегда должен писать правду. В том числе – правду о войне, если писатель собирается писать о войне.                                                    И когда мы задаемся вопросом, чем близок нам Хемингуэй, то хочется ответить: «А вот этим и близок!» Своими бесстрашными поисками правды среди самых жестоких и страшных обстоятельств века.                               Читая Хемингуэя, – про что бы он ни писал, про самое, казалось бы, разное, – неизменно чувствуешь его ненависть к людскому одиночеству, его стремление выйти, выдраться из этого одиночества к друзьям, к женщине, к делу, соединяющему между собой людей, даже когда это дело – война и где-то в финале обещает тебе смерть.                                                                            Жизнь Хемингуэя.…Это – другие страны и новые люди, столкновение горечи и страстей, любовь и ненависть, сила и мужество, успех и поражения, мужчина и женщина, друзья и враги, жизнь и смерть.                                             Чтобы понять это и понять жизнь Хемингуэя мы читаем его произведения, мы видим в его героях самого автора.                                                                                   И поэтому вспоминая его слова: «Мужчина не имеет права умереть в постели. Либо в бою, либо пуля в лоб», понимаем, почему Хемингуэю не оставалось другого выхода, как самому уйти из жизни. Он никогда не мыслил своей жизни без творчества, без посещения далеких стран и встреч с новыми людьми.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

4. Постмодернизм. Творчество писателя-постмодерниста Г. Маркеса.                                                                                     Термин «литература постмодернизма» описывает характерные черты литературы второй половины XX века (фрагментарность, ирония, чёрный юмор и т. д.), а также реакцию на идеи Просвещения, присущие модернистской литературе.                                                                     Постмодернизм в литературе, как и постмодернизм в целом, с трудом поддается определению — нет однозначного мнения относительно точных признаков феномена, его границ и значимости. Но, как и в случае с другими стилями в искусстве, литературу постмодернизма можно описать, сравнивая её с предшествующим стилем. Например, отрицая модернистский поиск смысла в хаотическом мире, автор постмодернистского произведения избегает, нередко в игровой форме, саму возможность смысла, а его роман часто является пародией этого поиска. Постмодернистские писатели ставят случайность выше таланта, а при помощи самопародирования и метапрозы ставят под сомнение авторитет и власть автора. Под вопрос ставится и существование разницы между высоким и массовым искусством, которую постмодернистский автор размывает, используя пастиш и комбинируя темы и жанры, которые прежде считались неподходящими для литературы.

ПОСТМОДЕРНИЗМ В ЛИТЕРАТУРЕ

- литературное направление,  пришедшее на смену модерну  и отличающееся от него не  столько оригинальностью, сколько  разнообразием элементов, цитатностью,  погруженностью в культуру, отражающее сложность, хаотичность, децентрированность современного мира; «дух литературы» конца 20 в; литературу эпохи мировых войн, научно-технической революции и информационного «взрыва».

Термин постмодернизм  часто употребляется для характеристики литературы конца 20 в. В переводе с немецкого постмодернизм означает «то, что следует после модерна». Как это часто случается с «изобретенной» в 20 в. приставкой «пост» (постимпрессионизм, постэкспрессионизм), термин постмодернизм указывает как на противопоставление модерну, так и на его преемственность. Таким образом, уже в самом понятии постмодернизм отразилась двойственность (амбивалентность) породившего его времени. Неоднозначны, зачастую прямо противоположны и оценки постмодернизма его исследователями и критиками. 

Так в трудах некоторых  западных исследователей культура постмодернизма получила название «слабо связанной  культуры». (Р.Мерелмен). Т.Адорно характеризует  ее как культуру, снижающую дееспоспособность  человека. И.Берлин – как искривленное древо человечества. По выражению американского писателя Джона Барта, постмодернизм – это художественная практика, сосущая соки из культуры прошлого, литература истощения.

Литература постмодернизма, с точки зрения Ихаба Хассана (Расчленение Орфея), по сути, является антилитературой, так как преобразует бурлеск, гротеск, фантастику и иные литературные формы, и жанры в антиформы, несущие в себе заряд насилия, безумия и апокалиптичности и превращающие космос в хаос.

По мнению Ильи Коляжного, характерные особенности российского литературного постмодернизма – «глумливое отношение к своему прошлому», «стремление дойти в своем доморощенном цинизме и самоуничижении до крайности, до последнего предела». По словам того же автора, «смысл их (т.е. постмодернистов) творчества обычно сводится к „приколу" и „стебу", а в качестве литературных приемов-„спецэффектов" ими используются ненормативная лексика и откровенное описание психопатологий...».

