Экономика России первой половины 19 века

     1830-1840-е  годы характеризовались постепенным  переходом от мануфактуры к  фабрике. Это означало, что в  промышленности стали создаваться  крупные предприятия, основанные  на машинной технике, т. е.  начался промышленный переворот. 

     Одним из показателей промышленного переворота можно считать возникновение  и развитие российского машиностроения. Были построены первые машиностроительные заводы: Невский машиностроительный, Александровский казенный завод, завод  Берда и др., выпускавшие паровые  машины, пароходы, паровозы и др. В 1849 г. был построен завод в Сормове, который стал выпускать речные суда.

     Однако  крепостное право сдерживало развитие промышленности. Производительность крепостного  труда была значительно ниже производительности наемного. По подсчетам статистиков  того времени, наемный рабочий в  разных отраслях промышленности давал  в 2, 3 и 4 раза больше продукции, чем крепостной. Это должно было стимулировать внедрение  машин, потому что машина не только повышает производительность труда, но и подчиняет рабочего своему темпу. Но машины оказались несовместимыми с крепостным трудом. Он делал невыгодным применение машин. Ставя машину, заменяющую сколько-то рабочих, заводчик не мог  их уволить, потому что они были его  собственностью. Поэтому машина не сокращала, а только увеличивала  производственные затраты.

     Крепостное  право заставляло хозяина содержать (за счет производства) безработных, т. е. резервная армия труда была не за воротами предприятия, а на его  содержании. Заработная плата крепостных рабочих обычно состояла из двух частей: денежная, которая выдавалась непосредственно  за работу и "провиант", т. е. бесплатный паек, который выдавался всем членам семей рабочих, числившихся на предприятии, в том числе и семей крепостных безработных.

     Крепостничество сужало внутренний рынок. Оно закрепляло такой порядок, при котором подавляющую  массу населения составляли крестьяне, прикрепленные к земле. А крестьяне  вели натуральное хозяйство и  покупали очень мало промышленных изделий. Они сами ткали полотно и шили из него одежду. Они мало покупали железных изделий: деревенские кузнецы перековывали сломанные железные изделия на новые.

     Таким образом, несмотря на начавшийся промышленный переворот, крепостное право тормозило  развитие промышленности в России.

      1.4. Транспорт и торговля

     Развитие  внутренней торговли в России сдерживалось состоянием транспорта. В первой половине XIX века Россия преимущественно оставалась страной бездорожья, что изрядно  мешало ее экономическому развитию.

     Основными видами транспорта были речной (сплавом  или бурлаками вверх по реке) и  гужевой. Но по реке товары можно было перевозить только летом, а сухим  путем преимущественно зимой, на санях. Летом грунтовые дороги становились  непроезжими. Скорость передвижения грузов была очень мала. Довести барку  с кладью с низовьев Волги до Петербурга можно было только за две навигации: за первое лето суда доходили только до Рыбинска и здесь зимовали. Поэтому оборот капитала был замедленным: товары в дороге значительно дорожали.

     Технический переворот на транспорте проходил успешнее, чем в промышленности, потому что  транспорт был сферой наемного труда. В 1813 г. на заводе Берда в Петербурге был построен первый пароход. К 1860 г. только по Волге и ее притокам ходило около 350 пароходов, и основная часть  грузов перевозилась паровой тягой.

     В 30-х годах началось строительство  железных дорог. Первая железная дорога была построена между Петербургом  и Царским Селом, ее длина была всего 25 верст. Ее экономическая роль была мизерной, т. к. строилась она  как увеселительный аттракцион для  столичной публики. Большое значение приобрело строительство железных дорог между Петербургом и  Москвой, Москвой и Нижним Новгородом. Железнодорожному строительству сильно противодействовали владельцы ямских станций, всячески старавшиеся не допустить  новых средств передвижения. Но, тем не менее, к 1861 г. в России протяженность  железных дорог составила 1500 верст.

     С развитием транспорта, а, следовательно, и экономических связей, во внутренней торговле России первой половины XIX века происходят качественные сдвиги.

