Россия в Первой мировой войне

    Австро-венгерское командование, выставив заслоном против восточной группы 1,5 армии (3-я армия и группа Кавеша), главные силы направило против слабейшей западной группы. Между Вислой и Бугом разыгрались кровопролитные встречные бои, неудачные для русских частей. Войска вынуждены были отступить к Люблину и Замостье. Но к 1 сентября произошел перелом. Подвезены были подкрепления и сказались победы восточной группы.

    Весь  фронт перешел в наступление. Четыре австро-венгерские армии были разбиты и в беспорядке отступали. Наши армии заняли Львов, Галич и почти всю восточную Галицию, захватили огромное количество боеприпасов, орудий и сотни тысяч пленных.

    Русским не удалось обхватить и полностью  уничтожить австрийскую армию, но последняя уже не смогла оправиться от нанесенного ей удара. Все дальнейшие активные боевые операции ее могли осуществляться только при поддержке германской дивизий.

    Усталость войск, расстройство тыла и активность немцев, которые, оставив одну армию  для прикрытия Восточной Пруссии, начали подводить корпуса для  выручки австрийцев, побудили генерала Иванова                   (главнокомандующего Юго-Западным фронтом) придержать наступление Юго-Западных армий, дав им отдых, длившийся около трех недель.

    К концу сентября вражеская группа генерала под руководством генерала Макензена и менее пострадавшая 1-я австрийская армия (всего 52 авсро-германские дивизии) перешли в наступление с линии Краков - Честнохов, к северу от верхней Вислы. Искусным маневром русское командование, успевшее сосредоточить у Варшавы и Ивангорода 4 армии, встретило удар. Целый месяц шло сражение, закончившееся поражением для австро-германцев, и 27 октября противник начал поспешное отступление на всем фронте, преследуемый русскими войсками.

    В то же время севернее две наших  армии вновь вторглись в Восточную Пруссию. "Положение опять стало крайне напряженным на Восточном фронте, - писал впоследствии про этот момент генерал Людендорф, - исход войны висел опять на волоске ".

    Почти вся русская Польша была освобождена, почти вся Восточная Галиция - искони русские земли - воссоединена с Россией. Наступала русская  зима. Необходимо было дать нашим армиям возможность пополниться, привести себя в порядок и наладить всегда хромавшую материальную и техническую часть. Но этого не удалось сделать опять-таки благодаря требованиям союзников.

    Битва на Марне окончилась в середине сентября победой французов и отступлением немцев на реке Эн. Противники в октябре  и ноябре протянули свой фронт  к морю после кровопролитных сражений на Изере и Ипре, где погибли  вновь сформированные внутри Германии корпуса, почти полностью укомплектованные молодежью. После этого и французы и немцы, исчерпав свой порыв, зарылись в землю, создав сплошную линию окопов от Ла-Манша до швейцарской границы, и перешли к позиционной войне.

    Ввиду неудачи "блицкрига" против Франции  и разгрома австрийской армии, немцы, перейдя на Западном фронте к активной обороне, начали переброску своих корпусов на восток.

    Под влиянием тяжелых боев во Фландрии, представители союзников в России обратились к русской Ставке с  горячими просьбами и даже настойчивыми требованиями - продолжать наступление  в глубь германии с целью отвлечения немецких сил. Ставка уступила этим настояниям. Четырем армиям Северо-Западного фронта была поставлена задача вторгнуться в Силезию и Познань, тогда как одна армия (10-я) должна была теснить немецкий заслон в Восточной Пруссии. Эта операция, получившая имя Лодзинской, была для России явно непосильна и несвоевременна.

    Выполняя  директиву, наши армии, оторвавшись  от своих баз, и не успели еще наладить снабжение, как немцы быстрым  контрманевром перебросили свои главные силы севернее Калиша и охватили две армии. В произошедшем сражении оба противника проявили необыкновенную активность, и бывали моменты, когда  судьба битвы висела на волоске. Обе  стороны дрались с большим  ожесточением: под Лодзью наша вторая армия, окруженная со всех сторон, благодаря  отчаянным атакам успела пробиться  к своим. У Брезин германская дивизия генерала Шеффера попала в кольцо русских войск и только после тяжелых боев ей удалось прорваться. Эта битва окончилась вничью.

