Коррупция и методы борьбы с ней

     США не отстраняются от европейских инициатив  по борьбе с коррупцией. В 2000 г. страна подписала Уголовно-правовую конвенцию  о коррупции Совета Европы (The Council of Europe Criminal Law Convention on Corruption). Гражданско-правовую конвенцию о коррупции (Civil Law Convention on Corruption), принятую Советом Европы, США подписать отказались как несовместимую с их гражданско-правовой практикой. США также подписали и ратифицировали 46 двусторонних договоров о взаимной юридической помощи (Mutual Legal Assistance Treaties), в том числе с Россией. 

     3.2 «Антикоррупционная политика руководства Южной Кореи в условиях демократических преобразований: основные этапы, проблемы и противоречия»

     В периоды первых Республик эффективность антикоррупционных мероприятий была низка, хотя практически все президенты принимали различные антикоррупционные программы, проекты. Более того, в годы правления генералов-президентов в сознании южнокорейского общества укоренилось убеждение, что деловой успех идет рука об руку с коррупцией и всегда связан с особым покровительством власти.

     С приходом к власти Ро Дэ У впервые  была объявлена широкая кампания против коррупции. Ро Дэ У провел через  Национальное Собрание Южной Кореи  ряд важных антикоррупционных законов. При нём были созданы принципиально  новые взаимоотношения между законодательной и исполнительной ветвями власти, рассмотрены полномочия однопалатного Национального Собрания. По инициативе Ро Дэ У начался процесс над бывшим руководителем V Республики Чон Ду Хваном.

     Однако  вскоре антикоррупционная политика Ро Дэ У «забуксовала», более того, при нем возникли новые громкие  коррупционные скандалы, в которых  были замешаны высшие руководители страны. В 1993 г. с приходом к власти первого  гражданского президента, сторонника демократических преобразований Ким  Ён Сама в Южной Корее начинался новый поход против коррупции. Впервые Ким Ён Сам ввел в политический лексикон термин «корейская болезнь». Её главными симптомами он назвал «аморальность и несостоятельность общества, проявившиеся как результат ошибочного социально-политического курса авторитарного режима».

     В июле 1993 г. по инициативе президента Ким  Ён Сама Национальное Собрание пересмотрело закон об этике государственных  чиновников, чтобы институциализировать раскрытие активов и доходов всех государственных чиновников Республики Корея. В августе 1993 г. Президент Ким Ён Сам выпустил Чрезвычайный президентский декрет (RNFTS), который запретил использование анонимных финансовых счетов. В марте 1994 г. вышел Закон о предотвращении злоупотребления служебным положением в государственных учреждениях. Он был направлен на уменьшение коррупции в политике, гарантируя прозрачность в финансировании, ограничивая расходы кампаний, предотвращая нарушения в ходе выборов и налагая большие штрафы за взятки, подкупы и другие преступления.

     Однако  самым важным мероприятием по борьбе с коррупцией стало создание президентом  Ким Ён Самом Комиссии для предотвращения коррупции, которая стала консультативным  органом частных лиц, сформированным для помощи председателю Антикоррупционного агентства по борьбе с коррупцией.

     Бывший  оппозиционер, известный либерал-демократ Ким Тэ Чжун, придя к власти в результате открытых всенародных выборов в декабре 1997 г., продолжил антикоррупционную политику своих предшественников. Весной 1998 г. своим указом он учредил стратегический план по борьбе с коррупцией с целью превратить южнокорейское государство «в прозрачное государство с надежным и честным правительством», «построить справедливое гражданское общество».

