Декаданс.Основные направления декаданса

     Парадоксален  сюжет романа «Портрет Дориана Грея» (1891). Юный красавец сетует на то, что он постареет и подурнеет, а на портрете он останется молодым. Портрет и модель поменялись местами. Дориан обретает вечную молодость, а на портрете отпечатался весь его страшный жизненный опыт. Дориан становится неуязвимым и потому безнаказанным. Он убивает художника, написавшего портрет, дабы тот не узнал роковой тайны, по его вине гибнет актриса, которой он был увлечен. Он несет горе окружающим, а его жизнь становится бессмысленной. Когда спустя много лет он увидел свой портрет, на него глядел мерзкий злой старик. Бросившись на портрет с ножом, Дориан убил себя.Оскар Уайльд пытался создать эстетскую утопию, царство красоты. Но в финале роман вопреки теории показал, что искусство без морали невозможно. Самого Уайльда строгие блюстители морали упрятали в тюрьму, где он написал свою исповедь «De profundis» («Из глубины взываю к Тебе, Господи» — начало Псалма 129). Он во многом раскаивался, сожалел о своих заблуждениях, утверждал, что культ красоты невозможен в торгашеском обществе.

     Бодлер Шарль- знаменитый французский поэт, родился в Париже 9 апреля 1821 г.. С детства страдал припадками тяжелой меланхолии, учился плохо. С трудом выдержав экзамен на бакалавра, он хотел посвятить себя литературе, но родители, чтобы удержать его от этого, по их мнению, пагубного пути, убедили его совершить путешествие в Индию. Через 10 месяцев Бодлер вернулся во Францию, вынеся из путешествия живые впечатления красот Востока и мечтая воплотить их в художественные образы. Сделавшись совершеннолетним, Бодлер получил 75000 фр. наследства от отца и начал вести самостоятельную жизнь среди литературной и артистической богемы. В 1845 и 46 гг. Бодлер, известный до тех пор лишь в тесных кружках Латинского квартала, выступает в печати блестящими статьями об искусстве в журнале "Salon". Мнения, высказанные им здесь о современных художниках, подтвердились суждениями потомства, а самые статьи его принадлежат к блестящим страницам, когда-либо написанным об искусстве. В 1846 году Бодлер попадаются в руки рассказы Эдгара По. Они увлекают его настолько, что он всецело посвящает себя изучению американского писателя и переводу его причудливых произведений на французский язык. Бодлер почувствовал в По родственную душу .Во время революции 1848 г. Бодлер сражался на баррикадах и редактировал, очень недолго впрочем, радикальную газету "Salut Public". Но политические увлечения, основанные главным образом на широко понятом гуманизме, очень скоро проходят у Бодлера, и он впоследствии не раз презрительно отзывался о революционерах, осуждая их как верный адепт католичества. Поэтическая деятельность Бодлера достигает апогея в 50-х годах. Один из его близких приятелей, Евгений Магасси, тонкий ценитель литературы, взял на себя собрать отдельно печатавшиеся стихотворения Бодлера и издал их в 1857 г. под заглавием "Цветы зла" ("Fleurs du mal"). В этой замечательной книге отразилась с демонической силой настрадавшаяся душа поэта, ненавидевшего прежде всего пошлость людей. Яркими красками рисует Бодлер разврат цивилизации, останавливается на самых болезненных явлениях современной жизни; на высоте, с которой он смотрит на людей, нет различия добра и зла: "Я знаю, - пишет он Готье, - что в воздушных сферах истинной поэзии нет зла, равно как добра, и что этот пошлый словарь меланхолии и преступления может оправдать реакцию морали, все равно как святотатствующий доказывает религию". В "Fleurs du mal" он - певец растления человеческой души; мрачными красками изображает он поэтому тоску, снедающую души, пресыщенные удовольствием и стремящиеся к идеалу; любовь - не здоровое чувство молодой души, а болезненное любопытство пресыщенного воображения, искупление пороков отдельных людей и разврата всего общества; он рисует победу пошлости, не знающей подвигов самопожертвования, над душой, живущей созерцанием Божественного: наконец, гордыни, восстающей против Бога. Неудовлетворенная жажда идеала заставляет Бодлера искать искусственных наслаждений, забвения в неестественных ощущениях. Отсюда в его "Цветах зла" культ черной Венеры, восторги перед безобразием и затем поэзия вина и гашиша. "Цветы зла" встречены были взрывом негодования; поэта обвиняли самого в разврате, который он описывал, не понимая, что за страстным презрением, с которым Б. рисует падение человека, таится глубокая любовь к идеалу добра и истины и что в гордом певце "Дон Жуана в аду" скрывается нежная меланхолическая душа, способная понимать и глубоко чувствовать малейшие оттенки чувств. Книга была признана безнравственной на суде, и ряд стихотворений исключен из нее.

