Кризисы перепроизводства

     За  период 1982-2008 годов в «старых индустриальных странах» возросло число работающих женщин, что (в отличие от 1950-1960-х годов) стало семейной нормой. Трудящиеся оказались вынуждены чаще перерабатывать или сочетать несколько работ, чтобы сохранить свой материальный достаток. Таким образом, при снижении средней заработной платы в расчете на одного человека средний доход семьи в США и многих других западных странах в течение некоторого времени продолжал расти. Однако уже в конце 1990-х годов процент людей, относимых к «среднему классу», начал понемногу сокращаться. 

            На протяжении 2000-х  годов падение доходов трудящихся «первого мира» прикрывалось ростом потребительского кредита, но к концу  десятилетия задолженность семей  в США и Британии достигла критической  отметки. В 2007 году в Соединенных Штатах разразился кризис неплатежей – «народный дефолт». В ходе него частные лица, не располагая достаточными средствами, задерживали или прекращали выплаты по банковским кредитам. Этот кризис наложился на крайнее финансовое ослабление американского государства, все менее справлявшегося с ролью глобального гегемона. Систематически проводившаяся как демократическими, так и республиканскими администрациями политика снижения налогов предопределила перераспределение средств в пользу частного сектора, стимулируя его активность, но одновременно подорвала способность правительства прийти на помощь экономике, когда такая помощь понадобится. Долларовая эмиссия, которой правительство Буша старалось покрыть военные расходы, лишь ускоряла процесс ослабления потребительского рынка США. Ресурс поддержки потребления за счет банковского кредитования в 2007 году был практически исчерпан – население стало неспособно оплачивать даже минимальные проценты.

      Банковский сектор охватил кризис; информация о понесенных компаниями в минувшем году убытка привела к первым обвалам на бирже, а затем и к дестабилизации всех фондовых рынков планеты. На протяжении некоторого времени негативный эффект американской инфляции компенсировался способностью растущей мировой экономики поглощать избыток американских долларов, но это не могло продолжаться бесконечно.

Сталкиваясь в минувшем году с нарастающими проблемами, корпорации не находили решения. Они  скрывали убытки, завышали полученную прибыль. Торговля дорожающими акциями компаний, маскирующих свои увеличивающиеся трудности, породила противоречие, которое рано или поздно должно было вырваться наружу. Проблемы на фондовом рынке программировались замаскированными проблемами всей мировой экономики, включая функционирование банковского сегмента. 

      Характерно, что потребительское кредитование 2000-х годов часто не было способно за счет процентов покрыть инфляционные издержки банков. Кредитование населения  под низкий процент (до 3%) являлось прямым следствием беспрецедентного глобального перенакопления капиталов, которые оказалось некуда больше вкладывать. В мировой экономике сложилась ситуация, когда возможности рынков исчерпались. Корпорации располагали ресурсами для наращивания производства, но извлечение прибыли становилось все более сложным. В условиях падения спроса в Северной Америке и Европе возросло значение стран, располагающих большими внутренними рынками – прежде всего России, Бразилии и Индии. Хозяйственный рост в них мог продолжаться даже некоторое время после начала кризиса. В условиях спада потребления в США «новые гиганты» превращались в центр притяжения капиталов, возрастающая доля которых оставалась спекулятивной. 

      На  протяжении двух десятилетий не только потребление в США, но и рост мировой  экономики поддерживались за счет кредитования населения (прежде всего западного «среднего класса»). Доступность кредитов обеспечивали высокие прибыли корпораций США и других стран. Возникало противоречие между производственными и потребительскими рынками. Вынос производства из «первого мира», объективно понижал его потребительские возможности, но полученные в «третьем мире» прибыли позволяли кредитовать средние слои западного общества (прежде всего в США и Великобритании). Неминуемо происходившее обострение этого противоречия по мере все большего переноса промышленности из центра мировой экономики на периферию не могло не привести к глобальному кризису, более тяжелому и более сложному, чем обычные кризисы перепроизводства (рецессии), происходящие каждые десять лет. США стали первой страной, по которой пришелся начальный удар глобального системного кризиса.