     Стратегия антикоррупции президента Ким Тэ Чжуна состояла из шести аспектов: первый – для совершенствования существующей антикоррупционной системы управления был создан Комитет по Антикоррупции, в который привлекались представители широкой общественности; второй – были разработаны и приняты кодексы поведения, главным образом государственных служащих, повышена их зарплата до уровня рабочих частного сектора; третий – случаи коррупции предавались широкой общественной огласке через средства массовой информации, укрепилось международное сотрудничество по борьбе с коррупцией; четвертый аспект касался формирования в стране социального и культурного климата, необходимого для борьбы с коррупцией через исследования и строгий контроль над прежними правительственными чиновниками, получение максимально прозрачной, открытой информации о деятельности частных компаний, разоблачение тайных сговоров между политическими деятелями, правительственными чиновниками и бизнесменами; пятый – обнаружение коррупционеров, совершенствование системы поощрения информаторов, помогающих обнаружить коррупцию, и их защиты; шестой – антикоррупционные меры администрации Ким Тэ Чжуна были направлены в первую очередь на сферы, где процветала коррупция – налоговую систему, строительство, жилищную сферу, сферу общественного питания, досуга и развлечений, экологическое управление и полицейскую службу.

     С новыми лозунгами и призывами  остановить коррупцию в стране пришел к власти в 2002 г. «президент от народа»  Но Му Хён. Первые мероприятия администрации Но Му Хёна по искоренению коррупции не отличались последовательностью и масштабностью. Борьба велась вяло, эпизодически. Укрепившись в руководстве страной, опираясь на парламент и широкую общественность,        Но Му Хён искал возможность ликвидировать первооснову корейской коррупции, её источники.

     Позже Но Му Хёну удалось начать конституционную  и административную реформы, частично укрепить правовые институты государства. Его администрации удалось обуздать могущественные чэболи, активизировать борьбу с регионализмом. В годы его правления в Республике Корея шел поиск новых форм и структур, направленных на усиление антикоррупционной деятельности. Для эффективного расследования коррупционных дел Но Му Хён продолжал совершенствовать систему специальных прокуроров.

     Антикоррупционная политика нынешнего президента Республики Корея Ли Мён Бака в южнокорейском  обществе оценивается неоднозначно. Первые шаги администрации Ли Мен Бака по борьбе с коррупцией и выявленные факты противоправных действий в южнокорейских высших кругах в первый год президентства Ли дают основания полагать, что в дальнейшем в условиях усложнившейся финансово-экономической ситуации в Республике Корея, вызванной мировым финансовым кризисом, антикоррупционные меры будут носить несистемный характер.

     Анализируя  антикоррупционную политику Республики Корея в последние десятилетия, подчеркиваю, что эффективность этой политики зачастую низка. В ряде случаев она противоречива и непоследовательна. Практически все президенты VI Республики составляли программы, проекты антикоррупционной политики. Наиболее результативно борьба с коррупцией велась в периоды демократических реформ, когда в стране было больше гласности и открытости, когда у власти в Южной Корее стояли гражданские президенты, когда к борьбе с коррупцией привлекалась широкая общественность. И наоборот, в условиях авторитаризма, правления генералов антикоррупционная политика чаще всего провозглашалась, чем проводилась на практике. Жесткий авторитарный режим своими запретами, закрытостью сам во многом способствовал расцвету корейской коррупции.

     Вряд ли возможно ожидать большей наступательности и последовательности и от администрации президента Ли Мен Бака, победившего на выборах 2007 г. на основе неоконсервативной политической и экономической программы, которая была поддержана крупными южнокорейскими финансово-промышленными группами. Тем более он сам пришел к власти на волне коррупционного скандала.

     3.3 Коррупция в современной Японии и методы борьбы с ней

     Коррупция чиновников и политических деятелей резко воспринимается и властями и общественностью Японии. С мая 1997 г. в Японии начались разоблачения связей крупных компаний (причем таких крупных, как банк "Дайити кангё" и финансовая корпорация "Номура") с "сокайя" - вымогателями, которые "владеют информацией о неблагоприятных для компаний обстоятельствах (неудачи в бизнесе, скандалы с сотрудниками, дефекты товаров). После этих скандалов правящая Либерально-демократическая партия внесла предложения об ужесточении мер против нарушителей порядка регулирования финансовой деятельности: о криминализации некоторых деяний, которые до того не влекли уголовного наказания. После долгих колебаний Япония начала поддерживать идею ОЭСР заключить международный договор, который был бы нацелен против компаний, занимающихся подкупом иностранных политиков и чиновников. Особую опасность представляют "связи" руководителей мафиозных структур с официальными властями. Так, после ареста в 1993 г. одного из лидеров мафии Японии Канэмару выяснилось, что тот фактически руководил действиями японских премьер-министров Набору Такэсита, Тосики Кайфу, Киити Миядзава. Ранее весь мир облетела шокирующая информация о коррупции в японском правительстве в связи с делом американской компании "Локхид" - премьер К. Танака с позором ушел в отставку и был осужден.

