. Приводимые в таблице 10 опенки позволяют увидеть, что в пореформенный период изменения в распределении российских работников по уровню образования лишь на 13% диктовались изменениями в их распределении между отраслями, тогда как вклад внутриотраслевых «автономных» факторов достигал 87%. Другими словами, сдвиги в образовательной структуре занятости происходили практически независимо от сдвигов в ее отраслевой структуре. Оценки по отдельным 06раювательным группам говорят о том же: так, при рост доли работников со средним! профессиональным образован нем был лишь на 22% обусловлен отраслевой перестройкой экономики, а прирост доли работников с высшим профессиональным образованием и того меньше - всего на 7%.

    При этом между более ранним и более поздним этапами переходного периода имелись серьезные отличия. Если в первой половине 1990~x годов примерно 1/1 всех изменений в распределении работников по уровням образования происходила под воздействием изменений в их распределении по отраслям, то в более поздний период (1997~2004 гг.) этот показатель упал до мизерной величины 5,5%. Явное доминирование факторов предложения над факторами спроса прослеживалось в эти годы и для такой важнейшей группы, как обладатели вузовских дипломов: по нашим оценкам их ускоренный приток на рынок труда не более чем на 10% мог объяснить активным расширением занятости в знаниеемких отраслях.

   2. Анализ воздействий, обусловленных перестройкой профессиональной структуры занятости, приводит к сходным результатам (табл. 11). В 1992 – 1996 гг. их относительная значимость была примерно такой же, как и воздействий, связанных с перестройкой отраслевой структуры занятости, - 18,5%. Для периода 1997 – 2005 гг аналогичный показатель оказывается еще скромнее - 13,4%. Это означает, что изменения в распределении работников по уровню образования происходили не столько за счет изменений в их распределении по профессиям, сколько за счет перекомпоновки их образовательного состава внутри отдельных профессиональных групп.

   Особый случай представляют обладатели вузовских дипломов. В начальные годы реформ их ускоренный приток на рынок труда был практически никак не связан с той политикой, которой подвергалась в то время профессиональная структура занятости. Но в более поздние годы он стал определяться ею почти наполовину. Однако и тогда «неавтономная» составляющая этого притока (о6условленнаямежпрофессиональными сдвигами) все равно осталась меньше, чем «автономная» (не о6условленная ими): 47% против 53%. Другими словами, рост относительной численности работников с высшим образованием в большей мере происходил за счет увеличения их представительства внутри отдельных профессиональных групп, чем за счет вытеснения менее «интеллектуальных видов» профессиональной деятельности более интеллектуальным.

   3. Наконец, в таблице12 приведены результаты третьего более сложного ва- рианта расчета. К сожалению, он возможен только для подпериода 1997 – 2001 гг. Полученные нами оценки свидетельствуют о почти полной независимости изменений в распределении работников по уровню образования от изменений в их распределении, как по отраслям, так и по профессиям: суммарный вклад всех «неавтономных» факторов едва превышает 10%. С известным преувеличением можно утверждать, что примерно с середины 1990-х годов накопление человеческого капитала в российской экономике стало протекать преимущественно в «автономном» режиме, слабо связанном с перестройкой ее отраслевой или профессиональной структуры.

   Конечно, отсутствие зависимости образовательной динамики от межотраслевых и межпрофессиональных сдвигов не следует интерпретировать как однозначное свидетельство того, что наплыв 06ученпоii рабочей силы опережал потребности экономики. Прежде всего caмо отождествление межотраслевой/межпрофессиональной компоненты с действием факторов спроса, а внутриотраслевой/внутрипрофессиональной компоненты с действием факторов предложения является достаточно условным. Технология и организация производства в рамках одних и тех же отраслей, одних и тех же профессий не остаются неизменными. Усложнение процесса труда может резко повышать как внутриотраслевые, так и внутрипрофессиональные требования к уровню формальной подготовки работников. Для работы на новом, технически более совершенном оборудовании, для освоения новых, более современных технологий может требоваться более образованная и квалифицированная рабочая сила в пределах каждой отдельной отрасли, каждой отдельной профессиональной группы.

