Народные семейно-бытовые обряды в России

    После венчания родители жениха (или одна свекровь в сопровождении нескольких женщин) выходили встречать свадебный поезд к околице. Завидев его издалека, женщины затягивали песню. У ворот дома гости и родственники новобрачного стреляли из ружей и раскладывали огонь, через который должны были пройти молодожены. Дорогу к дому перед молодоженами разметали вениками и застилали холстами. Во время шествия жениха и невесту забрасывали "осыпалом" и деньгами, которые потом собирали и отдавали молодым. Отец мужа встречал новобрачных с иконкой, а мать - с хлебом-солью в руках. Хлеб разламывали над головами новобрачных на 2 половинки. Каждый из супругов должен был хранить свою половинку хлеба до конца жизни. Родители жениха благословляли молодых, а те в ответ кланялись родителям в ноги. Считалось, если молодожены поклонились одновременно, значит, жить они будут дружно. После этого новоиспеченную пару трижды обводили вокруг праздничного стола, чтобы "облегчить привыкание молодой хозяйки к новому месту". Тысяцкий усаживал молодых за свадебный стол на лавку, покрытую шубой, вывернутой мехом наружу. Мать мужа снимала ухватом или сковородником с молодой жены фату ("вскрывала молодую"), здоровалась с ней и подносила подарки. И тут начинался свадебный пир.  
 

2.2.7.Венчание. 

    В старину венчание называли "Судом  Божьим". В этом обряде видели акт  сочетание молодых людей навеки. При этом все надежды, связанные с новым браком, обращались к Богу, который был единственным, кто знал, какой будет семейная жизнь супружеской пары. На божественный, а значит, непонятный человеку характер свадьбы указывают и названия вступающих в брак людей. Так, слова "суженный" и "суженная" происходят от "судьбы". А "невеста" означает "неведомая, неизвестная": именно в таком качестве предстает до свадьбы девушка перед своим женихом.

    Венчание  происходило обычно вечером. Но уже  с самого раннего утра подружки невесты и ее крестная мать начинали снаряжать виновницу торжества к венцу: умывали, накрашивали, одевали в венчальное платье и навешивали на нее как можно больше украшений. В воду для умывания обязательно клали серебро. Считалось, что серебряная вода защитит невесту от сглаза, а также придаст ей больше красоты и здоровья. Оставшуюся после умывания воду считали магической: ее разбрызгивали над подружками невесты, чтобы они скорее вышли замуж. В некоторых регионах невесту умывали вином. После обряда умывания невесту усаживали на мех в святой угол, под иконы. Подружки рассаживались по лавкам и пели свадебные песни. В ожидании свадебного поезда невеста угощала подружек пряниками, леденцами, орехами и исполняла прощальные песни. Все это время ей полагалось быть грустной, так как существовало поверье, если невеста мало плачет перед свадьбой, то будет много плакать после нее. Невесте необходимо было "выплакать все слезы заранее".

    Параллельно шли своим чередом приготовления  в доме жениха. Одетого к венчанию жениха благословляли и наделяли деньгами. При этом родители с образами в руках подходили к сыну. Тот кланялся им в ноги, целовал образа и получал родительское благословение. Между тем на дворе жениха собирался свадебный поезд. Приятели жениха подносили ему символические подарки, выражавшие пожелания сытной и безбедной семейной жизни.

    После того, как свадебный поезд посещал  дом невесты, молодые отправлялись в Церковь.

    Чтобы защитить молодых от порчи, при выходе из избы перед ними ставили решето с овсом, в которое каждый из них должен был наступить одной ногой. В порог втыкали горящую лучину, через которую необходимо было перешагнуть. На пороге жених и невеста отвешивали три земных поклона, получая родительское благословение. Путь от дома до свадебного поезда перед новобрачными выстилали кусками материи.

    На  венчание жених и невеста ехали  порознь: невеста - в повозке (зимой - на санях), жених - на коне. Две свахи, женихова и невестина, вели новобрачную  под руки к повозке, убранной атласом  и коврами. Лицо невесты "во избежание сглаза" было закрыто белым покрывалом. В повозке на бархатной подушке уже восседал некто, у которого необходимо было выкупить место. Невеста садилась в повозку вместе с двумя другими свахами, которые над ней держали соболей. Конь жениха также был занят посторонним человеком. При появлении жениха человек слезал с коня, уступая место новобрачному, и шел пешком. Жених трогался первым и должен был прибыть к церкви раньше невесты. В пути строго следили, чтобы между конем жениха и повозкой невесты никто не прошел. В некоторых регионах центральной России жених ехал к венчанию с шумом, песнями и шутками, так чтобы видела вся деревня; а невеста добиралась тихо и незаметно. В южных регионах молодые нередко ехали в одной повозке. В любом случае, даже новобрачные из самых бедных семей добирались до церкви верхом или в повозке, но никогда пешком. На пути свадебного поезда односельчане устраивали препятствия, от которых нужно было откупиться.

