Понятие и структура культуры

Благодаря культуре и, прежде всего, искусству, человек  может переноситься  в другие эпохи и страны,  общаться  с  другими  поколениями,  людьми,  в  чьих образах художник .отразил не только свои  собственные  представления,  но  и современные ему чувства, настроения, взгляды.

       Культуры  разных  народов,  как   и  люди  —  представители   различных

культур,  взаимно  обогащаются  благодаря  информативной  функции.  Известно сравнение Б.  Шоу  результатов  обмена  идеями  с  обменом  яблоками.  Когда обмениваются яблоками, у каждой из сторон остается лишь по яблоку, когда  же обмениваются идеями, то у каждой из сторон оказывается по  две  идеи.  Обмен идеями в отличие от обмена предметами взращивает в человеке  его  личностную культуру. Дело ведь не только в получении знаний, но и в том отклике, в  том ответном  идейном  или  эмоциональном  движении,  которое  они   рождают   в человеке. Если такого движения нет, то  нет  и  культурного  роста.  Человек растет к человечеству, а не к числу  прожитых  лет.  Культура  —  это  культ роста,  как  иногда  говорят.  А  рост  происходит   оттого,   что   человек приобщается, не теряя себя, к мудрости человеческого рода.

      Понятие «массовая культура» отражает существенные сдвиги  в механизме современной культуры: развитие средств массовой коммуникации  (радио,  кино, телевидение,  газета,  журнал,   грампластинка,   магнитофон);   становление индустриально-коммерческого    типа     производства     и     распределение стандартизированных духовных благ; относительная демократизация  культуры  и повышение уровня образованности масс; увеличение времени досуга и затрат  на досуг в бюджете семьи. Все  перечисленное  преобразует  культуру  в  отрасль экономики, превращая ее в массовую культуру. 

Культура, субкультура и  контркультура

В современном  обществе наряду с господствующей системой культуры, разделяемой большинством членом общества, существуют многочисленные субкультуры, выражающие интересы различных слоев и групп. Для них характерны специфические средства жизнедеятельности, способы существования. Например, различные этнические, половозрастные, криминальные и т.п. слои и группы создают и используют только им присущие жаргоны, или языковые субкультуры. Можно говорить о существовании в обществе молодежной, мужской и женской, профессиональной, криминальной субкультур. 
 
В ряде случаев субкультура используется, чтобы ограничить себя от других субкультур и культуры общества в целом, и противопоставить себя им. Примером может служить культура аутсайдеров, людей, ставящих себя вне общества (бомжи и др.). В этом случае можно говорить уже не о субкультуре, а о контркультуре. Этот термин был введен в 1960-е для обозначения субкультур битников и хиппи, которые открыто противопоставляли культуру раскрепощенных чувств господствующей буржуазной культуре с ее ханжеством и ориентацией на материальный интерес.

Сегодня много пишут о "культурной революции", которая раскрепостила личность и ее желания и привела к  смене культурных норм (парадигм). В  частности, много говорят о "постмодернистской  культуре" современного информационного  общества.

ПОНЯТИЕ КОНТРКУЛЬТУРЫ .

