Наивысшим проявлением  понятия «югэн» можно считать поэму из камня и песка, именуемую философским садом. Мастер чайной церемонии Соами создал его в монастыре Рёанзи в Киото за четыре столетия до того, как современные художники открыли язык абстрактного искусства иными путями.   

 Некоторые  американские туристы называют этот сад теннисным кортом. Увидев там лишь прямоугольную площадку, посыпанную белым гравием, среди которого в беспорядке разбросано полтора десятка камней.   

 Но это  действительно поэзия. Глядя на  сад, понимаешь, почему многие  ультрамодные искания Запада представляются японцам вчерашним днем. Не следует пояснять, как в некоторых туристских путеводителях, что камни, торчащие из песчаных волн олицетворяют тигрицу, которая со своим выводком переплывает реку. Или что здесь изображены горные вершины под морем облаков.   

 Слова бессильны  передать до конца философский  смысл Сада камней, его асимметричную  гармонию. Которая выражает вечность  мира в его бесконечной изменчивости.

ИСКУССТВО

Как повествует «Кодзики», древнейший памятник японского  языка и литературы, богиня солнца Аматэрасу дала своему внуку принцу Ниниги священное зеркало Ята, священный меч Муракумо и священное яшмовое ожерелье Ясакани. Эти три символа японского народа, японской культуры, японской государственности передавались с незапамятных времен от поколения к поколению как священная эстафета доблести, знания, искусства.

В истории японской культуры и искусства можно выделить три глубинных, доныне живущих течения, три измерения японской духовности, взаимопроникающих и обогащающих  друг друга: синто («путь небесных божеств») — народная  языческая религия японцев; дзэн — наиболее влиятельное в Японии течение буддизма; бусидо («путь воина») — эстетика самурайства, искусство меча и смерти.

Яшма – древнейший символ идей синто, в основе которого лежит культ предков. Зеркало – символ чистоты, бесстрастия и самоуглубления, как нельзя лучше выражает идеи дзэн. Меч («душа самурая», как гласит древняя японская пословица) — символ бусидо.

Названные три  течения в японской культуре и  искусстве не могут быть, конечно, вычленены в чистом виде. Вместе с тем они в известной мере определяют последовательность развития японской культуры.

Ранее всего, уже  в III – IV веках, сформировался идейно-художественный комплекс, связанный с синто. Он был  доминирующим в эпоху складывания государства Ямато, сохранил свои позиции в период первого проникновения буддизма и наконец практически слился с ним (VIII в.). Эти ранние века проходят как бы под знаком яшмы. Затем, уходя своими корнями в воинственную эпоху Ямато, вызревая постепенно, выступают на рубеже XII – XIII веков как сложившаяся идейно-художественная система этика и эстетика бусидо: культура под знаком меча. С XIII века она продолжает развитие в тесном взаимодействии с буддистским махаянистским учением дзэн. Переплетаясь как в идеологических, так и в чисто художественных проявлениях, дзэн и бусидо определяли японскую национальную культуру практически до нашего, XX столетия. Чайная церемония (тядо), философские «сады камней», краткие и емкие трехстишия-размышления (хокку) – все культивируется под знаком самоуглубления и прозрения, под знаком зеркала.

Так завершается  «запрограммированная» в древнем  мифе о трех сокровищах тысячелетняя эстафета японской культуры, японского  искусства.

В среде искусства  уместно будет рассмотреть некоторые его направления: архитектуру, живопись, литературу. Некоторые аспекты и особенности искусства Японии уже были описаны мною выше, в разделе «Нравственность».

АРХИТЕКТУРА

Для традиционной японской архитектуры  характерны сооружения из дерева с массивными крышами и относительно слабыми стенами. Это не удивительно, если учесть, что в Японии теплый климат и часто идут обильные. Сильные дожди. Кроме того, японские строители всегда должны были считаться с опасностью землетрясений.