    При приближении свадебного поезда к  церкви начинали звонить колокола. Колокольный звон оговаривали и оплачивали заранее, также как и церковное пение. Когда женились дети из богатых семей, церемония венчания представляла собой незабываемое по красоте и широте размаха зрелище, на которое собиралось все население близлежащих деревень.

    У церкви жених и невеста сходились  вместе. Жених брал невесту за руку, трижды обводил вокруг себя и дергал за косу, после чего молодые направлялись в церковь. При этом свахи обращали внимание на то, кто первым возьмется  за ручку церковной двери: тот и будет верховодить в семейной жизни. Во время прохода жениха и невесты по церкви дорогу разметали веником. Под ноги молодым расстилали полотно и бросали деньги, чтобы жизнь была богатая. Место перед аналоем устилали кусками материи (холстиной), а сверху бросали соболиные меха. Жених и невеста подходили к аналою и вставали на холстину жених - слева, невеста - справа. Гости обращали внимание на то, кто из молодых ранее другого наступит на подножку перед аналоем, а затем - и на холстину. Пока молодые находились внутри храма, ясельничий с помощниками стерег коня жениха и повозку невесты, строго следя за тем, чтобы между ними не прошла ни одна живая душа.

    Первым  делом священник спрашивал у  молодых, нет ли какого-либо препятствия  для брака, и согласны ли молодые вступить в брак. Затем он надевал жениху и невесте обручальные кольца, которыми они троекратно обменивались. Если во время обмена обручальное кольцо падало, то, считалось, что житье молодой пары будет худым. Священник благословлял молодоженов и трижды обводил их вокруг аналоя. На протяжении всего венчания жених и невеста держали в руках зажженные венчальные свечки. При этом считалось, что кто выше держит свечку, тот и будет главой в доме. Погасшая венчальная свеча предрекала скорую смерть тому, в чьих руках она погасла. В конце церковного обряда обе венчальных свечи старались задуть одновременно, чтобы жить дружно и умереть вместе. Огарки от венчальных свечей сохранялись и зажигались при первых родах молодой, чтобы облегчить их.

    По  завершению обряда венчания с невесты снимали покрывало. Священник читал новобрачным нравоучение: наставлял их ходить в церковь, слушать своих духовников, соблюдать посты и церковные праздники, почитать родителей, подавать милостыню, а мужу повелевал учить жену палкой. Затем он брал молодую жену за руку и вручал ее мужу с приказом поцеловаться. Иногда новобрачная в знак повиновения припадала к ногам супруга и касалась челом его сапога. В знак будущего покровительства и защиты супруг покрывал жену полой своего одеяния. После этого священник протягивал новобрачным деревянную чарку с вином, от которого они по очереди отпивали 3 глотка. Муж допивал остатки вина и бросал чашу на пол. Существовало поверье, кто из молодоженов быстрее наступит на чашу, тот будет главой семьи. При выходе из церкви сваха осыпала молодоженов семенами льна и конопли. Гости старались ухватить молодую жену за рукав, делая вид, что хотят разлучить ее с новоявленным супругом. Та же все теснее прижималась к мужу. Между тем тысяцкий посылал дружку к родителям новобрачных с вестью о свершившемся венчании. Но сначала тысяцкий разрезал свадебный каравай, и священник отсылал его отцам новобрачных как залог будущего единства и родственной привязанности.

    В церковной сторожке или позже  в доме супруга над новобрачной совершали обряд окручивания. Молодой жене заплетали 2 косы, как символ замужнего положения (в противовес девичьему статусу, ассоциировавшемуся с одной косой). Косы делали две свахи, женихова и невестина. Считалось, чья сваха быстрее заплетет косу, того пола будет первый ребенок: если сваха жениха - тогда мальчик, если сваха невесты - то девочка. Косы укладывали вокруг головы и сверху надевали головной убор замужней женщины (кичку, кокошник, очипок, жуток или фальшонку). На голову новобрачной из бедной семьи накидывали обычный платок, который завязывали определенным образом - по-бабьи. Обряд окручивания знаменовал переход девушки в положение замужней женщины⁶.

    Между тем приятели жениха угощали священника и служителей церкви привезенными дарами. Обычно это были куски отварного мяса, пироги и вино.

    После венчания свадебный поезд с шумом  объезжал всю деревню, непременно проезжая по центральной улице и посещая "святые места" (часовни, монастыри, источники), после чего молодожены отправлялись в дом мужа. Если венчание происходило днем, то новобрачные разъезжались по домам вплоть до самого вечера, когда жена отправлялась на праздничный пир в дом своего супруга.  
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

2.3. Рекрутский обряд. 

