Новые грани вечного образа Дон Жуана

    В «Школе жен» усматривают иногда и  отражение личной жизни драматурга. В 1622 сорокалетний Мольер женился на двадцатилетней Арманде Бежар, сестре Мадлен, и этот брак послужил поводом для скандала: один из актеров Бургундского отеля (конкурирующего с театром Мольера) направил королю жалобу, в которой утверждал, будто Арманда вовсе не сестра Мадлен, а ее дочь от Мольера. Людовик XIV оставил этот донос без внимания, а впоследствии согласился стать крестным отцом для первенца своего любимого автора и актера. Арманда родила Мольеру троих детей, однако супружеская жизнь драматурга была, по общему мнению, крайне несчастной.

    В 1663 появился «Тартюф», вызвавший грандиозный  скандал. Противники Мольера добились запрета пьесы через могущественного «Общества святых даров», и только после примирения Людовика XIV с Церковью в 1669 комедию начали ставить с неизменным успехом у публики: за один лишь первый год пьеса выдержала более 60 представлений. Первый вариант пьесы не сохранился. Во второй (смягченной) редакции «Тартюф» терпит сокрушительное поражение: его уводят в тюрьму по приказу короля. Но до благодетельного вмешательства власти Оргон и его семейство оказываются в полной власти коварного ханжи, которому хозяин дома отписал все свое имущество и доверил крайне опасные бумаги. Тартюф пленил Оргона тем, что обещал спасение души и открыл греховность мира – это, безусловно, можно считать пародией на янсенистов, хотя повадками своими Тартюф больше напоминал воспитанника иезуитов. За реалиями конкретной эпохи скрывается вечный тип лицемера, успешно обделывающего свои делишки под маской святости. Равным образом Оргон являет собой привычную для того времени фигуру дворянина, слегка затронутого янсенизмом, и одновременно — тип недалекого, но симпатичного человека, слепо доверяющего друзьям.

    В 1665 очередную бурю вызвала постановка «Дон Жуана»: на сей раз враги  Мольера, не довольствуясь временным  запретом, предприняли все возможное, чтобы окончательно изгнать пьесу  с театральных подмостков, и после 15 представлений ее при жизни драматурга уже никогда более не ставили. С финансовой точки зрения оказался неудачным и поставленный в 1666 году «Мизантроп». Это одна из самых «загадочных» и многозначных комедий Мольера. Альцест – честный человек, который не находит своего места в обществе. Он проигрывает тяжбу, ссорится с другом Филинтом, теряет любимую девушку Селимену и гордо удаляется «в пустыню» — прочь от порочного света. Стремление Альцеста раскрыть истинный смысл социальных условностей, несомненно, совпадает с позицией самого Мольера.

Вместе с тем  Альцест показан не только как  идеалист, но и как зрелый человек, упорно не желающий взрослеть. Многие его претензии к Селимене и  Филинту выглядят смехотворными. Он демонстрирует крайнюю обидчивость  в ситуациях совершенно безобидных. Наконец, при очень жестких требованиях к другим он весьма снисходителен к самому себе. 17 век отдавал безусловное предпочтение Филинту – именно этот персонаж считался воплощением «порядочного человека». В 18 веке Филинта порицали за конформизм, тогда как Альцест стал символом принципиальности. В ранг одинокого гения, гонимого пошлым обществом, возвели Альцеста романтики.

    Денежные  затруднения вынудили Жана Мольера  за один лишь сезон 1667-68 написать пять пьес: в их число входят «Жорж  Данден, или Одураченный муж», «Брак поневоле» и «Скупой». В 1670 появилась одна из самых популярных комедий драматурга «Мещанин во дворянстве», которая представляет собой веселый фарс со вставным турецким балетом — возможно, эти сцены были заказаны королем, чтобы сбить спесь с посланника Оттоманской империи. Обессмертила пьесу фигура господина де Журдена – неправдоподобно глупого и очень смешного буржуа, помешавшегося на своем стремлении стать «своим» в кругу дворян.

    Сценическая карьера драматурга завершилась  трагически. В феврале 1673 был поставлен «Мнимый больной», где Жан Мольер, несмотря на давнюю тяжелую болезнь (скорее всего, у него был туберкулез) исполнял главную роль. На четвертом представлении он потерял сознание, и его пришлось отнести домой. Он скончался в ночь с 17 на 18 февраля, не успев исповедаться и отречься от актерской профессии. Приходской священник запретил хоронить его на освященной земле: вдова обратилась за помощью к королю, и лишь тогда было разрешено произвести религиозное погребение.

Пьесы Мольера  выдержали на сцене одной только Комеди Франсез более 30 тысяч представлений. Французская Академия, пренебрегавшая «комедиантом» при жизни, в 1769 объявила конкурс на «Похвалу Мольеру» и установила у себя его бюст. Жан Мольер стал подлинным создателем жанра классицистической комедии, где коллективным героем являются бесчисленные и безмерные человеческие заблуждения, которые иногда переходят в манию.

