Античное ораторское искусство

АНТИЧНОЕ  ОРАТОРСКОЕ ИСКУССТВО

РЕФЕРАТ по культурологии 
студентки 1 курса 1 группы факультета Национальная экономика Рождественской Д. Д.

ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ УПРАВЛЕНИЯ

Институт  Национальной и мировой  экономики

Введение

Публичная речь была наиболее распространенным жанром в среде образованных людей  античности. Знания, дающие людям владение устной речью, занимающей умы и сердца людей, назывались риторикой. По месту, занимаемому в искусстве художественного  слова древней Эллады, риторика была сопоставима с такими жанрами  искусства, как героический эпос или классическая греческая драма. Разумеется, подобное сопоставление  допустимо лишь для эпохи в  которой эти жанры сосуществовали. Впоследствии по степени влияния  на развитие более поздней европейской  литературы риторика, игравшая еще  значительную роль в средние века, в новое время уступила место  другим жанрам словесности, определившим характер национальных культур Европы на многие века. Надо особо отметить, что из всех видов художественного  слова в античном мире публичная  речь была наиболее тесно связана  с современной ей политической жизнью, социальным строем, уровнем образования  людей, бытом, образом мышления, наконец, с особенностями развития культуры народа, создавшего этот жанр.

Ораторское  искусство древней Греции

Любовь  к красивому слову, пространной  и пышной речи, изобилующей разнообразными эпитетами, метафорами, сравнениями, заметна  уже в самых ранних произведениях  греческой литературы — в «Илиаде» и «Одиссее». В речах, произносимых героями Гомера, заметно любование  словом, его волшебной силой —  так, оно там всегда «крылатое» и  может поражать, как «оперенная стрела». В поэмах Гомера широко используется прямая речь в ее наиболее драматической  форме — диалога. По объему диалогические  части поэм намного превосходят  повествовательные. Поэтому герои  Гомера кажутся необыкновенно словоохотливыми, обилие и полнота их речей порой  воспринимается современным читателем  как растянутость и излишество.

Сам характер греческой литературы благоприятствовал  развитию ораторского искусства. Она  была гораздо более «устной», если так можно выразиться, более рассчитанной на непосредственное восприятие слушателями, почитателями литературного таланта  автора. Привыкнув к печатному  слову, мы не всегда отдаем себе отчет  в том, какими большими преимуществами обладает живое слово, звучащее в  устах автора или чтеца, перед  словом написанным. Непосредственный контакт с аудиторией, богатство  интонации и мимики, пластика жеста  и движения, наконец, само обаяние  личности оратора позволяют добиться высокого эмоционального подъема в  аудитории и, как правило, нужного  эффекта. Публичная речь — это  всегда искусство.

В Греции классической эпохи, для социального  строя которой типична форма  города-государства, полиса, в его  самом развитом виде — рабовладельческой  демократии, создались особо благоприятные  условия для расцвета ораторского  искусства. Верховным органом в  государстве, — по крайней мере номинально — было Народное собрание, к которому политический деятель обращался  непосредственно. Чтобы привлечь внимание народных масс (демоса), оратор должен был представить свои идеи наиболее привлекательным образом, убедительно  опровергая при этом доводы своих  противников. В такой ситуации форма  речи и искусство выступающего играли, пожалуй, не меньшую роль, чем содержание самой речи. «Тем могуществом, которым  обладает на войне железо, в политической жизни обладает слово», — утверждал  Деметрий Фалерский.

Практическими потребностями греческого общества была рождена теория красноречия, и  обучение риторике стало высшей ступенью античного образования. 3адачам этого  обучения отвечали создаваемые учебники и наставления. Они стали появляться с V века до н. э., но до нас почти не дошли. В IV веке до н. э. Аристотель уже пытается обобщить теоретические достижения риторики с философской точки зрения. Согласно Аристотелю, риторика исследует систему доказательств, применяемых в речи, ее слог и композицию: риторика мыслится Аристотелем как наука, тесно связанная с диалектикой (т. е. логикой). Аристотель определяет риторику как «способность находить возможные способы убеждения относительно каждого данного предмета. Он делит все речи на три вида: совещательные, судебные и эпидиктические (торжественные). Дело речей совещательных — склонять или отклонять, судебных — обвинять или оправдывать, эпидиктических — хвалить или порицать. Здесь же определяется тематика совещательных речей — это финансы, война и мир, защита страны, ввоз и вывоз продуктов, законодательство.

Из упомянутых трех жанров публичной речи в классической античности наиболее важным был жанр совещательный или, иными словами, политическое красноречие.