     Лучшие  умы Франции протестовали против такого близорукого решения, и сохранились  письма Бальзака, Флобера, Ж. Занд и В. Гюго, высказывающих Б. свое сочувствие и приветствующих в лице его одного из величайших поэтов Франции. Лучшими пьесами сборника можно считать: "Альбатрос", "Человек и море", "Поэт", "Маленькие старушки" и др. Названные стихотворения вместе с несколькими другими переведены П. Ф. Рамшевым в " Северн. вестнике" за декабрь 1890 г. и январь 1891 г. Особенности Бодлера, выразившиеся так ярко в "Fleurs du Mal", отражаются и в его прозаических произведениях, собранных в сборники под названием "Petits po è mes en Prose" и "Paradis artificiels". В "Petit s poè mes" сказывается та же болезненная, истеричная натура поэта, который бежит от толпы, борется с неумолимым врагом - тоской (l'Ennui) и проповедует опьянение как средство борьбы против ига времени. "Enivrez vous", говорит он в одной из лучших пьес сборника, "pour n' être pas les esclaves martyrisés du temps. De vin, de poésie ou de vertu, à votre guise". Из других пьес особенно хороши и характеристичны для настроения автора "Bienfaits de la lune", "L' é tranger", "A une heure du matin" и др. В "Paradis Artificiels" описывается до малейших подробностей действия гашиша. Б. принадлежал к клубу гашишеров, мастерски описанному Готье в статье о Бодлере, и сам на себе испытал действия яда, о котором писал. Злоупотребление гашишем и пошатнуло его нервы и довело Б. до роковой болезни, от которой он преждевременно умер. Б. объясняет стремление людей к опьянению "жаждой бесконечного" (le go û t de l'infini), а в самом опьянении видит не извращенную, а лишь сведенную к своей квинтэссенции душу, но предостерегает от гашиша, полагая, что в душе человека есть достаточно естественных средств возвыситься над пошлостью, чтобы не прибегать к яду, разрушающему организм. Последние дни свои Бодлер провел в Бельгии, где началась у него нервная болезнь, перешедшая в острый психоз, от которого он и умер в Париже, в доме умалишенных.Б. оставил по себе глубокий след в современной литературе. Оригинальность его таланта, стоившая ему многих страданий, увеличивается истеричностью, которую он по своим же словам "развивал в себе с восторгом и ужасом". Эксцентричность оттолкнула от него толпу, но болезненное напряжение духовных сил вдвойне послужило поэту, который, по словам В. Гюго, завещал искусству новое "трепетание" ("il a dot é l'art d'un frisson nouveau"). Значительную роль в поэтической личности Б. играет его дендизм, заимствованный у героев английских романов - Ловеласа и других. Б. нравится в дендизме подчинение природы искусственности, так как его собственной природе ближе была всякая болезненно извращенная вещь, чем простая, незамысловатая истина. Как истый денди, он презирает женщин: "Женщина естественна, - говорит он, - и потому отвратительна, она всегда вульгарна" и т. д. Б. усвоил себе даже внешность денди: невозмутимость, ироническую вежливость и изысканность в туалете.

