И.В. Сталин

     В августе 1938 года Ежов послал на утверждение  четыре списка, в которых значились 313, 208, 208 и 15 имён (последний список включал  имена жён "врагов народа"). Ежов просил санкции на осуждение всех этих людей к расстрелу. В тот  же день на всех списках была наложена лаконичная резолюция Сталина и  Молотова: "За".

     Как сообщил на XX съезде Хрущёв, только Ежовым было послано 383 списка, включавшие тысячи имён лиц, приговоры которым  требовали утверждения членами  Политбюро. Из этих списков Сталиным подписано 362, Молотовым - 373, Ворошиловым - 195, Кагановичем - 191, Ждановым - 177. В 11 томах  списков, утверждённых членами высшего  партийно-государственного руководства, значатся имена 38848 коммунистов, приговорённых  к расстрелу, и 5499 - к заключению в  тюрьмы и лагеря.

     Таким образом, судьба значительной части  репрессированных предрешалась Сталиным и его приспешниками, а затем  их решения оформлялись приговором "тройки", Особого совещания  или Военной коллегии.

     Четвёртая группа донесений и сводок, посылавшихся Сталину Ежовым и Ульрихом, содержала результаты точного бюрократического учёта численности репрессированных. Так, Ульрих сообщал, что с 1 октября 1936 года по 30 сентября 1938 года Военной коллегией Верховного Суда СССР и выездными сессиями военных коллегий на местах было осуждено 36157 человек, из которых 30514 были приговорены к расстрелу.

     С руководителями местных партийных  организаций Сталин осуществлял  связь лично. Так, получив сообщение  о пожаре на Канском мельничном комбинате, он послал телеграмму в Красноярский крайком: "Поджог мелькомбината, должно быть, организован врагами. Примите все меры к раскрытию поджигателей. Виновных судить ускоренно. Приговор - расстрел. О расстреле опубликовать в местной печати (курсив мой - В. Р.)". Понятно, что получив в раскалённой атмосфере 1937 года телеграмму такого содержания, партийные секретари вкупе с чинами местного НКВД делали всё, чтобы подтвердить сталинские "предположения". В данном случае уже через два месяца по обвинению в поджоге комбината были приговорены к расстрелу бывший его директор, главный механик и группа рядовых работников - всего 16 человек. Ещё спустя три месяца областная печать сообщила, что эти лица получили за поджог комбината 80 тыс. рублей от иностранной разведки.

     Подобные  телеграммы Сталина направлялись в  обкомы в шифрованном виде, под  грифом "Строго секретно. Снятие копий  воспрещается. Подлежит возврату в 48 часов".

     Поначалу  некоторые партийные секретари  не верили в наиболее чудовищные директивы  и обращались к Сталину за разъяснением по поводу них. Так, первый секретарь  Бурятского обкома Ербанов, получив  директиву об учреждении "троек", послал Сталину телеграмму: "Прошу  разъяснения, пользуется ли утверждённая ЦК тройка по Бурят-Монголии правами  вынесения приговора". Сталин незамедлительно  ответил: "По установленной практике тройки выносят приговоры, являющиеся окончательными".

     Таким образом, о подлинной роли Сталина  в организации массовых репрессий  знал только узкий круг высших партийных  секретарей, большинство которых  вскоре сами сгорели в пожаре великой  чистки. Перед партийным активом  на местах в роли верховных карателей  представали "ближайшие соратники", посланные туда Сталиным.

     Характеризуя  моральный и политический облик  приспешников Сталина, Бармин в 1938 году писал, что все они "допустили  обвинение в шпионаже и предательстве, а затем и убийство одного за другим своих трёх или четырёх заместителей и лучших своих основных сотрудников, не только не пытаясь их защищать,.. но трусливо восхваляя эти убийства, славословя учинивших их палачей, сохраняя свой пост ценой этого предательства  и унижения, купив ими свою карьеру  и своё положение первых людей  в государстве... К нашему стыду и позору в этом положении пока находятся ряд советских наркомов, точнее, те 3-4 из них, которые этой ценой купили своё переизбрание в "сформированный" Молотовым новый кабинет. Лишь таким путём они избегли участи 25 своих ликвидированных коллег".

