РОССИЙСКАЯ  АКАДЕМИЯ ГОСУДАРСТВЕННОЙ СЛУЖБЫ

ПРИ ПРЕЗИДЕНТЕ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

АЛТАЙСКИЙ ФИЛИАЛ

ФЕДЕРАЛЬНОГО  ГОСУДАРСТВЕННОГО ОБРАЗОВАТЕЛЬНОГО УЧРЕЖДЕНИЯ

ВЫСШЕГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ

«СИБИРСКАЯ  АКАДЕМИЯ ГОСУДАРСТВЕННОЙ СЛУЖБЫ»  В Г.БАРНАУЛЕ 
 

КОНТРОЛЬНАЯ РАБОТА

 
 
 
 

ДИСЦИПЛИНА: Культурология  
 

ТЕМА: Театр как особый вид искусства 

                            
 
 
 

      ВЫПОЛНИЛ  СТУДЕНТ:

      175гр. Реутова Т. С.                   

      ПРОВЕРИЛ:                             

  ст. преподаватель  Ляпина Ю. Н. 

                                                                                               ОЦЕНКА__________________

      ПОДПИСЬ_________________

      «_____»________________2008. 
 
 
 
 
 

БАРНАУЛ 2008 

Содержание 

Введение…………………………………………………………………….3                                                  

1.Сущность театр, его назначение ………………………………………..5                                        2. Театральное искусство, его особенности………………………………7                   3. Театр средневековья……………………………………………………..9 

4.Театральное искусство в России 19 века……………………………....10                         

Заключение…………………………………………………………..…….17                                                        Литература…………………………………………………………..……..18                                                         
 
 

                            
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Введение 

      Никто на свете не установил, да и не  установит точного года  рождения театра. Никто на всем свете не сказал, да и не скажет, на каком листке  календаря следовало бы обозначить его первоначальную дату.

       Время существования театра измеряется небывалой по историческим масштабам мерой — временем существования самого рода человеческого.

День  возникновения театра сокрыт за горной  грядой  давно  ушедших  веков  и тысячелетий,  в  глубинах  древнейшей,  наиболее  отдаленной  от  нас  эпохи истории человечества. Той эпохи, когда человек, впервые взявший в свои  руки орудия первобытного труда, становился человеком.

        Приобщение к труду  принесло  ему  поэтическое  прозрение:  человек стал обретать в себе поэта, эстетическую  способность  поэтического    восприятия мира.

        В те далекие века у только  что  нарождавшейся  поэзии  не  было  могучих крыльев, ее еще не коснулось мощное дыхание вольного  полета.  До  какого-то срока, до какой-то  поры  назначение  ее  сводилось  только  к  подчиненному сопровождению обрядов и ритуалов, утверждавшихся в быту первобытной  общины. А когда  подошло  уже  время  ее  зрелости,  самостоятельности  поэтического существования,  поэзия  вырвалась   на   свободу,   оборвав   путы   прежней нераздельности с бытом. И тогда-то наступило время сближения  судьбы  поэзии с судьбой театра.

В золотую  пору детства человечества первые поэты  земли —  великие  греческие трагики Эсхил, Софокл, Еврипид,  как  добрые  гении  поэзии  склонились  над колыбелью театра. Они вызвали его к жизни. И они  обращали  его  к  служению людям, к прославлению духовного могущества человека, его  неукротимой  силы, нравственной энергии героизма.   За прошедшие с  той  поры  тысячелетия  все еще не  померкло имя одного из первых героев театра. Им был Прометей  Эсхила — мятежный богоборец, осужденный 'Зевсом на вечные муки за  служение  людям, за то, что добыл для  них  огонь,  научил  их  ремеслам  и  наукам. Навечно прикованный к скале, он гордо славил свободу и достоинство человека: 

                               Знай хорошо, что я б не променял

                               Своих скорбей  на  рабское служение;

                               Мне лучше быть прикованным к скале,

Чем верным быть - прислужником Зевса. 

