Бюджетная система государства

Ограничения  по  заимствованию

Рикардианская  точка  зрения  на  роль  государственного  долга  основывается  на  гипотезе  постоянного  дохода.  В  соответствии  с  ней,  потребление  зависит  не  только  от  размеров  текущего  дохода,  но  и  от  уровня  постоянного  дохода,  который  включает  оба  вида  дохода:  текущий  и  ожидаемый  в  будущем.  Согласно  рикардианским  взглядам,  при  финансируемом  за  счёт  займов  снижении  налогов  текущий  доход  увеличивается,  но  постоянный  доход  и  уровень  потребления  остаются  неизменными.

Сторонники  традиционного  взгляда  на  государственный  долг  полагают,  что  гипотеза  постоянного  дохода  не  вполне  правильна,  поскольку  существуют  ограничения  по  заимствованию  для  потребителей.  При  наличии  таких  ограничений  человек  может  потреблять  лишь  в  пределах  его  текущего  дохода.  Размер  потребления  для  него  в  большей  мере  определяется  текущим,  а  не  постоянным  доходом;  финансируемое  за  счёт  займов  снижение  налогов  приводит  к  увеличению  текущего  дохода  и  потребления,  несмотря  на  то,  что  будущий  доход  снижается.  По  существу, когда  правительство  снижает  текущие  и  повышает  будущие  налоги,  оно  тем  самым  как  бы  предоставляет  плательщику  налогов  заём.  Тем,  кто  хотел  бы  получить  заём,  но  не  смог  этого  сделать,  снижение  налогов  даёт  средства  на  потребление.

Будущие  поколения

Третий  аргумент  в  пользу  традиционной  точки  зрения  заключается  в  том, что  потребители  ожидают,  что  предполагаемые  будущие  налоги  придётся  платить  не  им,  а  следующим  поколениям.  Предположим,  например,  что  государство  сегодня  снижает  налоги.  Выпускает  рассчитанные  на  30  лет  облигации  для  финансирования  бюджетного  дефицита,  а  затем  через  30  лет  поднимает  налоги  для  выплаты  займа.  В  этом  случае  государственный  долг  представляет  собой  средство  перераспределения  богатства  следующего  поколения  налогоплательщиков  (которому  придётся  платить  повышенные  налоги).  В  результате  такого  перераспределения  ресурсы  нынешнего  поколения  возрастают,  и  оно  увеличивает  потребление.  По  существу,  финансируемое  за  счёт  займов  снижение  налогов  стимулирует  потребление.  поскольку  оно  даёт  нынешнему  поколению  возможность  увеличить  потребление  за  счёт  следующего  поколения.

Экономист  Роберт  Барро  приводит  остроумный  контраргумент  в  поддержку  рикардианской  позиции.  Он  считает,  что  поскольку  будущие  поколения  являются  детьми  и  внуками  нынешнего  поколения,  то  не  надо  считать  их  независимыми  экономическими  агентами.  Наоборот,  нынешнее  поколение  заботится  о  будущих  поколениях.

Согласно  позиции  Барро,  в  действительности  решения  принимаются  не  отдельным  лицом,  которое  живёт  ограниченное  число  лет,  а  семьёй,  которая  существует  неопределённо  долго.  Другими  словами,  человек  решает,  сколько  ему  потреблять.  Исходя  не  только  из  своего  собственного  дохода,  но  и  принимая  во  внимание  будущие  доходы  членов  своей  семьи.  Финансируемое  за  счёт  займов  снижение  налогов  может  привести  к  увеличению  доходов  отдельного  лица,  который  оно  получает  на  протяжении  жизни,  не  увеличивая,  однако, постоянный  доход  его  семьи.  Наоборот,  полученные  за  счёт  снижения  налогов  дополнительные  средства  человек  направляет  не  на  потребление,  а  на  сбережения.  Чтобы  оставить  их  в  наследство  своим  детям, которые  будут  платить  повышенные  налоги.

В  общем,  дебаты  между  сторонниками  двух  точек  зрения  всё  ещё  продолжаются.

внешний долг России

Одной из существующих причин существования дефицита государственного бюджета в России является внешняя  задолженность. В отличие от внутренней задолженности эта проблема еще  не проявилась в полной мере, однако, уже в конце 1998г, а тем более  в 1999г она занимает главенствующее положение.

В сентябре 1998г внешний  долг России, по оценке экспертов Chase Manhattan Bank, достиг 151,5 млрд. долл.

Таблица 6(10, с. 22)

Внешний долг по кредиторам,

млрд. долл.

Эта цифра учитывает обязательства  по бондам Минфина России, которые  формально не являются   официальным  государственным долгом и даже классифицируются западными финансистами как внутренний долг. Однако фактически этот долг имеет  статус государственного.

Важным фактором обслуживания внешнего долга России стало налаживание  контактов с известными международными организациями кредиторов – Парижским  клубом, занимающимся межправительственными  кредитами, и Лондонским клубом, координирующим вопросы задолженности частным  банкам по неправительственным и  негарантированным правительствами  кредитам. В сентябре 1997года Россия вступила в Парижский клуб. Это  потребовало от нее признать свои обязательства по долгу СССР, отказаться от ряда долговых активов (по военным поставкам и части долга стран, находящихся в тяжелом экономическом положении). Однако благодаря членству в Парижском и Лондонских клубах Россия приобрела дополнительные возможности по возврату своих дебиторских долгов и в более удобной форме, в конвертируемой валюте, а самое главное – реструктурировать значительную часть внешнего долга. Так в декабре 1997года была завершена сделка по реструктуризации долга: обязательства на сумму 31 млрд. долларов, выплата по которым была отсрочена в 1992году, были отменены на 3 млрд. долларов в денежной форме и 28 млрд. долларов новых обязательств. Эта реструктуризация положила конец неопределенности, когда надо было ежегодно вести переговоры об отсрочке платежей.

