Младотурецкая революция

Младотурки европейское название националистической организации «Единение и прогресс», основанной в 1889 г и возглавившей борьбу против феодального абсолютизма. В результате руководимой ими Младотурецкой революции 1908 г пришли к власти, но не изменили феодально-клерикального строя Османской империи, не разрешили аграрных и национальных «опросов, способствовали подчинению Турции Германии После поражения Турции в I мировой войне организация младотурок в 1918 г самоликвидировалась. В более широком смысле младотурок называют всех участников революционного движения в Турции в начале XX века.[26]

В XIX в. Османская империя переживала глубокий экономический и политический кризис. Усилия турецких реформаторов вывести страну из этого кризиса не увенчались успехом. Одни считали, что турецкая культура уже не могла ничего черпать из арабской и персидской культур и должна была полагаться на импульсы из Европы, другие выступали против «вестернизации» во имя упрочения основ исламской, а затем и чисто турецкой культуры. Таким образом, по представлению первых турецких просветителей, должна была быть создана собственно турецкая культура, которая на пути своего развития преодолела бы как традиционные пути Востока, так и влияние Запада. Однако эта задача была не из легких. Турецкое государство представляло собой конгломерат наций и народов, в котором роль турок была еще не столь значительной.

На суть движения «новых османов» обратил внимание Карл Маркс в письме к Ф. Энгельсу. Он называл их пуританской партией, опиравшейся на коран. Их лидер Мидхат-паша был губернатором в Болгарии, затем в Багдаде, и повсюду сеял кровь и слезы. Стремясь подавить революционное движение, он «...каждый божий день вешал десятки болгар..., уничтожил 30 тыс. болгар». Духовные наставники Мидхат-паши имели благие намерения. Но они не пользовались авторитетом, потому что воздействие их художественного слова на неграмотные турецкие массы было весьма незначительным. Намык Кемаль был первым турком, который начал пропагандировать турецкий национализм средствами художественного слова. Он впервые употребил термины «ватан» (родина), «хюрриет» (свобода), «мешрутиет» (конституционное правительство). Намык Кемаль и его единомышленники стремились свергнуть Абдул-Хамида II, но не собирались поднимать руку на султанат как институт, считая османскую династию святой для всех турок. Тем не менее султан разогнал «новоосманские» организации. Многие погибли в тюрьмах и изгнании, другие нашли пристанище в различных центрах Европы. Именно тогда начался самый тяжелый, самый мрачный период в правлении султана Абдул-Хамида II. Своеобразие общественно-политической жизни в Османской империи в конце XIX — начале XX в. заключалось в том, пишет советский историк И. Сенкевич, что турецкое революционное движение развивалось параллельно с более мощным освободительным движением нетурецких народов, входивших в состав Османской империи. Первая нелегальная младотурецкая группа образовалась в 1889 г. в стенах Стамбульского военно-медицинского училища. Некоторые, правда, утверждают, что первая ячейка партии «Единение и прогресс» была создана в Женеве в 1891 г. О первых младотурецких ячейках, их первых организационных шагах написано достаточно много. Один из основателей «Иттихад ве теракки» И. Темо в своих воспоминаниях рассказывает, что основной причиной создания их организации было стремление спасти империю, чего, по их мнению, неспособен был сделать Абдул-Хамид. В первом же воззвании И. Темо и его соратники, говоря о «непочтительных действиях армян», все же сочли эти действия следствием «зулюма, самодержавия и плохого управления».[27]

Младотурки были представителями зарождавшейся турецкой буржуазии. Большинство из них были выходцами из рядов турецкой мелкой буржуазии, «жадно рвущейся к власти, чтобы сделать ее рычагом своего экономического возвышения и господства».[28]

Среди них было много военных и чиновников. Их недовольство султанской властью обусловливалось в первую очередь тем, что офицеры годами не получали зарплату. Это обстоятельство способствовало распространению взяточничества, продажности, фаворитизма также и в армии. Штатные сокращения, время от временя проводимые среди государственных служащих, выбрасывали на улицу сотни людей, которые выражали свое недовольство существующими порядками, вели антиправительственную агитацию. Немало было влачивших полуголодное существование улемов и заптиев. Тем не менее движение младотурок отражало интересы зарождавшейся турецкой буржуазии и либеральных помещиков. Оно стремилось объединить всех недовольных султанской властью, независимо от их политической окраски. После массовых избиений 1894-1896 гг. в восточных провинциях страны место армян в промышленности и торговле начали занимать представители турецкой мелкой буржуазии. В конце XIX в. турецкая интеллигенция выросла за счет военных, врачей, почтовых работников, служащих в иностранных учреждениях, правлении государственного долга. Безработные интеллигенты, кое-как сводившие концы с концами, низко оплачиваемые слои служащих вливались в младотурецкие кружки. В 1901 г. число офицеров, перешедших на сторону младотурок, достигло 2600 человек.

В понимании младотурок первое слово в названии партии «Единение и прогресс» воплощало в себе идею объединения всех народов и народностей империи. Однако уже в то время младотурки, отдавая дань проповеди национальной исключительности, любили подчеркивать, что будто бы турки пришли в Малую Азию в составе 400 всадников, но смогли основать огромную империю. Они осуждали Абдул-Хамида II за то, что тот не проявлял решительности в деле создания «Великого Туркестана». В памфлетах, распространявшихся тогда в великом множестве, острие критики было направлено против личности Абдул-Хамида. В одном из таких памфлетов говорилось, что история человечества не знала монарха более неблагородного, жадного, подлого. Его сравнивали с черной змеей, желтым скорпионом.[29]

Всех недовольных султанским режимом в этот период считали сторонниками младотурок или их сподвижниками. «Сосредоточение влиятельных турок в Европе вызывало у султана самую большую озабоченность, ибо он видел в этом опасность общего исламского движения, направленного против него». В глазах султана все оппозиционные мусульманские элементы были «младотурками». Он их беспощадно уничтожал известными лишь ему методами. Упомянутому нами послу Мюнир-бею удалось взять под свое наблюдение сходки и собрания младотурок и придать определенное направление их действиям. Трудно было определить, кто из младотурок шпион, а кто нет. Одно было ясно: что и представители правительства, и те, кто был недоволен им, солидаризировались в тюркизме, в националистической идеологии, в непризнании законности устремлений других народов империи.
С 1879 по 1907 г. за границей выходили десятки оппозиционных турецких газет: «Мешверет» («Обсуждение») — в Париже, «Мизан» («Весы») — в Каире, «Истикбаль» («Будущее») — в Неаполе, издавались газеты в Афинах, Бухаресте, Лондоне, Софии и других городах. Все они придерживались антисултанского направления. На страницах этих газет младотурки «по причине узости своего классового и политического кругозора многочисленные социальные и политические проблемы страны сводили преимущественно к порокам царствующего монарха». В младотурецкой печати тех лет все чаще и чаще употреблялось применительно к туркам выражение «миллиет-и хакими» («господствующая нация»).
В начале 1896 г. группа младотурок стала издавать в Париже на французском языке газету «La Jeune Turquie». Как некоторые продажные французские газеты (их оплачивал Мюнир-бей), так и новоиспеченные младотурецкие газеты оправдывали избиения армян, выступали с угрозами в их адрес.

