Живопись 18 века

В 1773 году «Санкт-Петербургские  ведомости» отмечали «важное событие» — «первый выход на гулянье  в Летнем саду благородных воспитанниц  Смольного института». По случаю этого  гулянья, а также первых институтских спектаклей, Екатерина заказала Левицкому портреты смолянок; их надлежало изобразить в театральных костюмах, соответствующих игранным ими ролям.

Серия, написанная Левицким в 1773—1776 годах, состоит из семи больших портретов в размере натуры. Институтки изображены во весь рост на фоне условного декоративного пейзажа или пышных занавесей, ниспадающих тяжелыми широкими складками. Этим приемом художник подчеркивает, что предметом изображения является здесь не реальная жизнь, а театр. В композиции всех портретов намеренно выбран несколько пониженный горизонт — художник показывает своих героинь с той же точки, с какой зритель из партера смотрит на сцену. Своеобразие замысла заключается прежде всего в том, что перед нами не портреты в обычном смысле этого слова, а портреты-картины, в которых раскрывается то или иное действие. Героини Левицкого танцуют, играют на арфе, исполняют театральные роли. Другой особенностью замысла является то, что портреты составляют цельный и замкнутый цикл, объединенный не только внешне, при помощи декоративных приемов, но и обладающий внутренним единством, общей душевной настроенностью. Все портреты варьируют, в сущности, одну и ту же тему цветущей, жизнерадостной юности, во всех портретах с одинаковой силой утверждается светлое, оптимистическое жизнеощущение художника, отмеченное подлинным гуманизмом.

Левицкий изобразил  совсем юных девушек, почти детей, с  несложным внутренним миром, еще  не видевших жизни и к тому же выросших в условиях институтского  воспитания. В этих портретах он, разумеется, не имел повода к тому, чтобы проявить свой талант психолога. Как у Державина, его стихией стала здесь не внутренняя жизнь изображенных людей, а «природа внешняя» — поэтичный девический мир, тонко и проницательно понятый и воплощенный в образах, полных живого обаяния.

Левицкий сумел  убедительно и остро передать атмосферу манерности и кокетливого  жеманства, окружавшую воспитанниц  Смольного института. По удачному выражению  одного критика, в этих портретах  выразился «простодушно-хитроватый взгляд здорового и веселого мастера, порядочно-таки издевавшегося в душе над всей этой комедией, но способного в то же время оценить художественную ее прелесть». Но живое реалистическое чувство художника не позволило ему ограничиться одной только показной и парадной стороной изображаемого; в жеманной игре «благородных девиц» он увидел черты искренности и непосредственности.

Манерность его  танцовщиц производит впечатление  наигранной, напускной; за ней ощущается  подлинное увлечение танцующих девушек и их неподдельное детское веселье. Левицкий не льстит своим персонажам, не приукрашивает их некрасивых лиц и даже намеренно подчеркивает угловатую неловкость их движений. В замечательном — быть может, лучшем во всей серии — портрете Хованской и Хрущовой, изображенных в ролях пасторали, с особенной очевидностью выступают характерные черты замысла: зрителю ясно, что перед ним не жеманные актеры XVIII века, а переодетые дети, занятые веселой и увлекательной игрой. Маленький пастушок, ростом меньше своей дамы, робко заигрывает с ней, касаясь рукой ее подбородка; пастушка старательно и неумело повторяет кокетливую позу, которой ее учили. Художник с острой и любовной внимательностью передал здесь забавные, неуклюжие движения подростков.

Реалистическая  тенденция, пронизывающая весь цикл «Смолянок», как бы преодолевает условную форму парадного портрета и выдвигает  работу Левицкого в ряд наиболее передовых явлений русской живописи второй половины XVIII века. А по силе художественного выражения и по уровню мастерства «Смолянки» принадлежат к числу самых совершенных созданий русского и мирового искусства той эпохи.

Один из советских  исследователей назвал «Смолянок» «чудом живописи». Эта оценка не кажется  преувеличенной: «Смолянки» выделяются даже на фоне лучших живописных достижений XVIII века.