     2.2. Дон Жуан в  интерпретации Мольера.

    «Дон  Жуан, или каменный гость» написан  в 1665 году в период гонений на «Тартюфа». Ища выход, Мольер взял тему, которая  неоднократно разрабатывалась во французском, итальянском и испанском театрах. Впервые в литературе появился образ, который нельзя оценить однозначно. Мольер поставил перед собой цель раскритиковать развратное общество, которое порождает таких героев, как Дон Жуан. Вместе с тем художник утверждает многогранность людской натуры.

    Мольер  сохранил в своем герое многие традиционные черты. Его Дон Жуан – развратник, стремящийся овладеть каждой красивой женщиной, которую  встречает на своем пути. Он обладает красотой и изящными манерами, но при  этом лишен каких бы то ни было моральных принципов.

    Но  вместе с тем Мольер меняет и углубляет тему Дон Жуана. Его герой обладает многими совершенно особенными чертами, выделяющими его из многовековой вереницы Дон Жуанов.

    Дон Жуан, несомненно, отрицательный герой. Таким он представал всегда, таким, в первую очередь, сделал его и Мольер.

    Практически в самом начале пьесы Сганарель  отзывается о своем хозяине следующим  образом: «…мой господин Дон Жуан – величайший из всех злодеев, каких  когда-либо носила земля, чудовище, собака, дьявол, турок, еретик, который не верит ни в небо, ни в святых, ни в бога, ни в черта, который живет, как гнусный скот, как эпикурейская свинья, как настоящий Сарданапал, не желающий слушать христианские поучения и считающим вздором все то, во что верим мы»⁵. Действительно, все последующие действия главного героя только подтверждают такую характеристику. Он полностью лишен каких-то внутренних моральных принципов. Дон Жуану ничего не стоило соблазнить и похитить из монастыря донью Эльвиру, обвенчаться с ней, а затем почти сразу же бросить. Он совершенно не скрывает причин, побудивших его на такой поступок: женщина надоела ему, как надоедали и сотни других. «У меня есть глаза для того, чтобы оценить прелести всех женщин, и каждой из них я приношу дань, налагаемую на нас природой»⁶, - признается он Сганарелю. Совесть не пробуждается в Дон Жуане даже после того, как Эльвира, смирив в себе страсть и решив вернуться в монастырь, приходит к нему и молит лишь об одном – раскаяться и спасти свою душу, положить конец беспутной жизни. «А знаешь ли, я опять что-то почувствовал к ней, в этом необычном ее виде я нашел особую прелесть: небрежность в уборе, томный взгляд, слезы – все это пробудило во мне остатки угасшего огня»⁷, - вот все, что может сказать Дон Жуан после ее искренних слов, вызвавших слезы у Сганареля.

      Дон Жуан лишен и чувства благодарности: крестьянину, спасшему его жизнь, он платит тем, что пытается увести у него невесту. Нет в главном герое и уважения к старшим, в первую очередь, к собственному отцу. Когда Дон Луис пытается вразумить сына, напоминая о его благородном происхождении, о дворянской чести, Дон Жуан не слушает его, а вслед бросает «Ах, да умирайте вы поскорее – это лучшее, что вы можете сделать!»⁸ Впрочем, как только он попадает в сложное положение, резко меняется его манера разговаривать с отцом: Дон Жуан изображает раскаяние и сыновью почтительность (V,1).

    Среди героев Мольера Дон Жуан – самый  привлекательный. Ему чужда назойливость, а ханжество, у артистичного дворянина  выглядит грациозно. Радостное жизнелюбие героя особенного свойства: он словно постиг все законы бытия и чувствует себя избранником, которому ничего не стоит остановить время, сделать врага другом, покорить в миг любую красавицу. Поведение его может показаться противоречивым: он смеется над женскими чувствами, но почти по-братски расположен к слуге Сганарелю, он безразличен к тому, о чем говорят о нем «в свете», но бросается на помощь к незнакомцу, попавшему в беду. Он дерзок и бесстрашен, но может и удрать от преследователей, переодевшись в костюм крестьянина.

    На  «любовном фронте» Дон Жуан одерживает победу за победой, объясняя это так: «Сердце моё, я чувствую, способно любить всю землю. Подобно Александру Македонскому, я желал бы, чтобы существовали и другие миры, где бы мне можно было продолжить любовные победы»⁹. Его жена, донна Эльвира, уже не интересна ему, Дон Жуану нужны новые завоевания. Он ловко обольщает двух крестьянок, одну из них нарочно разведя с ее женихом: «…любовь моя началась из ревности… мне было невыносимо смотреть на то, как им хорошо вдвоем…какое это будет для меня наслаждение, если я смогу нарушить их согласие и разорвать эти узы, оскорблявшие мою чувствительную душу…»¹⁰. Одна из девушек опасается обещаний Дон Жуана, так как «мне всегда твердили, что господам верить нельзя и что вы, придворные, обманщики; у вас только одно на уме: как бы девушку обольстить»¹¹.