В эпидиктических речах содержание часто отступало  перед формой, и некоторые из дошедших до нас образцов оказываются ярким  примером искусства ради искусства. Однако далеко не все эпидиктические речи были бессодержательными. Историк  Фукидид включил в свое сочинение  надгробное слово над телами павших афинских воинов, вложенное в уста Перикла. Эта речь, которую Фукидид  с таким искусством вплел в  ткань своего громадного исторического  полотна, представляет собой изложенную в высокохудожественной форме политическую программу афинской демократии эпохи  расцвета. Она является бесценным  историческим документом, не говоря уже  о ее эстетическом значении как памятника  искусства.

Особенно  распространенным жанром в древности  были судебные речи. В жизни древнего грека суд занимал очень большое  место, но весьма мало походил на современный. Института прокуроров не существовало, обвинителем мог выступить каждый. Обвиняемый защищался сам: выступая перед судьями, он стремился не столько  убедить их в своей невиновности, сколько разжалобить, привлечь их симпатии на свою сторону. Для этой цели применялись  самые неожиданные приемы. Если обвиняемый был обременен семьей, он приводил своих детей, и те умоляли судей  пощадить их отца. Если он был воином — он обнажал грудь, показывая  рубцы от ран, полученных в боях за родину. Если он был поэтом — он читал  свои стихи, демонстрируя свое искусство (такой случаи известен в биографии  Софокла). Перед громадной с нашей  точки зрения судейской коллегией (в Афинах нормальное число судей  было 500, а всего суд присяжных, гелиэя, насчитывал 6000 человек!) довести  до каждого суть логических доводов  было делом почти безнадежным: гораздо  выгоднее было любым способом подействовать  на чувства. «Когда судьи и обвинители — одни и те же лица, необходимо проливать  обильные слезы и произносить  тысячи жалоб, чтобы быть с благожелательностью  выслушанным», — писал опытный  мастер и знаток проблем риторики Дионисий Галикарнасский.

В условиях запутанного судебного права  судиться в древних Афинах было делом  нелегким, к тому же не все обладали даром слова, чтобы расположить  к себе слушателей. Поэтому тяжущиеся  прибегали к услугам лиц опытных, а главное, обладавших ораторским талантом. Эти люди, ознакомившись с существом  дела, составляли за плату выступления  своих клиентов, которые те заучивали  наизусть и произносили на суде. Таких сочинителей речей называли логографами. Бывали случаи, когда логограф составлял одновременно речь и для  истца и для ответчика —  то есть, в одной речи опровергал то, что утверждал в другой (Плутарх  сообщает, что однажды так поступил даже Демосфен).

1. Горгий

Крупнейшим  теоретиком и учителем красноречия  в V веке до н. э. был Горгий из сицилийского города Леонтины. В 427 году он прибыл в  Афины, и его искусные речи привлекли  всеобщее внимание. Позднее он объездил всю Грецию, повсюду выступая перед  слушателями. На собрании греков в Олимпии  он обратился к собравшимся с  призывом к единодушию в борьбе против варваров. Олимпийская речь Горгия надолго прославила его имя (ему была поставлена статуя в Олимпии, база которой найдена в прошлом веке во время археологических раскопок).

Традиция  сохранила немногое из творческого  наследия Горгия. Сохранился, например, следующий совет оратору: «Серьезные доводы противника опровергай шуткой, шутки — серьезностью». Целиком  сохранились лишь две речи, приписываемые  Горгию, — «Похвала Елене» и «Оправдание  Паламеда», написанные на сюжеты мифов  о Троянской войне. Ораторское искусство  Горгия заключало в себе много  нововведений: симметрично построенные  фразы, предложения с одинаковыми  окончаниями, метафоры и сравнения; ритмическое членение речи и даже рифма приближали его речь к поэзии. Некоторые из этих приемов надолго  сохранили название «горгианские фигуры». Горгий писал свои речи на аттическом диалекте, что служит ярким свидетельством возросшей роли Афин в литературной жизни древней Эллады.

Горгий  был одним из первых ораторов нового типа — не только практиком, но и  теоретиком красноречия, за плату обучавшим  юношей из богатых семей говорить и логически мыслить. Такие учителя  назывались софистами, «специалистами по мудрости». «Мудрость» их была скептической: они считали, что абсолютной истины не существует, истинным является то, что  может быть доказано достаточно убедительным образом. Отсюда их забота об убедительности доказательства и выразительности  слова: они сделали слово объектом специального исследования. Особенно много они занимались происхождением значения слова (этимологией), а также  синонимикой. Основным полем деятельности софистов были Афины, где процветали все жанры красноречия — совещательный, эпидиктическнй и судебный.