Младотурки не вникали в детали социально-экономических условий империи и пытались все беды приписать недостаткам самого султана, не затрагивая при этом саму систему управления страной. Примечательно, что в младотурецких газетах султана Абдула-Хамида называли «самым большим врагом исламского мира», «безбожником», «самым большим несчастьем османского султаната».

Своими главными целями они считали восстановление конституционного правления и проведение умеренных буржуазных реформ по европейскому образцу. В условиях превращения империи в периферийный элемент мирового капитализма и роста освободи­тельного движения в среде ее нетурецких подданных особую значимость имел национальный вопрос, по которому среди младотурецких лидеров не было единства. Часть из них во главе с Ахмедом Ризой, исходя из интересов рождающегося турецкого буржуазного общества, выступала за доктрину «османизма», ибо видела в ней средство для предупреждения распада и раздела империи. Ахмед Риза и его сторонники призывали положить конец засилью империалистических держав и были противниками любого иностранного вмешательства в дела Порты. Объявляя себя сторонниками равноправия всех народов Османской империи, они вместе с тем не принимали предложений о предоставлении широкой автономии национальным меньшинствам.[30]

Другой подход отстаивала группа младотурок, идейным вождем которой позже стал племянник Абдул Хамида принц Мехмед Сабахеддин (1877-1948). В 1899 г. он вместе с братом эмигрировал в Европу и с того времени жил в Париже, где изучал социологию и поддерживал тесные контакты с европейскими либералами, социалистами и анархистами. Вместе со своими единомышленниками принц Сабахеддин ратовал за союз с инонациональной буржуазией и предлагал решать национальный вопрос путем создания османской федерации, в рамках которой все народности в империи пользовались бы автономией. Он такжепризывал к активному сотрудничеству с иностранными державами, чтобы добиться прилива капиталов и способствовать развитию частной инициативы. В отличие от Ахмеда Ризы, выступавшего за сильную государственную власть, Сабахеддин был противником централизованного государства, которое, по его мнению, сковывает инициативу и предпринимательскую активность[31].

Вся образованная часть населения империи, равно как и многие другие слои, в том числе немусульманские народы, со вниманием следили за развитием событий и сочувствовали иттихадистам. Количество ячеек иттихадистов быстро росло.[32]

Младотурки подвергались жестоким преследованиям со стороны Абдул Хамида. В 1884— 1895 гг. в Стамбуле и некоторых других городах имели место мас­совые аресты. Были даже сделаны попытки государственного переворота (1896), на что султан ответил репрессиями.  На эти годы падает и наиболее многочисленная эмиграция младотурок за границу. В 1897 г. после политической демонстрации перед султанским дворцом, организованной младотурками, был инсценирован судебный процесс над «заговорщиками»: 13 человек были казнены, 68 заточены в тюрьмы и сосланы на каторжные работы. Через два года последовал новый судебный процесс над большой группой младотурок, в числе которых было несколько государственных служащих. Агенты султана действовали и за границей: кое-кто из эмигрантов был подкуплен, других запугали. В ряде случаев правительства европейских государств удовлетворяли требования Абдул Хамида о высылке младотурецких деятелей, о закрытии их газет и т.д.

Заявив о себе как о сильной и деятельной организации с оформленными программными требованиями, младотурки начали привлекать на свою сторону все больше сторонников, но репрессивные меры Абдул-Хамида привели к тому, что к началу XX в. активность младотурок   заметно снизилась.

Глава 2. Младотурецкая революция и ее результаты.

2.1. Ход революции. Младотурки у власти: реформы и преобразования.

Попытка объединить усилия всех политических обществ, групп и кружков, ведших борьбу против деспотического режима, была предпринята на первом конгрессе младотурок в Париже в 1902 г. Однако разногласия по вопросу о пути и методах изменения существующего строя привели к расколу участников конгресса и созданию двух самостоятельных организаций. Основу одной из них («Османского комитета «Единение и про­гресс») составила группа Ахмеда Ризы. Его идеи, высказывавшиеся ранее на страницах газеты «Мешверет», легли в основу программы этого политического объединения. Группа Сабахед-дина оформилась в «Лигу частной инициативы и децентрализации».[1]

Взаимное соперничество двух младотурецких центров привело к временному снижению активности их борьбы с тиранией, что было особенно заметно на фоне активизации выступлений нетурецких народов.

В 1903 г. в Македонии произошло народное восстание. Хотя оно было жестоко подавлено, но во многих районах продолжались выступления партизанских отрядов (чет). В эти же годы усилилась деятельность армянских националистов, оживились оппозиционные арабские организации, все больший размах стали приобретать антитурецкие настроения в Албании.

Таким образом в начале XX в. против правящего режима выступали изолированно друг от друга младотурки и силы освободительного движения национальных меньшинств.[2]

Революция 1905-1907 гг. в России и начавшаяся вслед за ней революция в Иране 1905-1911 гг. получили широкий отклик в Османской империи. Они способствовали подъему младотурецкого движения и создали благоприятные условия для объединения двух течений, боровшихся с существующим строем. Султанские власти предпринимали всевозможные меры для того, чтобы не допустить распространения «заразы революции» в империи. Усилилось брожение в армии, о чем свидетельствовало большое количество выступлений солдат и матросов против палочной дисциплины, произвола командиров. Отмечались случаи отказа солдат и младших офицеров от участия в карательных экспедициях.[3]

С конца 1905 г. в Анатолии, особенно в ее восточных областях, отмечаются значительные по своему размаху революционные выступления. Перекидываясь из города в город, охватывая все более широкие слои населения, волнения в Анатолии приобрели опасный для существовавшего режима характер. Центром выступлений стал Эрзурум, где в начале 1906 г. образовалась первая буржуазно-революционная организация «Джан верир» («Жертвующие собой»). Созданная под влиянием революционных событий в Закавказье и Иранском Азербайджане она объединила в своих рядах представителей различных слоев общества - торговцев, ремесленников, религиозных деятелей, солдат и офицеров. Около двух лет в провинции существовало фактическое двоевластие. Все попытки правительства расправиться с руководителями общества не имели успеха.