     По  проявившимся в настоящее время  тенденциям разворачивающегося глобального  кризиса видно, насколько более  тяжелым в сравнении с рецессиями 1991, 1998-1999 и 2001 годов он угрожает стать. Одновременно ясно, что начавшийся в 2008 году глобальный кризис не связан только с товарным перепроизводством, а является следствием системных противоречий мировой экономики. Разворачивающийся кризис не может просто сбросить накопленную товарную массу, после чего экономика вновь быстро выйдет на кривую роста. Происходящие в США распродажи заполнивших рынок товаров не приведут к оздоровлению американской и глобальной экономики. В результате кризиса должны оказаться разрешенными некоторые противоречия в мировой экономике, что равнозначно смене неолиберальной модели на новую модель.  

      В силу своей природы, обусловленной  вызвавшими его противоречиями, кризис призван совершить качественные изменения в мировой хозяйственной  системе, вернув ей эффективность. 

3.3. Возможные сценарии развития кризиса

Рассмотрим  два сценария кризиса: мягкий (предполагающей сознательное перестроение мировой экономики) и спонтанный (основанный на стихийном развитии процесса). 

      Теоретически  кризис смены волн может быть пройден по мягкому сценарию. Однако нет оснований полагать, что необходимые перемены смогут совершиться вследствие сознательного вмешательства глобальных политических институтов. Такое вмешательство потребовало бы сменить политику удешевления рабочей силы политикой повышения зарплаты и поднятия образовательного уровня работников (что неминуемо потребует сокращения рабочей недели). Политика ликвидации «социальных издержек» должна быть заменена расширением в обществе социальных гарантий, включающих бесплатные медицину и образование. Спонтанная инфляция при таком сценарии легко могла быть остановлена вследствие восстановления потребления. Реализация данной стратегии позволила бы избежать колоссального уничтожения кризисом накопленных богатств, но потребовала бы их перераспределения, а также осуществления на мировом уровне согласованных действий по преодолению кризиса, включая решительное вмешательство межгосударственных институтов в дела частных компаний. Она почти неизбежно должна сопровождаться сменой «управленческого персонала» в виде политических элит и радикальным изменением господствующей идеологии, что ни в одном обществе не может произойти без сопротивления. В геоэкономическом плане потребовалось бы снять барьеры на перемещение рабочей силы, ликвидировав локальные рынки дешевого труда и компенсировав дефицит специалистов в одних регионах за счет избытка в других (Европа, Северная Америка, Япония). Все названные меры могли бы способствовать плановому технологическому перевооружению промышленности и переходу к ее интенсивному развитию. Вследствие того, что данный сценарий целиком противоречит интересам корпораций и означает отказ от всей прежней неолиберальной политики, он является чисто теоретическим и не может рассматриваться всерьез в настоящее время. Но это не означает, что под давлением снизу его элементы не могут быть частично реализованы. В конечном итоге, несмотря на консервативное сопротивление мировых элит, мировое хозяйство под воздействием внутренних противоречий будет развиваться именно в направлении очерченных выше преобразований. 

      Второй  путь является стихийным и логично  вытекает из непринятия означенных мер  в ближайшее время. Согласно логике глобального кризиса (взятой вне  расстановки сроков), инфляция продолжится  и через некоторое время наложится на падение объемов промышленного и сельскохозяйственного производства. Сбой в торговле приведет к остановке значительной части мировой индустрии. Крупное биржевое падение вместе с обрушением национальных рынков недвижимости также способствует переходу инфляции в стагфляцию. Финансовая помощь государства не сможет поддерживать активность компаний продолжительное время и не восстановит потребительских рынков. Протекционистские меры сами по себе также не принесут желаемых результатов, поскольку международное разделение труда в современном мире очень велико. Материальные ресурсы правительств окажутся исчерпаны. Искусственное разделение мирового рынка труда на сегменты с разным уровнем оплаты и социальными отношениями потеряет свое прежнее значение, поскольку доходы граждан «первого мира» будут обрушены. Структура общественного потребления также изменится, что будет иметь далеко идущие последствия.