Огромный дар  живописца-декоратора, свойственный Левицкому, проявился в той поразительной  точности, почти материальной осязаемости, с какой переданы в «Смолянках»  ткани одежд, прозрачность кружева, блеск атласа, мерцание золотых нитей, вплетенных в матовый бархат. Рисунок Левицкого отличается безупречной верностью и острой выразительностью. Но особенно значительны его колористические достижения. Сопоставляя сверкающие белые и золотистые тона с розовыми, глубокими темно-зелеными и коричневыми, Левицкий умеет избежать пестроты и приводит цветовое построение к изысканной и стройной гармонии.

В ряду произведений Левицкого «Смолянкам» принадлежит  выдающееся место. В этих ранних его  полотнах с очевидной наглядностью выступают лучшие стороны творчества художника, его реалистическая направленность, острая и меткая наблюдательность, стремление к правдивой жизненности образов. В более поздних портретах, быть может, яснее проявляются качества Левицкого-психолога; но по силе поэтического чувства «Смолянки» остаются непревзойденными. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

2. Современное отношение к живописи XVIII

В России национальный стиль многообразен и проявляется  в целом ряде исторических ступеней, сохранивших свое обаяние для нашего времени. Нужно научиться ценить каждую из этих ступеней. В научной литературе долгое время господствовала ложная схема, согласно которой национальная школа живописи возникла в России только в период кризиса Академии художеств, а предшествующее искусство носило подражательный характер. Мы еще не решаемся ясно сказать, что в архитектуре и прикладном искусстве русский XVIII век - более богатая и оригинальная эпоха, чем рококо и классицизм на Западе.

Для великих  портретистов нашего XVIII столетия еще не прошла полоса полупризнания. Их роль в мировом искусстве еще не раскрыта, их право на первое место в живописи и скульптуре этого периода еще не доказана научной литературой. Широкие слои ценителей искусства в нашей стране (и за рубежом) не имеют хороших изданий, посвященных каждому из русских художников XVIII века в отдельности.

Книга Г. Жидкова - одна из немногих работ, посвященных  общим вопросам истории архитектуры, скульптуры и живописи XVIII века. Анализ русского искусства того времени - нелегкая задача. Дело в том, что это искусство в главных чертах носит дворянский характер. Таков преобладающий строй его сюжетов и тем, таковы интересы и психология - художников этого века даже в том случае, если они происходили из крепостной или мещанской среды. Г. Жидков стоит на верном пути. Существовал дворянский период в истории передового искусства. К этому периоду относится деятельность многих поколений даровитых архитекторов, скульпторов и живописцев.

"Русское искусство  XVIII века,- пишет Г. Жидков,- возникло в условиях феодально-крепостнической действительности. Деятельность художников была связана с жизнью, идейными запросами и бытовым укладом привилегированной дворянской части общества, а в некоторых случаях и с интересами придворной среды. Но было бы крупнейшей ошибкой сводить к этому обстоятельству общественное и художественное значение русской художественной культуры XVIII столетия. Напротив, значительным ее явлениям присущи были черты народности". Эти черты народности имели некоторый дополнительный источник в происхождении многих художников XVIII века. Пластические искусства как особый род профессиональной деятельности всегда стояли ближе к непосредственному материальному труду, чем литература. Для русского искусства крепостнической эпохи это особенно характерно. Если наш замечательный портретист этой поры Ф. Рокотов был сыном небогатого дворянина, то Д. Левицкий и В. Боровиковский были разночинцами, а семейство Аргуновых, М. Шибанов и П. Соколов - крепостными; великий скульптор этого времени Ф. Шубин - сын холмогорского крестьянина, земляк и, может быть, родственник Ломоносова; скульптор Ф. Щедрин и его брат живописец-пейзажист Семен, художники А. Антропов, М. Иванов и Ф. Матвеев - дети солдат. Над созданием дворцовых ансамблей трудились целые династии крепостных мастеров. Их имена часто неведомы, но их искусство заслуживает самого глубокого уважения.

