Первая республика во Франции

 

Хартия была призвана обеспечить политическое доминирование  в государстве дворянской аристократии и новой буржуазной элиты. Она  не затрагивала систему отношений  собственности, сложившуюся в результате революции, в том числе крестьянское землевладение. Ст. 9 гласила, что “все виды собственности неприкосновенны, не исключая так называемой национальной”.

 

В Хартии нашли свое отражение  также либеральные идеи. В ней  говорилось о равенстве французов  перед законом, о гарантиях личной свободы, о свободе слова и  печати, о недопустимости преследования  за политическую деятельность, относящуюся  “ко времени до восстановления династии”(т.е. к 1792—1814 гг.) и т. д. Противники монархии усматривали в этих положениях принципиально важное признание королем неотъемлемых прав народа. Таким образом, в ряде отношений Хартия 1814 г. была более либеральной, чем последние конституционные документы Наполеона. Во всяком случае режим легитимной монархии в большей степени был ориентирован на законность, а не на личный произвол.

 

Король, особа которого рассматривалась как “неприкосновенная  и священная”, выступал в качестве верховного главы государства и  “начальника всех вооруженных сил”. Ему предоставлялось право объявлять  войну, заключать международные  договоры, издавать постановления и  ордонансы, “необходимые для исполнения законов и для безопасности государства”. Согласно Хартии, которая в принципе отвергала идею разделения властей, исполнительная власть принадлежала исключительно  королю, а законодательная власть осуществлялась совместно королем, палатой пэров и палатой депутатов. При этом право предлагать законопроекты  предоставлялось королю, а палаты могли лишь “всеподданнейше просить  короля” рассмотреть их мнения о  желательности тех или иных законов. За королем сохранялось право  утверждать и обнародовать законы. От имени короля осуществлялось и  правосудие.

 

Предусмотренная Хартией 1814 г. сильная королевская власть, не допускающая противодействия  других властей и политической оппозиции  в любом виде, не означала восстановления во Франции абсолютизма, к чему с  самого начала призывали ультрароялисты.

 

Законодательный орган  по Хартии 1814 г. создавался (не без влияния  британского опыта) на аристократической  двухпалатной основе, что должно было укрепить политические позиции дворянской верхушки.  Палата пэров  целиком  назначалась королем. Она состояла из пожизненных и наследственных пэров, многие из которых оказались  в государственных делах случайными людьми.  Палата депутатов  избиралась на 5 лет. Право созыва палат на сессию, объявления перерывов в их работе, а также роспуска нижней палаты сохранялось  за королем.

 

Людовику XVIII не приходилось  рассчитывать на политическую поддержку  со стороны широких слоев населения. Принимая во внимание неудачный для  королевской власти эксперимент  с избирательным правом по Конституции 1791 г., Людовик XVIII предпочел путь к  твердому порядку через установление “сверхцензового” избирательного права.

 

Участвовать в голосовании  в палату могли лишь французы старше 30 лет, уплачивающие прямой налог в  размере 300 франков (около 12—15 тыс. человек). От депутата требовались достижение 40 лет и уплата прямого налога в 1 тыс. франков (во Франции было не более 4—5 тыс. таких лиц).

 

Благодаря такому высокому имущественному цензу в палату депутатов  могли попасть лишь представители  верхов общества: крупные землевладельцы, промышленники, финансисты, т. е. аристократическая  элита, на поддержку которой и  рассчитывала легитимная монархия.

 

 

Не случайно первый же состав палаты был ультрареакционным. По словам Людовика XVIII, ее депутаты были “более роялисты, чем сам король”.

 

Хартия не предусматривала  ответственности правительства  перед представительным органом. Королю было предоставлено право назначать на все должности в сфере правосудия, а также государственного управления, в том числе формировать Совет министров. Министры ведали какой-либо определенной сферой администрации или же выполняли политические поручения (министры без портфеля). Отставка министров происходила или по их собственной просьбе, или по воле короля в тех случаях, когда он не разделял мнения своих министров или же не одобрял их действий.

 

Легитимная монархия сохранила в основных чертах судебную и административную систему Первой империи, ограничившись второстепенными  реформами.

 

Режим Реставрации, тяготевший к дореволюционному образу жизни, не мог остановить, тем более обратить вспять, поступательное развитие капитализма  во Франции. Многие дворяне, невзирая на свои аристократические титулы, занимались предпринимательством, вступали в капиталистические  компании.

