Появление новой европейской валюты евро, значение и перспективы

В итоге главный стратегический выигрыш России от использования новой европейской валюты – снижение ее зависимости от доллара и, следовательно, от экономической политики США.

Кроме того России целесообразно диверсифицировать  структуру накоплений, задолженности  и текущих платежей (как государственных, так и коммерческих), чтобы свести к минимуму потери от разнонаправленного движения курсов основных мировых валют. А они, по всем оценкам, будут в ближайшие годы весьма ощутимыми.

Поэтому с 1999 г. Банк России постепенно увеличивал долю евро в своих официальных резервах. В начале 2007 г. валютная корзины России состояла из доллара США и евро, рублевая стоимость которой используется в качестве операционного ориентира курсовой политики: 0,55 долл. США и 0,45 евро по сравнению с прежним составом (0,6 долл. США и 0,4 евро). На данный момент валютная корзина России имеет следующий состав: доллар (47%), евро (41%), японская йена (около 1%), британский фунт (около 9%) и швейцарский франк (остальное).

Кроме того, учитывая тот факт, что  по торговле, по структуре экспорта и импорта влияние Европы на Россию сильнее, последней выгоднее использовать евро в своих расчетах со странами Европы. В общем объеме товарооборота на долю экспорта приходится 62,4%, импорта – 37,6%. В географической структуре внешней торговли России важнейшее место занимает Евросоюз: на его долю  приходится более 52% российского товарооборота. Лидирующее положение среди основных торговых партнеров России из стран Европы по-прежнему занимают Германия, Нидерланды и Италия.

Стоит отметить, что дорогая европейская валюта привела к подорожанию европейских товаров на российском рынке. В результате спрос на некоторые подорожавшие товары и, соответственно, физические объемы российского импорта из Европы снижаются. Снижение объемов импорта выгодно российским производителям, поскольку дает шанс для импортозамещения и увеличения экспорта в Европу. Единственная сложность состоит в том, что при производстве некоторой отечественной продукции используются европейские составляющие. С этой точки зрения укрепление евро негативно сказывается на отдельных отраслях производства.

Кроме того, увеличение стоимости  единой европейской валюты приводит к изменению географической структуры  внешней торговли РФ. Подорожавший евро неблагоприятно повлиял на конкурентоспособность товаров, произведенных в Европе, одним из последствий этого явился перенос европейского производства в страны Азии и другие страны, где затраты на производство более низкие. Соответственно, увеличилась доля стран Азии в общем объеме товарооборота России. Так, рост товарооборота с Китаем происходил за счет увеличения темпов роста импорта машин, оборудования и транспортных средств, текстиля, текстильных изделий и обуви, составляющих около 70% импорта России из этой страны.

Однако имели место и такие  факторы снижения товарооборота с Евросоюзом, как снижение цен на топливно-энергетические ресурсы. Так, наблюдалось снижение доли в товарообороте России, Германии и Италии в связи с сокращением экспорта, обусловленным снижением цен на топливно-энергетические товары и существенным сокращением физических объемов из-за уменьшения спроса на эти товары в результате резкого повышения цен на них в предыдущем году. Также американцы стали ввозить немного меньше российского топлива, минерального сырья и металлов, но при этом чуть больше химических товаров, машин и оборудования и прочих промышленных изделий. Среди их собственных поставок в Россию ощутимая прибавка зафиксирована прежде всего по статье «машины и оборудование».

Исходя их того, что Европа является основным торговым партнером России, второй вполне очевидный плюс евро – экономия на конверсионных операциях. Раньше тем российским предприятиям, которые имели деловых партнеров в разных странах ЕС, приходилось вести расчеты сразу в нескольких валютах. Чтобы использовать полученные, скажем, от испанского покупателя песеты для оплаты закупаемого в Германии оборудования, нужно было потратиться на конвертирование, что нередко приводило к потерям из-за изменения обменного курса. Теперь все платежи со странами валютного союза осуществляются в одной денежной единице. Это особенно удобно российским предприятиям с широкой сетью деловых связей, например транспортным и туристическим фирмам.

 Российским гражданам, выезжающим  в страны валютного союза, также  стало намного удобнее брать с собой и привозить назад евро, чем прежние национальные валюты, особенно такие редкие, как, скажем, португальские эскудо или ирландские фунты.

Еще одно преимущество евро состоит  в том, что цены внутри ЕС стали  «прозрачными». Российским импортерам теперь гораздо проще ориентироваться на европейских рынках, ведь курсы национальных валют и их колебания больше не маскируют разницу в цене товаров. А она, между прочим, сохранилась, хотя в ЕС давно существует единый внутренний рынок. Просто рабочая сила, электроэнергия, недвижимость, вода и другие издержки производства, как и налоги, отличаются в одной стране от другой. Евро удобно использовать при встречных поставках, а также при исполнении контрактов, в которых имеется несколько поставщиков и/или покупателей из разных стран и/или применяются сложные формы расчетов.