Героя  Эсхиловой  трагедии  «Прометей  прикованный»  Маркс   называл   самым благородным святым и мучеником в философском календаре... Вместе с  Эсхилом  столь  же  страстно славил человека младший его современник, Софокл:

Много в природе дивных сил,

                                         Но сильней человека нет. 

        За ними, могучими  своими  предшественниками,  поднимался  Еврипид  —  самый трагедийный  поэт  античного  мира.  И,  быть  может,   самый   бесстрашный. Отрешаясь  от  заданности  мифологических  сюжетов,  он  выковывал  реальные характеры  людей,  живущих  накаленными  страстями,  накаленными  чувствами, мыслями, переживаниями. Эсхил, Софокл и Еврипид положили — по  свидетельству  истории  —  великое начало великому делу. Делу  вечному!  Столетие  за  столетием  —  во  все времена, во все эпохи, прожитые неисчислимыми человеческими  поколениями, театр неизменно, неотрывно сопутствовал движению истории человечества.     
 
 
 
 

Сущность театра, его назначение 

      Какие только перемены не  происходили на  земле — эпоха следовала за эпохой, одна общественно-экономическая формация сменяла другую, возникали  и исчезали государства, страны, империи, монархии, в глубинах  океана исчезла Атлантида, разгневанный Везувий горячей лавой залил  несчастную  Помпею,  на долгие века пески занесли на Гиссарлыкском холме воспетую  Гомером  Трою,  — но ничто и никогда не прерывало вечного бытия театра.

       Наидревнейшее творение человека, до наших дней  сохраняет он  неизменную притягательную силу, неистребимую жизнестойкость, тот чудодейственный эликсир молодости, секрет которого так и не открыли алхимики  средневековья.

      Во все предшествующие эпохи, сколько бы их ни насчитать — всегда, —  жила в человеке вечная потребность в театре.  Та  потребность,  что  зародилась некогда  на  древних  дионисовых  празднествах  винограда  рей   в   честь мифического божества земного плодородия.

Театр нужен был человеку всегда! Десятки  тысяч  зрителей — чуть  ли  не  все население городов-республик — добирались  на  театральные  представления  в  Древней  Греции.  И  поныне напоминанием  о том   служат   полуразрушенные   временем   величественные амфитеатры, сооруженные в бесконечно далекие от нас времена. Как только не складывалась в прошлом судьба театра! Он  испытал,  пережил все, пока не обрел своего  постоянного  крова  —  театрального  здания.  Его представления давались всюду — на  площадях  и ярмарках,  на  церковных папертях, в замке знатного феодала, в монастырской обители, в  раззолоченной дворцовом зале, на постоялом дворе, в поместье  вельможного  крепостника,  в церковной школе, на сельском празднике...

    Всякое бывало в его судьбе... Его проклинали,  ненавидели,  запрещали,

подвергали  гонениям  и  издевательствам,   наказаниям   и   преследованиям,

отлучали  от церкви, грозили кнутами и виселицами, всеми небесными и  земными карами. Но в борьбе с ним его враги и гонители — короли,  монархи, государи, цари, императоры, невежественные властолюбцы. Никакие испытания, никакие беды и невзгоды не сломили вечной  жизнестойкости театра.

      В античные времена, еще более двадцати веков назад,  о сокровенной сути той силы, что так властно влечет человека в театр, размышлял греческий  комедиограф  Аристофан.  За  что  люди  любят  театр,  за  что  так  ценят   его мастеров?.. Они любят и ценят, отвечал первый комедиограф  человечества,  за правдивые речи за добрый совет и за то, что разумнее и лучше  делаю  граждан родной земли.  И в Арнстофановых словах, не потускневших за  длительную  череду  прошедших столетий, познается высшее эстетически-нравственное, духовное,  общественное назначение театра. Назначение eго — быть для людей школой жизни!

       Школа жизни — самая древнейшая, самая удивительная и эмоциональная, самая праздничная, воодушевляющая, ни на что не похожая великая школа, —  вот  что такое театр!

       Театр — школа жизни. Так говорили о нем из века в век. Говорили всюду:  в России, во Франции, Италии, Англии, Германии, Испании...

