Развитие собственности в наше время

Таким образом, Руссо оказывается первым некоммунистическим критиком частной собственности. Руссо не мыслит себе справедливости без равенства всех людей. Но столь же важна для справедливости, по его убеждению, свобода. А она в глазах буржуазного индивида всегда ассоциировалась с владением собственностью. Собственность развращает общество, утверждает Руссо, она рождает неравенство, насилие и ведет к порабощению человека человеком. "Первый, кто, огородив участок земли, придумал заявить: "Это мое!" - пишет Руссо в работе "Рассуждение о происхождении и основаниях неравенства между людьми", - и нашел людей, достаточно простодушных, чтобы этому поверить, был истинным основателем гражданского общества". И далее он продолжает: "От скольких преступлений, войн, убийств, несчастий и ужасов уберег бы род человеческий тот, кто, выдернув колья и засыпав ров, крикнул бы себе подобным: "Остерегитесь слушать этого обманщика; вы погибли, если забудете, что плоды земли - для всех, а сама она - ничья!"

1.5 Т. Джефферсон за равенство богатства

Самое крупное произведение Т. Джефферсон посвятил истории и государственному устройству своего родного штата Виргиния («Заметки о штате Виргиния», 1785), автор  Декларации  независимости США. Значительны заслуги его в деле просвещения и пропаганды свободомыслия - он был автором закона штата об установлении религиозной свободы. Защищая право на свободу вероисповедания, он относил это право к разряду естественных прав и потому не переуступаемых никакому правительству. Он подвергает критике монархическую форму государства и  отстаивает  идею  народного существования. Опираясь на теорию договорного происхождения государства Джефферсон считает королевскую  власть  производной  от  власти  народа. Никто из  людей, по его мнению, не может быть лишен права участвовать в создании государственной власти и контроля над нею. Джефферсон  обосновывал право  народа на восстание против тиранов, идею народного суверенитета, что имело огромное прогрессивное значение. Он отмечает, что естественные права  выше  законов, издаваемых государственной властью. Характеризуя соотношение естественных и положительных законов он отмечает, что народ, обладающий естественным правом на революцию, не смог бы ее совершить, если бы был связан положительными законами  в  любой  период революционной борьбы. Декларация  провозглашает, что существуют неотчуждаемые права, для обеспечения  которых  и  создается  государство. Путем включения в Декларацию естественные права превращаются в субъективные права отдельных индивидов по отношению к государству как целому. Проблема прав  личности и связанная с ней проблема демократической организации государственной власти являются одними из основных в политической доктрине  Джефферсона. Противопоставляя  права личности  правам правительства, он высказывает идею о таком  ограничении  функции  государственной власти, которая уменьшила бы опасность возникновения произвола последней по отношению к личности. Политическим идеалом Т.Джефферсона, как защитника интересов мелких производителей, стала демократическая республика фермеров. В ней по мысли Джефферсона, народ участвует через своих представителей в управлении государством, все должностные лица избираются на  ограниченный  срок  и подвергаются народному контролю. Джефферсон выступал за предоставление народу действительных  прав на участие  в  политической жизни страны и против того,  чтобы страной управляли богачи.  Его этот взгляд связан с отношением к частной собственности и к крупному капиталистическому производству. Серьезной критике подверг Джефферсон Конституцию США  1787  г  за ряд ее  антидемократических  черт:  отсутствие в ней билля о правах, предусматривающего правах на свободу слова, печати.

1.6 Философия Г.И. Фихте  

Среди последователей, развивавших учение Дж. Локка о собственности и о связи ее развития с государством, в Германии был И.Г. Фихте. В отличие от И. Канта и Дж. Локка, считавших, что государство должно охранять права и собственность индивидов приобретенные независимо от него, И.Г. Фихте предлагает несколько иную теорию государства. Согласно Дж. Локку, государство должно гарантировать три основных права человека: на жизнь на свободу и на собственность. Те же права признает неотъемлемыми и И.Г. Фихте, но он не признает, что собственность существует независимо от государства и что оно обязано только ее охранять. «Назначение государства, — пишет философ, — состоит, прежде всего в том, чтобы дать каждому свое, ввести его во владение его собственностью, а потом уже начать ее охранять». Основой собственности по И.Г. Фихте, должна быть не вещь, а «исключительное право на определенную свободную деятельность». Это утверждение показывает, что И.-Г. Фихте не останавливался на трактовке собственности как господства лица над вещью, он понимал ее как особое отношение между свободно действующими людьми. И.Г. Фихте идет дальше английской политэкономии, в частности А. Смита, который считал труд источником всякого богатства, и в то же время определял собственность как вещь. Говоря о роли государства по отношению к собственникам, А Смит замечает: «Где нет собственности или где, по крайней мере, собственность не превышает стоимости двух-трех дней труда, там существование правительства не необходимо». Характерная особенность фихтевской теории — настаивание на том, что собственность — это не столько результат деятельности, сколько ее условие и предпосылка. У И.Г. Фихте присутствует идея необходимости передачи государству функции перераспределения собственности с целью уничтожения неравенства. Наряду с учением о собственности И.Г. Фихте в век Просвещения существовало множество самых разных воззрений на природу собственности и ее взаимосвязь с государством. Западноевропейские просветители сумели выдвинуть и обосновать широкий социально-философский взгляд на собственность, сердцевиной которого была мысль: свобода — истинный дух собственности. Подвергая резкой критике идеи божественного происхождения собственности, власти и государства, получившие широкое распространение в Средние века, мыслители Просвещения, сторонники естественно-правовой теории происхождения государства, просуществовавшей около 200 лет, апеллировали, таким образом, вместо божественной воли к воле народов, отдельного человека.

