Виды культуры древней Японии

К концу XIV века одноцветные изображения пейзажей получили одобрение правящей семьи Ашикага, и стали предпочтительным жанром среди художников дзен, постепенно отходя от китайских корней и приобретая японские_особенности.

Наиболее известные живописцы  периода Муромачи – священники-художники Шубун  и Сесшу. Шубун, монах монастыря Шококу-джи в Киото, написал картину «Чтение в бамбуковой роще», реалистичный пейзаж с глубоким удалением в пространстве. Сесшу, в отличие от большинства художников того периода, имел возможность побывать в Китае и изучить китайскую живопись на ее родине. Одна из лучших его картин – «Длинный свиток», изображающая четыре времени года на одном большом пейзаже. 
 
В конце периода Муромачи чернильная живопись выбралась за пределы монастырей Дзен в художественный мир: живописцы школ Кано и Ами переняли стиль и тематики, но внесли больше пластики декоративных эффектов; в таком виде стиль существует в наше время.[15, 368 c.]

 

2.4. Литература древней  Японии

По сравнению с китайской японская литература взяла довольно «поздний старт». Это легко объяснить: государственность в Японии формируется только в 6 – 7 вв., одновременно стала распространяться и письменность. Позаимствовав китайскую иероглифическую письменность, которая для всего Дальнего Востока сыграла такую же объединяющую роль, как латынь в средневековой Европе, японцы далеко не сразу приспособили ее для записи своей речи. Сначала письменность была необходима для сугубо практических целей, - прежде всего для записи на китайском языке налоговых поступлений. Писали не на бумаге, которая была очень дорога, а на узких деревянных дощечках. Запись, ставшую ненужной, соскабливали, а на ее месте с помощью кисти и черной туши наносили новую. В начале 8 в. Появились протяженные повествовательные тексты исторического содержания. Такие книги уже имели форму свитков – узких многометровых полотнищ бумаги, которые склеивали из отдельных листов и хранили свернутыми в рулон.

Поскольку японцы научились  писать и читать намного позже  китайцев, они старались наверстать упущенное. Государство создало школы для подготовки чиновников, где изучали законы, классические произведения китайской истории, прозы и поэзии. Кроме чиновников грамотой владели и многие буддийские монахи: они читали священные буддийские тексты – сутры – не на языке оригинала, а в переводе на китайский.  
    Только в 10 в. Японская культура, насытившись заимствованиями из Китая, начала развиваться самостоятельно. Именно тогда была изобретена азбука Кана. В сочетании с иероглифами, которые теперь читали на японский лад, она позволила графически передавать звуки живой разговорной речи. И литературные склонности японского народа смогли проявиться в полной мере. Культура Японии не породила признанных миром мыслителей, зато писатели и художники этой страны и поныне составляют ее гордость.

Как правило, стихи не слагали  «просто так» – в одиночку, для себя и без явного внешнего повода. Их было принято сочинять публично – и экспромтом. Повеление императора или другого влиятельного лица (обычно это случалось во время застолья), коллективное любование природой, любовная встреча (или прощание) – вот что побуждало поэтов к стихотворству. Немало стихов слагали на поэтических турнирах. Очень часто такие состязания устраивал сам император, который давал для них тему.  
    Из отдельных стихотворений было принято составлять сборники – антологии. Наибольшим успехом пользовались антологии, появившиеся по императорскому указу. Первая из них – «Кокинвакасю», или «Кокинсю» («Собрание старых и новых стихотворений»; 905 г.). Ее главный составитель – знаменитый поэт Ки-но Цураюки (868 – 945) – в предисловии писал: «Песни Японии… прорастают из семян сердец людских, обращаясь в бесчисленные листья слов. В мире сем многое случается с людьми, и все помыслы, что лелеют они в сердце, все, что видят и слышат, - все высказывают в словах. Слушая трели соловья, что распевает среди цветов, или голоса лягушек, обитающих в воде, понимаем мы, что каждое живое существо слагает свои песни. Не что иное, как поэзия, без усилия приводит в движение Небо и Землю, пробуждает чувства невидимых взору богов и демонов, смягчает отношения между мужчиной и женщиной, умиротворяет сердца яростных воителей. Песни эти родились с появлением Неба и Земли».