     1. Падает купеческая прибыль. Прежде  купечество получало высокие  прибыли именно из-за слабых  торговых связей, из-за территориальных  различий и сезонных колебаний  цен. Теперь же торговые связи  развивались, становясь все более  стабильными, и разница цен  все более уменьшалась. К тому  же в процессе имущественного  расслоения деревни появился  мощный слой "торгующих крестьян", которые конкурировали с купцами,  сбивая цены. В Москве к 1840 году "торгующие крестьяне" составляли  почти половину всех торговцев.  Поэтому купцам для сохранения  своих капиталов необходимо было  включаться в производство. И  в середине века свыше 90% 1-ой  гильдии владело промышленными  предприятиями.

     2. Теряют свое значение ярмарки.  В середине столетия через  ярмарки проходило меньше 10% внутреннего  товарооборота страны. Теперь купец  через своих комиссионеров закупал  товары на месте производства  и доставлял потребителям, минуя  ярмарку. Ведь при ярмарочной  торговле прибыль делится между  двумя купцами: тем, который  доставил товар на ярмарку,  и тем, который привез его  с ярмарки на место потребления.

     Однако, крупнейшие ярмарки, с оборотом свыше 1 млн. рублей, все же продолжали действовать  и процветать. На них при содействии иностранных оптовых торговцев  заключались крупные международные  сделки. Но характер торговли на ярмарках существенно изменился - теперь это  были, в сущности, временные товарные биржи, где заключались предварительные  торговые сделки без товаров.

     На  ярмарках, помимо самого процесса торговли, демонстрировались технические  новинки, завязывались деловые контакты, создавались товарищества и акционерные  общества. Ярмарки выступали в  качестве чуткого барометра экономической  жизни страны, на них происходило  стихийное регулирование баланса спроса и предложения, координация хозяйственного механизма.

     По-прежнему по глухим деревням ходили коробейники, офени, разносившие ткани, галантерею, мелкие предметы быта, зачастую не продавая их за деньги, а обменивая на сырье (лен, полотно и др.)

     В области внешней торговли Россия становится крупным экспортером  сельскохозяйственных продуктов на европейский рынок. Среднегодовой  объем экспорта в 1800-1850 годах увеличился почти в четыре раза: с 60 до 230 млн. руб. За границу вывозились лен, конопля, шкуры, меха, лес. Со второй половины 40-х  годов основной статьей русского экспорта становится хлеб. Зато вывоз  железа и холста резко сократился. Это объясняется отставанием  русской крепостнической металлургии  от английской капиталистической и  закатом эпохи парусного флота  на Западе6.

     Несколько изменилась структура импорта. Если раньше ввозились в основном потребительские  товары - предметы роскоши, ткани и  т. п., то теперь главным предметом  ввоза стали машины и аппараты для фабрик и заводов, красители, хлопок-сырец, уголь. Большую роль в  промышленном развитии России сыграла  протекционистская таможенная политика правительства. С 1822 г. действовал протекционистский  тариф: высокие пошлины на ввозимые товары защищали отечественных капиталистов от иностранной конкуренции и  в то же время приносили большие  доходы государству. В основном тарифами облагались дешевые английские товары (особенно текстиль), вплоть до полного  их запрета на ввоз. В результате доходы казны от тарифных пошлин увеличились  с 11 млн. руб. в 1824 году до 26 млн. руб. в 1842 году.

      2. РАЗЛОЖЕНИЕ И КРИЗИС ФЕОДАЛЬНО-

     КРЕПОСТНИЧЕСКОЙ СИСТЕМЫ ХОЗЯЙСТВА

     Уже в XVIII в. (во всяком случае в его второй половине) в жизни страны наблюдались явления и процессы, носившие ярко выраженные черты перехода от крепостничества к капитализму. Значительное расширение внутреннего товарооборота в системе единого всероссийского рынка, увеличение роли купеческого капитала, безусловная резкая дифференциация крепостного населения, выразившаяся в росте, с одной стороны, кучки богатых "капиталистных" крестьян, владельцев лавок, раздаточных контор, а с другой - в массовом обнищании крестьянства, появление и развитие мануфактуры капиталистического типа, связанной с работой крестьян на дому, - все эти и им подобные явления и факты свидетельствуют о том, что мануфактурный период русского капитализма начался еще в XVIII в.