     При всём этом люди, которые организовывали и направляли великую чистку, не были изначально кровожадными монстрами. Даже Ежов, как отмечали многие знавшие  его лица, до середины 30-х годов  производил впечатление незлобивого  и бесхитростного человека. Но всех их отличали бесхарактерность и послушание, которые были не свойствами их характера, а неизбежным следствием сломленности, вызванной непрекращающимся давлением  безжалостной воли Сталина.

     В отношениях Сталина с приближенными  в полной мере сказались психологические  особенности "хозяина", ярко описанные  Троцким: "Хитрость, выдержка, осторожность, способность играть на худших сторонах человеческой души развиты в нём чудовищно. Чтоб создать такой аппарат, нужно было знание человека и его потайных пружин, знание не универсальное, а особое, знание человека с худших сторон и умение играть на этих худших сторонах. Нужно было желание играть на них, настойчивость, неутомимость желания, продиктованная сильной волей и неудержимым, непреодолимым честолюбием. Нужна была полная свобода от принципов и нужно было отсутствие исторического воображения. Сталин умеет неизмеримо лучше использовать дурные стороны людей, чем их творческие качества. Он циник и апеллирует к цинизму. Он может быть назван самым великим деморализатором в истории".

     Эти черты, позволившие Сталину организовать величайшие в истории судебные подлоги  и массовые убийства, были, по мнению Троцкого, заложены в его природе. Но "понадобились годы тоталитарного  всемогущества, чтобы придать этим преступным чертам поистине апокалиптические размеры".

     Сталин  играл на худших сторонах не только людей, принадлежавших к его ближайшему окружению, но и людей, которых он лично не знал, но которые становились  исполнителями его зловещих замыслов. В годы великой чистки в стране была создана обстановка вседозволенности в деле выискивания "врагов народа", доносов и провокаций. Здесь могло  идти в ход всё что угодно - клевета, домыслы, публичные оскорбления, сведение личных счётов, всё, что означало свободу от политических принципов  и нравственных норм, отсутствие моральных  тормозов, потерю человеческого облика. Людей, способных на это, Сталин лично  поднимал на пьедестал. Об этом свидетельствует, например, его отношение к киевской аспирантке Николаенко, прославленной  им на февральско-мартовском пленуме 1937 года в качестве "маленького человека", умеющего бестрепетно "разоблачать  врагов".

     Вдохновленная сталинскими словами Николаенко окончательно распоясалась. Так, после  беседы с одним из старых большевиков  она заперла его на ключ и позвонила  в НКВД: "У меня в кабинете сидит  враг народа, пришлите людей арестовать его".

     Отправляя Хрущёва на Украину, Сталин посоветовал  ему использовать в борьбе с врагами  народа помощь Николаенко. Познакомившись с этой особой, Хрущёв пришёл к выводу, что она является психически больным  человеком. Когда во время своего приезда в Москву он сказал об этом Сталину, тот "вскипел и повторял: "10 % правды - это уже правда, это уже требует от нас решительных действий, и мы поплатимся, если не будем так действовать". Лишь после того, как Сталин получил от Николаенко новые доносы с обвинениями против Хрущёва как "неразоружившегося троцкиста", он разрешил перевести её с Украины в другое место. Но и тогда Сталин "шутил", слушая рассказы Хрущёва о страхе, который испытывали перед Николаенко киевские коммунисты.

     Как свидетельствует переписка Сталина  с Молотовым, даже в личном доверительном  общении между кремлёвскими вождями  действовал своего рода негласно установленный  шифр. "Вожди" с непререкаемой  уверенностью и деловитостью сообщали друг другу о полученных в НКВД показаниях как об абсолютно достоверных  и не вызывающих сомнения доказательствах  вины арестованных.

      Реформы и методы их проведения.

     Коллективизация.

     Реализация  плана индустриализации зависела от импорта дорогостоящего машинного оборудования, которое можно было купить только за счет экспорта сельскохозяйственных продуктов и сырья. Кроме того, рост городов и городского населения увеличивал внутреннее потребление продуктов питания в условиях сокращения занятых в сельском хозяйстве. Поэтому главной задачей стало повышение производительности труда крестьян.

