Антимонопольная политика и практика зарубежных стран

«Стандарт Ойл» и  «Америкен Тобакко» в 1911 году. Тем  не менее, в эту пору

целый ряд должностных  лиц высказывал сомнения во всеобъемлемости  мероприятий,

регламентированных  Законом Шермана. Дело в том, что  в этом законодательном

акте ничего не говорилось о статусе монополий, возникших в результате

слияний. Кроме  того, многие виды деятельности, ограничивавшие конкуренцию на

свободном рынке, трактовались здесь расплывчато  и двусмысленно. Поэтому в

1914 году был  принят Закон Клейтона, основные  положения которого гласили:

n   запрещались  практически все формы дискриминации  в ценовой политике;

n   накладывались  ограничения на реализацию и  продажу товаров с

принудительным  ассортиментом;

n   запрещалось  слияние фирм за счет приобретения  акций конкурентов, если

такие действия уменьшали  конкурентную борьбу;

n   запрещалось  совмещение должностей в советах  директоров различных фирм и

деловых предприятий.

Одновременно с  Законом Клейтона Конгресс США ратифицировал  Закон о

Федеральной торговой комиссии, который дополнял Закон  Клейтона. Этот акт

давал Федеральной  торговой комиссии США - вновь созданному и независимому

органу - полномочия определять в каждом конкретном случае факты наличия

нарушений антимонопольного законодательства. Кроме того, ФТК  наблюдает за

рекламной практикой, защищая потребителей от лжи и  обмана в этой сфере.

Значение данного  органа лежит, скорее, не в расширенном  толковании незаконных

средств и методов  ведения бизнеса, а именно в создании независимого от

влияния монополистических  структур института, имеющего право  возбуждения

судебных разбирательств.

·        Закон Робинсона- Питмэна (1936 год)- запрет на ограничительную

деловую практику в области торговли: «ножницы цен», ценовая дискриминация и

др.

К 1950 г. к закону Клейтона была принята поправка Селлера- Кефовера, которой

уточнялось понятие  незаконного слияния. Так, запрещались  слияния путем скупки

активов. Если законом  Клейтона был поставлен заслон горизонтальным слияниям

крупных фирм, то поправка Селлера - Кефовера ограничивала вертикальные

слияния.

Непосредственный  объект антимонопольного регулирования  – хозяйственная

практика компаний, действующих в самых различных  отраслях производства и

сферах коммерции -  столь многогранен, что не может  быть полностью охвачен

некими специально выработанными правилами, оформленными в виде законов.

Именно этим объясняется  и определенная обобщенность формулировок основных

антитрестовских законов, и неоднозначность их толкования судами при разборе

конкретных дел, и эволюция подходов органов антимонопольной  защиты к предмету

их деятельности, и смена приоритетов антимонопольного регулирования.

Неоднозначность исхода процесса формирования структуры  рынка  в

результате стратегических шагов действующих на нем компаний  с точки зрения

воздействия на интересы потребителя и общества в целом  диктует необходимость

индивидуальной  оценки  при разборе конкретных антимонопольных дел. Вместе с

тем существует ряд  общих правил (законов) обязательных для выполнения в любом

случае. К их числу  относится, прежде всего, перечень видов  коммерческой

практики, запрещенных  законом т.е.  так называемых нарушений per se .

Доктрина нарушений per se была выдвинута  в 1940г. В их число  вошли, прежде

всего, такие нарушения, как:

·                    Горизонтальное фиксирование цен (т.е. заключение

соглашения цен  на рынке между действующими на нем  компаниями-поставщиками.)

·                    Бойкот (полное или частичное прекращение  деловых

отношений с аутсайдерами-поставщиками или потребителем продукции в  целях

навязывания своих  условий ее реализации).

·                    Раздел рынка между компаниями поставщиками на сферы  сбыта.

·                    Раздел и закрепление покупателей  между компаниями-

поставщиками в  результате договоренности между последними.

·                    Лишение конкурентов возможности  действовать на данном

рынке.

Главную работу по государственному контролю за монополистической

деятельностью в  США проводит антитрестовский отдел  Министерства юстиции,

который наделен  полномочиями возбуждать судебные дела против лиц, которые

нарушают антитрестовское  законодательство. Кроме Министерства юстиции

проведение государственного контроля за соблюдением антитрестовского

законодательства  осуществляет Федеральная торговая комиссия. Вместе с тем

следует отметить, что основная нагрузка в проведении этих мероприятий падает

на федеральные  суды и, в первую очередь, на Верховный  суд США, который

оценивает законность или недействительность тех или  иных ограничительных

условий в договорах  или методах хозяйственной деятельности.

