Столыпинская аграрная реформа

Предпосылки реформы

 

На стыке XIX и XX века общество вступило в новую фазу своего развития,

капитализм стал мировой системой. Россия вступила на путь капиталисти-

ческого развития позже стран Запада и поэтому попала  во второй эшелон стран, такие страны  называли  "молодыми  хищниками". В эту группу входили такие страны, как Япония, Турция, Германия, США.

Скорость, с которой развивалась Россия, была очень высока, этому

способствовала уже  развитая Европа; она оказывала помощь, делилась опытом,

а также направляла экономику в нужное русло. После экономического подъема

90х годов, Россия  пережила тяжелый экономический кризис 1900-1903 годов,

затем период длительной депрессии 1904-1908 годов.  С 1909 по 1913 года

экономика  России сделала еще один резкий скачок. Объем промышленного

производства вырос  в 1,6 раза, процесс монополизации  экономики получил

новый  импульс,  в  результате  кризиса слабые, маленькие предприятия

разорились,что и ускорило процесс концентрации промышленного производства.

В результате этого в 80-90 годы  временные предпринимательские объединения

были замещены крупными монополиями;  картелями, синдикатами  (Продуголь,

Проднефть и т.д.). Одновременно шло укрепление банковой системы  (Русско-

Азиатский, Петербургский  международный банки).

Вывоз капитала из России не получил особого размаха, что объяснялось

как недостатком финансовых средств, так и потребностями освоения огромных

пространств страны, но, в конце концов, Россия включилась в борьбу за сферы

влияния, что и повлекло за собой войну с Японией, одной из стран второго

эшелона.

В начале ХX века Россия являлась cреднеразвитой страной. Наряду с

высокоразвитой индустрией в экономике страны большой удельный вес

принадлежал раннекапиталистическим и полуфеодальным формам хозяйства - от

мануфактурного до патриархально-натурального.

Русская деревня стала  сосредоточением  пережитков феодальной эпохи.

Важнейшими из них  были крупные помещичьи землевладения, широко

практиковались отработки,  являющие собой прямой пережиток барщины.

Крестьянское малоземелье, община с ее переделами тормозили модернизацию

крестьянского хозяйства.

Социально-классовая  структура страны отражала характер и уровень ее

экономического развития. Наряду с формированием классов буржуазного

общества (буржуазия, мелкая буржуазия, пролетариат), в нем продолжали

существовать и сословные деления  -  наследие феодальной  эпохи. Буржуазия

занимала ведущую роль в экономике страны в ХХ веке, до этого она не играла

сколько-нибудь самостоятельной  роли в общественно  политической жизни

страны, так как она была полностью зависима от самодержавия, в следствие

чего и оставались аполитичной и консервативной силой.

Дворянство, которое сосредоточило  более 60% всех земель, стало главной

опорой самодержавия, хотя в социальном плане оно теряло  свою  однородность,

сближаясь с буржуазией.

Крестьянство, составлявшее 3/4 населения страны, было также  затронуто

социальным расслоением  общества (20%  -  кулаки,  З0%  -  середняки,  50%  -

бедняки). Между полярными его слоями возникали противоречия.

В начале ХХ века класс наемных рабочих насчитывал  16.8 млн. человек.

Он был неоднороден, большая часть рабочих состояла из  недавно  пришедших  в

город крестьян, но еще не потерявших связь с землей. Ядром этого класса

стал фабрично-заводской  пролетариат, который  насчитывал  более 3 млн.

человек.

Политическим строем в России оставалась абсолютная монархия. Хотя в 70х

годах XIX века был сделан шаг по пути превращения государственного строя

в буржуазную монархию, царизм  сохранил все атрибуты абсолютизма. Закон

гласил:"Император российский есть монарх самодержавный  и неограниченный". Тем более с поражением в войне между Россией и Японией за господство на рынке сбыта в  Китае начала нарастать революционная ситуация в  стране

(1905-1907).

Из всего  этого можно сделать вывод, что России требовались как политические, так и экономические реформы, которые смогли бы укрепить и оздоровить экономику России.[1]

 

 

Предлагаемые  пути решения аграрного вопроса

 

В то время во многих губерниях  и уездах России были созданы местные  комитеты, обсуждавшие нужды сельского хозяйства и имевшие целью сбор сведений и предложений по скорейшему подъему деревни и улучшению экономического положения крестьян. Так называемый аграрный вопрос в пореформенной России стал настоящей головной болью правительства: деревня нищала, происходил процесс, официально определявшийся как «оскуднение центра страны». В столице и на местах столкнулись  две точки зрения о путях решения проблемы. Одну из них в наиболее полном виде выражал В.К.Плеве, другую – министр финансов С.Ю.Витте. Первая сводилась к сохранению крестьянской общины, которая всегда рассматривалась властями  как опора порядка в деревне и к проведению экономической политики, направленной к всемерной государственной поддержке разорявшегося помещичьего землевладения. Государство должно было активно  вмешиваться в аграрные отношения помещика и крестьянина, переориентировать деятельность Крестьянского банка – и все с одной конечной целью: ослабить борьбу крестьян с помещиками, защитить интересы последних. Этому должна была способствовать  и переселенческая политика, целью которой стало: не лишая помещичьего хозяйства дешевых рабочих рук, избыток их направить в те районы, где имелись свободные земли, и тем ослабить земельный голод в центре страны. Программа Плеве предусматривала и проведение ряда агротехнических мероприятий. Но в целом она полностью следовала вековой традиционной попечительской политике самодержавия в аграрном вопросе.