     Фридрих Вильгельм Ницше  - знаменитый немецкий писатель родился в 1844 г. в прусской провинции Саксонии. Отец его был протестантским пастором. В 1869 г. получил кафедру филологии в Базельском университете. Во время франко-прусской войны был санитаром; с тех пор у него появились первые признаки мозгового страдания. Он долго жил в Италии, в Сорренто и в Риме, но здоровье его ухудшалось; в 1879 г. он окончательно оставил профессуру и стал жить уединенно в Италии и Швейцарии. Следующие годы, несмотря на тяжкие страдания, были самыми плодотворными в авторской деятельности Н. В 1880 г. душевный недуг окончательно разразился, и с тех пор Н. живет больным, сначала в лечебнице в Иене, потом у своей матери близ Наумбурга. Философская деятельность Н. не представляет стройной системы, исходящей из вполне установленных начал. Н. афористичен по своей манере, а идеи его претерпевали несколько коренных метаморфоз. Он вышел из метафизики Шопенгауэра, потом отверг ее во имя рационализма, и под конец пришел к оригинальному, полумистическому мировоззрению. Во всех этих фазисах философского развития Н. имеет значение не теоретической стороной своего учения, а своим художественным темпераментом. В первом фазисе развитая Н. был горячим вагнерианцем; во втором он сошелся с Полем Рэ и увлекался его естественнонаучными учениями; в третьем фазисе его философия принимает мистический оттенок.

     Главнейшие  труды первого периода: "Quellen des Diogenes Laertius ", "Die Geburt der Tragö die aus dem Geiste der Musik" (1872) и "Unzeitgem ä sse Betrachtungen". В первой из этих работ, филологической по существу, Н. выводит начало искусства из взаимодействия двух противоположных эстетических элементов в природе - дионисовского и аполлоновского. Дионисовским он называет начало оргиазма, сказывающееся в восторженных телодвижениях, в сочетании радости и скорби, наслаждения и ужаса, когда уничтожаются обычные пределы бытия и человеческая личность сливается с природой; princi p ium individuationis уничтожено и путь к первоисточникам бытия открыт. Сущность дионисовского начала становится ясной в физиологическом явлении опьянения.

