Политические и правовые учения эпохи возрождения и реформации

    Роль,     сыгранная      в   истории     кальвинистской        идеологией, оказалась      не    просто    заметной ,     но   еще    и   неоднозначной . В сложной     обстановке     социально-политической           борьбы ,    которая    сопутствовала     в  ряде   западноевропейских         стран   становлению   абсолютных       монархий ,    отдельные     положения      кальвинизма использовались         представителями       консервативной феодальной оппозиции ,      противниками       укрепления      централизованной        государственной       власти .  Эти   дворянские      круги ,  оберегая    свои   сословные       привилегии ,     апеллировали ,    в частности ,     к   тезису Кальвина      о возможности      сопротивления       магистратов     королю  в случае    попрания     им   божественных       законов ,   ущемления      свобды    народа.

  •    Политические   писатели ,   защищавшие   интересы   упомянутых дворянско-оппозиционных              кругов ,   получили      название     монархомахов   (борцов      с  монархами ,   тираноборцев) .      Во   второй   половине     XVI   —   начале    XVII   в.  довольно     широкую       известность приобрели        сочинения       Ф.    Гетмана    «Франко-Галлия» ,        Юния Брута    (псевдоним)      «Защита    против    тиранов» ,   Т.  Беза   «О  праве магистратов       по    отношению        к подданным» ,       Дж .   Бьюкенена

«О    царском     праве    у  шотландцев»      и  др .  Своеобразным        было конкретное       содержание     каждого    из  перечисленных       трудов .   Однако    имелось    и несколько     общих    идей ,  которые    так или   иначе разрабатывались        во  всех  этих  сочинениях . В   них много   говорилось   о    «народе»    и от   имени «народа» .   Но под    ним   подразумевались       отнюдь    не  социальные       низы ,  трудящийся   люд ,   крестьянско-плебейские   массы ,   а   собрания          сословных     представителей ,     преимущественно         же    феодальная      знать . Всячески      подчеркивалось ,      что суверенитет     «народа»    выше    прерогатив     монарха    и он  не   должен   быть   ограничен     волей    государя .  Последняя      связана    условиями     того  договора ,    который     монархи     заключают     со   своими     подданными .      Только     наличие    и строгое     соблюдение      такого   договора    делают     государственность нормальной,       власть   самого  государя   —   законной .    Если  монарх преступает     стоящие     над  ним   законы     (посягает   на  имущество, исконные      свободы,    жизнь    подданных) ,  становясь форменным тираном , «народ»   вправе   и  обязан   низвергнуть   его.

    Идеи   тираноборцев       своей   классово-исторической        сутью   были   обращены     в  прошлое .    Институты     старой   сословно-представительной      системы ,   слабо   интегрированное       средневековое     государство,   уже    пошатнувшийся       церковный      космополитизм       монархомахи      противопоставили       централизующейся        политической власти    позднефеодального        общества,    набиравшей      силу  единой национальной        государственности,      которые     в  принципе     выражали     тогда прогрессивные тенденции социального развития. Что    же  касается    самого   факта   актуализации    монархомахами  и настойчивого   внедрения  ими   в  идеологический оборот,   в язык политики       таких    ключевых      понятий     политико-юридической науки,    как «суверенитет     народа»,   «общественный   договор»,       «законность      государственной     власти»,   «границы     власти   государства»,   «право   на   сопротивление»     и  др.,   то  этот  факт  имел,  несомненно,   позитивный   практический   и   теоретический   смысл.

    Тираноборцы   вели яростные атаки против концентрации в руках  монархов  абсолютной  власти,  когда   появилось     «Рассуждение   о добровольном рабстве»   Этьена   Ла   Боэси  (1530—1563). В   этой   работе  монархический  строй   отвергался как   таковой   по причине его антиобщественной, антигуманной  природы. В    «Рассуждении»  была   предпринята   попытка ответить   на  два основных вопроса:   почем миллионы людей  сами  отказываются   от   своей   свободы,   становясь   невольниками   государей,   и   благодаря чему   государям     удается   достигать    этого   состояния и удерживать      его.

    Ла   Боэси   полагал,   что   в   стародавние   времена   властители   насилием     и обманом     отняли    у людей   естественно    присущую      им свободу.     Постепенно      человеческая     память    забыла    это  зло ,  с ним    примирились ;      оно   укоренилось    и стало   воспроизводиться уже   силой    привычки .    Государи    всячески    культивируют     у своих подданных       привычку     сознавать    и ощущать    себя   бесправными рабами.     От  свободы    люди    отрекаются     также   вследствие    трусости,   страха,   которые   порождает   в   них тиранический   режим.   Наконец,   в   подневольное   состояние   они      впадают   из-за   благоговения    перед   верховной     властью,    внушаемого     различными  пышными   символами       и  ритуалами. Чтобы удерживать      народ   в добровольном       рабстве, государи

обзаводятся  массой  приспешников .   Они    образуют    целую    кас - ту   — пирамиду   подручных       —   от  нескольких  фаворитов     монарха до   многих   тысяч    его слуг,  охранников,  чиновников   и т .   д .  Вся эта каста   извлекает   личную выгоду из своего положения: наживается и преуспевает, помогая монарху эксплуатировать народ и господствовать над ним .

