Экономика России первой половины 19 века

     Горнодобывающая и металлургическая промышленность размещалась в основном на Урале, Алтае и в Забайкалье. Основными  центрами металлообработки и текстильной  промышленности стали Петербург, Московская и Владимирская губернии, Тула. Особенно быстро развивалась текстильная  промышленность. К концу 20-х гг. XIX века Россия почти перестала ввозить  ситец из-за рубежа. Но в целом  промышленность не удовлетворяла потребностей населения в промышленных товарах. В середине XIX столетия Россия ввозила  каменный уголь, сталь, химические продукты, льняные ткани.

     Наполеоновское  нашествие было огромным несчастием для России. Громадный урон понесли  промышленность и сельское хозяйство. Экономический потенциал страны был подорван не менее чем на 20-25%11.

     К концу царствования Александра I внешний  долг России достигал 102 млн. рублей серебром. Страна была наводнена бумажными  ассигнациями, которые печатало правительство, пытаясь покрыть военные расходы  и платежи по внешнему долгу. Стоимость  бумажных денег неуклонно падала.

     Незадолго до своей кончины Александр I назначил на пост министра финансов известного ученого-экономиста Егора Францевича Канкрина. Убежденный консерватор, Канкрин не ставил вопрос о глубоких социально-экономических реформах. Но он трезво оценивал возможности экономики России и считал, что правительство должно исходить именно из этих возможностей. Канкрин стремился ограничить государственные расходы, осторожно пользовался кредитом и придерживался системы протекционизма, облагая высокими пошлинами ввозимые в Россию промышленные товары. Это приносило доход государственной казне и защищало от конкуренции неокрепшую русскую промышленность. Главной своей задачей Канкрин считал наведение порядка в денежном обращении. В 1839 г. его основой стал серебряный рубль. Затем были выпущены кредитные билеты, которые можно было свободно обменивать на серебро. Канкрин следил за тем, чтобы количество находившихся в обращении кредитных билетов в определенной пропорции соответствовало государственному запасу серебра (примерно шесть к одному).

     С окончанием Крымской войны в истории  России началась новая полоса. Современники называли ее Эпохой освобождения, или  Великих реформ. Если предыдущий период истории прочно соединился с именем Николая I, то новый - с именем его  преемника - Александра II.

     Сознавая  необходимость преобразований, Александр II не знал, как приступить к ним. У  него не было ни плана реформ, ни руководящих  принципов. Не имели таковых и  министры, подобранные еще Николаем. Между тем в обществе заговорили о гласности. Позднее это слово  подхватило и правительство. Но в печати по-прежнему не допускалось свободного обсуждения общественных проблем. По рукам стали ходить записки, посвященные самым животрепещущим вопросам. Некоторые из этих произведений, написанные с блеском и талантом, оказали сильное воздействие и на общественное мнение, и на царя. Особое значение приобрела "Записка об освобождении крестьян", автором которой был воспитатель наследника престола Николая (рано умершего) К.Д. Кавелин. С конца 1855 г. она начала путешествовать по кружкам, гостиным, салонам, редакциям и канцеляриям.

     Крепостное  право, считал Кавелин, - это главный узел, в котором сплелось опутавшее Россию зло. Но этот узел надо развязать, а не разрубить. Насильственное решение вопроса не внесет успокоения. России, писал Кавелин, нужны мирные успехи. Надо провести такую реформу, чтобы обеспечить в стране "на пятьсот лет внутренний мир".

     Кавелин считал, что можно и нужно пренебречь правом помещиков на личность крестьянина, но нельзя забывать об их праве на его труд и в особенности на землю. Поэтому освобождение крестьян может быть проведено только при вознаграждении помещиков. Другое решение, заявлял Кавелин, "было бы весьма опасным примером нарушения права собственности".

     Отмена  крепостного права вызвала кризис в промышленном развитии страны. Многие отрасли, прежде всего металлургическая, должны были перейти с принудительного труда на вольнонаемный. Но вскоре промышленное развитие пошло по восходящей. В середине 60-х гг. в России наблюдался подъем предпринимательства. Даже офицеры нередко подавали в отставку и открывали книжную или бельевую лавку. Правительство закрыло или передало в частные руки некоторые убыточные казенные предприятия.

     Наиболее  значительных успехов в эти годы достигла текстильная промышленность, которая в то время была ведущей  отраслью русской промышленности. За 20 пореформенных лет потребление  хлопчатобумажных тканей на душу населения  в России удвоилось. Этот рост был достигнут за счет вытеснения домотканых льняных тканей.