 
В современной культурологии и  социологии понятие контркультуры  используется в двух смыслах:  
во-первых, для обозначения социально-культурных установок, противостоящих фундаментальным принципам, которые господствуют в конкретной культуре , и во-вторых, оно отождествляется с западной молодежной субкультурой 60-х годов, отразившей критическое отношение к современной культуре и отвержение ее как «культуры отцов». Молодежная субкультура общее обозначение разнородных по идейно-политической ориентации ценностей определенных групп молодежи ("новые левые", хиппи, битники, йиппи и др.), противопоставляемых официальным ценностям. Этот протест принимает различные формы: от пассивных до экстремистских; общедемократические цели нередко сочетаются с анархизмом, "левацким" радикализмом; "неприобретательский" образ жизни проникнут культурным нигилизмом, технофобией, религиозными поисками.  
Понятие «контркультура» появилось в западной литературе в 1960 г., отразив либеральную оценку ранних хиппи и битников. Слово принадлежит американскому социологу Теодору Роззаку, который попытался объединить различные духовные влияния, направленные против господствующей культуры, в некий относительно целостный феномен — контркультуру.  
Термин «контркультура» используется для обозначения социально-культурных установок, противостоящих принципам «базовой» культуры. Cовременных культорологов на проблеме контркультуры удерживает тот парадокс, что ценности и идеалы, рожденные на гребне антибуржуазных выступлений 60-х годов, не растворились в общественном мировосприятии последующих десятилетий. Сами молодежные движения после своего пика вскоре пошли на убыль, лево-радикальный тип сознания стал утрачивать массово-социальную опору, приобрел неожиданные модификации. Однако жизненные ориентации, приобретенные молодежью в процессе борьбы с истеблишментом, не исчезли. Они вошли в плоть и кровь современной культуры Запада. 
Молодые бунтари, выступив против державных установок западной культуры, противопоставили им собственные ценности, и что же? С одной стороны, есть основания говорить о том, что новые ориентации растворились в лоне господствующей культуры. Но, с другой стороны, сама культура, вобрав в себя множество новых компонентов 
, предстала во многом иной. В научной литературе эти направления нередко по-прежнему называют контркультурой по отношению к традиционным образцам искусства, но уже в контексте более крупных историко-временных масштабов.

Итак, субкультура  и контркультура явления родственные, но нетождественные. Особенность молодежной культуры заключается в том, что она может одновременно выступать в качестве как первой, так и второй. Но субкультура более широкая дефиниция, чем контркультура.

МАССОВАЯ  КУЛЬТУРА

— феномен человеческой истории, возникающий в силу того, что в 20 в. культура стала представляться совокупностью знаний, приемов и  методов, техник и технологий действия, т.е. чем-то внешним по отношению  к человеку, тем, чем можно овладеть, выучив, затвердив, приняв к сведению, и что можно легко отбросить, когда отпала необходимость. М.к. стала  возможной и в силу того, что  результаты творческого труда немногих людей множатся, копируются десятками  тысяч экземпляров, доводятся до каждого, могут быть использованы каждым. Огромные массы живут результатами чужого труда: миллионы людей пользуются, напр., открытием Р. Дизеля, чаще всего  даже не понимая, как и на каких  принципах устроен дизельный  двигатель. Для достижения определенных результатов в науке достаточно усвоить технику научного исследования, методику проведения и описания экспериментов, технику построения и обобщения  выводов. Точно так же и многие современные поэты являются, по сути, версификаторами, овладевшими техникой стихосложения, знающими сегодняшний  уровень поэтической культуры и  имеющими более или менее развитый поэтический вкус и слух. М.к. —  это «массовые» ученые, «массовые» писатели, «массовые» поэты, художники, даже философы. Ярким примером тому является появление «массовых» писателей  и поэтов в СССР в 1920—1940-е гг. М.к. производит специфический продукт  — массового человека. Массовый человек не меряет себя никакой особой мерой, ощущает себя таким, как все, и ничуть этим не удручен, наоборот, гордится своей одинаковостью с  другими. Если неординарный человек  старается открыть в себе талант, особое дарование и, не открыв, чувствует  себя бездарностью, серостью, то массовому  человеку такие переживания не даны. «Особенность нашего времени в том, — пишет X. Ортега-и-Гассет, — что  заурядные души, не обманываясь насчет собственной заурядности, безбоязненно утверждают свое право на нее и  навязывают ее всем и всюду». Массового  человека характеризуют, с т. зр. Ортеги-и-Гассета, две черты: беспрепятственный рост жизненных запросов и врожденная неблагодарность ко всему, что сумело облегчить ему жизнь. Массу больше всего заботит собственное благополучие и меньше всего — истоки этого  благополучия. Масса — это устойчивый вид людей, специфическая порода, которая появилась в более  или менее оформленном виде в 20 в., и потому ныне можно с полным правом говорить об «антропологической катастрофе». М.к., в отличие от подлинной  культуры, которая есть живое внутреннее совершенство человека, его способность  к творчеству себя и окружающего  мира, — не создает у человека иммунитета против варварства, является лишь тонкой пленкой внешней цивилизованности, которая легко смывается в  эпоху социальных потрясений.