Нарастание революционной ситуации в империи в 1906-1907 гг. потребовало от младотурок пересмотра их стратегии и. тактики. Они осознали необходимость объединения своих рядов и консолидации всех сил, боровшихся с самодержавием. В сентябре 1907 г. руководители парижского «Комитета Единение и прогресс» во главе с Ахмедом Ризой соединились вместе с близкими им по взглядам нелегальными организациями в самой империи в Османское общество «Единение и Прогресс». Именно по отношению к этой партии стало употребляться в дальнейшем выражение «младотурки». Сложившаяся ситуация того времени отражена в донесении русского дипломата Неклюдова, в котором суммированы собранные российским посольством в Париже сведения о развитии младотурецкого движения до 1908 г.[4]

В декабре 1907 г. в Париже был проведен конгресс оппозиционных сил, в котором приняли участие делегаты от Османского общества Единение и прогресс во главе с Ахмедом Риза-беем, Лиги частной инициативы и децентрализации во главе с принцем Сабахеддином, партии армянских либералов-националистов - Дашнакцутюн во главе с ее председателем К. Малу-мяном, а также представители еврейской рабочей партии «Ла-вора» (Труд), арабского оппозиционного общества «Ахд-и ос-мани» (Османский обет), различных эмигрантских газет.

Конгресс принял программу действий, направленных к свержению деспотического режима и восстановлению конституционного правления. Было решено начать подготовку к восстанию.

Практическую работу по реализации планов вооруженного выступления взял на себя ставший руководящим центром партии Салоникский комитет «Единение и прогресс», в котором главную роль играли местный почтовый служащий Талаат-бей, майор Энвер-бей, представитель одной из знатных семей города Мехмед Шюкрю.

С середины июня 1908 г. началась непосредственная подготовка к восстанию. К этому времени младотурецкая тайная организация в Македонии чрезвычайно разрослась. Число ее членов составляло 15 тыс. Во всех городах и даже в маленьких местечках действовали отделения комитета Единение и прогресс. Члены и сторонники младотурецкой организации находились во всех правительственных учреждениях, что позволяло комитету заранее узнавать о мероприятиях властей. Часто комитет оказывался сильнее правительства. По приговору комитета совершались убийства султанских шпионов, и власти были бессильны даже разыскать убийц.[5]

Наибольших успехов младотурецкая пропаганда достигла среди средних и младших офицеров расквартированного в Македонии 3-го корпуса османской армии. Помимо общей обстановки, воздействовавшей на усиление патриотических и революционных настроений офицерства, большое значение имело и то обстоятельство, что в Македонии особенно наглядно  проявлялись пороки существующего строя. Турецкие офицеры   сталкивались здесь с иностранным контролем и иностранными офицерами, возглавлявшими жандармерию, видели, как ускользает эта провинция из рук турок, убеждались на собственном опыте в ненависти народных масс к султанскому режиму. Росту недовольства среди офицеров способствовали и такие причины, как задержка жалованья, раздала чинов и орденов султанским фаворитам, замена  заслуженных офицеров неграмотными султанскими шпионами, постоянная угроза увольнения или ссылки.[6]

В среде этого патриотически настроенного офицерства и возникло решение о вооруженном выступлении против султанского самодержавия.

Первоначально восстание было приурочено к 33 годовщине вступления Абдул Хамида II на престол (т.е. на конец августа 1909 г.). Однако развитие событий заставило младотурок начать выступление раньше. Султанское правительство усилило карательные действия против национально-освободительного движения и репрессии в отношении участников нелегальных младотурецких организаций. Обострилась и борьба держав за Македонию. В июне 1908 г. в ходе свидания в Ревеле (Таллинн) российский император Николай II и английский король Эдуард VII достигли согласия относительно мер, которые надлежало предпринять в ответ на предоставление Австро-Венгрии концессии на строительство железной дороги к Салоникам. Выступая за спасение Македонии от угрозы «германизации», Англия и Россия предъявили Порте ряд требований от­носительно осуществления реформ, в том числе стали добиваться согласия на ввод в эту область 10-12 тысячного иностранного корпуса. Такое решение судьбы Македонии означало бы ее отторжение от Османской империи и одновре­менно ликвидацию основного центра революционного движе­ния в стране. Угроза разгрома оппозиционных сил и англо-русский ультиматум Порте побудили младотурецкий комитет в Салониках принять решение о немедленном начале выступления. Младотурецкая революция была совершена силами армии. Сигнал к их выступлению был дан 3 июля 1908 г. комендантом гарнизона македонского городка Ресне Ахмедом Ниязи-беем (1873-1912). Албанец по происхождению, получивший впоследствии почетный титул «героя свободы» Ахмед Ниязи был скромным и ничем до того не известным офицером. Во главе ресненской четы стоял кол-агаоы   (секунд-майор) Ахмед Ниязи-бей, по происхождению албанец. Это был скромный, ничем до того не известный офицер, родившийся и проведший почти всю свою жизнь в Ресне. Он даже не знал, кто именно входит в состав монастырского областного комитета Единение и прогресс, и только после революции с удивлением констатировал, что это были его хорошие знакомые. Ниязи-бей при выступлении четы следующим образом определил задачи   начинающейся   борьбы: «В этой революции, которую мы поднимем против правительства и ревельских решений, мы должны на деле показать, что мы любим христиан, как наших соотечественников, считаем их равными с собой, уважаем их земли, как наши собственные земли, их жизни, как нашу жизнь, их имущества, как наше имущество. Наша революция будет восстанием против образа правления, делающего нас и все остальные национальности врагами друг друга; она провозгласит свободу, равенство и братство».

Свободолюбивые лозунги, обещание установить всеобщее равенство и удовлетворить насущные нужды народа произвели в накаленной атмосфере этих дней огромное впечатление.[6]

По решению местной младотурецкой ячейки он 3 июля 1908 г. сформировал революционный отряд - чету в 160 фидаев (т.е. жертвующих собой) и ушел с ними в горы. Его примеру последовали военные из других младотурецких ячеек. Вскоре на сторону восставших перешли военные гарнизоны Салоник и других крупных городов в Македонии. Революционное движение получило поддержку действовавших здесь и в Албании партизанских отрядов, а также местного населения.[7]

23 июля повстанцы вступили в Салоники и другие крупные города Македонии. Повсюду на многолюдных митингах провозглашалось восстановление конституции. В тот же день салоникский комитет отправил телеграмму султану с требованием подчиниться воле восставших.

К младотуркам присоединились офицеры 2-го корпуса рас­квартированного в Адрианопольском вилайете. Султан приказал перебросить в Македонию анатолийские полки, но и это не помогло. Прибывшие из Измира в Салоники 27 батальонов (всего намечалось перебросить из Анатолии 48 батальонов) были еще до отправки, а затем в пути распропагандированы младотурками и отказались выступить против революционеров. Ничего не дали султану и все прочие меры: повышение в чинах офицеров, посылавшихся против повстанцев, многочисленные аресты сторонников младотурок в Стамбуле и Анатолии и даже провокационное обращение к македонским христианам, в котором утверждалось, что младотурецкое движение грозит их жизни и имуществу.

Фактически султанский режим в Македонии рухнул уже в первые дни революции. Правительственный аппарат был совершенно парализован. Даже высшие военные и гражданские чины (в том числе и генерал-инспектор Хильми-паша) частью из страха за свою жизнь, частью в надежде на сговор с младотурками проявляли за редкими исключениями полную пассивность. Хозяином положения сделался салоникский комитет Единение и прогресс. Он не только осуществлял все руководство движением, но и подчинил себе гражданские и военные власти провинции.

Оказавшись перед угрозой свержения, Абдул Хамид II был вынужден согласиться на восстановление конституции 1876 г. и созыв парламента. 23 июля 1908 г. революционные отряды, восторженно приветствуемые насе­лением и войсками, вступили в Салоники, Монастырь и другие большие города Македонии. Повсюду на многолюдных митингах было «от имени армии и народа» провозглашено восстановление конституции. Этот день, 23 июля, и явился днем торжества младотурецкой революции.[8]

События в Турции крайне встревожили правительства империалистических держав. Их тревожила перспектива введения в стране настоящей конституции и потери их колониальных владений. Но политика младотурок вскоре ослабила тревогу европейских держав. Младотурки посчитали революцию законченной и делали все от них зависящее, чтобы пресечь дальнейшие выступления народных масс. Со времени провозглашения конституции младотурки контролировали армию, реальная власть находилась в их руках. Комитет «Единение и прогресс» направил из Салоник в Стамбул «Особую делегацию», которая взяла под свой контроль правительство. Но в его состав представители комитета не вошли.[9]

Лидеры младотурок выступили против кардинальных перемен в старом государственном аппарате. На своих местах осталось большинство старых губернаторов и полицейских чиновников. Одна из местных организаций комитета, сместившая ненавистного народу губернатора, была тотчас распущена. Такая политика отражала стремление младотурецких лидеров приостановить дальнейшее развитие революции и не допустить самостоятельного выступления народных масс.

В декабре 1908 г. собрался турецкий парламент. Большинство депутатских мест получили сторонники младотурок, который в октябре провозгласил себя политической партией. Однако в состав правительства представители младотурок по-прежнему не входили.

Теперь стала полностью очевидной нерешительность внешней и внутренней политики младотурок. Своей главной задачей они считали «поддержание порядка. Первые забастовки турецких рабочих были подавлены с помощью войск. Также жестоко они подавили антифеодальные выступления крестьян в зоне английской железнодорожной концессии (Айдынский вилайет). Их лидеру упорно стремились к сближению с европейскими странами. Младотурки не смогли решить проблем антифеодальной и антиимпериалистической борьбы, выдвинутых турецкой действительностью. Их аграрную политику, положение крестьянства в Турции в те времена правдиво отразил в своем труде советский историк А. Гамбарян.

На ряде примеров он показывает, что в период своего правления младотурки еще более усилили социально-экономический гнет трудящихся масс, еще более усугубили земельные споры между местным населением и мухаджирами—турецкими иммигрантами.

Большевистская «Правда», характеризуя период правления партии «Единение и прогресс», отмечала, что младотурецкая власть опиралась исключительно на грубую физическую силу, что зверства нового режима, подкупы и взяточничество почти ничем не отличались от времен кровавого султана.

Руководитель турецких коммунистов Мустафа Субхи подчеркивал в 1918 г., что младотурецкая революция «не принесла никакой пользы народу». При младотурках положение рабочих нисколько не улучшилось:
они трудились до 14 часов в сутки. Младотурецкие власти приняли специальный закон, по которому запрещались профсоюзы, стачки. Тифлисская большевистская газета «Борьба» отмечала реакционную сущность режима младотурок, усиление ими мер, применяемых против рабочих, ужесточение цензуры на печать. Газета сравнивала младотурок с русскими кадетами. В Турции рабочий класс до войны 1914 г. по существу не имел какой-либо рабочей организации, которая руководила бы его социальной и политической борьбой. В ходе войны произошли определенные сдвиги: появились социалистические, социал-демократические организации. Однако они строились по национальному принципу, на национальной и религиозной основе, и были более чуждыми для рабочих других национальностей, чем для турецкой буржуазии.

Созданная в 1915 г. турецкая социал-демократическая организация состояла главным образом из представителей интеллигенции и едва насчитывала 200 постоянных членов. Она, просуществовав до 1920 г., пыталась распространить свое влияние на профсоюзы, но успеха не имела.[10]

Форма правления младотурок, вопреки провозглашенному ими конституционному порядку, практически мало отличалась от принципов, основывающихся на шариате. Вся духовная, гражданская и даже государственная деятельность в стране продолжала находиться под влиянием корана. «Младотурки, задумав превратить Турцию из мусульманской теократии в правовое государство, не отказались вести ее по пути шариата и бороться за «панисламизм», под сенью которого рассчитывали возродить умирающую Турцию». Характеризуя деятельность младотурок, В. Кряжин в 1923 г. писал: «От конституционализма английского типа — они перешли к защите шариата, надев, по меткому выражению своих врагов, чалму на конституцию; от признания равноправия всех народностей — они пришли к устройству небывалых по размерам армянских погромов и т.д. и т.п.»[11]. Далее он подчеркивал, что, опираясь исключительно на турецкую буржуазию, необычайно сузив свою социальную базу, младотурки стали проводить явно реакционную и шовинистическую политику, которая была направлена против крестьян, рабочих, христианской буржуазии и вообще против всех «чужих». Естественно, что в ходе укрепления своей власти младотурки были вынуждены блокироваться с наиболее реакционным элементом — духовенством.

Младотурки пытались использовать панисламизм с целью урегулирования своих отношений с другими мусульманскими народами — арабами, курдами и албанцами. Они стремились к централизации власти посредством религии, поскольку национальный принцип здесь не срабатывал. В Стамбуле возродилось «Товарищество мусульманского единения», широкую деятельность развернуло «Панисламистское товарищество», сотни агентов были направлены в мусульманские страны Африки и Азии.

Младотурки остались верны исламу, его положениям и критериям и, как в прошлом, старой идее религиозной войны. Большинство из них оставались верными прежним порядкам и нравам. Они были противниками эмансипации женщин. У Европы они хотели получить военную технику, но не более. Один из лидеров младотурок Талаат на закрытом заседании центрального комитета партии «Единение и прогресс» заявлял, что они не имеют намерения нарушать мусульманские традиции: «Равноправие мусульман с христианами не может быть осуществлено, так как этому противоречит шариат». В его речи не было даже тени сознания необходимости привлечения народных масс к творческой работе по укреплению конституционного строя.

Среди депутатов турецкого парламента рядом с младотурками, считавшими себя революционерами, продолжали занимать места крупные землевладельцы, каждый из которых имел более чем 500 сёл. Созданная из младотурецких членов парламента группа разработала программу из 10 пунктов, в которой выдвигалось требование при проведении реформ считаться с мусульманскими традициями и ни в чем не нарушать шариат.

Во время обсуждения аграрного вопроса в турецком парламенте, когда приводились многочисленные факты беззаконий, совершаемых против крестьян, и поднимался вопрос о расширении прав в землепользовании, Талаат торжественно заявил, что какое бы то ни было вмешательство государства в частные отношения беев со своими крестьянами недопустимо, поскольку это «противоречило бы шариатy». Эти слова большинство депутатов парламента встретило громом аплодисментов. Исследователь Горцев весьма точно констатировал, что за три года неограниченного господства младотурок не было сделано и шага в сторону удовлетворения назревших социальных нужд [11].

При обсуждении вопросов экономической отсталости, полуколониального положения страны руководители младотурок проявляли полную неосведомленность и неспособность понять суть проблемы. «Читая их работы, — пишет советский востоковед Ю. Петросян, — можно было подумать, что при другом султане Османская империя не была бы в такой экономической и политической зависимости от империалистических держав. Несомненная близорукость младотурок в подходе к проблемам, связанным с полуколониальным положением Османской империи, была следствием социальной слабости и политической незрелости младотурок как выразителей экономических и политических интересов турецкой национальной буржуазии»[12] (324, с. 273).

В период правления младотурок финансовое положение страны не улучшилось, баланс внешней торговли был постоянно пассивным. Нередко чиновники, офицеры и служащие армии не получали зарплаты. Младотурки вносили изменения в размер заработной платы, делали некоторые перемещения, но существо дела не менялось: методы работы, жестокие нравы, продажность, взяточничество — все это оставалось незыблемым. Должностные лица султанских времен в большинстве сохранили свои посты. Невежды, взяточники, бездельники-чиновники продолжали работать по старинке. Турецкие беки, чиновники, военные были палачами, главными виновниками экономической разрухи в стране.

Следует отметить, что после прихода к власти иттихадистов политическая жизнь в стране несколько оживилась. Число турецких газет стало расти подобно грибам после дождя. Газета «Игдам» выходила тиражом в 50 тыс. экземпляров, а «Танин» — 40 тыс. Газета «Игдам» даже опубликовала на своих страницах некогда запрещенное произведение великого армянского писателя Раффи «Хент». Но вскоре младотурки установили строжайший контроль и цензуру над органами печати стали давать особые инструкции при освещении тех или иных политических вопросов.

Младотурки, говоря о конституционных порядках, имели в виду превращение Турции в сильную военную державу. Они не интересовались вопросами экономических, правовых, социальных реформ всерьез.

Используя рычаги государственного и полицейского нажима, младотурки стали проводить в стране политику «османизма». Согласно этой политике объявлялось о равенстве всех подданных султана. которые независимо от своей национальности, стали называть «османами». Одновременно в качестве главной государственной задачи провозглашалось сохранение «единой и неделимой» Османской империи. Фактически это была политика насильственной ассимиляции нетурецкого населения империи. Македонским и албанским четникам было предложено незамедлительно сдать оружие.

Однако в стране существовали и более «правые» и реакционные организации, для которых даже режим младотурок был враждебен. Так, парламента страны открыто действовала партия «Ахрара». Представители высшего духовенства создали организацию «Мусульманская лига».

В апреле 1909 г. при активном участии партии «Ахрар» и «Мусульманской лиги» начался контрреволюционный мятеж стамбульского гарнизона. Младотуркам пришлось бежать из столицы. На короткий срок была снова восстановлена неограниченная власть Абдул-Хамида. Однако большая часть армии не поддержала заговорщиков и выступила против султана. Вскоре в Стамбул вступили прибывшие из Македонии воинские части, возглавляемые младотурками. Парламент низложил Абдул-Хамида и новым султаном был провозглашен Мехмед VI.

К этому времени завершился процесс превращение организации «Единение и прогресс» в единую политическую партию. В новое правительство вошли ее лидеры. Но официальный приход к власти младотурок произошел на основе их приспособления к старому строю. Началась быстрая эволюция младотурок в сторону реакции, и они установили в стране режим, мало чем отличающийся от диктатуры Абдул-Хамида. Волна восторженных манифестаций, прокатившаяся по крупнейшим городам империи, заставила султана пойти на новые уступки. Была объявлена амнистия участникам революционного движения, отменена цензура, ликвидирована султанская тайная полиция и распущена 30-тысячная армия доносчиков. Правительство согласилось на смещение части султанской администрации, особенно скомпрометировавшей себя в эпоху «зулюма». В стране значительно оживилась политическая жизнь, появились различные общественные организации, ассоциации и клубы, стали выходить новые газеты, начали образовываться политические партии.[13]

Новый режим представлялся современникам устойчивым и прочным. Реакционные силы совсем притихли. Султан Абдул Хамид объявил себя сторонником конституции. За исключением нескольких наиболее одиозных деятелей старого режима, бежавших за границу, все министры, сановники, -генералы, высшее мусульманское духовенство также демонстрировали свою приверженность конституционному строю.

«Весна» младотурецкой революции проходила в условиях свое­образного двоевластия. Абдул Хамид II остался на троне. В правительство, составленное из старых султанских сановников, не вошел ни один представитель младотурок. Почти нигде не были вменены губернаторы, полицейские, жандармские и судебные чины. Но наряду с официальными властями (а вернее, над ними) страной управляли младотурецкие комитеты[14].

В середине сентября 1908 г. младотурки опубликовали свою официальную программу. В ней много говорилось о выборах в парламент и о поправках к конституции 1876 г., но радикальных задач изменения политического и государственного строя младотурки перед собой не ставили. Вместо наделения крестьян землей программа указывала на необходимость «принятия мер, дабы облегчить крестьянам приобретение земельной собственности при условии, чтобы не нарушались охраняемые законом права собственности нынешних землевладельцев». Уничтожение ашара программа подменяла уточнением ранетов при «определении десятины» и проведением кадастра. О рабочем законодательстве глухо говорилось, что «взаимные права и обязанности рабочих и работодателей регулируются особыми законами».

Официальным языком объявлялся только турецкий. Преподавание во всех государственных школах — низших, средних и высших — должно было вестись также на турецком языке. Изданный вскоре после этого избирательный закон еще больше подчеркивал фактическое неравноправие национальных меньшинств. Избирательные округа образовывались в таких границах, чтобы обеспечить в каждом из них преобладание турецкого элемента. Право быть избранным в парламент сохранялось только за лицами, владеющими турецким языком. Когда начались выборы турецкие власти и младотурецкие комитеты стали производить такое беззастенчивое давление, что в ряде мест нетурецкое население совсем отказалось от участия в голосовании.

Своей официальной «доктриной» в национальном вопросе младотурки провозгласили «османизм». Формально «османизм» означал равенство всех подданных султана перед законом, но фактически — полное отрицание наличия национального вопроса в Турции, лишение национальных меньшинств их элементарных прав и в конечном счете насильственную ассимиляцию их. Младотурки разрешали национальным меньшинствам сохранить свою религию, но не свой родной язык. Уродливо искажая исторические примеры, они доказывали, что по аналогии с идеями французской революции конца XVIII в. следует создать «единую и неделимую» Османскую империю.[15]

Политика младотурок подрывала их собственные позиции. Крайние реакционные силы, для которых были неприемлемы перемены, воспользовались ослаблением авторитета младотурок и перешли в наступление. «Весна» младотурецкой революции быстро прошла.

2.2. Итоги и результаты младотурецкой революции

Добившись быстрой и бескровной победы, младотурки посчитали задачи революции выполненными. Однако действия, предпринятые ими в период короткой «конституционной весны» практически не затронули основ старого порядка, что и позволило реакции быстро оправиться от удара. Позиции младотурок вскоре были ослаблены тем, что сторонники Сабахеддина не приняли новой программы Комитета Единение и прогресс (так отныне стала называться правящая партия, далее КЕП), поскольку основные требования Лиги об автономии национальных меньшинств и свержении Абдул Хамида, не были включены в этот документ.

13 апреля 1909 г. реакционерам, действовавшим в согласии с Абдул Хамидом II и при поддержке духовенства и части руководства партии «Ахрар», удалось организовать выступление частей стамбульского гарнизона, потребовавших упразднения палаты депутатов, восстановления роли религиозного права - шариата и власти султана. На короткое время Абдул-Хамиду удалось возродить самодержавный строй. Однако младотурки, лидеры которых успели бежать в Салоники, смогли быстро подавить мятеж в столице. Опираясь на верные им части армии и революционные отряды, объединившиеся в «Армию действия», они к 26 апреля восстановили контроль над Стамбулом. Большинство активных участников мятежа было арестовано, некоторым, в том числе принцу Сабахеддину, удалось скрыться и затем уехать в Европу. На следующий день парламент принял решение о низложении султана Абдул Хамида и лишении его сана халифа. На престол был возведен старый и безвольный Махмед V Решид (1909-1918). В новое правительство вошел ряд деятелей КЕП. Их сторонники заняли посты губернаторов, послов, большую часть высших должностей в армии и при дворе. Апрельские события 1909 г. означали окончательное завершение младотурецкой революции.[16]

Основное внимание младотурецкие лидеры сосредоточили на реформах государственного аппарата, армии, права и просвещения. Они полагали, что простое заимствование европейских порядков и институтов приведет к быстрому превращению османского общества в капиталистиче­ское и остановит рост национализма среди нетурецких народов. Задуманные ими нововведения не дали тех положительных результатов, на которые рассчитывали их инициаторы, поскольку социально-экономические и общественно-политические условия империи оказались явно неподходящими для новых институтов. К тому же сами новые правители, исходя из своих личных интересов, грубо попирали буржуазный правопорядок и законность.

Не была избавлена страна и от угнетения национальных меньшинств. Если в период борьбы с тиранией младотурки выдвигали лозунг «свободы, равенства и братства» всех народностей Османской империи, то, придя к власти, они сами стали душителями национально-освободительной борьбы арабских народов, армян, албанцев, курдов.[17]

Неготовность руководства КЕП осуществить радикальные социально-экономические и политические преобразования, их отказ от прежних обещаний и готовности идти на компромисс способствова­ли росту оппозиционных настроений в стране. Падением авторитета правящей партии воспользовались их политические соперники, среди которых были и приверженцы принца Сабахед-дина, и представители инонациональной буржуазии. Они объединились вокруг созданной в 1911 г. партии «Свобода и согласие» (Хюрриет ве итиляф). В 1912 г. ее сторонники - «итиляфисты» - сумели добиться роспуска парламента, где преобладали представители КЕП («иттихадисты»), и привести к власти правительство, составленное из деятелей оппозиции. Оказавшись перед перспективой потери власти, «иттихадисты» в январе 1913 г. совершили государственный переворот.

Энвер, Талаат, Джемаль и другие новые лидеры младотурок, пришедшие на смену Ахмеду Ризе и его соратникам, внесли значительные изменения в экономическую политику и пересмотрели идейную доктрину партии. Новая программа КЕП, принятая в 1913 г., позволяет увидеть, что, по мнению новоявленных вождей империи, государство должно сыграть активную роль в развитии промышленности и сельского хозяйства. Ряд мероприятий, осуществленных в эти годы, создавали более благоприятные условия для местного пред­принимательства, но не избавляли от иностранной конкуренции и потому не могли существенно ускорить развитие промышленного производства. Аграрная политика младотурок так­же не обеспечила условий для подъема производительных сил в сельском хозяйстве.

Чтобы подорвать господствующие позиции инонациональных предпринимателей в экономике империи и расчистить путь для развития «своей» буржуазии, младотурецкие правители нача­ли осуществлять политику жестких репрессий против греческого и армянского населения. Во имя осуществления своих замыслов они стали активно использовать идеи панисламизма, которые широко пропагандировались во времена Абдул-Хамид.

Другой идеологической основой национальной политики КЕП стал пантюркизм. В основу этой концепции положены идеи зарождавшегося турецкого национализма, наиболее ярким вы­разителем которых стал философ Зия Гекалп (1876-1924). Гекалп выступал противником как идей османизма, так и панисламизма. Он обосновывал необходимость разделения светской и духовной власти и развития турецкой нации на ос­нове достижений европейской цивилизации. Одним из условий успеха на этом пути он считал объединение всех тюркоязычных народов в рамках общего государственного формирования. Идеи Гекалийа получили широкую популярность в среде младотурок. Наиболее шовинистически настроенные среди них и создали на подобной основе пантюркистскую доктрину, которая провозглашала необходимость соединения всех тюрок под властью турецкого султана и призывала к насильственному отуречиванию или ликвидации национальных меньшинств в империи.

Вопреки усилиям младотурецких властей, направленным на сохранение целостности Османского государства, борьба нетурецких народов за свое освобождение и растущие аппетиты ведущих держав вели к его дальнейшему распаду. О развитии этого процесса свидетельствовали результаты как итало-турецкой войны 1911-1912 гг., завершившейся потерей последних североафриканских провинций - Триполи и Киренаики, так и двух Балканских войн 1912-1913 гг., после которых европейские владения султанского правительства были сведены к Восточной Фракии с Эдирне (Адрианополем). Тогда же лидеры арабского национального движения выдвинули радикальную программу действий, предусматривавшую всеобщее вооруженное восстание во имя освобождения от турецкого владычества.

В поисках внешних сил, готовых поддержать курс на сохранение Османской империи, руководство КЕП стало все более сближаться с кайзеровской Германией. Оправдывая свою ориентацию на Берлин, младотурецкие вожди утверждали, что с помощью Вильгельма II они добьются освобождения от капитуляционного режима и осуществят свои пантюркские замыслы. В конечном итоге, подобная политика Энвер-паши и других младотурецких правителей вовлекла Османскую империю в пагубную авантюру - участие в первой мировой войне на стороне Германии.

Половинчатость и узость младотурецкой революции выражались и в том, что как в июле 1908 г., так и в ап­реле 1909 г. она не обезглавила реакцию, хотя значи­тельное число участников контрреволюционного мятежа было казнено на площадях Стамбула. Младотурецкая верхушка в конечном итоге капитулировала перед феодально-клерикальными группировками, компрадорами и империалистами. Помещичье-феодальная олигархия, рос­товщики, компрадоры, «ашрафы», реакционное духовенство— вся эта камарилья, недовольная потерей своих старых привилегий, в ходе революции не только не была разгромлена, а, наоборот, объединилась, создав различные политические организации, общества, партии типа «Ахрар», «Иттихади Мухаммеди» и т. п.

Внутренняя политика младотурок в известной степени определялась и внешними факторами. Начиная с Крымской войны (1853—1956), Турция подпала под контроль иностранного капитала, вследствие чего она фактически превратилась в полуколонию западных держав. Весьма важную роль в закабалении этой страны сыграл режим капитуляций, навязанный ей странами Запада. В результате всего этого в конце XIX — начале XX в. Турция принадлежала одновременно всем великим державам и по существу никому: постоянные трения между последними превратили Турцию в арену межимпериалистической борьбы за сферы влияния, сбыта товаров и приложения капиталов.

Буржуазная революция 1908—1909 гг. не могла разрешить задачу освобождения стонущих под кровавым гнетом феодально-деспотического режима и иностран­ного империалистического засилья народов Османской

империи.

Тем не менее младотурецкая революция была важной вехой в истории Турции. Она была первой в истории Турции буржуазной революцией. Победа младотурецкой революции и восстановление конституции встряхнули все слои турецкого общества, развязали инициативу народных масс, этих последовательных защитников принципов демократии. Революция вовлекла в движение немногочисленный турецкий пролетариат, не имевший к тому времени своей рабочей организации. Поднялось на борьбу турецкое крестьянство, надеявшееся улучшить свое положение. «Исторические заслуги судятся не по тому,— пишет В. И. Ленин, чего не дали исторические деятели сравнительно с современными требованиями, а по тому, что они дали нового сравнительно с своими предшественниками».

Несмотря на всю свою ограниченность и узость, младотурецкая революция значительно обогатила духовную жизнь турецкого народа, который стал испытывать на себе влияние всемирной борьбы идей и принципов. Она представляла собой начало нового периода турецкой истории периода борьбы за социальное и национальное освобождение. Таким образом, придя к власти, в силу вышеперечисленных обстоятельств, младотурки вели непоследовательную, часто жесткую политики и во многом не оправдали надежды граждан империи. После неудачи в первой мировой войне уже их политический крах был неизбежен

Заключение

Политические и экономические предпосылки, вызвавшие революцию 1908 - 1909 гг. в Турции были примерно одни и те же, что и в других странах Востока в начале ХХ в. Особенно это касается революций, которые относятся к «эпохе пробуждения Азии».

Произвол султанской бюрократии тормозил деятельность национальной турецкой буржуазии. Еще более страдала от этого более многочисленная нетурецкая буржуазия. Еще более обострилось это противостояние с конца ХIХ в., когда Турция превращается в полуколонию европейских держав. Султанская власть и правительство, которые всецело зависели от европейских стран и капиталов, предоставляли им различного рода льготы, ущемляя интересы собственной буржуазии.

Развитие страны сдерживалось господством феодальных и полуфеодальных пережитков в аграрном секторе Турции. Основная масса крестьян была лишена земли. Они являлись арендаторами помещиков или крупного духовенства. Существовавшие порядки обрекали подавляющую часть населения страны на голод и нищету. Кроме всего прочего, Турция в культурном отношении находилась на достаточно низком уровне. Прогресс в области образования и просвещения сдерживался безраздельным господством консервативного мусульманского духовенства. На рубеже ХХ в. обострился и национальный вопрос. Османская империя была многонациональной страной, в которой царило вопиющее бесправие нетурецких национальностей и народностей.

Таким образом, внешние и внутренние противоречия в Османской империи конца ХIХ начала ХХ вв. привели к младотурецкой революции. Итогом революции стало свержение режима зулюма и ряд проведенных младотурками реформ. Однако «конституционная весна» младотурецкой революции, обещавшая обществу радикальные изменения в сторону демократизации, защиты гражданских прав и прав национальных меньшинств, вскоре сменилась жестким режимом. Младотуркам не удалось решить аграрный вопрос и облегчить социальные проблемы. Главные реформы младотурок коснулись  только армии, полиции и жандармерии, поправки к конституции несколько ограничили права султана и расширили права буржуазии. Во внутренней политике на смену панисламизма пришел паносманизм, который не только не способствовал решению проблем национальных меньшинств, но и усугублял их. И это вполне очевидно, ведь и после революции Османская империя продолжала оставаться неоднородным многонациональным государством, народы которого стремились к самоопределению. Признать их права означало подтолкнуть империю к распаду, чего конечно не хотели в правящих кругах. Не стоит также забывать и о зависимости Османской империи от европейских держав, ее ограниченности.  Наконец, не последнюю роль сыграла незрелость и малочисленность турецкой национальной буржуазии.