     Значительный  рост наблюдался в пищевой промышленности, особенно в сахарной. Среднедушевое потребление сахара за эти же годы также удвоилось (до 2 кг в год в начале 80-х гг.). Начался экспорт сахара за рубеж.

     Очень трудно приспособление к новым условиям происходило в металлургической промышленности, где требовалось  не только перейти к вольнонаемному труду, но и произвести техническое  перевооружение. Между тем уральские  горнозаводчики, давно сомкнувшиеся с верхами аристократии, привыкли проживать свои доходы в столицах или за границей. Их капиталовложения в предприятия были недостаточны. Производство железа в первые годы после отмены крепостного права снизилось. Лишь в 1870 г. выплавка чугуна достигла уровня 1860 г. Медленные темпы роста производства в черной металлургии сохранялись до конца 70-х гг. Причиной тому была затянувшаяся перестройка уральской промышленности. Однако в это же время (с середины 70-х гг.) стала набирать силу горная и металлургическая промышленность в Донецком бассейне, в сопредельных местностях Дона и Украины.

     Русское машиностроение в первые пореформенные десятилетия еще не могло обеспечить нужды железных дорог в подвижном составе. Паровозы и вагоны в то время ввозились из-за границы. Правительство поощряло развитие отечественного машиностроения, и со второй половины 70-х гг. железные дороги стали снабжаться подвижным составом в основном отечественного производства.

     Народное  хозяйство России, постепенно смыкавшееся  с мировой экономикой, начинало испытывать колебания ее конъюнктуры. В 1873 г. Россию впервые затронул мировой промышленный кризис.

     В первое пореформенное 20-летие окончательно сформировались основные промышленные районы России - Московский, Петербургский, Уральский и Южный. В Московском районе преобладала текстильная  промышленность, Петербургский район  приобрел уклон в сторону металлообработки и машиностроения. Уральский и  Южный были базой металлургической промышленности.

     Самым мощным из них был Московский, опиравшийся  на развитую кустарную промышленность центральных губерний (Московской, Владимирской, Костромской, Ярославской, Тверской). Кустарь-одиночка - основа и начало промышленного развития в любой стране. Выходя на рынок товаров, кустарь попадает под власть скупщика. Скупщик постепенно стягивает кустарей в свою мастерскую. С течением времени мастерская превращается в фабрику, где ручной труд заменяется машинным. Переход от ремесленной мастерской (мануфактуры) к фабрике называется промышленным переворотом.

     Промышленный  переворот не завершается в один или два года. Это долговременный процесс; Показателем его завершения в той или иной стране является наступление такого момента, когда  в главных отраслях промышленности основная масса продукции изготавливается  предприятиями, оборудованными машинами, работающими на паровой или электрической  тяге.

     В России промышленный переворот начался  в середине XIX века. В разных регионах страны и отраслях промышленности он протекал неодинаково. В хлопчатобумажной промышленности он раньше начался и  быстрее завершился. А в целом  по стране машинное производство победило к концу XIX в.

     Сельскохозяйственное  развитие России в пореформенный  период было не столь успешным. Правда, за 20 лет экспорт зерна из России увеличился в 3 раза и составил в 1881 г. 202 млн. пудов12. В мировом экспорте хлеба Россия занимала первое место. Цены на хлеб на мировом рынке держались  высокие.

     Однако  рост урожайности хлебов в России был невелик. Увеличение валовых  сборов зерна достигалось в основном за счет распашки новых земель. Такой путь развития называется экстенсивным, в отличие от интенсивного, когда прирост производства обеспечивается за счет совершенствования земледелия и подъема урожайности. Основным поставщиком экспортного хлеба оставалось помещичье хозяйство, хотя постепенно возрастала роль крестьян.

     В руках помещиков находились огромные земельные площади. На каждые 100 десятин  крестьянских земель в Центрально-черноземном  районе приходилось 56 десятин помещичьей земли, а в Центрально-промышленном - 30. В общей массе помещичьего  землевладения велик был удельный вес латифундий (владений размером свыше 500 десятин). Крупнейшие латифундисты (Строгановы, Шереметевы, Шуваловы и  др.) владели сотнями тысяч десятин  в разных губерниях.

