Структурная модернизация финансовой системы Росии

СТРУКТУРНАЯ МОДЕРНИЗАЦИЯ ФИНАНСОВОЙ СИСТЕМЫ РОССИИ 

Состояние национальных финансовых систем во многом определяет темпы и устойчивость социально-экономического развития. С учетом высокой зависимости финансовой сферы от регулятивных действий государства она играет едва ли не ведущую роль при политическом выборе той или иной модели роста. Глобализация экономики и финансовых рынков еще больше усложнила эту взаимосвязь.

В результате расширения доступа частных и государственных компаний к глобальному рынку капитала всемирное хозяйство превратилось в одно из фундаментальных оснований национальных экономик. В свою очередь, развитие финансовых рынков стало более автономным; одновременно они начали практически мгновенно транслировать импульсы, в том числе кризисные, на все мировое хозяйство. Текущая глобальная турбулентность в немалой степени оказалась следствием этих сдвигов, поэтому необходимо переосмыслить роль финансовых систем в посткризисном мире. 

Время выбора: от форсированного роста к сбалансированному развитию. 

В последнее десятилетие российская экономика убедительно доказала, что может поступательно развиваться. Рост реального ВВП за период 1998—2008 гг. составил 94%, инвестиции увеличились более чем на 200%, а реальные доходы населения — на 137%. Банковские сбережения населения в рублях выросли в 2000—2009 гг. в 21 раз. Обменный курс рубля по отношению к основным мировым валютам практически не изменился. Вместе с тем не удалось решить задачу удвоения ВВП к 2010 г., поставленную в 2000 г. Россия продолжает отставать от ряда стран — прямых конкурентов на мировом рынке (Китай, Индия, в последние годы — Бразилия). Это позволило авторитетным мировым экспертам говорить о том, что Россия стала выпадать из «группы БРИК».

Экономический рост в новейшей истории России начался после кризиса 1998 г. Повышение мировых цен на нефть и другие сырьевые товары способствовало сбалансированности бюджета и укреплению ятсударственных финансов. Однако циклический период высоких сырьевых цен не был использован для масштабной модернизации российской экономики, реализации инфраструктурных проектов. С точки Тшяия повышения конкурентоспособности национальной экономики это время было упущено.

Форсированный рост российской экономики в 2006 — первой половине 2008 г. поддерживался за счет расширения потребления на базе не только увеличения доходов населения, но и развития банковской системы: прирост внутреннего спроса более чем на 73 был обеспечен банковскими кредитами. Вместе с тем доля этого источника в финансировании инвестиций в основной капитал составила лишь 9%. Экономический рост, опирающийся на расширение потребления благодаря притоку нефтедолларов и внешним займам, оказался неустойчивым. Под воздействием глобального кризиса всего за несколько месяцев промышленное производство вернулось на уровень 2005 г., а внешний частный долг превысил валютные резервы России.

В прошедшем десятилетии инвестиции относились к числу важнейших факторов экономической динамики. Начиная с 2002 г. экономический рост в значительной мере связан с инвестиционной активностью хозяйствующих субъектов. В результате существенно возросла роль финансового сектора. Соотношение объема инвестиций, привлекаемых российскими предприятиями на финансовых рынках, и объема инвестиций в основной капитал выросло с 9,1% в 2001 г. до 67,5% в 2007 г,

При этом с 2005 г. рост данного показателя все больше определялся увеличением объема размещений российскими предприятиями своих ценных бумаг на зарубежных рынках, а с 2006 г. - и резким наращиванием внешних заимствований российскими банками. С 2004 г. инвестиции предприятий и банков, находящихся под контролем государства, а также бюджетные расходы, стимулировавшие в том числе опережающий рост платежеспособного спроса, стали играть чрезмерную роль в обеспечении экономического роста. В результате снизились экономическая обоснованность и целесообразность привлечения финансовых ресурсов. Менее ответственная инвестиционная политика менеджеров при доминирующей роли государства в экономике привела к разбалансированию финансового сектора и национального хозяйства в целом.