Кроме того, традиционное номинирование  цен на некоторые товары в долларах препятствует широкому распространению  евро в России в условиях дорожающего  евро. Это напрямую связано также  со структурой российского экспорта, на три четверти состоящего из сырья и топлива. Нефть, почти как все биржевые товары, продается и покупается за доллары. Единственная имеющаяся здесь у евро возможность – разделение валюты цены и валюты платежа. Так, в 1970-е гг. поступали страны Персидского залива: контрактная цена устанавливалась в долларах, а платеж осуществлялся в фунтах стерлингов, поскольку раньше эти страны принадлежали к зоне фунта.

Важно заметить, что широкому распространению  евро в некоторой степени препятствуют экономические противоречия внутри Евросоюза, вызванные тем, что страны – участники Евросоюза экономически неоднородны. К тому же, в отличие от США, Евросоюз не является конфедерацией; у всех стран разные приоритеты экономической политики. Если же ставить знак равенства между Евросоюзом и Германией, то следует отметить достаточно существенное улучшение экономических индикаторов, оживление экономической активности. Более того, если сравнивать непосредственно США и Германию, то можно говорить о том, что у Германии перспективы гораздо более оптимистичны. Но Евросоюз – очень неоднородная структура, есть страны, экономическое развитие которых ниже той же самой Германии. Есть еще и такие страны, как Франция, где еще очень много крупных и нерешенных социальных проблем, государство берет на себя очень большие социальные обязательства, которые в будущем рано или поздно должны будут решаться путем жестких реформ как системы непопулярных мер. Приблизительно такие же соображения касаются Италии и других стран, входящих в ЕС.

В целом можно сказать, что появление  единой европейской валюты, а также  ее укрепление благотворно влияют на экономику России. Основным партнером  России на мировой арене является Европа. Использование единой европейской  валюты при торговле с европейскими странами позволяет экономить на конверсионных сделках, а также лучше ориентироваться в ценах. Подорожавший евро, несмотря на подорожание российского долга и увеличение цен на европейские товары на российском рынке приводят к снижению импорта из Европы, соответственно стимулируют импортозамещение и экспорт в Европу. Также, в связи с трудностями в экономике США, укрепившийся евро решает важнейшую проблему – зависимость от доллара, а также участвует в диверсификации валютной корзины, что, в свою очередь, снижает курсовые риски. Тем не менее, интенсивному использованию евро препятствуют такие факторы, как традиционное номинирование цен на некоторые товары в долларах и экономические противоречия внутри Евросоюза.

6.ВЛИЯНИЕ МИРОВОГО ФИНАНСОВОГО  КРИЗИСА НА ЕВРО

В апреле 2009 года состоялся очередной саммит G20, на котором объединенная Европа планировала представить единый план выхода из кризиса. Однако разногласия по поводу того, кому именно и насколько надо помогать, становятся все острее. За месяц до встречи старожилы ЕС отказались выделить на спасение экономик Восточной Европы 190 млрд евро, а сами страны - немедленно принять в зону евро. Разочарованный Восток говорит о новом железном занавесе, но на Западе, похоже, больше думают о будущем евро. Глобальный экономический кризис стал первым тестом для европейской валюты. Пройдет ли она его? Тяжелейший экономический кризис и разгорающийся, как следствие, кризис политический заставляют все сильнее сомневаться в жизнеспособности единой валюты.

Когда семь лет назад евро превратился в наличные деньги (до этого три года просуществовав в виде безналичной валюты), рядовые европейцы столкнулись с неожиданными тратами. Банкноты необычного формата не помещались в старые кошельки - пришлось покупать новые. Отмечая в начале нынешнего года 10-летний юбилей евро, чиновники ЕС утверждали, что именно единая валюта удерживает на плаву Европу. Честнее было бы сказать, что евро удерживает на плаву наиболее слабых членов Евросоюза, естественно за счет сильных. А эти расходы куда крупнее, чем покупка портмоне. Быстро завоевав статус резервной валюты, сейчас евро все больше напоминает колосса на глиняных ногах.

По мнению современных экономистов  мина замедленного действия была заложена под единую европейскую валюту уже  при ее создании. Слишком разные страны были объединены одной монетарной системой. Израильский инвестор Ави Темкнн, еще год назад предрекая крах евро, в качестве объяснения разделил Западную Европу на два блока: немецкий (Германия, Австрия, Люксембург, Нидерланды) и латинский (Франция, Италия, Испания). Немецкий блок, еще не забывший гиперинфляции гитлеровской Германии и опасающийся роста цен, был заинтересован в повышении ставки Европейского центрального банка. Латинский же нуждался в низкой ставке, чтобы дать стимул развитию своих экономик. Но смысл создания еврозоны как раз и состоял в отказе от собственной монетарной политики - это была цена единства.

