Законы Хаммурапи: история создания, структура изложения

Статьи  Кодекса Хаммурапи составлены совсем в другой манере, чем это принято  сейчас. Мы стремимся изложить норму закона так, чтобы, оставаясь достаточно конкретной. Она в тоже время охватывала не один какой-нибудь случай, а всю совокупность аналогичных явлений. Древний законодатель мыслил себе закон иначе. Выросшая из судебного решения по конкретному делу, норма права формулировалась так же, как формулируют решение суда: как решение частного случая, казуса. Каждая норма вводится словом “если” после чего следует изложение возможной ситуации и вытекающих из неё юридических последствий.

Статьи  следовали друг за другом, подчиняясь принципу бытовой ассоциативности (в системе законов еще не было особых юридических приемов). Так, после статей, посвященных отношениям отца с усыновленным и возможных пренебрежениях взаимным  долгом, шла статья о наказании сына за избиение отца, завершавшая раздел о семейном праве; а первая статья следующего раздела – 196-я – вообще начинала перечень возможных повреждений в результате избиения одного человека другим.

Авторы  Законника стремились группировать статьи по их содержанию, но строгого различия между правом уголовным, гражданским  или процессуальным они не проводили. Это различие, обыкновенное для современного права, в то время, да и много столетий позже, не осознавалось. При издании текста законов современными учеными он был разбит на “ параграфы “, или “ статьи “, снабженные нумерацией ( сам текст такой нумерации, естественно, не имеет, так как, вероятно, выучивался наизусть ) . Всего таких параграфов - 282.

Нормы внутри Законов Хаммурапи группируются по “ предмету “ регулирования. Так, первая группа норм ( п.1 - 5 ) устанавливает  кару за важнейшие правонарушения: ложные обвинения в убийстве или  чародействе, лжесвидетельство и “  изменение “ судебного решения судьёй. Следующие статьи (п. 6 - 25 ) посвящены охране собственности царя, храмов, общинников и царских людей. Последний параграф этого раздела касается противоправного завладения чужим имуществом. Поэтому следующий раздел ( п. 26 - 41 ), касающийся имущества полученного от царя за службу, начинается с параграфа согласно которому воин, не пошедший в поход или пославший вместо себя наёмника, подлежит смертной казни ( не за “ дезертирство “, как обычно считают, а за то, что, не выполнив своих обязанностей и утратив тем самым право на служебный надел, продолжает им пользоваться, т. е. как бы за “ кражу “ ). Последний параграф этого раздела касается вопроса о противоправном использовании чужого поля, а п.42 ( первый в следующей группе ) - тоже об использовании чужого поля, но в другом аспекте. Эта четвертая группа норм ( п.42 - 88 ) регулирует операции с недвижимостью и ответственность за правонарушения, касающиеся этого имущества.

Дальнейшие  разделы посвящены следующим  нормам:

п.89 - 126 - торговые и коммерческие операции.

п.127 - 195 - семейное право.

п.196 - 214 - умышленные и неумышленные телесные повреждения.

п.215 - 282 - операции с движимым имуществом, включая  наем

имущества и личный наем ( эти два вида правоотношений вавилонские юристы рассматривали  как один ).

Другим  характерным принципом законов  был в значительной мере религиозный  смысл тех запрещений, предписывались или подразумевались. Хаммурапи  объявил противоправным и наказуемым такие действия, которые в религиозной  традиции рассматривались греховные: насилие, обман, всякая ложь,  инициатива в семейных раздорах. Нарушение установленного богами порядка и соответственно, особого положения других лиц. 

Глава 2.Основные институты и нормы 

в Законе Хаммурапи.

4.   Социальные отношения.

Социальная  структура месопотамского общества отличалась сложностью, которая была связана с многоукладным характером экономики, с незавершенностью процессов  образования классов, с ранним и  относительно высоким уровнем развития товарно-денежных отношений, развивавшихся главным образом в царско-храмовом хозяйстве и не затронувших в значительной мере общинного производства.

Наиболее  четкие социальные границы проводились  в праве между рабовладельцами  и рабами. Рабский труд не преобладал ни в одной из отраслей производства Месопотамии. Он был одним из типов принудительного труда. Наряду с рабами в самую эксплуатируемую часть населения входили другие подневольные лица, лишенные собственности на средства производства.