     Конечно, существование крепостного права  и сосредоточение всей политической власти в руках помещиков-крепостников тормозили развитие капиталистических  отношений в стране, придавали  процессу формирования капитализма  особенно сложный и мучительный  характер. Однако крепостничество только задерживало, но не устраняло возможности  постепенного развития в России капиталистических  отношений.

     В первой половине XIX в. разложение феодально-крепостнической  системы хозяйства особенно углубилось. В течение этого периода назревал кризис крепостного строя в России. В первой четверти XIX в. наблюдался быстрый  рост капиталистической мануфактуры, основанной на вольнонаемном труде, и прогрессировавший упадок крепостнической  вотчинно-дворянской мануфактуры. Помещичьи предприятия, которые не в силах были конкурировать с более передовыми капиталистическими мануфактурами, закрывались одно за другим. Резко снизилась рентабельность помещичьих предприятий. Так, суконная "фабрика" декабриста М. С. Лунина в 1824-1825 гг. дала своему владельцу только 2% чистой прибыли и была закрыта. Судьба лунинской фабрики типична для дворянского предпринимательства того времени.

     Распад  основанной на крепостном труде вотчинно-дворянской и посессионной промышленности происходил особенно интенсивно во второй четверти XIX в. По данным К. Пажитнова, за период с 1825 по 1860 г. число посессионных (прикрепленных к предприятиям) рабочих сократилось с 29 до 12 тыс., вотчинных - с 67 до 59 тыс. человек, в то время как количество вольнонаемных рабочих увеличилось более чем в четыре раза. Под давлением промышленников царское правительство в 1840 г. издало закон, разрешавший фабрикантам отпускать своих посессионных рабочих на волю.

     Те  немногие отрасли промышленности, в  которых в предреформенную эпоху преобладал крепостной труд, пришли в упадок. Ярким примером в этом отношении была уральская металлургия, которая в первой половине XIX в. находилась в состоянии полного застоя. Между тем промышленные отрасли, построенные на капиталистических началах, развивались исключительно быстро и интенсивно. К числу наиболее передовых отраслей относилась хлопчатобумажная промышленность. Уже в 1814 г. в ней насчитывалось свыше 97% вольнонаемных рабочих7. В 1820 г. в России вырабатывалось 32 млн. аршин хлопчатобумажных тканей. В этой отрасли распространены были весьма крупные по своим размерам предприятия капиталистического типа, основанные исключительно на вольнонаемном труде. Например, в московском промышленном районе в 20-х годах XIX в. мануфактура, на которой насчитывалось свыше тысячи рабочих, не была редким явлением. На хлопчатобумажной мануфактуре московского предпринимателя Григория Чорокова было около 6 000 рабочих. Часть из них работала у себя на дому в деревнях. Особенно стремительный рост промышленного производства наблюдался во второй четверти XIX в. С 1825 по 1850 г. число промышленных предприятий в России увеличилось с 5 261 до 9 848, число рабочих - с 211 до 517 тыс., а стоимость произведенной продукции - с 46 до 166 млн. руб.8

     Эти цифры свидетельствуют не только о количественных, но и качественных сдвигах, которые происходили в  русской промышленности. Обращает на себя внимание то обстоятельство, что  стоимость произведенной промышленной продукции росла гораздо быстрее, чем количество занятых промышленных рабочих. Данный факт указывает на ускорение темпов роста производительности труда, связанного с техническим перевооружением.

     Быстрый рост текстильной промышленности в  первой половине XIX в. был подготовлен всей ее предшествующей историей. Именно эта отрасль вырастала из недр крестьянских промыслов, развившихся еще в XVIII в. Капитализм в России имел свои внутренние корни: он проникал главным образом через крестьянские ворота.

     На  базе сравнительно ускоренного роста  хлопчатобумажного производства не только богатели и расширялись старые промышленные центры, но и появлялись новые города, возникшие в районах  сосредоточения крестьянских промыслов. Село Иваново, например, превращалось в "русский Манчестер" -крупный торгово-промышленный центр всероссийского значения. В 40-х годах XIX в. здесь насчитывалось свыше сотни хлопчатобумажных предприятий, выпускавших одного только ситца на 8 млн. руб. в год.