Большинство теоретиков выступают против попыток представить  постмодернизм как продукт разложения модернизма. Постмодернизм и модерн для них – лишь взаимно дополняющие друг друга типы мышления, подобно мировоззренческому сосуществованию «гармоничного» аполлонического и «разрушительного» дионисийского началам в эпоху античности, или конфуцианства и даосизма в древнем Китае. Однако на такую плюралистическую, все примеряющую оценку, по их мнению, способен лишь постмодернизм.

«Постмодернизм налицо там, – пишет Вольфганг Вельш, – где практикуется принципиальный плюрализм языков».

Отзывы об отечественной теории постмодернизма еще более полярны. Одни критики утверждают, что в России нет ни постмодернистской литературы, ни, тем более, постмодернистской теории и критики. Другие, уверяют, что Хлебников, Бахтин, Лосев, Лотман и Шкловский – «сами себе Деррида». Что же до литературной практики русских постмодернистов, то, по мнению последних, русский литературный постмодернизм был не только принят в свои ряды его западными «отцами», но и опроверг известное положение Доуве Фоккема о том, что «постмодернизм социологически ограничен главным образом университетской аудиторией». За десять с небольшим лет книги русских посмодернистов стали бестселлерами. (Например, В.Сорокина, Б.Акунина (детективный жанр разворачивается у него не только в сюжете, но и в сознании читателя, сначала пойманного на крючок стереотипа, а затем вынужденного с ним расстаться)) и др. авторы.

 

Творчество Габриэля Гарсиа Маркеса

Начало сюрреализму (от фр. surre´alite´ - cверхреальность) было положено изданием книги «Магнитные поля» (1919) Андре Бретона и Филиппа Супо. Вместо изображения объективной реальность целью искусства Бретон провозгласил сверхчувственную надреальность и мир подсознательного, а в качестве главного способа творения - «автоматическое письмо», метод бесконтрольной выразительности и совмещение несовместимого.         Философской основой сюрреализма служит интуитивизм, разработанный французским идеалистом А. Бергсоном. Этот философ утверждал, что разум бессилен познать действительность, и на его место выдвигал интуицию - «непосредственное» восприятие без участия сознания. В 1924 году бывший дадаист, врач-психиатр А. Бретон, способствовавший выработке философской и эстетической программы сюрреализма, опубликовал первый манифест сюрреалистов. Все хорошо, что будит в человеке определенные ассоциации, заявляет Бретон. Самое интересное для Бретона в человеке - изучение подсознательного мира смутных инстинктов, неопределенных порывов, спящих ассоциаций - всего, что отходит от нормы и приближается к патологии. Разум должен отойти в сторону, дать дорогу потоку подсознания, он будет не осмысливать, а бездумно впитывать в себя хаос жизненных впечатлений. Их-то и нужно переносить в искусство - свежими, нестертыми, первозданными.                                                                                                            Бретон писал: «Сюрреализм - чистый психологический автоматизм, имеющий целью выразить, или устно, или письменно, или другим любым способом, реальное функционирование мысли. Диктовка мысли вне всякого контроля со стороны разума, вне каких бы то ни было эстетических или нравственных соображений».                                                                     Также сюрреалисты опирались на учение Фрейда о господстве подсознательного в психике человека, обращая внимание на грезы как важную сторону психической активности. Сюрреализм стремился раскрепостить сущность человека, подавленного цивилизацией, и осуществить коммуникацию, воздействуя на подсознательные импульсы.                                      Сюрреалисты обращаются к надреальности, в тайники человеческой души, в мир темных глухих инстинктов, болезненных снов, горячечного бреда. Период увлечения дадаизмом и сюрреализмом прошли Элюар и Арагон.

Один из ярких представителей сюрреализма в живописи - Сальвадор Дали. Слагаемые сюрреалистического образа - это деформация, сочетание несочетаемого, свободная ассоциативность. Для поэтики сюрреализма характерно разъятие предмета на составные части и «перекомпоновка» их, условное космическое пространство, безвременье и статика коллажа. Все это нетрудно увидеть на картинах С. Дали, в поэзии Ф. Супо, Ж. Кокто.           Вот стихотворение «Из сказки» чешского поэта Витезслава Незвала, создающее ирреальное впечатление на основе обычных реалий, прихотливо соединенных вопреки логике и смыслу, но по закону фантазии:

• Кто-то на старом рояле
• Фальшью терзает слух.
• А я в стеклянном замке
• Бью огнекрылых мух.
• Алебастровая ручка
• Не обнимала.
• Стареет принцесса,
• Старухой стала...
• Глухо тоскует рояль:
• Жаль ее, жаль ...
• А сердце мое сонно поет:
• Было - нету,
• Было - нету,
• Бим -
• Бам.