       Кафедрой добра называл театр Гоголь. Герцен признавал в нем высшую инстанцию для решения жизненных вопросов. Весь мир, всю вселенную со всем их разнообразием и великолепием  видел  в театре  Белинский.  Он  видел  в  нем   самовластного   властелина   чувств, способного потрясать все струны души, пробуждать сильное движение в  умах  и сердцах, освежать душу мощными впечатлениями. Он  видел  в  театре  какую-то непобедимую, фантастическую прелесть для общества.

      По мнению Вольтера, ничто не стягивает теснее узы дружбы, чем театр. Великий  немецкий  драматург  Фридрих  Шиллер   утверждал,   что   «театр

располагает самой проторенной дорогой к уму и сердцу» человека. «Зеркалом человеческой жизни, примером нравов, образцом  истины»  называл театр бессмертный творец «Дон Кихота» Сервантес. 

Театральное искусство, его особенности 

   Человек обращается к театру как к отражению своей совести, души своей — он узнает в театре самого себя, свое время и жизнь свою. Театр открывает  перед ним удивительные возможности духовно-нравственного самопознания

   И пусть театр, по эстетической природе своей, искусство условное,  как  и другие искусства,  на  сцене  возникает  перед  зрителем  не  сама  реальная

действительность, а только ее художественное отражение. Но в  отражении  том столько правды, что она воспринимается  во  всей  своей  безусловности,  как самая  доподлинная,  истинная  жизнь.  Зритель  признает  высшую  реальность существования сценических героев. Восклицал  же  великий  Гёте:  «Что  может быть больше природой, чем люди Шекспира!»

  Не в этом ли и сокрыта чудодейственная  духовная,  эмоциональная  энергия театра, неповторимое своеобразие его воздействия на наши души...

   Вам  приходилось  когда-либо  видеть  на  концерте  симфонической  музыки веселого, заразительно хохочущего человека?.. Можно, пожалуй, сказать уверенно: нет, не приходилось!

Вы не встречали в картинной галерее  рыдающего  человека,  который  не  в силах был сдержать горьких слез перед картиной живописца?.. Нет, тоже, наверное, не встречали! А в театре?.. А в театре, в оживленном сообществе  людей,  собравшихся на  сценическое представление, возможно, все: смех и слезы,  горе  и радость,  нескрываемое негодование  и  буйный  восторг,  печаль  и  счастье,  ирония  и недоверие, презрение и сочувствие, настороженная тишина  и  громогласное  одобрение,  — словом,  все  богатства   эмоциональных   проявлений   и   потрясений   души человеческой.

    Не потому ли и не сопоставимо ни с чем  столь  непосредственное,  душевно открытое восприятие театрального действия? Оно несопоставимо с  творчеством  писателя.  Его  книга  —  уже  законченное литературное произведение, и принимать ее следует  такой,  какая  она  есть, какой вышла из-под пера автора, не считаясь с тем, из века в век.

     Оно несопоставимо и с творчеством художника. Eго картина, его гравюра или акварель — тоже уже за конченный процесс творчества.  Художник  может экспонировать их на выставке, в  картинной  галерее, художественном  музее, может продавать их и дарит или хранить у себя в мастерской.

      В отличие же от литературы, от живописи,  скульптуры  пришедший в театр зритель  становится  не  созидателем  уже  созданного,  а непосредственным соучастником творчества. Он  активно  вовлечен  театром  живой  и  волнующий процесс  самого  создания  сценического  произведения  —   спектакля.   Ведь спектакль начинает жить только с того самого мгновения,  когда раскрывается перед зрителем театральный занавес и перестает существовать,  когда занавес закрывается, когда пустеет зрительный зал и потухают театральны огни. Хороший спектакль надолго сохраняется в театральном репертуаре. Но всякий раз, при каждой ново встрече со зрителем он заново  возникает,  заново  рождается. А потом, как и положено, его не  станет:  артисты разойдутся  по домам,  со  сцены  уберут  декорации,  унесут  реквизит  и бутафорию,  и на опустевшей сцен от спектакля, который  только  что  так  волновал  и  трогал зрителя, ничего не останется.