В условиях мирового финансово-экономического кризиса России не удалось стать «тихой гаванью». Несмотря на накопленные международные резервы (по этому показателю она занимала третье место в мире), национальная банковская система и финансовые рынки не смогли смягчить негативное внешнее воздействие. Усиление кризисных явлений было обусловлено накопленными в период форсированного роста системными и структурными проблемами:

- дефицит ресурсов нефинансового сектора (разрыв между кредитами и депозитами предприятий и населения), превысивший в середине 2008 г. все собственные средства банковской системы;

— высокая инфляция, борьба с которой монетарными методами усложняется слабым развитием конкурентной среды;

, — непропорционально сильная зависимость экономики от обменного курса рубля;

I — значительная сегментация банковской системы, что проявляется в различных требованиях к ликвидности, капитализации, в доступе ^внешнему и внутреннему финансированию, а в конечном счете — в разных уровнях рисков;

— низкая эффективность использования внешних займов (лишь Тр^25% направлялось на кредитование нефинансового сектора).

Чрезмерная (по сравнению с другими странами «большой двадцатки» и крупнейшими развивающимися государствами) глубина падения российской экономики в 2008—2009 гг. в значительной мере определялась ее перегревом - - форсированным ростом в ущерб стабильности в предшествующие годы. Вместе с тем, несмотря на явно завышенный (относительно разумного уровня риска) объем привлекаемых в российскую экономику финансовых средств, спрос на инвестиционные ресурсы в этот период не был удовлетворен. Возник разрыв между ним и источниками его покрытия — так называемая «кредитная яма».

Сегодня, когда появились первые признаки стабилизации, необ-Зеодимо определить дальнейшее направление развития российской экономики. Наиболее рациональной представляется модель, сочетающая преимущества относительно быстрого роста с обеспечением его стабильности и устойчивости к внешним воздействиям. Экономический рост должен сопровождаться улучшением структуры институциональных финансовых потоков, что, в свою очередь, предполагает существенно больший вклад национальной финансовой сферы в противодействие

внешним шокам, развитие и укрепление конкурентных позиций России в глобальной экономике. Для этого важно изменить структуру ввоза инвестиций: в приходящих инвестициях должны превалировать долевые, особенно прямые, в отличие от нынешнего господства заемных ресурсов.

При формировании новой финансовой политики надо учитывать важнейший урок форсированного роста российской экономики в 2006 — первой половине 2008 г. Он заключается в том, что «увеличение валовых экономических показателей» не обязательно означает «качественный (устойчивый к внешним шокам и опирающийся на повышение конкурентоспособности) рост экономики». Поэтому высок риск, что провозглашенный приоритет инновационного, инвестиционного развития и повышения конкурентоспособности национальной экономики может остаться лишь декларацией.

Реализуя антикризисную политику, правительство РФ подтвердило неизменность основных положений Концепции долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации на период до 2020 г. (КДР). КДР отводит финансовому сектору функцию — создать необходимые предпосылки для поддержания высоких темпов экономического роста (в среднем 6—7% в год). Сформулированы задачи денежно-кредитной политики на этот период: снизить инфляцию до 3%, повысить уровень монетизации экономики (отношение М2/ ВВП) до 70—75%, увеличить объем банковского кредитования нефинансового сектора до 80—85%. Представляется, что достижение столь высоких целевых ориентиров будет сопровождаться усилением угроз для финансовой стабильности и возникновением дополнительных структурных диспропорций в развитии финансового сектора.

К сожалению, заложенная в КДР логика соответствует сценарию форсированного развития финансового сектора. Позитивным моментом выступает возможность достичь высоких темпов экономического роста. Но оборотной стороной будут высокие риски финансовой нестабильности. По мере неизбежного усиления воздействия финансовой сферы на развитие реального сектора за преодоление кризисов, подобных нынешнему, придется платить все более высокую цену.

При инерционном сценарии предполагается фактическая консервация структуры финансовой сферы. При этом вероятны постепенное снижение рисков и инфляции, медленное развитие банковской системы и финансовых рынков, но все текущие структурные проблемы финансовой сферы не будут решены. В результате при сравнительно невысоких темпах экономического роста сохранится высокая зависимость национальной финансовой сферы от глобальных сырьевых рынков и внешнего капитала, что повышает ее уязвимость перед будущими мировыми циклическими кризисами.