Живопись и  скульптура уделяют больше внимания человеку. Правда, личность, которая  отражается в искусстве той поры, принадлежит к узкому кругу вельмож или к дворянству, получившему более прочные сословные права при Екатерине II. Каков предмет, таково и произведение искусства. Чтобы свести концы с концами, художник XVIII века, часто прибегает к условности и лести. В лучших произведениях живописи и скульптуры дворянской эпохи правда побеждает условность. Для этого также были свои основания в самом предмете искусства .Идеальные образы Ф. Рокотова вполне реальны, в них нет никакой искусственности или фальши. Поразительна та независимость, с которой полукрепостной художник изображал своего барина

Делая общий  вывод из этой тенденции, можно сказать  что: "При совершенно естественной исторической ограниченности реализма русского искусства XVIII века, оно покоряет силой поэтизации человеческой личности, не отказываясь вместе с тем в ряде случаев от неумолимо объективных отрицательных характеристик изображенных людей". Жаль, что автор не показал на живых примерах внутреннюю борьбу в искусстве того времени, его глубокие противоречия, неравномерные успехи реализма в различных областях и жанрах, поразительные колебания между условностью и правдой, часто в пределах творчества одного и того же художника.

Наряду с народностью  и реализмом русское искусство XVIII века отличается также сильно выраженной национальной самобытностью. Г. Жидков сумел доказать, что эта сила побеждает все наносное и проявляется даже там, где русское искусство принимает общие формы барокко и классицизма. Автор выделяет собственно национальную струю из всей массы произведений, созданных в России тех лет. В книге последовательно излагается преемственность художественных достижений и педагогической деятельности русских мастеров. Развитие нашей реалистической традиции совершалось в трудных условиях, поскольку господствующее сословие больше доверяло заезжим посредственностям, чем талантливым людям из своего народа. Зато парадная, декоративно-торжественная и манерная сторона искусства больше представлена иностранными живописцами, как Гроот, Ротари, Лагрене, Торелли и другие, а внешне более скромная, но подлинно великая роль выпадала на долю русских портретистов, которые поражают особой, почти толстовской силой проникновения уже в начале века ("Портрет напольного гетмана" И. Никитина и др.). Даже лучшие портреты русских людей, написанные иностранными художниками, как Рослен или г-жа Виже-Лебрен, отличаются либо добросовестной сухостью, либо красивой бесхарактерностью. Г. Жидков, делает верное замечание: "Рослин суше Левицкого не только в отношении характера своей живописи, но и в восприятии образа человека".

Подводя итоги  сказанному, следует признать, что книга Г. Жидкова- заметный шаг в сторону научного освещения и верной оценки русского искусства XVIII века. Она отражает общие достижения советской эстетической мысли и в то же время опирается на большой личный опыт автора, знание истории и любовь к искусству. 

3. Заключение.

 Из  всего   вышеперечисленного  можно  сделать   вывод,  что   на протяжении  всего XVIII века русское искусство  живописи прошло  большой  путь  становления по законам нового  времени. Потребности эпохи получили  отражение в  преимущественном  развитии  светской  живописи   –   портрета,   пейзажа, исторического и бытового жанров.

С начала 18 века от довольно примитивного изображения  человеческого лица художники довели свое мастерство до необычайного совершенства. Обучаясь у зарубежных живописцев, отечественный мастера не только переняли их знания, но и превзошли их и добавили в свое искусство глубоко русский колорит.

Портреты начала века изображают преимущественно социальную принадлежность человека, его лучшие стороны, его помпезность, порой выдуманную красоту. Но на протяжении всего столетия сильно менялось государство, общественное настроение, а так же и отношение художника к изображаемому человеку. Мастера уже не ставили себе задачу сделать портрет похожим на модель. Их не столько интересовала торжественность подачи, сколько внутренний мир человека, его сущность, его предрасположенность к духовности. К концу 18 века живописцы передают душу своих моделей, тончайшие настроения, изменчивость характеров.

18 столетие имело  огромный вес не только в  истории развития государства  Российского, но и внесло гигантские  коррективы в русское искусство.  Впервые мы можем не только  прочитать про великих людей  прошлого, но и увидеть лица  тех от которых зависело наше с вами будущее. Портрет, как направление в искусстве, кажется мне одним из наиважнейших  не только для людей, но и для истории своего народа.

Так в своей  работе я показал вам как можно  перенести душевный мир, быт того времени через картину. В этом мне помогли работы наших русских художников такие как: «Портрет напольного гетмана» И.Н. Никитина, «Портрет В. И. Майкова» Ф.С. Рокотова, «Празднество свадебного договора» М. Шибанова и

«Портрет Е. Н. Хрущевой и княжны Е. Н. Хованской» Д.Г. Левицкого.