Граница социально-экономических отношений четко проходила между господствующей верхушкой, не принимавшей участия в производительном труде, состоящей из высших царских и храмовых чиновников во главе с самим царем, купцов, ростовщиков и д.т., а также общинников- земледельцев, ведущих самостоятельное мелкое хозяйство, не эксплуатирующих как правило, чужого труда. Они и составляли самую значительную  по количеству и роли в общественном производстве часть населения. Производимый свободными крестьянами прибавочный продукт путем взимания налогов и принудительной трудовой повинности присваивался правящей эксплуататорской верхушкой.

Имущественное расслоение общины, разорение мелких производителей-крестьян способствовали широкому развитию аренды земли, личного  найма. Разорившиеся общинники-земледельцы  поглощались царским и храмовым хозяйством, пополняя ряды рабов и зависимых арендаторов.

Законы  Хаммурапи исходили из того, что  люди не одинаковы по своим юридическим возможностям, по своим правам и обязанностям по отношению к государству и друг другу. В праве или подразумевалось такое различие, или оно специально закреплялось по тому или другому поводу - правовой строй общества был сословным.

Вполне  полноправной личностью с точки  зрения права (субъектом права) считался самостоятельный мужчина – хозяин, глава патриархального семейства. Он мог принадлежать к категории  свободных общинников, быть собственником  выделенной общинной земли, обладать всеми  подразумеваемыми правами в отношении  имущества, семейных отношений –  такого законы называли АВИЛУМ («человек»). Другую категорию в целом полноправных и свободных людей составляли МУШКЕНУМ (от «падающий ниц», т.е.поступивший в услужение); они были владельцами участков земли, переданных им на определенных условиях из царского (государственного) фонда. Мушкенум был царским служащим человеком низщей категории. Высшие царские служащие относились к авилумам, так как наряду с большими служебными наделами они владели общинной землей. Различия между этими социальными группами особенно ярко проявлялись в нормах права, касающиеся охраны жизни, здоровья, чести их самих и членов их семей.

Так, например п. 200 Законника  Хаммурапи гласит: "Если человек  выбьет зуб человека, равного себе, то должно выбить его зуб". В данном случае нанесенное  членовредительство каралось по принципу талиона, т. е. зеркального отражения (око за око, зуб за зуб). Тогда как жизнь, честь и личную неприкосновенность мушкенума Законы Хаммурапи оценивают "дешевле", чем авилума. О чем свидетельствует п. 201 "Если он (т.е. авилум ) выбьет зуб у мушкенума, то он должен отвесить 1/3 мины серебра".

 Зато имущество мушкенумов охраняется более строго, подобно имуществу храма или дворца, и это не удивительно: ведь оно фактически есть составляющая часть имущества самого царя. Данное положение обозначено в п. 8 Закона "Если человек украдет либо вола, либо овцу, либо осла, либо свинью, либо ладью, то, если это божье или это дворцовое, он может отдать это в 30-кратном размере, а если это принадлежит мушкенуму, - он может возместить в 10-кратном размере; если же вору нечем отдать, то его должно убить ".

В некоторых  случаях мушкенумы пользовались особой правовой защитой. Например, кража их имущества  по Законам Хаммурапи каралась как кража из дворца, а их рабы, обладали некоторыми преимуществами перед рабами частных лиц ( например, раб мушкенума или дворца  мог вступить в брак со свободной женщиной – п. 176) .

Полноправным субъектом  права могли быть не только мужчины, но и женщины. Для этого не обходимо было выйти из-под патриальхальной власти отца семейства или мужа. Происходило это либо в случае вдовства, либо в результате развода, если женщина не была виновной в нем и не дала законного повода. Особую категорию составляли жрици- энтум ( как правило, дочери, вышедшие из-под власти отца). Они получали значительные привилегии в наследовании отцовского имущества, вообще в отношении их собственности. Однако на них налагались и определенные запреты: так, жрицы не могли посещать «злачных» мест, заниматься торговлей, корчемством – эти занятия считались обычными для прочих женщин. Жрицы, в отличии от жрецов-мужчин, которые состояли на жалование у царя, могли обладать наделами из дворцовых или царских земель.