    В конце ноября и начале декабря  немцы перебросили с французского фронта на наш еще семь корпусов. Ввиду такого значительного (вдвое) усиления противника, ставка отказалась от наступления, и командующий Северо-Западным фронтом генерал Рузский отвел свои армии без давления со стороны противника, несколько назад, на позиции по рекам Бзуре, Равке и Ниде, где они в течение зимы успешно отбивались от немцев.

    Остальные три австрийские армии, приведенные  несколько в порядок, также перешли  в наступление против сильно растянутого  фронта 3-й и 8-й армий. Последняя с 4-го октября вела тяжелые позиционные бои против вдвое сильнейшего противника. В начале ноября, под влиянием неудач германцев в районе Ивангорода и Варшавы, австрийцы начали отступление, преследуемые 3-й армией, наступавшей на Краков и 8-й армией, направлявшейся к Карпатам.

      С конца 1914 года у главнокомандующего  Юго-Западным фронтом Иванова  возник план большого наступления  через Карпаты на Будапешт, с  целью добить австрийцев. Но Ставка  не соглашалась, считаю по-прежнему  главным направление на Берлин. Генерал Иванов самостоятельно  приступил к подготовке планируемой им операции, поэтому в течение ноября и декабря на фронте 8-й армии, стоявшей в предгорьях Карпат, шли непрерывные и тяжелые бои. С нашей стороны они имели целью захват горных перевалов, а с австрийской - деблокаду Перемышля. Во второй половине ноября 8-я армия, отразив очередное наступление австрийцев, сама двинулась вперед к перевалам.

    20 ноября дивизии, согласно приказу,  перешли в наступление. Сперва войска вели его довольно активно, но с тяжелыми боями. Отдельные части спустились по обледенелым спускам с гор  в Венгрию      (при очень плохих погодных условиях - сильном морозе, метели), но из-за несогласованности действий были окружены и с огромным трудом смогли прорваться к своим. Операция, столь блестяще начатая, окончилась неудачей для русских войск.

    После того, как 8-я армия растянулась  тонкой завесой на 250 километров, австрийцы  вновь попытались перейти в наступление, которое было остановлено, и к  концу года наши войска снова заняли линию Карпат.

    2.2 1915 год. Великое  отступление.

    Несогласие  на верхах русского командования по поводу направления главного удара продолжалось. Ставка оставалась при прежнем решении - удержания Карпат и наступления  на Берлин. Генерал Иванов настаивал  на сосредоточении главных сил для  форсирования Карпат и направления  на Будапешт.

    Германское  главное командование, продолжавшее переброску войск с англо-французского фронта на русский (к лету 1915 года немцы имели на нашем фронте 67 дивизий), в свою очередь намечало три удара: немецкими силами - на Наревский фронт и Гродно и австро-германскими - от Кракова на все еще державшийся Перемышль и с Карпат на Львов.

    В конце января 8-я армия произвела  неудачную попытку перейти в  наступление, которое сменилось  австрийским контрнаступлением. В  Буковине, наш слабый заслон был  атакован 13,5 австрийскими дивизиями  и отброшен к Днестру и Пруту. В феврале, марте и апреле в  предгорьях Карпат шли тяжелые кровопролитные бои с переменным успехом. В конце  концов, австро-германцы были отброшены и своей цели - деблокады Перемышля - не достигли. Русские силы вновь овладели главными карпатскими перевалами, но усилия форсировать Карпаты не увенчались успехом.

    22 марта пал Перемышль. В руки  наших войск попали 9 генералов, 2500 офицеров, 120 тысяч солдат, 900 орудий, огромное количество всякого  оружия и боеприпасов. Также  освободилась осаждавшая 11-я армия,  которая была направлена Ивановым  на Карпаты.

    Между тем немцы и на Восточно-прусском театре стали двигаться вперед. В  феврале разыгрались бои под  Августовом, где обе стороны понесли  большие потери, а в марте русские  войска, в свою очередь, перешли в  наступление с целью отбросить  немцев с линии Варты и Нарева. Весь март шли бои с переменным успехом, дважды, под Праснышем, наши войска наносили сильные удары противнику, но операция кончилась вничью: немцы отошли к границе, и на всем Восточнопрусском фронте перешли к обороне.

    26 марта, вследствие болезни генерала  Рузского, во главе армий Северо-Западного  фронта встал генерал Алексеев. 19 марта великий князь Николай  Николаевич, Верховный главнокомандующий,  отдал приказ: Северо-Западному фронту  перейти к обороне, а Юго-Западному  - наступать через Карпаты на  Будапешт. Новая директива по  существу фиксировала только  создавшееся положение.