   Значимости полученных результатов свидетельствуют о почти полной утрате связей между сдвигами в образовательной структуре занятости и сдвигами в ее отраслевой и профессиональной структуре на более позднем этапе переходного процесса. Начиная со второй половины 1990-х годов рост образования российской рабочей силы направлялся факторами, действие которых распространялось на все отрасли п профессии, но которые имели при этом достаточно отдаленное отношение к процессам реструктуризации экономики.

   Как показал анализ, в пореформенный  период структура российской занятости претерпела кардинальные изменения и во многих отношениях стала более «стандартной». Так, наблюдалось резкое сжатие вторичного сектора экономики с параллельным расширением третичного сектора, в результате чего основная часть российской рабочей силы оказалась сконцентрирована в сфере услуг. Правда, распределение работников по отраслям внутри самого третичного сектора выглядит достаточно необычно - из-за явно выраженной смещённости от деловых услуг в пользу социальных.

   С известными оговорками можно говорить также и о тенденции к нормализации профессиональной структуры занятости. Однако многие специфические черты сохраняются. Например, по международным меркам в составе российской рабочей силы сверхпропорционально представлены наиболее и наименее квалифицированные профессиональные группы, тогда как профессиональные группы средней квалификации все еще представлены слабо. При этом в большинстве случаев отклонения в профессиональной и в отраслевой структуре занятости взаимосвязаны: высокий удельный вес специалистов высшего уровня. квалификации можно считать естественным коррелятом активного развития сферы социальных услуг.

   Однако  самая сильная печать «атипичности» (можно сказать, уникальности) лежит, несомненно, на образовательной структуре российской рабочей силы. По доле работников с третичным образованием Россия прочно удерживает первое место в мире, а по доле работников с вузовскими дипломами входит в группу лидеров. Для страны с не слишком высоким уровнем экономического развития, лишь недавно· вышедшей из глубокой и затяжной трансформационной рецессии, подобное достижение нельзя не признать поразительным.  
 

Образовательная структура занятости 

3 НЕФОРМАЛЬНАЯ ЗАНЯТОСТЬ НАСЕЛЕНИЯ РОССИИ

3 НЕФОРМАЛЬНАЯ ЗАНЯТОСТЬ НАСЕЛЕНИЯ РОССИИ

 Обширная  сфера неформальной занятости сложилась  в российской экономике с начала 90-х годов. Ее масштабы, как представляется, значительно выше, чем в большинстве развитых стран, и сопоставимы по размеру с теневым рынком труда Италии (ЗG-48% экономически активного населения) и развивающихся стран (25-45% экономически активного населения).

  Хотя  проблемы неформальной занятости стали  в последние годы объектом пристального внимания специалистов, они до сих пор недостаточно научно проработаны. Это связано, во-первых, с характером самого объекта, скрытого от глаз исследователя. Во-вторых, с размытостью границ сферы неформальной занятости. В-третьих, со сложностью определения масштабов и оценки параметров явления из-за недостатка достоверной информации о нем и существенного расхождения результатов, получаемых различными оценочными методами. И, наконец - с отсутствием ясного и структурированного понятия, определяющего исследуемый объект, и четких критериев, позволяющих отнести к нему тот или иной вид трудовой деятельности, квалифицируемый как занятость населения.

  Для разработки теоретических подходов к проблеме неформальной занятости и оценки ее количественных параметров в августе-сентябре 2001 г. был проведен пилотный опрос специалистов-трудовиков.

3.1 Масштабы и сферы распространения неформальной занятости

  Свыше трети опрошенных специалистов не рискнули количественно определить масштабы неформальной занятости не только по России в целом, но даже в своем регионе, и ограничились замечанием, что эти масштабы велики и имеют тенденцию к росту. Оценки же тех, кто отважился это сделать, варьируют в широких пределах: от 3-5 до 4050 и даже 80% занятого населения. При этом чаще других в анкетах встречал ась оценка - 25-30% экономически активного населения, что составляет от 18 до 22 млн. чел.

  Столь большое расхождение оценок вызвано, как представляется, с одной стороны, сложностью проблемы и практически полным отсутствием информации, с другой - не разработанностью понятия и отсутствием четких критериев отнесения населения к категории неформально занятых. В результате самые высокие оценки могут быть следствием более широкой трактовки понятия ·респондентом.