Сложнейшая задача, стоящая перед государственными органами, непосредственно

проводящими в  жизнь антимонопольное законодательство, заключается в

следующем: а каковы те экономические критерии, на основании  которых

устанавливается факт монополизации? Существуют вопросы, которые предстоит

каждый раз решать государственным службам:

-         что считать низким (или наоборот, завышенным) уровнем цен?

-         какой процент (доля) всего отраслевого  производства свидетельствует

о монополистическом  захвате?

-         какой уровень ограничения выпуска  продукции считается искусственным

дефицитом?

Все эти проблемы показывают, насколько сложным является практическое

воплощение в  жизнь антитрестовского законодательства. Государство должно

балансировать между  опасностью разрушительного монополизма  и опасностью

ограничения конкуренции. Антимонопольная практика должна действительно

поддерживать конкуренцию, а не ограничивать ее, предоставляя наиболее

льготный режим  одним группам производителей (потребителей) за счет других.

Со временем антимонопольное  право приобретает большую гибкость в каждом

конкретном случае, и в него вводится использование  правила разумности,

которое предполагает получение судом гораздо большего объема информации, так

как, в отличие  от принципа per se, его использование  строится не на прямых, а

на косвенных  уликах. Определение  законности или  незаконности  тех или иных

действий компании с позиций правила разумности ставится в зависимость  от

результата  анализа  их последствий для общества и  сохранения для других фирм

возможности заниматься бизнесом в данной сфере.

Как правило, американские суды допускают возможность искусственного

занижения цен  и целесообразность  использования  количественных методов его

выявления лишь при  выполнении следующих двух условий:

¶                                Рынок, на котором действует компания, против

которой выдвигается   иск по обвинению  в сбивании цен, должен обладать рядом

особенностей, позволяющих  говорить, что он сравнительно легко  подвержен

инфляции.

¶                                Данная компания должна занимать выраженные

лидирующие позиции  на рынке, что выражается, прежде всего, в преобладании ее

доли в производстве.

В каждом антитрестовском  деле, в котором был установлен факт монополизации,

имеется не только виновная, но и потерпевшая сторона, понесшая конкретный

ущерб. Это ставит вопрос о его компенсации, процедура  решения которого также

входит в инструментарий  противодействия монополизму.

Доказательство  факта нанесения ущерба осуществляется в соответствии с буквой

раздела 4 Акта Клейтона и требует достоверного свидетельства, отвечающего

двум критериям. Прежде  всего, требуется  подтвердить, что «бизнесу или

собственности»  потерпевшей стороны  действительно  нанесен ущерб, а потом

доказать, что он действительно был понесен «по  причине нарушения

антитрестовских законов ответчиком».

В большинстве  случаев в качестве соискателя компенсации  выступает конкурент

ответчика. В этом случае простейшим для суда способом доказательства

нанесения ущерба является сопоставление объема продаж истца до нарушения

антитрестовского  законодательства ответчиком и после. Но существует

возможность также  доказать, что истец потерпел убытки даже в том случае, если

в период нарушения  ответчиком антитрестовского законодательства  уровень

доходов истца  не снижался и даже возрастал.

Помимо самого факта ущерба, истец, чтобы получить компенсацию, должен также

доказать, что этот ущерб был понесен им в результате нарушения ответчиком

именно антитрестовского законодательства. То есть истец должен убедить суд в

существовании причинно-следственной связи между противоречащим интересам

развития конкуренции  поведением ответчика и возникновением ущерба. Как

правило, такая  зависимость выявляется на основе тщательного  анализа

сложившейся конкретной ситуации  и опроса многочисленных свидетелей. При этом

принципиальное  значение имеет доказательство того, что истец потерял,

например, часть  рынка сбыта именно вследствие  действий ответчика, а не в

результате своей  более низкой конкурентоспособности.

Наконец заключительным шагом в решении вопроса о  возмещении ущерба является

определение его  объема. Традиционно американские суды стремятся избежать

произвольного или  основанного на догадках заинтересованных сторон определения

ущерба от ущемления  конкуренции. В то же время установление ущерба как

бесспорного факта  также практически невозможно, так  как оно  основывается на

сопоставлении фактических  данных с гипотетическими, например, с объемом

продаж, который  был бы у истца, не нарушь его конкурент-ответчик

антитрестовского  законодательства . Поэтому суды всегда тщательно

рассматривают выкладки соискателя возмещения ущерба, учитывая выкладки

противоположной стороны.

Исполнительные  органы власти ведут не только «карательную», но и