     Соответствующее ему искусство - музыка. Противоположность  дионисовскому началу составляет стремление к созданию форм; Н. усматривает его в Аполлоне, боге созидательных сил. В нем соединяются свобода от всяких необузданных порывов и мудрое спокойствие. Он самое возвышенное воплощение principii individuationis, т. е. сохранения пределов личности, меры в эллинском значение слова. Сила этого созидательного стремления проявляется в прекрасном искусственном мире сновидений. Ему соответствует пластическое художество. Из сочетания этих двух элементов вышла аттическая трагедия, а из нее - все позднейшее искусство; первоначальный хор - дионисовский элемент ее, создавший из себя, в силу аполлоновского стремления, самую драму, т. е. как бы искусственный мир видений. Диалог - аполлоновский элемент трагедии. Говорящие на сцене герои - аполлоновские образы, в которых объективируется Дионис, первоначальный трагический герой; они только маски, скрывающие вечно присущее божество. Это понимание двух элементов искусства Н. вывел из глубины своего собственного существа; оно же объясняет постоянные перемены его философских идей. Эти идеи, по его собственным словам, - маски, аполлоновские образы, за которыми скрывается его дионисовское "я". Стихийное, дионисовское начало Н. ставит выше всего, так же как и вышедшее из него искусство, т. е. главным образом музыку. Культуру аполлоновского, рассудочного характера Н. производит от Сократа, "основателя диалектики и теоретичности", мнящей себя способной дойти путем разума до первооснов бытия. Кант нарушил этот оптимизм и проповедовал "философию воздержания". Критикой разума он открыл путь для возрождения философии в Шопенгауэре, который показал доступ к непознаваемому в интуитивном, т. е. дионисовском элементе души. Из 4-х отдельных брошюр, составляющих "Unzeitgem ä sseBetrachtungen" самая значительная - "Vom Nutzen und Nachthei l der Historie fü r das Leben". "Историей" Н. называет всю совокупность знаний, всю духовную жизнь в противоположность инстинктивной - знание прошедшего, как противоположность живой силе настоящего и совершающегося. Н. ставит вопрос, "как подчинить историю жизни" и решает, что только "поскольку история служит жизни, должны и мы служить истории". История полезна лишь до тех пор, пока, увеличивая знания, она не делает душу пассивной воспринимательницей прошлого, лишенной созидательного, пластического элемента. "Неисторическое", т. е. непосредственное творческое начало должно оставаться сильным; только сочетая историческое с неисторическим, человек становится великим: обладая великим наследием прошлого он, в то же время, не подчинен ему. Н. возводит в идеал людей, унаследовавших гений прошедшего, способных из настоящего объяснить минувшее и тем самым определить самое отдаленное будущее. Он называет их "людьми несвоевременными" (Unzeitgem ä sse), т. е. не подходящими к данному времени. Двум представителям этого идеала посвящены две другие статьи: "Unzeitg. Betrachlungen" - "Schopenhauer als Erzieher" и "Richard Wagner in Bayreuth". В них Н. развивает свое учение о гении; культ гениальности является у него проявлением метафизического в физическом существовании. Преклонение пред гениальностью Вагнера закончилось у Н. разрушением культа; в стремлении вечно развенчивать достигнутые идеалы, он порвал с Вагнером и путем долгих колебаний и внутренних жертв перешел к позитивизму. К этому второму периоду относится: "Mensc h liches, Allzumenschliches" (1876-77) - сборник афоризмов, написанных к годовщине смерти Вольтера. Здесь, под влиянием английских позитивистов, а также своего приятеля, немецкого позитивиста Рэ, Н. занялся вопросом об основах альтруистических чувств и решил его в духе утилитаризма. Свое прежнее этическое понимание он теперь опровергал, анализируя происхождение этических побуждений и превращаясь из метафизика в психолога и историка. Все афоризмы сборника сводятся к обнажению "полной человечности" (Allzum e nschlichkeit) того, что считалось святым, вечным и сверхчеловеческим. Презираемый прежде Сократ, представитель разумности, кажется ему теперь истинным созидателем культуры. Он отрицает чудо гениальности, вооружается против Вагнера и, в общем, подчиняет инстинкт разуму. Три другие сочинения этого периода: "Der Wanderer u. sein Schatten", "Morgenr ö the" и "Fr ö hliche Wissenschaft" чужды преувеличенного интеллектуализма предыдущего труда. Продолжая подчинять аффекты разуму, Н. больше настаивает на силе чувства, заставляющего подчиняться будничной и некрасивой истине только потому, что она истина. Позитивная философия имела для Н. значение тем, что она давала ему метод познавания, нужный ему для постоянных переходов настроения, и не сковывала его подобно метафизике. Поэтому так бодро звучат его слова в "Frohe Wissenchaft". В то время он уже подготовлял свою "философию будущего" и отдалялся от содержания позитивных учений. Последний период в творчестве Н. обнимает пять сочинений: "Also sprach Zarathustra", "Jenseit s von Gut und Bö se", "Zur Genealogie der Moral.", "Der Fall Wagner" и "G ötzen-Dä mmerung". Здесь Н. признает всякое знание и мышление условным и возвращается к первоначальному возвеличению аффектов и стихийной силы личности. В "Jenseits von Gut u. B ö se" он доказывает ложность понятия о добре и зле, правде и неправде и считает важным все то, что поднимает жизненность, чем производятся аффекты, без отношения к их нравственной оценке: fiat vita, pereat veritas. Он высоко ставит "силу лжи", т. е. стремление к выдуманному, и выводит отсюда значение искусства и метафизики. Область познания переносится им в мир аффектов и внушений воли. Он превозносит мир намеренного обмана и говорит, что близкий нашей душе мир должен быть нами же создан. Идеалом его является сверхжизненный образ отдельного человека, могучая воля которого - единственный критерий добра и зла. В этике и эстетике Н. Бог, человек и мир сливаются в одно общее сверхчеловеческое существо. Этика Н. основана на его понимании упадка, который создается вмешательством разума, ограничивающего стихийные инстинкты. Этот упадок начался для человечества вместе с культурой, сделав из человека больное существо, стремящееся к отрицанию самого себя. Оправдание упадка, тожественного с жизнью человечества во все времена, заключается в том, что человек - только переходная ступень к чему-то более совершенному. Цель человечества - преодолеть себя во имя более высокого идеала; чтобы достигнуть этого, нужно развивать свои человеческие страсти до апогея и в них пережить самого себя. "Сверхчеловек" (Uebermensch), для которого человек уготовляет путь самоотречением, является созданием самого человека. Стремление к красоте "сверхчеловека" заменяет прежнее стремление к добру в жизни; невозможность достижения этого мистического идеала лежит в основе контрастов, составляющих трагическую красоту души Религиозное учение Н. тесно связано с учением его об "упадке". Когда естественно-человеческое доведено до апогея, тогда пробуждается жажда божественного; чем гуще тени на человеческом, тем ярче сияет божественное - и человек сам создает божество, как противоположность человеческому. Учение Н. носит лирический характер. Он объективирует различные состояния своей души, враждебной всем установленным категориям разума и всем нравственным традициям, и в блестящих образах и афоризмах заостряет свои отрицания и утверждения. Не будучи теоретиком в философии, а скорее сильным художником мысли, Н. создал миросозерцание, соответствующее некоторым сторонам современного искусства; в его учении получили яркое выражение индивидуализм, эстетизм, жажда личной свободы.