1.7 Духовный мир Канта

Кант затрагивал вопросы права, неизменно присущие слову «святое». «Наш долг, - говорил Кант, - состоит в том, чтобы глубоко уважать право других и как святыню чтить его». В последующих своих работах философ в ряде случаев использует указанное определение также в отношении субъективных прав - прав отдельных личностей, общностей и даже всего человечества. Вместе с тем такую возвышенную характеристику Кант со временем все более распространяет на всю правовую материю, на объективное право.Главное же, что предопределило столь возвышенное отношение Канта к праву, - это сама суть философских воззрений Канта, его философских идей о праве. Идей, посвященных не только праву как звену «замысла» природы, в частности, тому, что относится к глубинным, природным корням права. Решающее значение и в данном отношении имеют философские представления Канта о внутреннем духовном мире человека, находящегося «по ту сторону» представлений о природе, когда - кстати будет замечено - он в связи с характеристикой прирожденных, необходимо принадлежащих человеку и неотчуждаемых прав Кант говорит о том, что здесь человек выступает «гражданином сверхчувственного мира». Именно в таком ключе Кант пишет о том, что «человечество в нашем лице должно быть для нас самым святым, так как человек есть субъект морального закона, стало быть, субъект того, что само по себе свято». В духе своей философии Кант пытается и правовые нормы вывести из априорных положений. В основе права, по его мнению, лежат три начала: храни твое личное право, не нарушай чужого, воздай каждому по справедливости. Эти нормы, по обычной для Канта «традиции», носят абстрактно-формальный, бессодержательный характер. Ведущая идея Канта состоит при этом в том, что частная собственность благодаря своему априорному происхождению носит вечный, всеобщий и необходимый характер.

«Самый главный предмет в мире - это человек, ибо он для себя - своя последняя цель. Право человека должно считаться священным». При всей сложности такого подхода к действительности, трудностях его восприятия традиционным мышлением, надо отдавать ясный отчет в том, что без учета глубоких духовных основ нашей жизни, находящихся «по ту сторону» представлений о природе, идеи свободы личности, ее прирожденных неотъемлемых прав, личной ответственности и личной вине лишается каких-либо оснований. И значит - отпадает возможность самой постановки вопроса как объективированном бытии разума и тем более - о праве человека - праве в высоком духовном человеческом значении, способной возвысится над властью, стать целью и под углом зрения высоких духовных, нравственных начал.  В сфере внешних, практических отношений иной, сравнимой по социальной силе, энергетике и органике, опоры для утверждения и реализации духовных, моральных ценностей человека среди социальных образований не существует. Именно отсюда раскрывается его, права, уникальное значение, состоящее в том, что при помощи права оказывается возможным распространять высокие проявления разума, трансцендентальные ценности - духовные моральные начала, идеалы на область внешних, практических отношений. То есть - создавать условия, быть стартовым пунктом, опорой для того, чтобы «возвращать» их людям в сфере отношений, наполненных антагонизмами, конфликтами, страстями, суровыми и трудными буднями.