ЭЛИТАРНАЯ КУЛЬТУРА        

(от  франц. - отборное, выбранное,  лучшее)        

субкультура привилегированных  групп об-ва, характеризующаяся принципиальной закрытостью, духовным аристократизмом  и ценностно-смысловой самодостаточностью. Апеллируя к избранному меньшинству  своих субъектов, как правило, являющихся одновременно ее творцами и адресатами (во всяком случае круг тех и других почти совпадает), Э.к. сознательно и последовательно противостоит культуре большинства, или массовой культуре в широком смысле (во всех ее истор. и типологич. разновидностях — фольклору, народной культуре, офиц. культуре того или иного сословия или класса, гос-ва в целом, культурной индустрии технократич. об-ва 20 в. и т.п.). Более того, Э.к. нуждается в постоянном контексте массовой культуры, поскольку основывается на механизме отталкивания от ценностей и норм, принятых в массовой культуре, на разрушении сложившихся стереотипов и шаблонов масскульта (включая их пародирование, осмеяние, иронию, гротеск, полемику, критику, опровержение), на демонстративной самоизоляции в целом нац. культуры. В этом отношении Э.к. — характерно маргинальный феномен в рамках любого истор. или нац. типа культуры и всегда — вторична, производна по отношению к культуре большинства. Особенно остро стоит проблема Э.к. в об-вах, где антиномия массовой культуры и Э.к. практически исчерпывает все многообразие проявлений нац. культуры как целого и где не сложилась медиативная (“срединная”) область общенац. культуры, составляющая ее осн. корпус и в равной мере противостоящая поляризованным массовой и Э. культурам как ценностно-смысловым крайностям. Это характерно, в частности, для культур, обладающих бинарной структурой и склонных к инверсионным формам истор. развития (рус. и типологически ей близкие культуры).        

Различаются полит, и культурные элиты; первые, называемые также “правящими”, “властными”, сегодня, благодаря трудам В. Парето, Г. Моска, Р. Михельса, Ч.Р. Миллса, Р. Милибанда, Дж. Скотта, Дж. Перри, Д. Белла и др. социологов и политологов, достаточно подробно и глубоко изучены. Гораздо менее исследованы элиты культурные — страты, объединенные не экон., социальными, полит, и собственно властными интересами и целями, но идейными принципами, духовными ценностями, социокультурными нормами и т.п. Связанные в принципе сходными (изоморфными) механизмами селекции, статусного потребления, престижа, элиты полит, и культурные тем не менее не совпадают между собой и лишь иногда вступают во временные альянсы, оказывающиеся крайне неустойчивыми и хрупкими. Достаточно вспомнить духовные драмы Сократа, осужденного на смерть своими согражданами, и Платона, разочаровавшегося в сиракузском тиране Дионисии (Старшем), к-рый взялся реализовать на практике платоновскую утопию “Государства”, Пушкина, отказывавшегося “служить царю, служить народу” и тем самым признавшего неизбежность своего творч. одиночества, хотя в своем роде и царственного (“Ты царь: живи один”), и Л. Толстого, стремившегося вопреки своему происхождению и положению выразить “идею народную” средствами своего высокого и уникального искусства слова, европ. образованности, изощренной авторской философии и религии. Стоит упомянуть здесь недолгий расцвет наук и искусств при дворе Лоренцо Великолепного; опыт высочайшего покровительства Людовика XIV музам, давший миру образцы зап.-европ. классицизма; краткий период сотрудничества просвещенного дворянства и дворянской бюрократии в царствование Екатерины II; недолговечный союз дореволюц. рус. интеллигенции с большевистской властью в 20-е гг. и т.п. , чтобы утверждать разнонаправленный и во многом обоюдооисключающий характер взаимодействующих политических и культурных элит, к-рые замыкают собой соответственно социально-смысловые и культурно-смысловые структуры об-ва и сосуществуют во времени и пространстве. Это означает, что Э.к. не является порождением и продуктом полит, элит (как это нередко утверждалось в марксистских исследованиях) и не носит классово-партийного характера, а во многих случаях складывается в борьбе с полит, элитами за свою независимость и свободу. Напротив, логично допустить, что именно культурные элиты способствуют формированию полит, элит (структурно изоморфных элитам культурным) в более узкой сфере социально-полит., гос. и властных отношений как свой частный случай, обособленный и отчужденный от целого Э.к.        