Говоря о величине внешнего долга сейчас нельзя обойти ряд  новых обстоятельств.

Во-первых, глобализация финансовых потоков в целом, а также политика неограниченной открытости к зарубежным инвестициям, прежде всего к так называемым краткосрочным портфельным инвестициям ведет к стиранию границ между внутренним и внешним долгом. Это касается выплат по ГКО нерезидентам. На них в докризисный период приходилось до 30% всего объема ГКО, или по тогдашнему курсу доллара – почти 30 млрд. долларов. В июле-августе часть этих средств была выведена с рынка и вывезена из страны.

Однако, вероятно, осталось обязательств на сумму порядка 60-120 млрд. рублей. При этом следует отметить консолидацию западных кредиторов, создавших  для ведения переговоров специальный  Комитет банков-держателей  ГКО, и их жесткую позицию по отношению  к выплате долга по ГКО. России было предложено 2 варианта реструктуризации ГКО:

• в валютные обязательства государства (типа еврооблигаций)
• новые рублевые облигации со значительной отсрочкой выплат.

        В  конечном счете, был принят  рублевый вариант реструктуризации, согласно которому, западные кредиторы  10% долга получают «живыми» деньгами, 20% - в виде бескупонных бездоходных  бумаг и остальные 70% - купонные  облигации с погашением через  4-5лет. При этом новые бескупонные  бумаги можно будет использовать  в России для приобретения  акций реформируемых российских  банков и других компаний, уплаты  налогов и т.п. Но долги в  рублевой форме новые обязательства  фактически будут иметь характер  внешнего долга, т.к. их невыполнение  повлечет за собой такие же  юридические (да и политические) последствия для государства,  как и отказ от погашения  внешнего долга. К тому же  достигнута договоренность о  порядке перевода кредиторами  получаемых ими в результате  реструктуризации средств за  границу.

Во-вторых, усиливается связь государственных обязательств и обязательств самостоятельных хозяйственных структур, имеющих системообразующее значение для экономики. Прежде всего, это касается крупнейших российских банков,  отказавшихся в связи с резкой девальвацией рубля и зависанием своих активов в ГКО  не в состоянии выполнить свои соглашения с западными партнерами.

Конечно, государство не должно отвечать по обязательствам частных  финансовых структур. Однако банкротство  крупнейших струтрурообразующих банковскую систему кредитных учреждений может  вызвать катастрофические последствия  для платежной системы страны. Кроме того, правительство всегда может получить компенсацию таких  затрат при реформе банковской системы  путем зачета соответствующих ликвидных  банковских активов или при реструктуризации ГКО внутренним инвесторам. Объединение  всех форвардных контрактов как единого  предмета переговоров также позволяло  добиться лучших условий по погашению  или реструктуризации долга по сравнению  с тем, если бы банк-должник пытался  договориться самостоятельно. В свою очередь, увязка этих долгов с реструктуризацией  ГКО логична, т.к. получателями долга  являются, прежде всего,  нерезиденты-держатели  ГКО, страховавшиеся с помощью форвардных контрактов от колебаний курса рубля.

В-третьих, еще одним новым моментом в оценке величины внешнего долга являются долги регионов, которые с 1997года получили право самостоятельного размещения внешних займов. До этого внешние заимствования могли осуществляться лишь в случае принятия специального указа президента по каждой конкретной области и городу. К 1998году лишь 4 крупными регионами – Москвой, Санкт-Петербургом, Свердловской и Нижегородской областью – было размещено еврооблигаций на 1,2 млрд. долларов. Формально, правительство не несет ответственности по долгу местных и муниципальных органов власти, однако эти заимствования несут потенциальную угрозу бюджету в случае применения к должникам принятых в таких случаях санкций.

И, в-четвертых, существует просроченная задолженность предприятий по кредитам, которые брались предприятиями в банках, в том числе и зарубежных, под гарантии государства. Весной 1998года было принято решение отказаться от такой практики. По ранее гарантированным кредитам эта задолженность составляет около 800млн. долларов, она непосредственно не влияет на величину государственного долга, но в контексте общей ситуации с их выплатой не может не оказывать воздействие на переговоры о возможной реструктуризации обязательств и получении новых кредитов. Главный вопрос – это: для чего берутся кредиты, как они используются, как и кто за них будет расплачиваться. К сожалению, в последние годы Россия прибегла к внешним заимствованиям в основном для латания бюджетных дыр, а в последний год и для поддержания завышенного курса рубля. Даже целевые кредиты, такие, как 2 транша кредита Всемирного банка реконструкцию угольной промышленности, как можно судить по публикациям, были использованы не по назначению.

Что касается международного кредитного рейтинга современной России, то сейчас, после знаменитого внутреннего  дефолта, он один из самых низких в  мире.  Это отражается и на перспективах новых займов, и на котировке наших долгов.  Осенью 1998года наши евробонды упали до уровня 20% их номинальной стоимости, а котировки некоторых видов российских долгов – даже до 6 центов за 1 доллар долга. Это один из самых низких уровней международного долгового рынка. Здесь сказалась серьезная озабоченность кредиторов возможностями обслуживания Россией внешнего долга, многие анал