Экономическое падение перейдет в продолжительную  депрессию, в ходе которой и произойдут системные изменения мирового хозяйства. Не допускаемые глобальными монополиями к реализации с 1960-х годов технологии начнут внедряться и позволят существенно удешевить продукцию. Обратной стороной удешевления товаров станет повышение спроса на высококвалифицированную рабочую силу. Обострится корпоративная конкуренция. Руководство компаниями станет более сложным и потребует от управленцев больших технических знаний. Произойдет вторая «революция менеджмента», которая в значительной мере отменит привилегированные позиции элит, сформировавшихся в ходе первой. Участие в принятии управленческих решений высококвалифицированных специалистов на производстве также может стать вероятным уже в первом посткризисном цикле подъема (5-8 лет: 2012-2019 годы). Развитие производства получит в экономике приоритет по сравнению с торговлей и финансовыми спекуляциями. После кризисного сокращения энергопотребления возобновится его рост. Однако значение углеводородов, вероятно, существенно упадет. Широкое внедрение биотоплива также, очевидно, не состоится. Экономике потребуется дешевая энергия, производимая в больших, чем прежде, количествах. Под воздействием кризиса в этой сфере логично ожидать крупных прорывов. 

      Независимо  от сценариев, кризис приведет к возрождению  протекционизма, как в богатых  странах Запада, так и в государствах периферии. Политика будет проводиться таким образом, чтобы по возможности не затрагивать продукцию своих корпораций, производимую в других странах. Новый протекционизм станет орудием глобальной корпоративной конкуренции. Транснациональные корпорации, контролирующие рынки производства и сбыта одних стран, будут защищать их от посягательств капитала других стран. Т.е. «национальный протекционизм» для многих государств периферии явится формой защиты интересов господствующего на рынке транснационального капитала. Вместе с тем взаимная зависимость экономик возрастет; в «старых индустриальных странах» начнется реиндустриализация, направленная в большой мере на выпуск средств производства, предназначенных для промышленности периферии. Обострение корпоративной конкуренции обернется ростом числа конфликтов в мире, поскольку взлом рынков потребует политического либо военного вмешательства. 

      По  итогам кризиса мировая экономика станет еще более монополизированной. Произойдет много корпоративных поглощений. Большинство малых предприятий не сможет пережить смену конъюнктурных волн. В результате того, что принятие действенных мер по преодолению хозяйственного спада будет откладываться, уничтожение кризисом накопленных богатств окажется колоссальным.

Мировой кризис поставит вопрос социализации мигрантов и обострит проблему крайне нерационального использования  трудовых ресурсов планеты. Общественное неравенство возрастет, но неравенство  в доходах между рабочими старых и новых индустриальных регионов планеты сократится. Соответственно вырастет и уровень их взаимной солидарности. Потеря многих капиталов в результате глобального экономического спада приведет к значительному удорожанию кредита, что также будет стимулировать быстрое техническое обновление промышленности. Получение высоких прибылей окажется напрямую зависимым от технологического опережения конкурентов. 
 
 
 
 

Заключение 

     Проанализировав информацию, полученную в ходе выполнения данной работы можно сделать следующие общие выводы.

     1. Для экономического развития общества свойственна цикличность развития, в состав цикла входят четыре фазы: падение (кризис), решение, оживление, подъем. Фаза  падения (кризиса),  является одной из самых сложных, как для экономики в целом, так и для каждого отдельного человека в частности.  В период кризиса наблюдается значительное снижение темпов экономического роста вплоть до полной его остановки, и даже появления отрицательных показателей, сокращение объемов производства, рост безработицы и ряд других процессов. Каждый кризис служит исходным пунктом для следующих за ним фаз цикла и создает условия для них. В свою очередь, каждый подъем, как правило, обрывается новым кризисом.

     2. Существует несколько видов классификаций кризисов, в основу которых положены различные критерии. Базовой классификацией является та, в основу которой положены нарушения пропорций воспроизводства. Согласно этой классификации кризисы делятся на кризисы перепроизводства и недопроизводства.  Оба вида кризисов вызываются нарушением баланса между совокупным спросом и предложением в ту или иную сторону. В случае кризиса перепроизводства наблюдается превышение предложения над спросом, то есть переизбыток, перепроизводство товаров на рынке, при кризисе недопроизводства напротив, спрос превышает предложение, это означает, что количество производимых благ не достаточно, чтобы удовлетворить все потребности потребителей.