Иной рецепт лечения  деревни предлагал С.Ю.Витте. Он считал, что эта первостепенной важности проблема, затрагивавшая и помещиков, и вечно полуголодных крестьян, вполне может быть решена на основе освобождения личной инициативы предприимчивости самих сельских хозяев от тисков общины. Витте решительно возражал против искусственного сохранения общины, выступал за постепенное введение частной собственности на надельную землю, за то, чтобы крестьянин чувствовал себя ее хозяином, за уравнение его в правах с другими сословиями, превращение «из полуперсоны в персону».

Только став собственником, крестьянин, по его мнении, научится уважать чужую собственность. Витте предлагал также активизировать деятельность Крестьянского поземельного банка, расширить выдачу банковских ссуд для всех желающих и способствовать переселению крестьян на неосвоенные земли. Предложения Витте, поддержанные большинством «Особого совещания о нуждах сельскохозяйственной промышленности», которое он возглавлял, не были тогда одобрены царем.  Николай II, всемерно ограждая свою власть, очень ревниво  относился  к любой  крупной  политической  личности.  Так, С.Ю.Витте,   приобретший в результате успешных реформ влияние  в  правящих  кругах,  был  в  1903  году смещен  со своего  поста  и  назначен  на  должность  председателя  комитета министров.[2]

 

 

П.А.Столыпин –  выдающийся государственный деятель, его взгляд на решение проблемы

 

Указ 26 февраля 1903 г. провозглашал незыблемость общины. Точка зрения Столыпина Петра Аркадьевича  по данному вопросу оказалась  ближе к позиции Витте.

Петр Аркадьевич Столыпин (1862-1911) вошел в историю России как выдающийся государственный деятель, крупный реформатор. Горячие споры об этом человеке и его политике продолжались и 50, и 80 лет спустя после его смерти. Немногие государственные деятели заслужили такое пристальное внимание потомков.

Пётр Аркадьевич Столыпин родился 14 (2) апреля 1862 года в Дрездене, Саксония. Род Столыпиных известен с 16 в. И связан со многими именами, оставившими след в истории России. Петр Аркадьевич не пошел по традиционной для его фамилии службе – не стал ни военным, ни  дипломатом. Окончив Виленскую гимназию, Столыпин в 1881 неожиданно для родственников поступил на физико-математический факультет Петербургского университета, где, кроме физики и математики, с увлечением изучал химию, геологию, ботанику, зоологию, астрономию. После окончания университета молодой бакалавр избрал чиновничью стезю, поступив на службу МВД, а затем в Министерство государственных имуществ. В 1888 его фамилия впервые попала в «Адрес-календарь», что могло свидетельствовать о каком-то общественном признании. К тому времени он имел  скромный чин коллежского секретаря и занимал должность помощника столоначальника. Эти годы не прошли для него бесплодно. По службе он занимался систематизацией сельскохозяйственной литературы. Итогом стал составленный им указатель книг и статей по аграрной проблематике, изданный в Москве в 1887 г. Знакомство с литературой, в частности с фундаментальными трудами известных профессоров-аграрников А.Ф. Фортунатова, А.И.Скворцова, И.А.Стебута и других о земельной собственности, о различных типах крестьянских хозяйств и способах их улучшения, о земельном кредите и т.п., несомненно, сказалось на формировании его взглядов.[3]