Артюр Рембо

     В возрасте семнадцати лет Рембо знакомится в Париже с поэтом Полем Верленом и на некоторое время становится его интимным другом. Верлен приглашает Рембо в Париж и оплачивает ему дорогу. 10 сентября. Рембо в Париже; он поселяется у Моте, откуда его в скором времени изгоняют за грубость и нечистоплотность; Рембо живёт по очереди у Банвиля, Шарля Кро, композитора Кабане, художника Форена. Верлен и Рембо принимают участие в собраниях литературных кружков «Дрянные мальчишки» и «Чертыхатели», пьянствуют, их дружба перерастает, как они выражаются, в «жестокую страсть» двух поэтов. Конец октября. Первая ссора Верлена с Матильдой из-за Рембо, который пытается вырвать Поэта-Верлена из удушливой мелкобуржуазной обстановки семейства Моте; 30 октября. Рождение Жоржа Верлена, сына Поля и Матильды. Конец декабря. На очередном обеде «Дрянных мальчишек» Рембо устраивает скандал и легко ранит тростью-шпагой фотографа Каржá; Рембо изгнан из кружка; Верлен снимает для него комнату на улице Кампань-Премьер, 14. В Париже Рембо участвует в восстании Парижской коммуны. В 1872 Поль Верлен бросает семью и уезжает с Рембо в Лондон. Некоторое время прожив там, они путешествуют по Европе и расстаются в Брюсселе, после того как Верлен в жарком споре под действием абсента простреливает Рембо запястье. Верлен был осужден на 2 года тюрьмы. После расставания с Верленом Рембо возвращается домой, на ферму Роше.После этого Рембо перестаёт писать и путешествует по свету до 1880 года. Затем в Африке (в основном в Египте и Эфиопии), а также в Йемене он занимается торговлей кофе, пряностями, шкурами и оружием.В феврале 1891 года Рембо вернулся во Францию, где ему ампутировали ногу из-за раковой опухоли. В госпитале за ним ухаживала сестра, приехавшая из Шарлевиля. Рембо умер в Марселе, в госпитале, 10 ноября 1891 года из-за гангрены. Похоронен в Шарлевиле.

2.3 Декадентское движение сегодня

     В феврале 1999-го года писательница Маруся Климова и художник Тимур Новиков  организовали фестиваль декаданса  «Темные ночи», который прошел в  концертном зале петербургского Зоопарка. Второй фестиваль состоялся год  спустя в петербургском клубе  «Декаданс». Эти эпатажные и шумные акции стали своеобразной манифестацией  независимого искусства Санкт-Петербурга и Москвы, берущего свое начало в  андеграунде советских времен. В  дальнейшем декаданс как современное настроение вобрал в себя черты гламура и готики. Эти популярные в начале века стили были объединены в декадентских фестивалях Бархатное подполье. Первый фестиваль состоялся в 2005 году в московском Клубе на Брестской, автором идеи выступил журналист и лидер группы «Бостонское чаепитие» Владимир Преображенский, сегодня организатор салонных вечеров «изысканного удовольствия». Одновременно со светским декадансом, от готических и ретро сайтов отделился литературный декаданс, определив в Интернете свою аудиторию. Сегодня движение «куртуазного декаданса» приближается к популярности декаданса конца 18 — начала 19 вв.