Проникновение в Японию буддизма, к которым было связано столь важное для средневекового искусства осознание человеком единства духа и плоти, неба и земли, отразилось и на развитии японского искусства, в частности архитектуры.

Буддизм принес в Японию не только новые архитектурные формы, развивалась и новая техника строительства. Пожалуй, важнейшим техническим новшеством стало сооружение каменных фундаментов. В древнейших синтоистских постройках вся тяжесть здания падала на врытые в землю сваи, что, естественно, сильно ограничивало возможные размеры зданий. Начиная с VII века получают распространение крыши с изогнутыми поверхностями и приподнятыми углами, без которых сегодня мы не можем представить себе японских храмов и пагод. Для японского храмового строительства складывается особый тип планировки храмового комплекса.

Японский храм, независимо от того, синтоистский он или  буддистский, – это не отдельное  здание. Как привычно думать, а целая  система специальных культовых  сооружений, подобно старинным русским  монастырским ансамблям. Японский храм-монастырь состоял первоначально из семи элементов – семи храмов: 1) внешние ворота (самон), 2) главный, или золотой храм (кондо), 3) храм для проповеди (кодо), 4) барабанная или колокольная башня (коро или сёро), 5) библиотека (кёдзо), 6) сокровищница, то, что по-русски называлось ризница (сёсоин) и, наконец, 7) многоярусная пагода. Крытые галереи, аналог наших монастырских стен, как и ведущие на территорию храма ворота, нередко представляли собой примечательные в архитектурном отношении самостоятельные сооружения.

Все старинные  памятники архитектуры в Японии построены из дерева. Эта особенность  дальневосточного зодчества обусловлена  рядом причин. Одна из них, и немаловажная, – сейсмическая активность. Как  написал русский поэт Леонид Мартынов:

Деревянным то здание будет недаром.

Здесь подвержена местность подземным ударам:

Рухнет каменный свод. По условьям природы

Здесь гораздо  надежней древесные своды.

…Но и не только в прочности дело. Дерево позволяет  оптимально соединить, слить воедино  творения рук человеческих и творения природы – окружающий ландшафт. Гармоническое сочетание архитектуры с пейзажем, считают японцы, возможно только тогда, когда они состоят из одного и того же материала. Японский храм-монастырь сливался с окружающей рощей, становился как бы ее рукотворной частью – с высокими стволами колонн, зубчатыми кронами пагод. Природа «прорастает» архитектурой, и архитектура затем, в свою очередь, «прорастает» природой. Иногда лесная стихия и самым непосредственным образом вторгается в искусство. Ствол большого дерева становится опорным столбом в традиционной японской хижине или колонной в сельском святилище, сохраняя нетронутой первозданную красоту совей фактуры. А внутри монастырских двориков, моделируя не только и не столько окружающий пейзаж, но природу, вселенную в целом, развертывается своеобразный сад камней, сад сосредоточенности и размышлений.

Своеобразный, чисто  японский тип архитектуры представляют чайные домики. Чайная церемония, как  принято считать, должна отражать дух  «суровой простоты» и «примирения», поэтому излишества считались невозможными. Насчитывается свыше 100 типов чайных домиков, начиная от имитирующих простую хижину и кончая напоминающими красиво оформленную шкатулку.   

 Присущим  только Японии видом ландшафтной  архитектуры являются японские сады, как пейзажные при дворцах и храмах, так и «философские», символические «сады камней» (о которых уже упоминалось).  

 Традиционная  японская архитектура в целом  достигла своего наивысшего уровня  развития уже в XIII веке. В период политической нестабильности, приходящейся на XIV-XVI века, условия для развития искусства архитектуры были крайне неблагоприятны. В XVII веке японская архитектура повторила свои лучшие достижения, а кое в чем и превзошла их.