    Таким      образом ,   Ла  Боэси    выявил     ряд  типичных      черт   про цедуры      властвования ,     свойственной       социально      разнородному обществу,   причем    не  только   раскрыл     их,  но   также   дал  им  надлежащую  оценку  с  позиций     широких  народных     масс .  В  этом заключался       его  важный вклад в политико-юридическую  теорию, в развитии прогрессивной демократической мысли .

    Итак,     идеологи    и  деятели   Реформации       основательно      потрудились     над   тем ,  чтобы расшатать     феодально-церковные порядки ,   которые    в  XVI  в .   стали  нестерпимо   стеснять   течение     социально-политической  жизни .  Они критиковали  и   дискредитировали      данные    порядки .     Ими    руководило при   этом   пробудившееся и  крепнувшее понимание  светской     власти   (государственности) не   только лишь как   простого проводника воли Бога и церкви, но и как института, имеющего свой собственный  резон, свои особенные  черты, возможности и цели .

Такой подход    стад    заметной     вехой    на   пути    консолидации представлений        о  государстве    в  специальную ,     относительно       самостоятельную        систему    научно-теоретического         знания    —   государствоведение .

    Завоеванием       политико-юридической            мысли ,   реалистически постигающей        мир   государства   и права ,   стал  сформулированный в   эпоху   Реформации   вывод   о   том ,   что   свобода   мысли   и   совести есть   предпосылка   и     обязательный      признак   антидеспотического , демократически         организованного         человеческого       общежития .  М.   Лютер    говорил :   «Ни   папа ,  ни  епископ ,    ни  какой    бы  то  ни было     человек   не  имеет   права   установить   хоть   единую     букву   над христианином ,       если   не  будет на   то  его собственного    согласия» . Эта    идея   безусловной      необходимости       «собственного      согласия» индивида      с предписываемым         ему   «сверху»   образом    мыслей     по своему     общественному  звучанию     вышла     далеко   за  сферу   религиозно-нравственных           отношений .      Примененная        к  анализу    и оценке     политической       действительности ,      она   сыграла   как в самой    социальной      истории ,    так и в науке о  государстве и праве благотворную, революционизирующую роль.

4.  Боден

    В   последней     трети  XVI   столетия    Франция     с проникновением   в  нее  кальвинизма      оказалась    ареной   ожесточенного       религиозного   противоборства .      Не   на   жизнь ,  а на   смерть   конфликтовали ,   с   одной   стороны ,   католики ,   с   другой  —  протестанты .  Никто из   них  не  признавал     принцип а     веротерпимости ,   т .  е .  не  соглашался     с  равнозначимостью,       равнодостоинством        и равноправием   различных     конфессий .     Эт о противоборство ,     своей   остротой и    масштабами      походившее       на  гражданскую       войну ,   создавало реальную      угрозу  жизни    самого    государства.   Все  яснее   станови лось ,   что только   мир   мог   сохранить    и религию,  и разнообразные   течения     в  ней .  Мир  в  общественном       сознании    приобретал характер     приоритетной       ценности .    Надежда    же   на  обеспечение мира   и   общих    интересов    страны ,   а  не отдельных   групп   ее  населения    связывалась   с   монархом .    Но   с   таким ,  воля  которого   могла   бы   стать   единственным       и  обязательным       законом    для   всех подданных ,      которая    исключала     бы   вероятность     любого сопротивления      законной     королевской      власти .  Формировалось        мнение ,   что даже   тирания лучше  гражданской  войны, ввергающей нацию в хаос, несущей ей распад .

    Теоретическое       обоснование       того ,  каким    образом    королев ская    власть  сумеет   быть   способной     в любом    случае  защищать      и осуществлять       общегосударственные          интересы ,    стоящие      выше религиозных       и иных   распрей ,    предпринял      выдающийся       французский      политический        мыслитель       Жа н   Боден     (1530—1596) . Взгляды     на' государство ,   на   пути  и  методы    упрочения     централи зованной      монархической        власти   изложены      им   в  главном    его труде    «Шесть     книг   о  республике»      (1576) .  Под    «республикой» Боден     здесь имеет   в виду  то  же ,  что обозначали    этим   словом    в Древнем      Риме ,   т .  е .  государство вообще .

    Открывается       труд  дефиницией       государства .   По   Бодену ,   «государство     есть  управление      множеством      семейств    (или   домохозяйств .   —  Л.  М.)  и  тем ,  что  является   общим   у  них   всех,  осуществляемое      суверенной      властью    сообразно     праву».   Фактически все   «Шесть     книг   о  республике»    посвящены       раскрытию     смысла и   содержания       этого   определения .     В первой    рассматриваются основы     социальной      общности .     Во  второй    —  формы     государства.   В  третьей   —  институты .    В четвертой   —   перемены     в устройстве   государства    и  контроль    за  ними .   В пятой   —   приспособление    к  обстоятельствам     и  задачи   государства .   В  шестой ,   послед -ней ,    —   средства    власти    и   вопрос    о  лучшей     государственной форме.