Стихотворения в антологиях распределялись по рубрикам, которые  в разных сборниках могли быть разными, однако неизменными всегда оставались две: времена года и любовь. В природном цикле стихи следовали  за реальными изменениями от весны  к зиме. Порядок расположения любовных стихов был таким же: от предчувствия любви к ее неизбежному увяданию. В результате из разрозненных стихотворений  многих поэтов получалось нечто вроде  поэмы коллективного сочинения. В отличие от европейских антологий, куда попадали лучшие стихи самых  известных поэтов, японские включали произведения, которые не просто хороши сами по себе, но наилучшим образом  сочетаются друг с другом. Поэтому  самые яркие стихи, в которых  личность автора проявляется с наибольшей силой, в эти антологии не попадали.

Литература Японии тесно  соприкасается с различными эстетическими  течениями Запада и усваивает  их. Крупнейший писатель начала века Нацумэ Сосэки представил развитие всемирной литературы в виде схемы, на которой классическая литература Японии обозначена линией, проведенной параллельно с европейской литературой, а новая японская литература — ветвью всемирного древа литературы. Постепенно разрушается автономность японской культуры, представление об обособленности пути ее развития. Проблема синтеза культур становится одной из важнейших в литературной мысли Японии. Именно разнородность эстетических представлений Запада и Востока способствовала взаимному притяжению. Каждая из двух культур ценит в другой, вопреки традиции, то, чего недостает ей самой в силу особенностей своего исторического развития. Эта закономерность наглядно проявилась в японской литературе рубежа веков.

Признание главенствующей роли русского романа в литературе Японии падает на конец XIX — начало XX в. К 1908 г. приходит конец господству английской и французской литератур в Японии. Русская литература обошла их и по количеству переводов, и по силе влияния на умы японских читателей. В начале нового столетия в Японии выходило уже в среднем 150 названий произведений русских писателей в год.

Японских критиков интересуют теперь уже не только отдельные имена, они стремятся рассматривать  русскую литературу как национальный феномен. Глубокое осмысление гуманистических  традиций русской литературы, воплотившей  исторический опыт русского народа, опыт революции 1905 г., в огромной степени способствовало формированию в японской литературе критического реализма. Это определило своеобразие и типологию японского реалистического романа начала века.

Японский народный эпос лишен  того героизма, который мы знаем  по русской и европейской традиции. Примитивные легенды о происхождении  вещей – чуть ли не самые красочные  в японской мифологии. Самураи из этой мифологии вряд ли могут вызвать  интерес у европейца и служить  нравственным примером. Борьба культурных героев с фантастическими существами изобилует жестокостью (например, в  легенде, согласно которой «герой»  в качестве приманки для бога грома  использует хладнокровно убитую к этому  случаю девушку). Подобные ужасы встречаются  в европейских сказках, но не в  русских.

Легендарные герои добиваются успеха и совершают подвиги вовсе  не так, как русские богатыри, предпочитающие честный бой. Японский принц Ямато Такэру в одном случае убивает двух опасных преступников, проникнув к ним в палатку переодетым женщиной, в другом – расправляется с разбойником, вложив ему в ножны деревянный меч, а потом, предложив помериться силами. В русском былинном эпосе подобные «хитрости» встречаются только в неравном бою. Русской богатырской мощи хитрость претит, она требует открытого боя.Литература, созданная в эпоху Хэйан, составила классический период в истории японской литературе. В эту эпоху значение китайских культурных традиций было еще очень велико, но сказывалось прекращения живого общения с Китаем (династия Сун). В 16 веке была создана первая полноценная письменная система на основе азбуки Кана, которая дала толчок дальнейшему развитию японской художественной литературы (китайский язык оставался языком деловой прозы и отчасти самой поэзии). В создании Хэйанской художественной литературы исключительную роль сыграли авторы- женщины, хорошо знакомые с китайской поэтической культурой, но менее связанные конфуцианским литературным каноном. Мужчины большей частью еще писали по-китайски. Женский “поток” относится к 10-11 векам, т.е. к периоду высшего расцвета Японской средневековой литературы. Японская литература тесно связана с двором и аристократической средой, включавшей многочисленные художественные развлечения, в том числе музыкальные турниры, игры, церемониальный обмен танка, занятия живописью. Находившиеся при дворе правительственные учреждения имели чисто декоративное значение, так же как придворные. Император все больше превращался в распорядителя традиционных праздничных церемоний, знатока и ценителя искусств. Реальная же власть все больше сосредотачивалась в домах семейства Фудзивара, выступавших в официальных ролях регентов или канцлеров. На рубеже 10-11 веков вся полнота власти находилась в руках у семейства Фудзивара. Для буддизма Хэйан характерен отход от аскетизма (период Нара), ему свойственен большой интерес к государственной жизни и искусству. Признание божественной искры в человеке в период Хэйан сравнимо с эмансипацией Человеческой личности от строго религиозной догматики в куртуазной культуре Западной Европы. Соединение буддизма (идея сострадания, кармы), т.е. воздаяние за деяния в этой и прошлой жизни, синтаизма и конфуцианства (система правил поведения, источник позитивных знаний) составляет идеологическую основу хэйанской культуры. И буддизм, и синтоизм поддерживают в хэйанской культуре циклическую концепцию времени, образом которой являются смена времен года, поколений, этапов в человеческой жизни, судьба. При ознакомлении с японской литературой необходимо иметь в виду, в какой атмосфере каждое из ее явлений развивалось. Эта атмосфера создавалась формами общественности – в ее экономическом и политическом руслах, и формами того духовного уклада, который сопровождал данную форму общественности. [13, 259 c.]