 

Но политическая реакция, набравшая силу при покровительстве  королевской власти, задержала развитие демократической государственности  во Франции, добилась временной стабилизации монархического строя. Поскольку этот строй при всем его консерватизме  допускал в минимальных пределах элементы конституционализма, представительства, экономического и политического  либерализма, наиболее реакционная  часть дворянства, особенно из числа  эмигрантов, не сумевших приспособиться к новым условиям, открыто стремилась к восстановлению дореволюционных  порядков. Усилению реакции способствовало дальнейшее укрепление позиций католической церкви. Следуя дореволюционным канонам, Хартия объявила католицизм государственной  религией. В 1825 г. при короле Карле  Х были приняты законы, восстановившие орден иезуитов, предусмотревшие  смертную казнь за святотатство и  другие преступления против церкви. В  том же году был издан закон  о выплате эмигрантам, потерявшим в годы революции свои имения, огромной денежной компенсации.

 

Июльская монархия. Хартия 1830 г.  Провокационная политика ультрароялистов  пришла в очевидное противоречие с интересами развивающегося гражданского общества. Очередная серия антидемократических ордонансов Карла X, считавшего себя единственным носителем учредительной власти, предусматривала приостановку свободы печати, роспуск неугодной палаты депутатов, новые ограничения в избирательном праве и т. д., что вызвало волну народного возмущения, вылившегося в Июльскую революцию 1830 г. Либеральные политические деятели, оказавшиеся в руководстве движением, воспользовались его результатами: путем династической перетасовки (Карл Х отрекся от престола) они добились сохранения самой королевской власти, которая по решению двух палат была передана Луи Филиппу, представителю Орлеанской династии.

 

В обстановке революционного подъема новый король должен был  продемонстрировать свою лояльность по отношению к революции и к  французскому народу. Он издал конституционную  Хартию (Хартия 1830 г.), которая являла собой несколько видоизмененную Хартию 1814 г., но она в большей  степени учитывала реалии нового капиталистического общества. Она давала основания трактовать французское  государство как ограниченную и  представительную монархию, связанную  рамками конституционной законности. Была опущена преамбула о даровании  конституции королевской властью. Запрещалось введение цензуры, право  предложения законов предоставлялось  королю, а также палате пэров и  палате депутатов.

 

Был понижен возрастной ценз: для избирателей — до 25 лет, для депутатов — до 30 лет. Хартия 1830 г. несколько сократила и имущественный  ценз (соответственно 200 и 500 фр. прямого  налога). Хотя число избирателей  в результате реформы увеличилось, палата депутатов оставалась чисто  плутократическим органом, поскольку  даже буржуазные предпринимательские  круги были здесь представлены главным  образом так называемой финансовой аристократией.

 

Июльская монархия, как  стал именоваться режим, установленный  Луи Филиппом, в полной мере использовала и развила дальше доставшуюся  ей от предшествовавших правительств систему централизованного бюрократического управления и организацию карательных  органов.

 

Для подавления республиканской  оппозиции и растущего рабочего движения королевское правительство, не считавшее себя в таких случаях  связанным конституционными принципами, применяло самые разнообразные  методы полицейского надзора и репрессии. Префектура полиции Парижа превратилась в крупный административный орган, который по своему значению превосходил  ряд министерств. Для защиты государственного строя Июльской монархии вместо ликвидированной  в 1830 г. жандармерии была создана  Национальная гвардия из представителей имущих слоев — рантье, торговцев  и т. д.

 

Высокооплачиваемые  государственные должности, многочисленные субсидии торговым и промышленным компаниям  превращали бюджет Франции в прямой источник обогащения финансовой и бюрократической  верхушки. Правящая камарилья время  от времени усиливала репрессивное законодательство (например, ужесточила в 1835 г. контроль за прессой и т. д.), но решительно отвергала всякую мысль о демократических реформах. Оправдывая высокий имущественный ценз, председатель Совета министров Гизо заявил: “Обогащайтесь, господа, и вы станете избирателями”.