    С декабря месяца армии Юго-Западного  фронта употребляли нечеловеческие усилия, чтобы форсировать Карпаты. В жестокие морозы, в снежны вьюги, о крутые, обледенелые скаты гор  буквально разбивались русские  силы.

    В начале войны до 50% унтер-офицеров находилось на солдатских должностях. Поэтому  они почти в полном составе  погибли в первых боях. Кадры таяли  на глазах, а пополнения приходили  недоученными и безоружными.

    Собственно, уже в конце 1914 года обнаружился  острый недостаток снарядов и патронов, но военный министр Сухомлинов умел убеждать царя, Думу и общество, что "все обстоит благополучно". И к весне 1915 года окончательно назрел страшный кризис вооружений и особенно боеприпасов. Расход снарядов и патронов, напряжение огненного боя в эту  войну достигли таких масштабов, которых не предполагали ни русские, ни западные теоретики. Но если промышленность западных стран путем чрезвычайных усилий справилась с этой сложной  задачей, создав  огромные  запасы  и  арсеналы, - то Россия этого не смогла.

    И только к весне 1916 года путем крайнего напряжения, привлечения к заготовкам общественных сил и иностранных  заказов, наши войска получили большое  пополнение своей тяжелой артиллерии и пополнили свои запасы снарядов и патронов. Конечно, далеко не в  таких размерах, как наши союзники, но в достаточных для продолжения  войны с надеждой на победу.

    С какими затруднениями, однако, был сопряжен наш заграничный путь снабжения, хорошо описывает в своих воспоминаниях  премьер-министр Ллойд Джордж:

    " Когда летом 1915 года русские  армии были потрясены и сокрушены  артиллерийским превосходством  Германии ...военные руководители обеих стран (Англия и Франция) так и не восприняли руководящей идеи, что они участвуют в этом предприятии вместе с Россией и что для успеха этого предприятия нужно объединить все ресурсы так, чтобы каждый из участников был поставлен в наиболее благоприятные условия для достижения общей цели. На каждое предложение относительно вооружения России французские и британские генералы отвечали и в 1914 - 1915 годах, и в 1916 - что им нечего дать и что, если они дают что-либо России, то лишь за счет своих собственных насущных нужд. Мы предоставили Россию ее собственной судьбе и тем самым ускорили ...трагедию, которая сыграла такую роль в затяжке войны "...

    И в то время, когда на всем Юго-Западном фронте было 155 орудий, французы, в осеннем сражении в Шампани (1915 год) имели на узком,  25-киломтровом участке фронта  в 12 раз больше (около 1860 ).

    Вот как описывает тяжелую ситуацию со снабжением армии боеприпасами генерал  Деникин, командир Железной дивизии:

    " Эта весна 1915 года останется  у меня навсегда в памяти. Тяжелые  кровопролитные бои, ни патронов, ни снарядов. Сражение под Перемышлем  в середине мая. Одиннадцать  дней жесточайшего боя Железной  дивизии... Одиннадцать дней страшного  гула немецкой артиллерии, буквально  срывавшей целые ряды окопов  вместе с защитниками их... И  молчание моих батарей... Мы не  могли отвечать, нечем было. Даже  патронов на ружья было выдано  самое ограниченное количество. Полки, измотанные до последней  степени, отбивали одну атаку  за другой... штыками или, в крайнем  случае, стрельбой в упор. Я видел как редели ряды моих стрелков, и испытывал отчаяние и сознание нелепой беспомощности. Два полка были почти уничтожены одним огнем...

    И когда после трехдневного молчания нашей шестидюймовой батареи  ей подвезли пятьдесят снарядов, об этом сообщено было по телефону всем полкам, всем ротам, и все стрелки вздохнули  с  облегчением".

    При таких условиях никакие стратегические планы - ни на Берлин, ни на Будапешт - не могли и не должны были осуществляться.

    2-я  армия Макензена, в составе  10 германских дивизий, при 700 орудиях  ударила по русской 3-й армии имевшей (Юго-Западный фронт) 5,5 дивизий и 160 орудий. Вскоре фронт ее был прорван у Горлицы. Только после этого генерал Иванов, стягивавший доселе все свободные силы к Карпатам, послал корпус на подкрепление 3-й армии. Но было поздно...