ЖИВОПИСЬ   

 Специалисты  уже давно обратили внимание на то, что искусство живописи в странах Дальнего Востока генетически связано с искусством каллиграфии. В Японии, в частности, существует понятие единства каллиграфических и живописных принципов. Соответственно в японской живописи, как и в китайской, издавна большую роль играет линия и распространены монохромные картины. Вместе с тем влияние искусства каллиграфии на живопись Японии не следует преувеличивать. Характерно, например, что во времена японского средневековья довольно долго основным течением в живописи  было суйбокуго. Произведения в этом стиле создавались тушью. При этом показывалась игра света и тени на предметах, но отсутствовали контурные линии.   

 Развитию  японской живописи способствовали  контакты с континентом, откуда в начале VII века было позаимствовано искусство изготовления красок, бумаги и туши.   

 Большое значение  для судеб японской живописи, равно как и скульптуры, имело  распространение в стране буддизма, поскольку потребности буддийской  культовой практики создавали определенный спрос на произведения этих видов искусства.   

 Первоначально  японские художники, отчасти в  связи с характером тематики, над которой они преимущественно  работали (буддийская живопись), находились  под сильным китайским влиянием: писали в китайском стиле, или стиле кара-э. Но со временем в противовес картинам в китайском стиле кара-э стали появляться светские по тематике картины в японском стиле, или стиле ямато-э (живопись Ямато).   

 Одним из  образцов исторической живописи  Японии является живопись на эмакимоно — свитки с изображением сражений. С течением времени (с XII века) религиозное содержание живописи на эмакимоно уступает место светским мотивам. Объектами изображения тут могли уже стать события японской истории, но трактуемые с точки зрения буддийской морали.  

 Помимо живописи  в искусстве Японии особую  роль играет мелкая пластика. Одним из наиболее популярных  жанров этого вида искусства  является нэцкэ. Происхождения  их чисто практическое: поскольку  традиционная одежда японцев  не знает карманов, все необходимые мелкие предметы прикреплялись к поясу с помощью небольших брелоков — нэцкэ. Вместе с тем, сохранив свое функциональное назначение, нэцкэ превратились в силу непреходящих эстетических потребностей народа в разновидность тонкой миниатюрной скульптуры. Над каждой вещью (как правило, не более 10 см. в высоту) мастер трудился иногда целые годы. Тематика их варьировалась бесконечно: изображения людей, животных, богов, исторических лиц, персонажей народных поверий.    

 Итак, познакомившись с основными направлениями в истории японского искусства, можно увидеть, как органически связано развитие художественной культуры Японии с развитием культуры Евразии. Но в то же время в руках японских мастеров формы и сюжеты, заимствованные с континента – из Индии, Китая, Сибири – становятся самобытными и неожиданными. В неразрывном единстве родного и заимствованного, в претворении чужого в своем – сила и жизненность тысячелетнего и нестареющего феномена японского искусства. В его созданиях, как бы причудливы и экзотичны они ни казались на первый взгляд, проступают общечеловеческие, присущие всякому народному искусству идеи и средства выражения. Каждый человек, каждое поколение видит Японию и японскую художественную традицию по-своему, своими глазами. И каждый человек, соприкасаясь с этим прекрасным необычным миром, обогащается, учится новому пониманию красоты и добра, становится глубже и человечнее.   
 

СПИСОК  ЛИТЕРАТУРЫ  

Берндт Ю. Лики Японии.– М., 1988.

Искусство стран  Востока.– М., Просвещение, 1986.

Овчинников В. Ветка сакуры.– М., 1988.

Очерки по истории  мировой культуры.– М., 1997.

Пришилева Л. Д. Формирование японской национальной культуры XVI - XX в.– М., 1968.

Тавровский Ю.  Загадки японского духа.– М., 1989.

Япония в системе  мировых хозяйственных связей.– М., 1977.

Япония: идеология, культура, литература.– М., Наука, 1989.

Япония: справочник.–  М., 1992.

Японский феномен.–  М., 1986.