     Отдельно  стоит сказать об отношении Дон  Жуана к религии. С одной стороны, в безбожии героя можно увидеть  лишь продолжение традиции: ведь Дон  Жуан всегда погибал именно за свою беспутную жизнь и презрение к божественным заветам. Но у Мольера делается гораздо больший акцент на этой теме, ведь не случайно постановка пьесы вызвала резкий протест со стороны церкви (комедия прошла 15 раз и была запрещена, а издана уже после смерти драматурга).

     На  первый взгляд может показаться, что  Мольер обличает безбожие Дон Жуана, в первую очередь – устами Сганареля. Этому же способствует эпизод с нищим (III, 2), который отказывается богохульствовать за деньги. Да и в конце, как и положено, Дон Жуана поражает молния.

     Но  в то же время существует точка  зрения, что Мольер не отрицает, а, напротив, косвенным образом реабилитирует  атеизм, делая в этом плане главного героя проводником своих собственных  взглядов. Не случайно, антагонист Дон Жуана Сганарель – наивен и глуп. Он защищает религию, но не может привести более весомых аргументов, чем «не мог же мир, как гриб, вырасти сам в одну ночь». Дон Жуан же весьма последовательно защищает свою позицию, согласно которой он верит лишь в то, что «дважды два – четыре»¹². «Для Дон Жуана отрицание бога — не дерзкий вызов небу, брошенный легкомысленным жуиром, - писал известный литературовед Г. Бояджиев, - а окончательный вывод давнишней и трезвой мысли философа. Такое понимание образа мольеровского Дон Жуана удивительно точно и глубоко»¹³.

     Вопрос  религии в пьесе неоднозначен, но настолько же неоднозначен и образ  самого Дон Жуана. Помимо уже перечисленных  отрицательных черт, он не лишен  и вполне положительных качеств.

     Он  красив, умен, галантен, храбр, способен на благородные поступки. Так, очень показателен эпизод со спасением Дона Карлоса. «Но что я вижу! На одного напали трое! Силы слишком неравные, я такой низости не потерплю»¹⁴, - восклицает Дон Жуан и бросается на помощь совершенно незнакомому человеку, не задумываясь рискует собственной жизнью. Также немалую храбрость Дон Жуан демонстрирует в эпизодах со статуей и в момент своей гибели, ни разу не проявляя страха перед Командором.

     В спорах со Сганарелем герой Мольера  проявляет способность аргументировано отстаивать свою (хотя и противоречащую общепринятой морали) точку зрения, в разговоре с Диманшем – находчивость и изворотливость.

     Он  галантно держится с дамами, даже с  оскорбленной Эльвирой, пытаясь доказать последней, что оставил ее исключительно из благих побуждений.

     Одним словом, Дон Жуан Мольера – «настоящий, утонченный вельможа»¹⁵. Его внешняя красота и изящество составляют резкий контраст с истинной сутью его поступков.

     Таким образом, несложно понять, что образ  Дон Жуана весьма противоречив. Это объясняется тем, что Мольер, вопреки канонам классицизма, создал объективный образ вместо исключительно отрицательного, каким он был раньше.

     Дон Жуан Мольера – не абстрактный грешник, а человек со своими взглядами, несомненными недостатками, но и определенными достоинствами. Что особенно важно – это человек мольеровского времени, воплощение не безнравственности вообще, а пороков, которые Мольер видел у своих современников. Его Дон Жуан – «обычный светский человек, а события с ним происходящие обусловлены и свойствами его натуры, и бытовыми традициями, и социальными отношениями»¹⁶.

     В частности, герой Мольера, как и  многие светские щеголи того времени, живет в долг, занимая деньги у  презираемого буржуа Диманша, которого, кстати говоря, он ловко выпроваживает за дверь, так и не уплатив долга (IV, 3).

     Его отрицание религии и Бога –  в значительной мере отражение общих  тенденций в дворянстве XVII века. «…Бывают на свете такие наглецы, которые распутничают неизвестно для чего и строят из себя вольнодумцев, потому что полагают, будто это им к лицу»¹⁷, - говорит Сганарель, пытаясь сделать вид, будто говорит вовсе не о своем хозяине. Эта характеристика, несомненно, взята Мольером из жизни. О типичности своего поведения говорит и сам Дон Жуан: «Нынче этого уже не стыдятся: лицемерие – модный порок, а все модные пороки сходят за добродетели»¹⁸.