2. Лисий

Самым выдающимся афинским оратором классической эпохи в области судебного  красноречия был, несомненно, Лисий (ок. 415—380 гг. до н. э.). Отец его был  метеком (свободным, но не имевшим гражданских  прав человеком) и владел мастерской, в которой изготовлялись щиты. Будущий оратор вместе с братом учился в южно-италийском городе Фурии, где  слушал курс риторики у известных  софистов. Примерно в 412 году Лисий возвратился  в Афины. Афинское государство в  это время находилось в трудном  положении — шла Пелопоннесская война, неудачная для Афин. В 405 году Афины потерпели сокрушительное поражение. После заключения унизительного  мира к власти пришли ставленники  победившей Спарты, «30 тиранов», проводившие  политику жестокого террора по отношению  к демократическим и просто бесправным элементам афинского общества. Большое  состояние, которым владели Лисий  и его брат, было причиной расправы над ними. Брат Лисия был казнен, самому оратору пришлось спасаться  бегством в соседнюю Мегару. После  победы демократии Лисий вернулся в  Афины, но получить гражданские права  ему так и не удалось. Первой судебной речью, произнесенной Лисием, была речь против одного из тридцати тиранов, виновного  в смерти его брата. В дальнейшем он писал речи и для других лиц, сделав это своей главной профессией. Всего ему приписывалось в  древности до 400 речей, но до нас дошло  только 34, причем не все из них подлинные. Подавляющее большинство сохранившихся  относятся к жанру судебных, но в сборнике мы находим и политические, и даже торжественные речи — например, надгробное слово над телами воинов, павших в Коринфской войне 395—386 годов. Характерные черты стиля Лисия  четко отмечаются древними критиками. Изложение его просто, логично  и выразительно, фразы кратки и  построены симметрично, ораторские приемы изысканны и изящны. Лисий  заложил основу жанра судебной речи, создав своеобразный эталон стиля, композиции и самой аргументации — последующие  поколения ораторов во многом ему  следовали. Особенно велики его заслуги  в создании литературного языка  аттической прозы. Мы не найдем у него ни архаизмов, ни запутанных оборотов, и последующие критики (Дионисий Галикарнасский) признавали, что никто  впоследствии не превзошел Лисия  в чистоте аттической речи. Живым  и наглядным делает рассказ оратора  обрисовка характера (этопея) — причем не только характеров изображаемых лиц, но и характера говорящего лица (например, сурового и простодушного Евфилета, в уста которого вложена речь «Об убийстве Эратосфена»).

3. Исократ

Что в  жанре судебного красноречия  сделал Лисий, то в жанре торжественного красноречия сделал Исократ (ок. 436—338 гг.), происходивший из зажиточной прежде, но разорившейся афинской семьи. Смолоду  он тоже был вынужден избрать себе профессию логографа, впоследствии открыл ораторскую школу с высокой  платой за обучение, из которой вышли  многие политики, ораторы и писатели. Школа Исократа была одновременно чем-то вроде политического кружка с  идеями и настроениями, враждебными  афинской демократии (чему немало способствовал  аристократический состав учащихся), поэтому глава школы неоднократно обвинялся в «развращении юношества».

Литературная  деятельность Исократа по времени совпала  с политическим кризисом греческого общества и ожесточенной классовой  борьбой в греческих городах, где попеременно брали верх то демократические, то олигархические элементы. Следствием ее было увеличение числа  безработных и разорившихся людей. Бесконечные междоусобные войны  не привели к устойчивой гегемонии  какого-нибудь одного из греческих  государств и только истощили их экономический  и политический потенциал. Воспользовавшись создавшимся положением, македонский  царь Филипп сумел в 338 году нанести  сокрушительное поражение объединившимся против него полисам и установить над Грецией политический контроль.

В таком  сложном переплетении политических и социальных противоречий Исократ  выдвинул в своих речах, распространявшихся в письменном виде, политическую программу  спасения Эллады. Впервые он выступил с ней в своей речи «Панегирик») в 380 году; суть ее заключалась в том, чтобы объединить силы греков для  борьбы против варваров — то есть, для  завоевания Персии. В дальнейшем он обращался с этой идеей к различным  монархам и тиранам Греции. Последний, к которому он обратился, Филипп II, действительно  начал готовить этот поход, завершить  который ему не удалось (это выполнил его сын, Александр Македонский). Исократ практически стал идеологом  промакедонской партии в Афинах, вокруг которой группировались в основном граждане из зажиточных кругов.

Приемы  ораторского искусства Исократа развивают принципы, выдвинутые Горгием. Особенностью стиля Исократа являются сложные периоды, обладающие, однако, ясной и четкой конструкцией и  поэтому легкодоступные для понимания. Для его стиля характерно также  ритмическое членение речи, плавность  которой достигалась тщательным избеганием так называемого зияния — стыка гласных в конце  слова и в начале другого.