     Творчество  музыкантов, художников, модельеров, танцоров, представленное на Фестивале «Бархатное подполье» — это погружение в мир изысканных вещей, тонких ощущений, мир изящества и великолепия, гламура и экзотики, мир капризный и таинственный, с толикой манерности и подчеркнутого аристократизма. Это осмысление в XXI веке и развитие на новом уровне традиций эстетизма и декаданса — направлений в европейской культуре XIX — XX вв., представленных в литературе такими именами, как О. Уайльд, Ш. Бодлер, К. Г. Гюисманс, И. Северянин и др., а в истории моды ведущих свою родословную от великого денди Джорджа Браммела. Куртуазный декаданс — свежее веяние столичного арт-хауса. Его бэкграунд весьма обширен: от поэзии французского символизма до А. Вертинского, от Серебряного века и западного глэм-рока до советских «стиляг» и «куртуазных маньеристов». 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Заключение

     Декаданс  — упадок, культурный регресс; изначально использовался как исторический термин для обозначения культурных явлений Римской империи к. II—IV вв. Также этим термином обозначают модернистское направление в  изобразительном искусстве, музыке, литературе и архитектуре, в творческой мысли, самовыражении как таковых  — конца XIX — начала XX веков, характеризующихся утончённым эстетизмом, индивидуализмом, имморализмом. Его основатели выступили прежде всего как противники старых течений искусства, главным образом, академизма. Провозглашённые ими принципы имели вначале чисто формальный характер: декаденты требовали создания новых форм в искусстве, более гибких и более соответствующих усложнённому мироощущению современного человека.Традиционное искусствознание рассматривает декадентство как обобщающее определение кризисных явлений европейской культуры 2-й половины XIX — начала XX веков, отмеченных настроениями уныния, пессимизма, болезненности, безнадёжности, неприятия жизни, крайнего субъективизма (при сходственных, близких к тенденциозным, эпатирующих формулах и штампах — стилистических приёмах, пластике, композиционных построениях, акцентуациях и т. д.). Это сложное и противоречивое явление в творчестве вообще, имеет источником кризис общественного сознания, растерянность многих художников перед резкими социальными контрастами, — одиночество, бездушие и антагонизмы действительности. Отказ искусства от политической и гражданских тем художники-декаденты считали проявлением и непременным условием свободы творчества.

     Постоянными темами являются мотивы небытия и  смерти, отрицание исторически сложившихся духовных идеалов и ценностей. Основным вопросом обозначения границ декадентства становится разделение его с символизмом. Ответов существует довольно много, но господствующих из них два, первый говорит о различности этих течений в искусстве, большим приверженцем и изобретателем его был Ж. Мореас, второй — о невозможности их разделения или отсутствия необходимости в таковой. К. Бальмонт в статье «Элементарные слова о символической поэзии» говорит о триединстве декаданса, символизма и импрессионизма, называя их «психологической лирикой», которая меняется «в составных частях, но всегда единая в своей сущности. На самом деле, три эти течения то идут параллельно, то расходятся, то сливаются в один поток, но, во всяком случае, они стремятся в одном направлении, и между ними нет того различия, какое существует между водами реки и водами океана». Он характеризует декадента как утонченного художника, «гибнущего в силу своей утонченности», существующего на смене двух периодов «одного законченного, другого ещё не народившегося». Потому декаденты развенчивают все старое, отжившее, ищут новых форм, новых смыслов, но не могут их найти, так как взросли на старой почве. Ф. Сологуб называет декадентство методом для различения символа, художественной формой для символистского содержания, «мировоззрения»: «декадентство есть наилучшее, быть может единственное, орудие сознательного символизма».