В 1889 г. Он вновь перешел  в МВД и вскоре был назначен уездным предводителем дворянства в Ковенской губернии. Карьера пока не складывалась. И Столыпин много внимания уделял своим имениям, занимаясь хозяйством, и посещал разбросанные в разных губерниях владения. Практическое знакомство с крестьянским хозяйством разных регионов также оказало немаловажное влияние на формирование его взглядов по аграрному вопросу. В 1899 г. он получил назначение на должность ковенского губернского предводителя дворянства, а в 1902 г. неожиданно для себя стал гродненским губернатором. Выдвинул его бывший тогда министром внутренних дел В.К.Плеве. На заседаниях гродненского губернского комитета Столыпин впервые публично изложил свои взгляды о путях модернизации российской деревни. Вообще, по его мнению, укрепить экономику страны можно только  через подъем сельского хозяйства. Эта мысль стала потом одной из центральных в его экономической программе: аграрная реформа должна быть архимедовым рычагом для подъема экономики империи. Важнейшими в ряду мер по реализации этой проблемы он уже тогда считал крестьянское землеустройство, ликвидацию чересполосицы, переселение крестьян на хутора и отруба, организацию для них мелиорации и доступного кредита. При этом Столыпин ссылался на опыт восточной Пруссии, Дании, Бельгии, что обнаруживало его достаточно обширную эрудицию и познания – литературные и практические. Вместе с тем он считал, что инициатором в этом деле обязана выступать власть, и весь процесс должен проходить под ее контролем. «Ставить в зависимость от доброй воли крестьян момент ожидаемой реформы, - говорил он, - рассчитывать, что при подъеме умственного развития населения, которое настанет неизвестно когда, жгучие вопросы разрешатся сами собой – это значит отложить на неопределенное время проведение тех мероприятий. Без которых немыслима ни культура. Ни подъем доходности земли, ни спокойное владение земельной собственностью». В этом, как показали последующие события, было кардинальное расхождение его позиции с предложениями Витте, который больше полагался на стихийный процесс разложения общины.

Единоличная крестьянская собственность, по мнению Столыпина, не только приведет к подъему сельского хозяйства. Она «служит залогом порядка, так как мелкий собственник представляет из себя ту ячейку, на которой покоится устойчивый порядок в государстве». Здесь начальник губернии выступал уже и как трезвый политик. Развивая политический аспект своей программы, он, с одной стороны, выступал за расширение и усиление полномочий губернаторов, а с другой – предлагал в противовес революционерам и оппозиционерам «поддерживать нарождение земельной партии, имеющей корни в народе, которая, будучи противопоставлена теоретикам-революционерам, могла бы их обезвредить». [2]

 

 

П.А.Столыпин и крестьянство

 

П.А.Столыпин «вовсе не был «народолюбцем-идеалистом». Знал отлично и мужицкую жестокость, и тайную ненависть к культурным русским верхам, легко пробуждаемую злобу ко всем людям, по-европейски одетым.». Вместе с тем, продорлжает И.И.Тхоржевский, «не по предчувствию, а по разуму, по государственному опыту Столыпин знал, что мужика необходимо вывести на путь культурного собственнического развития», что «главная опора русского благополучия все-таки свободное крестьянское хозяйство». К выводу, «что для России нет и не может быть прочного будущего вне сильного крестьянства», его привели «не книги, не департаментские бумаги, а жизнь и власть, прямая «борьба в обхват» с революцией».

По словам самого П.А.Столыпина, крестьянство оказалось в центре его внимания и планов потому, прежде всего, что «смута политическая» стала «пускать корни в народ, питаясь смутою более серьезною, смутою социальною, развившейся в нашем крестьянстве»; оно было бедным, не обладало личной земельной собственностью, пребывало в тисках общины – это делало его рабом: блага гражданской свободы были ему недоступны. Во-вторых экономическое возрождение страны предполагало «наличие покупной способности у крепкого достаточного класса на низах». В-третьих, упорядочение и улучшение местной земской жизни было возможно лишь при наличии экономически крепких низов. В-четвертых, было осознано, что «земля наша не будет в состоянии выдержать соревнование с землей наших соседей», пока к ней «не будет приложен труд самого высокого качества, труд свободный».

В первую очередь были предприняты меры по увеличению крестьянского землевладения. Примечателен в этом отношении циркуляр премьера от 15 сентября 1906г. Генерал-губернаторам, губернаторам и градоначальникам. Предупреждая, что «все социалистические фракции направили ныне усилия агитации в крестьянскую среду», и, напоминая, что «почвою для успеха пропаганды в этой сфере является стремление сельского населения к увеличению земельного надела», П.А.Столыпин требовал от местной власти принять меры к возможно быстрому устранению тех экономических причин, на которые опирается агитация. При этом подсказывал в ряду других и такие меры: «Если в данной местности пошли в ход сделки по продажи крестьянам помещичьей земли при посредстве Крестьянского банка или путем непосредственных купчих, то местному начальству необходимо напрячь все силы к возможно скорейшему окончанию этих сделок, с обращением к содействию центральных учреждений для оказания решительного содействия в этом вопросе. (…) Ели бы до губернского начальства доходили сведения о том, что поводы к брожению создаются чрезмерною требовательностью некоторых помещиков и их управляющих или же несклонностью их удовлетворять легко осуществимые желания крестьян, то в этом отношении может иметь огромное предупредительное значение непосредственное влияние начальствующих лиц на означенных лиц при непременном, впрочем, условии, чтобы такого рода воздействие не создавало повода к повышению требований крестьян и возникновению у них неправильного представления о намерении правительства нарушить законные интересы помещиков».[4]