    Ячейкой       государства    у  Бодена    выступает     семья    (домохозяйство).    По   своему    статусу   глава   семьи    представляет     собой    прообраз     и  отражение     государственной        власти .   Государственность как организация       возникает посредством   договора, и  высшая ее цель    не  в том ,  чтобы   обеспечивать внешнее благоденствие   людей, но чтобы, гарантируя  мир внутри общности и защищая общности  от нападения извне, заботиться об истинном счастье индивидов. Последнее традиционно заключается в  познании Бога, человека и природы, а в конечном итоге — в  почитании Бога. Не должно быть никаких поводов для выступления против  государства, в особенности еще и потому, что оно суверенно.

     Разработка   проблемы         суверенитета   государства   есть   крупнейший     вклад   Бодена   в   развитие   политико-теоретического   знания.  «Суверенитет,       —   утверждает    Боден ,    — есть  абсолютная       и постоянная      власть ,  которую     римляне     называют      величием     (достоинством)...      означающим        высшую     власть   повелевать» .    Абсолютность     суверенитета     имеет    место   тогда , когда   суверенная     власть не   знает   каких-либо   ограничений   для        проявлений      своего   могущества.     Постоянство       суверенитета     имеет    место   тогда ,  когда суверенная      власть   существует     неизменно      в течение    неопределенно долгого   срока ;   временная       власть ,   устанавливаемая      на   какой то   определенный       период ,   не  может   сохраняться       в  качестве   верховной     силы .   Суверенная      власть ,  по   Бодену ,   есть  также   власть единая.     В том   смысле   единая ,   что   ее  прерогативы      принадлежат только   ей ;   она  не   может   (не   должна)    эти  прерогативы   делить   с кем    бы  то   ни  было ;   она   не  может   (не  должна)   допускать     никаких    органов ,   которые     стояли    бы   над  нею    или   стояли   рядом    и конкурировали   с       ней .

    Боден     выделяет     пять   отличительных       признаков      суверенитета.   Первый     из   них — издание   законов, адресуемых  всем   без   исключения        подданным       и  учреждениям государства. Второй   — решение      вопросов     войны     и  мира .   Третий   —   назначение   должностных      лиц .  Четвертый      —  действие     в  качестве    высшего     суда, суда   в   последней    инстанции .   Пятый      —   помилование . К   своей    трактовке    суверенитета      государственной       власти    Боден    делает   ряд важных     добавлений      и уточнений .     Одно    из   них касается     тех  требований ,     которые     непременно       должны     соблюдаться     суверенной       государственной       властью .    Например ,       последней   вменяется       блюсти   (при    всей   ее   неограниченности,   абсолютности)       законы     божественные       и   естественные.      Вместе    с тем   суверенной      государственной       власти,   стоящей     выше    всяких человеческих   законов   и      свободно   распоряжающейся   жизнью   и смертью      своих   подданных,      нельзя    вмешиваться       в  дела  семьи, нарушать      принцип      веротерпимости,       и  в  особенности      взимать подати   с   подданных   без   их   согласия,   помимо   воли   собственника.  С точки зрения   Бодена,  единство,  неделимость суверенитета государственной   власти   на   практике   совмещаются   с   дифференциацией      власти    и  управления,     которые     не  всегда   находятся     в тождестве.      Обычно     носитель     суверенной     власти    поручает    временно      и  на  определенных       условиях    осуществление       некоторых функций       власти   назначаемым   должностным            лицам.    Без   соответствующего   поручения   суверена должностные   лица   ничего   не могут делать   ни   в   отношении   подданных,   ни   в   отношении   друг друга.

    Издание   общеобязательных   законов   относится   к   первому   по значимости        отличительному        признаку     суверенитета.      Суверен издает  законы,   но   не  создает   право.   Боден   строго   их   различает, понимает   их   разнокачественность.           Право   «несет   с   собой   справедливость,  а закон   —   приказ». Как глубокий  политический   мыслитель,  Боден   не  мог не  поставить   вопрос   о   том,   где   коренится,   как   появляется   суверенитет   и   способен   ли   он   к   отчуждению,   передаче.   На   первую   часть вопроса   ответ   таков:   «Суверенитет   кроется       в   совокупности   свободных      и  разумных     существ,    составляющих народ».    Упоминание  тут о   народе   отнюдь   не   свидетельствует   о том,   что   Боден   — приверженец народовластия. На    вторую    часть   поставленного вопроса   он   отвечает   следующим   образом:   «Эту   верховную   и постоянную   власть   над   гражданам с правом   жизни   и   смерти   народ   может передать одному из граждан без всяких ограничений так же,   как   может это сделать   собственник, желающий  коголибо одарить».