В отношении имущественных  прав жрицы почти ничем не отличались от мужчин. Замужняя женщина тоже могла  иметь в некоторых случаях  отдельное от мужа (полученное из отцовского дома) имущество (п. 150) и обезопасить  себя от ответственности за его долги, сделанные до женитьбы (п. 151). Известными имущественными правами пользовалась также и вдова: она получала свое приданное и вдовью долю, если муж дал ее ей. Если же муж при жизни не оставил супруге вдовьей доли, то она получала из наследства долю, подобную доле одного наследника. В любом случае она могла и дальше жить в доме своего мужа, правда не могла распоряжаться им, "отдавать за серебро". Причем ее дети не могли насильно выселить ее из дома (п. 171 и 172)

 Из документов известны  случаи, когда женщины выступают  контрагентами в различных сделках,  но, за исключением жриц (и гетер  - они тоже считались служащими  богине любви Иштар), они всегда  выступают в этих сделках совместно  с мужем, братом или сыном.

В самом низу социальной лестницы стояли рабы. Рабство было патриархальным либо дворцовым. Рабами могли обладать как авилум, так и мушкенум, причем рабы последних обладали большими правами. В основном рабы рассматривались законами наравне с имуществом, в случае телесных повреждений рабу полагалось денежное или взаимообразное возмещение, следуя рыночным правилам. Однако рабы лично отвечали за совершенное ими преступления, теоретически могли оспаривать в суде свое рабское состояние ( но проигрыш процесса влек мучительное и тяжелое наказание) (п. 282). Интересно, что в обоих случаях наказание назначается по суду (вместо непосредственной внесудебной расправы со стороны хозяина) и, будучи мучительным и позорным, вместе с тем не снижает ценности раба как рабочей силы. Кроме того, как указывалось выше, дворцовый раб или раб мушкенума могли жениться на свободных, и их дети считались свободными (п. 175).

"Если либо раб дворца, либо раб мушкенума возьмет  замуж дочь человека, и она  родит детей, то господин раба  не может предъявлять претензии  к детям дочери человека об  обращении их в рабство".

 Вдова такого раба, если она была свободной, имела  право забрать свое приданое  и половину совместного нажитого  имущества " для своих детей  " (п. 176). Вторая половина отходила к господину умершего раба. Характерно, что дети в этом именуются не " детьми раба ", но " ее детьми". Прочие рабы, видимо не имели и этих скромных привилегий. Раб, купленный в чужой стране и приведенный затем в Вавилонию, подлежал отпуску на свободу без выкупа, если выяснялось, что он " сын Страны ", т. е. вавилонянин. Так как свободнорожденный вавилонянин в принципе не мог быть обращен навсегда в рабство и тем более продан в другую страну, то здесь, надо полагать, речь идет о жертвах вражеских набегов. В связи с этим возникает один очень интересный вопрос: кто же станет покупать за рубежом такого раба себе в убыток? Однако нужно учесть, что при Хаммурапи вся торговля была подчинена государству и торговые агенты были государственными служащими. Таким образом, очевидно, расход за выкуп из-за рубежа своих граждан несло государство. Из частных писем нам известно, что таких выкупленных поглощало царское хозяйство.

Еще одну категорию населения  составляли воины – редум, баирум ( «погонщик» или «ловец»). За свою воинскую службу царю они наделялись землей (обычно дп 12 га), где вели сельское хозяйство, на определенных условиях (илку). Это способ довольствования воинов был наиболее удобным для создания профессионального войска в условиях господства в основном еще натурального хозяйства и наличия большого фонда царской земли. Такое войско было независимо от местных общинных влияний и служило наиболее надежным оплотом единства государства и деспотической власти. Закон обязывал воинов строго выполнять главное условие – нести службу: если воин отказывается идти в поход его ждала казнь.  (п. 26.) " Если редум или баирум, которому приказано выступить в царский поход, не пойдет, или, наняв наемника, пошлет его в замену себя, то этого редума или баирума должно убить; нанятый им может забрать его дом ".

Также и воинский командир, принявший наемника или использовавший воина или членов его семьи  не для воинской службы, подлежал смертной казни. Таким образом, закон защищал  воина от злоупотреблений со стороны его командира и от эксплуатации им его в своих интересах, что, конечно, противоречило бы стремлению государства поддерживать боеспособность армии   ( п. 33 - 34 ). Вот, например, что говорится в п. 34: