Крестьянство и власть в 1917-1929 годах

Министерство  образования и  науки РФ

Федеральное агентство по образованию

Марийский государственный  технический университет 

Кафедра истории и психологии 
 
 
 

РЕФЕРАТ 

по  дисциплине: История 

на  тему: Крестьянство и власть в 1917-1929 гг. 
 

Выполнил:

студент группы СКСиТ-11,

Александров Д.А. 

Научный руководитель:

кандидат  исторических наук,

доцент  Мокроусова Л.Г. 
 
 
 

Йошкар-Ола

2008

     Содержание 

     Введение

     Актуальность  рассматриваемой темы определяется тем, что взаимоотношения власти и крестьянства во все времена в российском государстве занимало особое место. В полной мере это относится и к Советской власти. Утверждение в России новой государственности, произошедшее в результате Октябрьской революции 1917 г., привело и к созданию нового аграрного строя.

     В силу особенностей экономического и политического развития России аграрный вопрос постоянно находился в центре внимания революционных партий, и в первую очередь, большевиков и эсеров, последние уже задолго до Октябрьской революции выдвинули в качестве основного положения своей аграрной программы требование национализации земли с последующим полным переделом конфискованных земель. Позиция большевиков по этому вопросу в ходе революции значительно изменилась: от экспроприации помещичьих земель и создания на их основе крупных коллективных хозяйств до распределения конфискованных земель среди членов крестьянских общин.

     Указанные изменения в аграрной политике большевиков, их столкновение с позицией эсеров и последующая борьба за поддержку крестьян в значительной степени обусловили пути развития земельной реформы в Советской России. В настоящее время, когда остро дискутируется вопрос о частной собственности на землю, изучение предыдущего опыта решения этого вопроса представляется как никогда актуальным.

     Целью данной работы является анализ взаимоотношений крестьянства и власти в России в 1917-1929 гг. (до начала коллективизации).

     Задачи  работы:

     1) описать принципы и условия формирования аграрной политики большевиков в революционный период (весна 1917 – весна 1918 гг.);

     2) проанализировать основные мероприятия Советской власти в деревне в годы Гражданской войны (лето 1917 – весна 1921 гг.);

     3) определить содержание и значение аграрной политики в годы НЭПа.

1. Большевики и крестьянство в революционный период 
   (весна 1917 – весна 1918 гг.)

1. Формирование принципов аграрной политики большевиков

     В революционной России 1917 г. первенствующая роль принадлежала аграрному вопросу и это выразилось в борьбе доминирующих партий – эсеров и большевиков – за поддержку крестьянства.

     В конце апреля 1917 г. Ленин отметил, что «крестьяне уже захватывают землю безвозмездно или платят четверть аренды» и что в Пензенской губернии «крестьяне берут помещичий инвентарь» [7, т. 31, с. 165]. Тот факт, что подобные случаи действительно получили широкое распространение, подтверждают непрерывные призывы к крестьянам со стороны Временного правительства и его сторонников подождать решений Учредительного собрания. Ответом Временного правительства на эти беспорядки был указ о создании иерархии комитетов по разработке путей осуществления аграрной реформы, которая могла быть проведена в законодательном порядке только на заседании Учредительного собрания; в числе созданных были всенародно избиравшиеся волостные земельные комитеты, уездные, губернские и, наконец, в центре этой иерархии – Главный земельный комитет. Позднее земельные комитеты были захвачены эсерами и превратились в важный инструмент их политики [4, c. 28].

     Тем временем собравшаяся в конце  месяца Апрельская конференция большевистской партии приняла по аграрному вопросу резолюцию, которая воплотила политику, намеченную в Апрельских тезисах. В ней выдвигалось требование конфискации всех помещичьих, церковных и государственных земель, немедленной передачи всех земель «в руки крестьянства, организованного в Советы крестьянских депутатов или в другие, действительно вполне демократически выбранные... органы местного самоуправления», а также национализации всей земли как собственности государства, которое должно будет передать право ее распределения в руки местных демократических органов [7, т. 31, с. 344-350].

     Большевики, таким образом, оказались единственной партией, благословившей крестьянскую революцию на осуществление насильственной экспроприации помещиков. Кроме того прозвучало предложение превратить большие помещичьи имения в «крупные образцовые хозяйства, которые бы велись на общественный счет» [7, т. 31, с. 348].

     На  собравшемся в середине июня I Всероссийском съезде Советов эсеры составляли большинство, и принятая им резолюция по аграрному вопросу отражала в общих чертах программу этой партии. Земля должна быть «изъята из товарного обращения», что означало, что ее нельзя будет больше ни покупать, ни продавать. Право распоряжаться ею должно принадлежать «всему народу» и осуществляться через «демократические органы своего самоуправления». Право пользователей земли, «как индивидуальных, так и коллективных», должно быть гарантировано «специальными юридическими нормами на началах общегражданского равенства». Однако общий результат оказался негативным из-за настойчивого осуждения эсерами как членами Временного правительства захвата земли крестьянами до созыва Учредительного собрания.

     Следующий успех большевиков был достигнут в августе 1917 г. К этому времени быстро созревала революция. В середине августа журнал находившегося под контролем эсеров Всероссийского крестьянского съезда опубликовал то, что получило название «Примерный наказ». Эти предложения включали экспроприацию помещичьих имений, запрет на применение наемного труда, запрещение купли и продажи земли, «уравнительное распределение земли... смотря по местным условиям, по трудовой или потребительской норме», и периодическое перераспределение, которое должно осуществляться органами местного самоуправления. Ленин принял решение взять новую тактическую линию. Он заявил, что «Примерный наказ» сам по себе приемлем в качестве программы. Таким образом, Ленин позаимствовал целиком эсеровскую аграрную программу [4, c. 28-29].

2. «Декрет о земле», его основное содержание и значение

     Декрет  о земле [3, c. 17-20] был принят в ночь с 26 на 27 октября (с 8 на 9 ноября) 1917 года II Всероссийским съездом Советов. В декрете учитывался общекрестьянский Примерный наказ о земле, составленный депутатами I Всероссийского крестьянского съезда. Проект декрета подготовил В.И. Ленин и представил съезду в докладе о земле. Однако фактически декрет реализовывал эсеровскую земельную программу. Содержание Декрета можно кратко сформулировать в виде следующих положений.

1. Многообразие форм землепользования (подворное, хуторское, общинное, артельное).
2. Конфискация помещичьих земель и имений. Причём отмечалось, что «Земли рядовых крестьян и рядовых казаков не конфискуются»
3. Переход конфискованных земель и имений в распоряжение волостных земельных комитетов и уездных Советов крестьянских депутатов.
4. Переход земли в достояние государства с последующей безвозмездной передачей её крестьянам. «Вся земля, по ее отчуждении, поступает в общенародный земельный фонд. Распределением её между трудящимися заведуют местные и центральные самоуправления, начиная от демократически организованных бессословных сельских и городских общин и кончая центральными областными учреждениями»
5. Отмена права частной собственности на землю. «Помещичья собственность на землю отменяется немедленно без всякого выкупа. За пострадавшими от имущественного переворота признается лишь право на общественную поддержку на время, необходимое для приспособления к новым условиям существования»
6. Запрет применения наёмного труда.

     Таким образом, Декрет о земле четко определил отношение новой власти к частной собственности, к наёмному труду. Эти формулировки надолго стали основой земельной политики Советской России.

3. Национализация  и перераспределение  земли. Закон 
   «О социализации земли»

     История аграрной политики в период между  октябрем 1917 г. и июнем 1918 г. выразилась, во-первых, в расколе между правыми и левыми эсерами, последние из которых отстаивали интересы более угнетенных слоев крестьянства, чем первые, а затем и в расколе между левыми эсерами и большевиками – единственными, кто был готов довести до завершения радикальную политику поддержки бедняков против кулаков [6, c. 435].

     Заимствование большевиками основных частей эсеровской аграрной программы было облегчено тем фактом, что программа эта содержала несколько пунктов, которые были предметом различных интерпретаций даже среди самих эсеров. Когда включенный в большевистский Декрет о земле от 26 октября/8 ноября 1917 г. [3, c. 17-20] эсеровский «Примерный наказ» определил смысл принципа уравнительного использования земли, сведя его к уравнительному распределению земли среди тех, кто на ней работает, «по трудовой или потребительной норме», он обошел наиболее явное из этих разногласий. Однако при этом оставался открытым вопрос, будет ли такое равенство рассчитываться на основании количества тех, кто действительно работает, – и если так, то будут ли сюда включаться как полноправные работники женщины и подростки – или на основе числа едоков, включая сюда детей, стариков и немощных?

     В основе первой из альтернатив лежала концепция, что каждый имеет право на такое количество земли, которое он в состоянии действительно обрабатывать, вторая же основывалась на предпосылке, что каждый вправе иметь столько земли, сколько необходимо, чтобы прокормить себя и свою семью. Каждая из этих концепций была сама по себе вполне обоснованна, и каждая была прочно укоренена в революционной традиции, однако меду собою они отнюдь не совпадали; более того, не было никакой гарантии, что повсюду окажется достаточно земли, чтобы удовлетворить хотя бы одно из этих идеальных требований. Этот вопрос так никогда и не превращался в официальный предмет разногласий между эсерами и большевиками, поскольку не существовало однозначного и признаваемого обеими сторонами ответа на вопрос, какой категории крестьян должно было бы оказываться предпочтение при различных вариантах решения этой проблемы. Однако поскольку этот вопрос должен был решаться местными властями, все зависело от их характера и склонностей [6, c. 435].

     Второе  расхождение в интерпретации  касалось толкования положения «Примерного наказа», что земельные участки с «высококультурными хозяйствами: сады, плантации, рассадники, питомники, оранжереи и т.под.», – а также конские заводы и племенные скотоводства должны быть переданы в «исключительное пользование государства или общин, в зависимости от размера и значения их». И здесь большевики, которые в принципе выступали за широкомасштабное земледелие и централизованный контроль, заняли позицию, отличную от эсеровской, как по вопросу о том, что именно должно включаться в категорию «высококультурных хозяйств» – должны ли они, в частности, включать все земли, отведенные под такие «промышленные» культуры, как сахарная свекла, лен и хлопок, – так и относительно того, какого рода власти должны на практике заниматься их управлением.

     Третье, и наиболее существенное, расхождение  касалось того, какие именно земли  должны были подлежать распределению. Вообще-то в «Примерном наказе» вроде бы ясно давалось понять, что крестьянские наделы наряду с помещичьими имениями должны были объединяться в общий фонд, подлежащий последующему «уравнительному» распределению – исключение составлял лишь, как там заявлялось, «инвентарь малоземельных крестьян». Однако, когда этот вопрос начал обретать конкретное содержание, правые эсеры, представлявшие интересы зажиточных крестьян, начали отступать с этих позиций, заявляя, что земля, которая уже находится в индивидуальном или коллективном крестьянском владении, должна оставаться в неприкосновенности и что принцип уравнительности применим лишь постольку, поскольку это касается распределения между бедными или безземельными крестьянами конфискованных помещичьих имений. Здесь интересы различных категорий крестьянства оказались абсолютно несовместимыми; и именно в результате удара об эту самую скалу и произошел основной раскол сначала между правыми и левыми эсерами, а потом и между левыми эсерами и большевиками. Тем временем – поскольку столь многие жизненно важные пункты оставались в этом декрете открытыми и подлежали конкретному толкованию на местах – преобладающее значение приобрел контроль волостных земельных комитетов, на которые было возложено исполнение декрета, а этот контроль в то время в подавляющем числе случаев оставался в руках эсеров [6, c. 436].

     Кроме того, эсеровским по составу служащих и руководителей являлся Народный комиссариат земледелия (Наркомзема). Изданные им Положение и Инструкция от 13/26 декабря 1917 г. в общем и целом подтверждали эсеровскую политику. Там вновь заявлялось, что земельные комитеты облечены полномочиями для «проведения в жизнь земельных законов, как уже изданных, так и имевших быть изданными впредь». Специально оговаривалось, что «земли специальной культуры и промышленного значения... а также опытные и показательные поля и участки, поля сельскохозяйственных и других учебных заведений» не подлежат раздроблению и передаются в ведение земельных комитетов; все же остальные земли должны быть распределены по «уравнительно-трудовому» принципу, конкретное содержание которого не уточнялось.