 

В 40-х гг. XIX в. оппозиция  режиму Июльской монархии заметно увеличилась. Против нее все активнее выступал быстро растущий рабочий класс Франции, усилилось недовольство со- стороны мелкой, а также промышленной буржуазии, устраненной от участия в выборах и в политической власти. Кризис 1847—1848 гг. способствовал созданию новой революционной ситуации и быстрому росту популярности республиканских идей. Февральская революция 1848 г., в победе которой важную роль сыграло рабочее население Парижа, требовавшее уже не только восстановления республики, но и проведения социальных реформ, привела к падению правительства Луи Филиппа.

 

Вторая республика и  конституция 1848 г.  Сформированное в  результате февральской революции  временное правительство, состоявшее в основном из умеренных политических деятелей, под прямым давлением народных масс Парижа 25 февраля 1848 г. провозгласило  Францию республикой. Революционная  обстановка вынудила временное правительство, которое не склонно было к скоропалительным решениям до выборов Учредительного собрания, пойти на некоторые социальные уступки: принять декрет о сокращении на один час рабочего дня, организовать национальные мастерские для безработных. Из государственного аппарата были удалены  откровенные монархисты и реакционеры, выведены войска из Парижа. Но в своей  основе полицейско-бюрократическая  машина Июльской монархии осталась нетронутой. Стремясь сохранить эту машину, не допустить нового революционного обвала государственной власти, временное  правительство поспешило провести выборы в Учредительное собрание, призванное разработать конституцию  республики.

 

Хотя для выборов  в Учредительное собрание было установлено всеобщее избирательное право и исключался всякий имущественный ценз, реальный переход к широкой демократии во Франции не состоялся. Учредительное собрание отражало широкий спектр политических сил: от монархистов (на правом фланге) до депутатов-рабочих (на левом). Но подавляющее большинство мест в собрании (из 900) получили умеренные республиканцы, выбранные голосами провинциальных избирателей, т. е. главным образом крестьян. Эти депутаты опасались новых политических потрясений, с недоверием относились к мятежному населению Парижа, легко попадали под влияние монархистов и становились тем самым “республиканцами вчерашнего дня”.

Консервативное  большинство собрания предварительно намеревалось отобрать у рабочих  Парижа уступки, сделанные в ходе февральской революции. Объявление о закрытии национальных мастерских спровоцировало рабочих Парижа на июньское восстание, которое было жестоко  подавлено генералом Кавеньяком, получившим от Учредительного собрания всю полноту исполнительной власти и особые диктаторские полномочия.

Принятая 4 ноября 1848 г. Конституция  Второй республики была документом, отразившим противоречия своей эпохи. В ней  закреплялись интересы не революционной, романтически настроенной буржуазии, а буржуазии умеренной и даже консервативной, превратившейся в господствующую силу в обществе и государстве, принявшей  на себя ответственность за конституционный  порядок.

Основываясь на доктрине народного суверенитета и рассматривая народ в качестве источника власти, конституция совместила эту доктрину с католическими догматами о  божественном предопределении. В ней  подчеркивалось, что она принята  “перед богом и от имени французского народа”.

Конституция 1848 г., закреплявшая республиканский строй и систему  республиканских институтов, не могла  проигнорировать недавнее монархическое  прошлое Франции.

В ней особо декларировалось, что “публичная власть не может  передаваться по наследству” (ст. 18). Она  закрепила также всеобщее избирательное  право, которое рассматривалось  общественным мнением как один из основных показателей демократического характера Второй республики.

Под воздействием революционных  событий большинство Учредительного собрания было вынуждено использовать новые конституционные подходы  и установки, учитывающие широко распространившиеся среди низших слоев  населения эгалитаристские настроения и требования “социальной республики”. Конституция уже не делала акцент на естественные права человека и связанный с ними индивидуализм. Но в ней была предпринята попытка дать новую трактовку республики и определить социальное назначение и ответственность государственной власти. Так, одной из целей республики декларировалось “более свободное шествие по пути прогресса и цивилизации, введение более справедливого распределения общественных повинностей и выгод”. Республика принимала на себя обязанность “путем братской помощи” обеспечить существование нуждающимся гражданам, подыскивая работу, соответствующую их способностям, или же поддерживая тех, которые не имеют родных и не в состоянии работать. Конституция 1848 г. сделала первый шаг в признании права на труд. В ней предусматривалось, что общество “организует через посредство государства, департаментов или коммун общественные работы, предназначенные доставлять безработным занятия”.