И она оказалась слишком высокой. Особенно для стран на юге региона. Остальная Европа объединила их под хлесткой аббревиатурой PICS (сокращение от Portugal, Italy, Greece, Spain; по-английски pigs - «свиньи»). Лопнувший пузырь недвижимости, банковский кризис, растущий дефицит счета текущих операций (который в Испании достиг рекордных 10%), огромные государственные долги Италии и Греции... На столь безрадостном фоне из-за слишком медленного снижения ставки ЕЦБ эти страны оказываются в таком же положении, в какое в 1925 году попала Великобритания. Тогда страна вернулась к довоенному «золотому стандарту». Это вызвало дефляцию, урезание зарплат, массовую безработицу и, как итог, всеобщую забастовку в 1926-м.

В сложившейся ситуации Германия и  Франция - две крупнейшие экономики Евросоюза выглядят более благополучно. Конечно, проблем хватает и у них (например, растущий дефицит бюджета), но более богатая и гибкая экономика позволяет им смягчить удар мирового кризиса. Положение этих стран было бы еще лучше, если бы их валюта отражала состояние дел только в них самих и не несла груз проблемных PICS.

Но куда большую свинью Германии и Франции подложили не южные, а восточные соседи. Все предыдущие годы западноевропейские банки кредитовали страны молодой демократии. В результате объем кредитов, выданных регионам (включая Турцию), достиг к концу 2008 года 1,5 трлн. долларов. По данным швейцарского банка UBS, лишь в нынешнем году погашению подлежит 400 млрд. долларов долга.

Кредитование имело также и  национальную специфику. – Так, скандинавские банки выдавали займы Прибалтике, французские - балканским странам. Во что обошлась эта щедрость, Европа поняла только теперь. Банки Австрии одолжили странам бывшего Восточного блока 230 млрд. евро, что составляет около 70% австрийского ВВП. В 2007 году итальянский UniCredit получил титул «Банк года в Центральной и Восточной Европе» за масштабную экспансию. Сегодня западные журналисты называют ситуацию, в которую попал UniCredit, «монетарным Сталинградом».

В основном кредиты Восточная Европа брала в иностранной валюте. В  частности, в Венгрии за последний  предкризисный год более 80% ипотеки было взято не в форинтах, а в швейцарских франках, евро и даже японских йенах. Между тем курсы национальных валют относительно евро значительно снизились за последние полгода. Долги стали непосильной ношей. В ближайшем будущем перед угрозой дефолта могут оказаться Латвия, Венгрия, Украина. Болгария и Румыния. Невозврат долгов еще больше отяготит положение стран Западной Европы - как группы PIGS, так и всех остальных. Рынок четко реагирует на такие опасения. Страховка от дефолта - кредитные дефолтные свопы (CDS) - резко выросла в цене, причем не только для Восточной Европы. Лидирует Украина: в конце февраля CDS по ней находились около 4000 пунктов, то есть вероятность дефолта рынок оценивал в 40%. В Латвии этот показатель составлял 940 пунктов, в России - 770, в Венгрии -580. На этом фоне CDS Австрии смотрелись весьма скромно - всего 270.

Безусловно, речь идет лишь об оценке рынка. Однако тот же рынок определяет и курс евро. Достигнув в марте 2008-го пика в 1,6 доллара за евро, европейская валюта через год находилась у отметки 1,25 доллара. Стоимость евро зависит от ситуации в странах еврозоны. Если события в Калифорнии или каком-либо другом отдельном штате США не могут повлиять на курс доллара, то на курс евро влияет все, что происходит в Европе. При этом экономисты не подвергают сомнению то, что в ближайшее время из зоны евро следует ожидать преимущественно плохих новостей. Соединенные Штаты и Европа словно соревнуются, у кого дела хуже - но пока лидирует Европа. Отсутствие единых согласованных действий в условиях все возрастающего негатива не дает оснований для оптимизма в отношении евро.

Парадоксальная ситуация: с одной  стороны, если бы не евро, то, возможно, мы уже увидели бы несколько суверенных дефолтов. Именно на это напирают защитники единой валюты. С другой - те же самые наиболее уязвимые страны выиграли бы, выйди они в скором времени из зоны евро, поскольку смогли бы проводить собственную монетарную политику, отвечающую их национальным интересам. Пусть бы она и началась с масштабной девальвации. Причем главным образом это было бы на руку Германии. Освобожденная от балласта европейская валюта стала бы более устойчива к кризису, а значит, и страны-лидеры - менее уязвимы. Инвесторы верят в немецкую экономику, а не в экономику еврозоны: они покупают немецкие гособлигации со сроком погашения 30 лет и сбрасывают евро. Но Германия не готова отказаться от единой валюты, а инициатива покинуть еврозону может прийти только с юга. Ключевые игроки останутся, следовательно, за само существование валюты можно не беспокоиться. По крайней мере, пока.