      Рекрутские обряды - это обряды, исполнявшиеся в крестьянской среде в отношении мужчин, призванных на службу на 25 лет в русскую армию. Сам ритуал проводов в рекруты развился после введения Петром I в 1699 году рекрутского набора в армию. Служба отрывала крестьянина от родственников и хозяйства. Кого конкретно отправить в солдаты, общины решали на общем сходе, выбирая среди лиц, уже достигших 20 лет.

    Весь  год, оставшийся до призыва, кандидата  в рекруты не понуждали к работам, а с лета вообще освобождали от всех работ, чтобы он по больше погулял на беседах и летних игрищах. Рекрутов жалели, относились к ним, как к людям, дни жизни которых на земле уже сочтены. Ведь немногие из солдат возвращались домой: они погибали во время войн, эпидемий, умирали от болезней, жестоких экзекуций. Поэтому рекрутство воспринималось крестьянами подобно смерти. В день отъезда на комиссию родители благословляли парня в доме, разыгрывали сцены, в которых юноша, якобы вернулся с комиссии, освобожденным от призыва, вшивали в одежду нитки из савана мертвеца. Иногда, утром в день медицинского освидетельствования кандидаты в рекруты мылись в бане мылом от омовения мертвеца, чтобы доктор их оценил, как больных и немощных.

     После медкомиссии, оставшиеся до призыва 3 - 7 дней, рекрута гуляли каждый день с песнями по прощальным вечеринкам, где им, среди прочего, причитывали, словно покойникам. Иногда рекрута состязались в верховых скачках. Считалось, что победитель вернется живым, а упавший с лошади, обязательно погибнет. С утра в канун отправки рекрут ходил прощаться с умершими на кладбище. С закатом солнца прощался с домом, с отцовским полем и лугом, с баней, с берегом родной реки или озера. В доме в канун отъезда родные гадали по караваю хлеба на пороге, служить ли рекруту в ближнем городе или далеко от дома. На дорогу рекрут получал благословение от отца и матери, а если призывали в военный год - то и от сельского священника.

     С собой рекруты брали запас еды на несколько дней и горсть родной земли в мешочке. Матери рекрутов провожали до волостного центра, друзья - на расстояния дня пешего пути. У дома и на всех важных перекрестках друзья палили из ружей в воздух холостыми зарядами.

     После 1868 года рекрутские обряды трансформировались сначала в обряды проводов в армию или на действующий фронт, ныне же сводятся к одной прощальной вечеринке и общим обычаям проводов в дальнюю дорогу.

     Сейчас, когда условия жизни и  воинской службы изменились, сам  ритуал проводов в армию оформлен  как торжественный. И причитальные  песни уже не звучат. Как правило, это застолье, куда приглашаются родственники  и друзья призывника. Где-то даже проводят мероприятие, где заслуженные люди рассказывают призывнику о службе, напутствуют, помогают добрым советом. После официальной части следует концерт. Также новобранец с родственниками обходит деревню, поют рекрутские песни. Он просит у хозяев ленту, монетку, молоток и прибивает ленту монеткой. После чего кидает молоток. Если молоток встанет, то юноша вернется домой живой,  а если упадет плашмя, то это плохой знак. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

2.4. Похоронный обряд. 

    Тело человека, по воззрению церкви, - освященный благодатию таинств  храм души. По слову святого  апостола Павла: «Тленному сему  надлежит облечься в нетление, и смертному сему облечься  в бессмертие. Поэтому уже с  апостольских времен Церковь  любовно заботится об останках умерших.

     Образ погребения усопших дан  в Евангелии, где описано погребение  Господа нашего Иисуса Христа. Православный обряд приготовления  тела усопшего к погребению  сохранился еще с ветхозаветных времен и выражается в омовении тела, облачении его, положении в гроб. Омовение тела производят для того, чтобы усопший предстал перед Богом в чистоте и непорочности. По традиции омовение совершается одним из родственников почившего. Обычно это делают пожилые люди, так как раньше считали, что при омовении будут мерзнуть руки, поэтому молодым запрещалось это делать. Омывать нужно все тело теплой водой с мылом. Лицам, мывшим покойника, дарили что-то из его вещей.

     Тело усопшего одевают в новые  чистые одежды светлых оттенков. На покойном обязательно должен быть нательный крест. Омытое и облаченное тело полагают на приготовленном столе лицом вверх, к востоку. Уста  покойного должны быть сомкнуты, глаза закрыты, иначе покойный «высмотрит» кого-нибудь и уведет за собой, руки сложены на груди крестообразно (правая поверх левой)  в знак веры в Распятого Христа. В руки влагают икону Спасителя или Распятие. Лоб умершего украшается венчиком, который символизирует венец Царства Небесного.