     Некоторые помещики пытались вводить капиталистическую  систему хозяйства. Они заводили собственный рабочий скот и инвентарь, покупали сельскохозяйственные машины, нанимали рабочих. Но эти формы хозяйствования прививались с трудом. Им непросто было конкурировать с кабальными формами эксплуатации, для которых  реформа 1861 г. создала благоприятные  условия. Кроме того, чисто предпринимательское  хозяйство не могло быть доходным на очень больших площадях. В ту эпоху, до тракторов, границей рентабельности были обычно 500 десятин. Крупные помещики предпринимательским способом обрабатывали лишь самые лучшие свои угодья, а  другие земли отдавали "под отработку".

     И только в степном Заволжье, на Северном Кавказе, где помещичье землевладение  было невелико или его вообще не было, стало быстро утверждаться предпринимательское, фермерское хозяйство. Эти районы становились  житницей России и основными поставщиками хлеба на экспорт.

     В пореформенное 20-летие обозначились два пути эволюции аграрного строя России. Центрально-земледельческий район вступил на медленный, затяжной путь перестройки хозяйства с сохранением крупного помещичьего землевладения. Этот путь называется прусским. А в степных районах Заволжья и Северного Кавказа стал вырисовываться другой путь, фермерский, предпринимательский, который историки называют американским.

     Урожайность на крестьянских полях увеличивалась  гораздо медленнее, чем происходил прирост населения. Средняя величина душевого надела изменилась по Европейской  России с 4, 8 десятин в 1860 г. до 2, 6 десятин  в 1900 г. В некоторых губерниях  крестьянские наделы недопустимо измельчали. Например, в Тульской губернии в 1900 г. они составляли в среднем 1, 6 десятин, а в Курской - 1, 7 десятин земли  на мужскую душу. Малоземелье заставляло крестьян арендовать землю у помещика13.

     В конце 70-х гг. XIX в., в связи с понижением стоимости дальних морских перевозок, в Европу хлынул дешевый хлеб из Америки и Австралии. Цены на зерно стремительно покатились вниз, разразился мировой сельскохозяйственный кризис. Русские помещики переложили убытки на крестьян. В поместьях свертывались собственные запашки, "отработки" уходили в прошлое. Все более значительная часть помещичьей земли отдавалась в аренду крестьянам. Безостановочно росли арендные цены. К началу XX в. они достигли таких высот, что некоторые представители власти всерьез забеспокоились. Саратовский губернатор П.А. Столыпин докладывал царю о "несоразмерно высоких арендных ценах". "В хороший год урожай с трудом оправдывает эти цены, - писал он, - в плохой и даже средний - крестьянин даром отдает свой труд".

     Положение крестьянства резко ухудшилось. Если богатые крестьяне (около 5% сельского  населения) держались на плаву, то середняки  начинали тонуть в массе бедняков. В черноземных губерниях России ведущим становился процесс не расслоения деревни, а ее обнищания.

     В 1892 г. на должность министра финансов был назначен Сергей Юльевич Витте (1849 - 1915). В свое время он прошел школу  частного предпринимательства, имел надежные связи в финансово-промышленном мире и с презрением относился  к "благородным нищим", как называл  он помещиков, выпрашивающих казенные подачки. Витте был сторонником  активного стимулирования государством промышленного развития. Но его беспокоил  вопрос о том, из каких источников это делать. Выкупные платежи поступали  все хуже, за крестьянами росли  недоимки.

     Прежде  всего Витте восстановил давно забытую винную монополию. Государство забрало в казну доходы кабатчиков. Цены на водку росли, и доходы от винной монополии стали составлять все более значительную часть государственного бюджета. Критики правительства не без оснований говорили о "пьяном бюджете".

     Одновременно  была проведена денежная реформа. Витте  ввел золотое обеспечение рубля, который стал конвертируемой валютой. Это усилило приток капиталов  из-за границы. Французские и бельгийские  капиталисты проявляли интерес  к металлургической и угольной промышленности юга России. Английские предприниматели  вкладывали средства в добычу нефти. Немецкие капиталы шли в машиностроение, электротехническую и химическую промышленность.

     В 1893 г. в России начался небывалый  промышленный подъем. Он охватил прежде всего те отрасли, которые получали правительственную поддержку, - черную металлургию и машиностроение. Именно тогда окончательно сложился комплекс предприятий тяжелой промышленности на юге России. Новые машиностроительные заводы строились в Петербурге, Москве и Подмосковье.