В отличие от полит, элит, элиты духовные, творческие вырабатывают собственные, принципиально  новые механизмы саморегуляции  и ценностно-смысловые критерии деятельностного избранничества, выходящие  за рамки собственно социальных и  полит, требований, а нередко сопровождаемые демонстративным уходом от политики и социальных институтов и смысловым  противостоянием этим явлениям как  внекультурным (неэстетич., безнравств., бездуховным, в интеллектуальном отношении бедным и пошлым). В Э.к. сознательно ограничивается круг ценностей, признаваемых истинными и “высокими”, и ужесточается система норм, принимаемых данной стратой в качестве обязат. и неукоснительных в сооб-ве “посвященных”. Количеств, сужение элиты и ее духовное сплочение неизбежно сопровождается ее качеств, ростом (в интеллектуальном, эстетич., религ., этич. и иных отношениях), а значит, индивидуализацией норм, ценностей, оценочных критериев деятельности, нередко принципов и форм поведения членов элитарного сооб-ва, становящихся тем самым уникальными.

Собственно  ради этого круг норм и ценностей  Э.к. становится подчеркнуто высоким, инновативным, что может быть достигнуто различ. средствами: 1) освоение новых  социальных и мысленных реалий как  культурных феноменов или, напротив, неприятие любого нового и “охранение”  узкого круга консервативных ценностей  и норм; 2) включение своего предмета в неожиданный ценностно-смысловой  контекст, что придает его интерпретации  неповторимый и даже исключит. смысл; 3) создание новой, нарочито усложненной  культурной семантики (метафорич., ассоциативной, аллюзивной, символич. и метасимволич.), требующей от адресата спец. подготовки и необъятного культурного кругозора; 4) выработка особого культурного языка (кода), доступного лишь узкому кругу ценителей и призванного затруднить коммуникацию, воздвигнуть непреодолимые (или максимально сложные для преодоления) смысловые преграды профанному мышлению, оказывающемуся в принципе неспособным адекватно осмыслить новшества Э.к., “расшифровать” ее смыслы; 5) использование нарочито субъективной, индивидуально-творч., “остраняющей”интерпретации обычного и привычного, что приближает культурное освоение реальности субъектом к мысленному (подчас худож.) эксперименту над нею и в пределе замещает отражение действительности в Э.к. ее преобразованием, подражание — деформацией, проникновение в смысл — домысливанием и переосмысливанием данности. Благодаря своей смысловой и функциональной “закрытости”, “узости”, обособленности от целого нац. культуры, Э.к. превращается нередко в разновидность (или подобие) тайного, сакрального, эзотерич. знания, табуированного для остальной массы, а ее носители превращаются в своего рода “жрецов” этого знания, избранников богов, “служителей муз”, “хранителей тайны и веры”, что часто обыгрывается и поэтизируется в Э.к.