1.8             Гегелевская концепция абстрактного права

Гегель исходит из идеи, что собственность является чем-то гораздо более важным, чем просто накоплением средств для удовлетворения потребностей. «Иметь собственность является по отношению к потребности (если потребность выступает как нечто первичное) средством». Действительное значение собственности состоит в том, что она является «сущим личности», «внешней сферой ее свободы». В этом основном определении видна тенденция к изменению исторически возникшего качества человека в «естественное», «натуральное», которое характерно для до-гегелевской «естественноправовой теории» и для английской политической экономии. Человек как личность естественным образом является собственником, и собственность есть проявление его личной воли. Можно было бы сказать, что, по Гегелю, «римское состояние» и «личность» являются продуктом истории. Вследствие же, однако, теологического понимания истории личная воля является внутренне присущим «естеством» человека, до которого человеку еще нужно созреть и которое он, разумеется, в потенции изначально имеет. Поэтому существует определенная аналогия между теорией естественного права и гегелевской концепцией «абстрактного права», или же между Гегелем и «робинзонадами» английской политической экономии. Все дальнейшее изложение «естественного права», этого наиболее общего основания общественной жизни Римской империи и современного общества, развивается из идеи, что «в собственности воля проявляется как личная воля, т. е. воля индивида становится объективной...». Вещи являются сами, без «господина», собственность означает, что в вещь, на которую я претендую «обладанием», я вкладываю свою личную волю. Обладание устанавливается путем «формирования» — примерами обладания являются возделывание полей, приручение скота, добывание природных веществ и т. д. Во всей этой концепции, с одной стороны, говорится о неприкасаемости моей личной воли и о ее «признании», с другой стороны, о фиктивном обосновании общественных отношений в отношении человека к природе.

В отличие от английской политической экономии, которая от присвоения предметов природы идет к обмену и разделению труда, Гегель главный упор делает на правовой политический аспект обмена: если собственность является выражением моей личной воли, обмен означает (Гегель говорит уже «договор») «признание» другого как равного мне (обмен с моей стороны означает, что со своей вещи я «снимаю» свою волю, чтобы сделать вещь предметом воли другого, т. е. что признаю его равным себе; то же самое делает другой по отношению ко мне). По Гегелю, необходимо, чтобы личность имела собственность, потому что для существования человека как личности и для того, чтобы он мог проявлять свою личную волю, достаточно того, что он вообще имеет какую-либо собственность. Поэтому Гегель отвергает идею общественного имущества, так же как и идею Фихте о равенстве доходов.

С точки зрения Гегеля, все гражданское общество является обществом собственников, взаимно обменивающихся вещами, которыми они владеют, и тем самым предлагающих друг другу «признание». Предметом собственности и обмена может стать все, что угодно, кроме того, что по сути неотчуждаемо. Неотчуждаемыми являются лишь «моя собственная личность и общее бытие моего самосознания... так же как... моя личная свобода воли, нравственность, религия». Отдельные продукты моей телесной и духовной активности отчуждаемы, так же как отчуждаемо и временно ограниченное использование моих «телесных и душевных способностей». Посредством их продажи в процесс взаимного обмена и признания вступает пролетарий. Экстериоризация его «времени, которое в труде становится конкретным временем», была бы равна рабству, что противно «понятию человека». Как видно, Гегель наблюдает отношения капиталиста и пролетария прежде всего с точки зрения права — это единственный способ, каким пролетарий (слово «пролетарий» начало употребляться только в 30-х годах, Гегель его еще не употреблял), не имеющий никакой внешней собственности, может достичь признания. После изложения «абстрактного права» Гегель переходит к разъяснению моральных отношений как сферы, основанной на субъективном самоопределении воли. Главным пунктом теории морального поведения Гегеля является идея о том, что индивид может проявляться внешне в своих действиях, ибо это есть способ его существования для других. Каждое действие ведет к бесконечным следствиям, ибо из принципа личной ответственности вытекает, что индивид отвечает за свое действие лишь постольку, поскольку оно было им задумано и поскольку его следствия могут быть предвиденными. И лишь поэтому за действие человека можно или хвалить, или ругать. В то же время предполагается, что действующий человек является разумным человеком, и что он знает, к каким необходимым следствиям его действие приведет. В заключении этого раздела подчеркнуто право на «субъективную особенность», т. е. на реализацию личных интересов индивида. Сюда относится и право на индивидуальное «благо», которое, по Гегелю, не исключает принципа частной собственности и справедливо как некий вид вынужденного права.

«Право на особенность» приобретает конкретное содержание лишь в организме «нравственной жизни», в «гражданском обществе» и государстве. В концепции «нравственной действительности» реализуется общественная жизнь. Гегель называет эту сферу «нравственностью» или, лучше сказать, «нравственной действительностью» и относит к ней законы и институции, регулирующие семейную жизнь, экономические законы «гражданского общества», государственной сферы.    Гегелевское понимание «сословий» в сущности соответствует буржуазному содержанию. Реликты феодального понимания сельского сословия и земледельческой собственности как неотчуждаемого, наследуемого имущества критикует К. Маркс в «Критике гегелевской философии права».