  Наиболее  часто встречающиеся в анкетах  оценки не опровергают содержащихся в специальной литературе. Согласно таким оценкам, в России неформально занято приблизительно 30% взрослого населения, или от 25 до 30 млн. чел., а всего с теневой экономикой так или иначе связано 58-60 млн. чел.

  Таким образом, масштабы неформальной занятости в России значительно шире, чем в большинстве развитых стран, и сопоставимы по размерам с теневым рынком труда в развивающихся странах, где его доля составляет от 25 до 45%. Это означает, что сфера неформальных трудовых отношений - вполне сложившийся самостоятельный сегмент рынка труда со значительной численностью занятых, определенными сферами деятельности, сложившимися социально-демографическими и профессионально-квалификационными характеристиками работающих.

  Среди неформально занятых больше всего  местных жителей, на долю которых, по оценкам респондентов, приходится примерно половина численности данного контингента. За ними идут граждане стран ближнего зарубежья (примерно 25-30% неформально занятых), среди которых (в порядке снижения частоты упоминания) преобладают граждане Украины, государств Закавказья, Молдовы, республик Средней Азии, Беларуси и Казахстана. Третью позицию - примерно 15-20% -занимают жители других регионов России, среди которых, по мнению респондентов, преобладают выходцы с Северного Кавказа. Причем двое ответивших особо подчеркнули, что контингент неформально занятых формируют представители всех регионов России. И, наконец, примерно 5% неформалов приходится на долю граждан государств дальнего зарубежья (в порядке уменьшения частоты упоминания - Китай, Вьетнам, Афганистан, Турция, Корея, прочие страны Азиатского региона, государства Балтии и Югославия).

  Таким образом, не менее трети неформально  занятых в экономике России составляют, согласно данным анкетного опроса, лица, которых можно квалифицировать как нелегальных иммигрантов, что превосходит даже самые смелые оценки специалистов по миграции населения²•

    Свыше 75% респондентов отметили, что больше всего неформальная занятость распространена в Москве и Московской области, Петербурге и вообще в крупных городах (миллионщики, столицы субъектов Федерации и т. п.). Далее следуют Центральный, затем Южный федеральные округа (особо в этом отношении были выделены республики Северного Кавказа и Краснодарский край как регионы, где велика численность беженцев и вынужденных переселенцев) и Дальневосточный регион (особенно Приморский и Хабаровский края). Отдельные респонденты назвали также Поволжье, Урал, Западную и Восточную Сибирь, регионы российского Севера и моногорода. При этом в одной из анкет было подчеркнуто, что данное явление свойственно всем регионам страны.

  Отраслями, Где преимущественно распространена неформальная занятость, являются, по мнению специалистов, торговля и общественное питание, строительство, сфера услуг и сельское хозяйство (табл. 1). Эти данные корреспондируются теми сферами приложения труда неформалов, которые были отмечены при ответе на вопрос анкеты о видах неформальной занятости.

  В числе прочих отраслей упомянутых наука, здравоохранение, образование. В трех случаях было отмечено, что неформальная занятость распространена во всех отраслях экономики.

  Отраслевая  структура неформальной занятости  свидетельствует о том, что в России ее интенсивное развитие в последнее десятилетие тесно связано с процессами разгосударствления экономики: именно в торговле, строительстве, сфере обслуживания начали развиваться и получили наибольшее распространение негосударственные формы собственности, благоприятствующие распространению неформальных трудовых отношений.

  Участники опроса явно недооценили промышленность как сферу применения труда неформалов, хотя распространение негосударственной формы собственности способствует росту неформальной занятости и в этой сфере, ~ том числе и на государственных предприятиях.

   Так, проведенное в первом полугодии 2001 г. Центром исследований рынка труда Института экономики РАН обследование показало, что на 20% обследованных предприятий на протяжении года, предшествовавшего этому, имел место наем работников без оформления документов с немедленной оплатой по выполнении работы. При этом почти в30% случаев такие работники составляли от5 до 40%. Распределение указанных предприятий по отраслям и формам собственности представлено в табл. 2. Обращает на себя внимание тот факт, что именно на государственных предприятиях доля случайных работников, занятых на неформальной основе, оказалась наибольшей.