     Позиция Бухарина и Рыкова заключалась в  поддержке богатых крестьян. Однако государственная политика низких цен  на сельскохозяйственную продукцию  не стимулировала роста производства. Кроме того, партия опасалась оппозиции  со стороны крестьянства.

     Поэтому Сталин сделал ставку на деревенскую  бедноту, "раскулачивание" крестьян и коллективизацию. Первоначальная задача коллективизировать до 20% крестьянских хозяйств в течение первой пятилетки  была перевыполнена. Сопротивление  крестьян подавлялось с помощью  армии и органов НКВД; кулаки - термин, который теперь был распространен  на всех крестьян-противников коллективизации, - депортировались в трудовые лагеря на лесозаготовки или строительство  каналов, что рассматривалось как  средство политического перевоспитания.

     Первый  пятилетний план совпал с мировым  экономическим кризисом. Резкое падение  мировых цен на сельскохозяйственные продукты, которые составляли главную  статью экспорта, заставило экспроприировать их во все возрастающих объемах; сложившаяся  ситуация стала напоминать военный  коммунизм. Результатом такой политики стал массовый голод 1932-1933.

       Партийно-государственное руководство  было вынуждено вновь пойти  на компромисс; отказавшись от  политических преимуществ коллективизации,  оно ослабило систему, разрешив  ограниченное частное хозяйство  в пределах колхозов. К концу  1933 более 60% всех крестьянских  хозяйств были коллективизированы; накануне Второй мировой войны  в колхозы входило до 95% хозяйств. 

     Недовольство  населения и репрессии.

     Вслед за сопротивлением крестьян коллективизации  последовало не менее опасное  недовольство среди рабочих, которое  было вызвано проведением курса  на ужесточение трудовой дисциплины в связи с высокими темпами  индустриализации во второй пятилетке (1933-1937).

     В дополнение к прежним методам  социалистического соревнования и  ударных бригад партийно-государственное  руководство взяло курс (1935) на поощрение советских форм повышения производительности труда, названных "стахановским движением" по имени одного из наиболее успешных новаторов шахтера А.Г. Стаханова. Специальные прибавки к зарплате выплачивались тем рабочим, которые могли производить значительно больше продукции. Успехи "стахановцев" использовались начальством для увеличения норм выработки продукции, в результате чего выполнение нормы средним рабочим требовало максимального напряжения сил. 
 

     Изменения в культурной жизни.

     В середине 1930-х годов началось возвращение  к оставленным ранее традициям  и ценностям. Был отменен "педологический" подход к воспитанию детей; вновь  введена классическая методология  в преподавании учебных предметов, среди которых появился даже латинский  язык.

     Были  восстановлены академические степени  и звания; в Москве и Ленинграде появились гуманитарные вузы университетского типа.

     Новый акцент на славе прошлого России и  особой роли русского народа был сделан во всех сферах жизни. Вернувшийся из эмиграции писатель А.Н. Толстой внес вклад в создание образа Петра Великого как "первого большевика".

     Возрождалась  русская культура царских времен; вновь стали популярны художественные произведения А.С. Пушкина, Л.Н. Толстого, И.Е. Репина, Н.А. Римского-Корсакова.

     Большое внимание стало уделяться семье, которая была объявлена ячейкой  общества. Развод не поощрялся, а аборт, если он только не был показан по медицинским соображениям, приравнивался  к преступлению (1935).

       В армии "коллегиальное управление" было заменено единоначалием (1934); были введены персональные воинские звания (1935), хотя звания генералов и адмиралов появились лишь в 1940.

     Кульминацией  нового политического курса стала  сталинская конституция (1936), которая была названа "самой демократичной в мире". Были введены всеобщее избирательное право, прямые и тайные выборы. Однако эти изменения не означали перехода к демократии. Право выдвигать кандидатов предоставлялось местным комитетам коммунистической партии, молодежным организациям, культурным обществам, профсоюзам и кооперативам (статья 141). В конституции предусматривалось (статья 126) ведущая роль коммунистической партии.