Наиболее рациональный вариант развития в ближайшие годы состоит в том, чтобы в определенной степени пожертвовать темпами экономического роста1 в пользу большей сбалансированности и устойчивости. Для этого необходимо:

привести в соответствие потребности экономики в финансовых ресурсах и возможности финансовой системы предоставлять их2;

последовательно развивать факторы производства (объективные временные лаги между инвестициями в основной капитал и расширением мощностей, ростом производительности труда предполагают умеренное увеличение спроса);

устранить текущие риски и дисбалансы (на кредитном и межбанковском рынках, при использовании внешних средств, в области просроченной задолженности и плохих долгов);

уменьшить зависимость российской финансовой сферы от внешней среды, последовательно готовиться к новым реалиям денежной политики, предполагающим изменение каналов денежного предложения и постепенный переход к модифицированной политике таргетирования инфляции;

увеличить капитализацию национальной финансовой системы и качественно ее совершенствовать.

При этом структурные реформы не должны ограничиваться финансовым сектором. Существующие концепции и стратегии долгосрочного развития экономики и финансового сектора слабо взаимоувязаны. До сих пор финансовый сектор и реальная экономика не рассматриваются как единый народно-хозяйственный комплекс, в котором финансовый сектор играет исключительно важную роль. Совместную реструктуризацию реального и финансового секторов экономики могут обеспечить развитие конкуренции и завершение структурных реформ в отраслях естественных монополий.

Расчеты показывают, что сбалансированное развитие с опорой на внутренние ресурсы позволит к 2020 г. увеличить совокупный объем денежной массы до 65% ВВП, а объем банковских кредитов экономике — до 60% ВВП. Это хуже, чем при форсированном сценарии, но предполагается, что чистый приток иностранного капитала в негосударственный сектор экономики не превысит 2% ВВП в среднем за год (его пиковый показатель в прошедшее десятилетие отмечался в 2007 г. — 6,4% ВВП). Данный сценарий предусматривает ликвидацию «кредитной ямы» и консолидацию банковского сектора. Доля наличных денег в денежной массе (отношение М0/М2) постепенно снизится до 15-17%, а доля счетов в иностранной валюте в общем объеме безналичных средств — с 25% в 2008 г. до 5—7% к 2020 г.

Преимущества сценария сбалансированного развития очевидны. Вместе с тем его реализация требует значительных усилий со стороны денежных властей по решению структурных проблем и совершенствованию регулирования финансовой сферы с целью не допустить перегрева кредитного и других рынков, а также сильных колебаний притока/оттока капитала. Необходимо изменить структуру денежной массы и укрупнить банковскую систему. Выбирать этот сценарии надо осознанно, а в его реализации должны участвовать все органы денежных властей. Если же остаться на развилке, как в настоящее время, то скорее всего снизятся темпы экономического роста и, возможно, еще больше обострятся структурные проблемы. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Технологии желаемых перемен.

На современном этапе финансовой глобализации значительно возросла конкуренция национальных регулятивных институтов (regulatory competition). Возможность «регулятивного арбитража», то есть минимизация издержек инвесторов и других участников рынка, связанных с теми или иными нормами и практиками финансового (в широком смысле) регулирования, прямо влияет на рентабельность отдельных сделок и оценку «выбираемого» инвестиционного климата. Поэтому повышение качества финансовых институтов, необходимое для укрепления национальной конкурентоспособности, одновременно выступает главной целью структурных трансформаций в финансовой сфере, критически важной для обеспечения устойчивого долгосрочного экономического роста. 

Переход к модифицированному инфляционному таргетированию.

В долгосрочной перспективе главной целью Банка России должно быть снижение инфляции до уровня не более 3%, что ненамного превышает целевое значение инфляции нашего главного торгового партнера — еврозоны, где ориентир прироста цен составляет 2%. В ближайшей перспективе ЦБ РФ предполагает завершить переход к режиму инфляционного таргетирования и свободному плаванию курса рубля. Считаем, что для полноценного таргетирования инфляции ценовая стабильность должна быть единственной конечной целью денежно-кредитной политики Банка России. Для этого необходимо внести соответствующие уточнения в законодательство.