Исходя из этого, можно сделать вывод, что ситуация в Османской империи накануне революции в некоторой степени напоминает положение империи Российской в тот же период. Просматривается сходство в основных проблемах этих государств: достаточно болезненный и запоздалый по сравнению с Европой процесс перехода к новым социально-экономическим отношениям, подъем национального движения, борьба против реакционной политики.

В целом, младотурецкая революция может рассматриваться как один из ярких примеров общей тенденции подъема национального движения, борьбы новых слоев населения за свои права и борьбы за признание гражданских прав и свобод, которая характерна для многих стран Востока на изломе эпох Новой и Новейшей истории.

Так закончилась младотурецкая революция 1908 - 1909 гг. По своему характеру она не была массовой и народной. Главными ее участниками были сами младотурки, имеющую очень незначительную поддержку в стране. Одной из - главных причин падения султанского режима стало национальное движение нетурецких народов, которое в конечном итоге и расшатало правящий режим.

Список литературы

1.                  Алиев Г.З. Турция в период правления младотурок. М., 1972.

2.                  Алимов А., Турция,— «Очерки по истории Востока в эпоху империализма», М.— Л., 193

3.                  Борзенко А. Е. Турция. - М. : Диалектика : Вильямс, 2005. - 477 с.

4.                  Васильев Л.С. История Востока. В двух томах. Изд. 3. М., 2003.

5.                  Васильев Л.С. История Востока: Учеб. по спец. “История”.– Т. 2. – М.: Высш. шк., 1994. - 495 с.

6.                  Витол А.В. Османская империя. М., 1987.

7.                  Всемирная история в десяти томах. - Т. 7/Под ред. А.А. Губера. – М.: Изд-во соц.-эк. лит-ры, 1958.  - 904 с.

8.                  Гасратян М.А., Орешкова С.В., Петросян Ю.А. Очерки истории Турции. М., 1983.

9.                  Голобородько  И. И., Старая и новая Турция, М., 1908.

10.             Горцев. Младотурки и рабочий вопрос. — «Современник», кн. 4-я, 1912

11.             Данциг Б.М. Ближний Восток. М., 1976.

12.             Еремеев Д.Е. Кемализм и пантюркизм // Народы Азии и Африки, № 3, 1963, с. 58 – 71.

13.             Еремеев Д.Е. На стыке Азии и Европы. Очерки о Турции и турках. М., 1980.

14.             Ермеев Д.Е., Мейер М.С. История Турции в средние века и новое время: Уч.пос. – М.:, Изд-во МГУ, 1992. – 248 с.

15.             История Востока. В шести томах. Т. Ш. М., 1999.

16.             История стран Азии и Африки в новое время : Учеб. для вузов по специальности "История". -  Ч. 2. - М. : Изд-во МГУ, 1991. - 368 с.

17.             Кряжин.В. Политические группировки Турции. Младотурки. — журнал «Новый Восток», № 1, 1923.

18.             Ленин  В. И., Империализм, как высшая стадия капитализма,— т. 27.

19.             Ленин  В. И., По поводу государственной росписи,— т. 6.

20.             Ленин В. И., Борьба пролетариата Азии,— т. 10.

21.             Ленин В. И., Социальное значение сербско-болгарских побед.

22.             Ленин В.И., Аграрный вопрос в России к концу XIX века,— т. 17.

23.             Маркс.К-, Капитал, т. I,— т. 23

24.             Мейер М.С. Османская империя в ХУШ в. - черты структурного кризиса. М., 1991.

25.             Миллер А. Ф. Краткая история Турции. - М. : ОГИЗ : Госполитиздат, 1948. - 304 с.

26.             Миллер А.Ф. Революция 1908 г. и Мустафа Кемаль //Народы Азии и Африки, № 3, 1975.

27.             Миллер А.Ф. Турция. Актуальные проблемы новой и новейшей истории. М., 1983.

28.             Миллер А.Ф. Турция: актуальные проблемы Новой и Новейшей истории. – М.:Гл.ред.вост.лит., 1983. – 278 с.

29.             Миллер А.Ф. Формирование политических взглядов Кемаля Ататюрка // Народы Азии и Африки, № 5, 1963, с. 65 – 86.

30.             Моисеев П. П., Аграрные отношения в современной Турции, М., 1960

31.             Новая история стран Азии (вторая половина IX – начало XX вв.): Уч.пос/Под.ред. Овсянникова. – М., 1995. – 329 с.

32.             Новейшая история Азии и Африки. Т. 1. М., 2003.

33.             Новейшая история Турции. М., 1968.

34.             Новичев А. Д., Очерки экономики Турции до мировой войны, М.—Л., 1937.

35.             Новичев А.Д. История Турции. Л., 1978.

36.             Новичев А.Д. Турция. Краткая история. – М.:Наука, 1965. – 270 с.

37.             Османская империя и страны Европы. М., 1984.

38.             Очерки истории Турции. М., 1983.

39.             Петросян Е.И., Петросян Ю.А. К оценке опыта борьбы за реформы в Османской империи // Народы Азии и Африки, № 6, 1989.

40.             Петросян Ю.А. К характеристике основных черт идеологии младотурецкого движения // Ближний и Средний Восток. М., 1968.

41.             Петросян Ю.А. Младотурецкое движение. М., 1971.

42.             Петросян Ю.А. Первая турецкая конституция// Народы Азии и Африки, № 6, 1976, с. 76 – 86.

43.             Петросян, И. Е. Османская империя: реформы и реформаторы (конец XVIII - нач. XX в.). - М. : Наука : Вост. лит., 1993. – 185с.

44.             Фадеева И.Л. Османская империя и англо-турецкие отношения в середине Х1Х в. М., 1982.

45.             Цветков П., Турция и Абдул Гамид,— «Средняя Азия», Ташкент, 1910, кн. 1—6.

46.             Шпилькова В.И. Младотурецкая революция 1908 - 1909 гг. М., 1977.

47.             Шпилькова В.И. Первый проект политической программы младотурок // Народы Азии и Африки, № 4, 1973.