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Заключение 

Проникновение в Японию одной  из универсальных мировых религий, а именно буддизма, внесло в культурную жизнь страны не только новый идеологический элемент, но и новую литературную традицию, которая была ассимилирована национальным художественным творчеством. 
 
Количественному обилию написанных произведений соответствует качественная ценность: философия и литература Хэйанской эпохи считается в Японии классической по своему художественному стилю, по обработанности формы, по богатству содержания и по общему изяществу колорита. С такой репутацией она жила всегда, живет и в современной Японии. 
 
Литература, созданная в эпоху Хэйан, составила классический период в истории японской литературе. В эту эпоху значение китайских культурных традиций было еще очень велико, но сказывалось прекращения живого общения_с_Китаем_(династия_Сун). 
 
Каждый народ находит свой способ осмысления мира, по-своему воплощая собственный исторический опыт и идеалы эпохи. У японского народа мир создан богами, но он реален и человек – это часть этого мира. В природе все изменяется по замкнутому циклу – круговороту времени. Наблюдая природу и постоянно ощущая сопричастность с ней, человек осознает и постигает свое место в мироздании. Именно в этом и заключается все таинство Японии.

 

 

 

Список использованной литературы

1. Большая Советская энциклопедия  Том 13- 784 с.

2. Виноградова Н.А. Буддизм в Японии. М.- 1993. -  386 с.

3. Воробьёв М.В Древняя Япония: историко-археологический очерк. М.: «Восточная литература», 1958.- 183 с.

4. Всеобщая история искусств  Том 1- 589 с.

5. Гаджиева Е.А. Страна  восходящего солнца. История и  культура Японии. Ростов: Феникс, 2006. – 249 с.

6. Дейноров Э. История Японии. М.: АСТ, 2008. - 768 с.

7. Денике Б.П. Японская архитектура. М., 1935.- 276 с.

8. Игнатович А. Н. Буддизм в Японии. Очерк ранней истории. М., 1987.-  375 с.

9. Искусство Японии. М., Изд.: «Изобразительное искусство», 1985. - 198 с.

10. История и культура традиционной Японии.: М.: РГГУ, 2008. - 560 с.

11. Китагава Дж. М. Религия в истории Японии. СПб.: «Наука», 2005. - 588 с.

12. Конрад Н.И. "Древняя История Японии". М., 2000. – 487 с.

13.  Конрад Н. Очерки японской литературы. М.: ИНФРА, 2003. - 638с. 
 
14.  Конрад Н. Японская литература. М.: ИНФРА, 2001. – 568 с.

15.  Любимов Л. Искусство Древнего Мира. М. : «Просвещение»,2003.- 561 с.

16. Николаева Н. С. Образы Японии. Очерки и заметки. М.: «Восточная литература», 2009. - 224 с.

17. Симечев Д.А. Культурология. М. 1998. – 245 с.

18. Скворцова Е.Л. Японское традиционное искусство гэйдо: источники эстетического своеобразия // Искусство Востока: Проблемы эстетического своеобразия. СПб. 1997. - 72-96 с.

19. Стэнли- Бейкер Дж. «Искусство Японии» Изд.: «Слово», 2002. - 240 с.

20. Сэнсомт Дж. Б. Япония: Краткая история культуры. Изд.: Евразия, - 2002. – 148 с.

21. Толстогузов А.А. Очерки истории Японии VII-XIV вв. Становление феодализма. М.: «Восточная литература», 2005. – 566 с.

22.  Хачатурян В. М. "История мировых цивилизаций" М.,1996. – 794 с.