Творчество Габриэля Гарсиа Маркеса и связано с  литературной традицией колумбийско-венесуэльского региона, и находится в оппозиции  к ней. Маркес никогда не отрицал  влияния североамериканцев на свое творчество. Он вобрал в себя немало черт реальной Аракатаки, где вырос Маркес, и подобных ей городков. Первые рассказы Гарсиа Маркеса появились в печати в конце 40-х гг. и, по его собственному признанию, были написаны под влиянием Кафки. Роман «Сто лет одиночества» (1967) был написан в Мексике за 18 месяцев лихорадочного труда. Грандиозный успех романа объясняется удивительно гармоничным сочетанием новизны и традиционности формы и содержания, широтой поднимаемых проблем, простотой и естественностью языка.

Сюжетным и композиционным стержнем романа является история шести поколений семьи Буэндиа, живущей в уже знакомом по предыдущим произведениям городке Макондо.

Будучи во многом традиционным, роман в то же время производит неизгладимое впечатление свежести и новизны. Не поддается общепринятым определениям его жанр. Его можно считать и семейной хроникой, и исторической эпопеей, и развернутой притчей, и реалистической сказкой, и гениальной пародией на всю предшествующую литературу от Библии и рыцарских романов до модернистской прозы наших дней. Гарсиа Маркес обновил жанр романа, слив в едином произведении самые исконные, во многом забытые литературные традиции ренессансной прозы с современным мироощущением.

Одним из основных организующих начал книги является раблезианский юмор, народно-смеховая стихия, которая позволяет писателю бесстрашно исследовать действительность, пересоздавая в пародийном ключе громадный исторический и фольклорный материал.

Главная заслуга Гарсиа Маркеса состоит в том, что  на примере одной семьи писатель создает очень выразительный образ не только Колумбии, но и всей Латинской Америки от эпохи первоначальной колонизации до наших дней. Это достигается во многом благодаря новаторскому использованию категории времени. Повествовательное время, с одной стороны, в начале романа спрессовано и остановлено (события XIX в. сплавлены с событиями XVI в.). С другой стороны, по мере развития сюжета движение времени и событий постепенно ускоряется, «раскручивается» и вместе с вырождением семьи приводит к катастрофе.

Вырождение отождествляется  с нарастающим одиночеством персонажей, живущих в несовпадающих измерениях. Оно становится симптомом отчуждения личности. Но роман, несмотря на апокалиптический конец, всем своим пафосом обращен  к будущему. Это роман-предупреждение о катастрофе, которая может постигнуть людей, если антигуманные силы одержат победу.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Список используемой литературы:

Эрнест Хемингуэй. Праздник, который всегда с тобой. – Москва, АСТ, 2009                                                                                                              Эрнест Хемингуэй. Собрание сочинений. – Москва, Художественная литература, 1968                                                                                              Грибанов Б. Человека победить нельзя // Хемингуэй Э. Фиеста. Прощай оружие! Старик и море. Рассказы. – Москва, Художественная Литература, 1988                                                                                                                Денисова Т. Секрет «айсберга»: О художественной особенности прозы Э. Хемингуэя // Литературная учёба. – 1980. -№5 

     Дудова Л. В., Михальская Н.П., Трыков В.П. Модернизм в зарубежной          литературе: Учебное пособие. М., 1998.

    История итальянской литературы ХIХ-ХХ веков. - М.: Высшая школа, 1990

    Плавскин З. И. Испанская литература ХIХ - ХХ веков. - М.: Высшая школа, 1982

   Английская литература 1945 – 1980. – М., 1987.

    Зарубежная литература. XX век: Учебник для студентов педагогических    вузов/ Н.П. Михальская, В.А. Пронин и др.; Под общ. ред. Н.П. Михальской. – М., 2003.

   Седельник,Д.А. Иванов. Др.; Под ред. В.М. Толмачева. – М., 2003.

   Ивашева В.В. Литература Великобритании XX века. – М., 1984.