     В 90-х гг. японскими исследователями  предлагается в интересах подавления этого вида преступности осуществить: раскрытие информации о деятельности властных структур, ввести на центральном и местном уровнях институт независимого омбудсмана для контроля за чиновниками, строго наказывать за преступления рассматриваемого рода (аннулировать избрание депутатов, пожизненно запрещать выдвижение в качестве кандидатов, наказывать причастных лиц из избирательной команды), перевести финансирование избирательных кампаний полностью на государственную основу.

     Несмотря  на важность борьбы с коррупцией, установлены  твердые правовые гарантии защиты от ложных обвинений во взяточничестве - активный подкуп карается также строго, как и принятие должностным лицом (даже будущим) взятки - каторга до трех лет или денежный штраф. УК Японии строго карает "ложный донос или жалобу" с целью возбуждения не только уголовного, но даже и дисциплинарного преследования - каторга на срок от 3 месяцев до десяти лет. Т.к. господствующее в Японии учение и судебная практика стоят на той точки зрения, что это преступное деяние направлено не против отдельных лиц, которым предъявляется ложное обвинение, а против судебной деятельности государства. Честь должностных лиц защищает ст. 230 ("опозоривание" путем публичного разглашения какого-либо факта, в том числе даже и достоверного). Однако если судом установлено, что позорящий факт верен и его оглашение совершено в публичных интересах, следует освобождение от уголовной ответственности. Уголовно-правовые гарантии защиты должностных лиц закреплены в ст. 95 (употребление насилия или применение угрозы в отношении должностного лица с целью побудить его к выполнению или невыполнению служебного действия или отказу от должности - каторга или тюремное заключении на срок до 3 лет); ст. 96 (срыв печати, наложенной должностным лицом или знаков наложения ареста или запрещения - каторга на срок до 2 лет или денежный штраф); ст. 962 (уклонение от принудительного взыскания - каторга на срок до 2 лет или денежный штраф; ст. 258 (повреждение официального документа - каторга на срок от 3 месяцев до 7 лет).

     Гарантируя  защиту должностным лицам, японское законодательство строго регулирует их обязанности. Действующий УК относит "должностные преступления" к преступным деяниям против правовых благ отдельного лица (гл. 25 УК), хотя теория рассматривает их как посягательства на деятельность государства (Кинсаку Сайто). В результате частичной реформы УК наказания за ряд должностных преступлений ужесточены: ст. 193 (Злоупотребление властью (должностными полномочиями) служащим государственного и общественного учреждения) - каторга или тюремное заключение на срок до 2 лет (ранее - "до 6 месяцев"), ст. 194 (Злоупотребление властью специальным служащим государственного и общественного учреждения (лица, осуществляющего судейские, прокурорские или полицейские полномочия или действующего при этом в качестве помощника), который путем злоупотребления присвоенной ему по должности властью задержал какое-либо лицо или держал его под стражей - каторга или тюремное заключение на срок от 6 месяцев до 10 лет (ранее - "до 7 лет"), ст. 195 (насилие и жестокое (оскорбительное) обращение специальным служащим государственного и общественного учреждения), ч. 2 - каторга или тюремное заключение на срок до 7 лет (ранее - "до 3 лет").

     Изучение  зарубежного опыта борьбы с преступностью  всегда полезно, а для России с  ее сегодняшней криминогенной ситуацией - в особенности.

     3.4 Коррупция в КНР и борьба с ней

     «Архитектор китайских реформ» Дэн Сяопин еще в 1982 г., прогнозируя будущее развитие страны, отмечал, что «Китай переживает процесс, когда требуется сосредоточить все внимание на экономическом развитии. Если мы бросимся в погоню за формальной стороной демократии, то в результате не только не осуществим реальную демократию, но не добьемся и экономического подъема. Это приведет лишь к беспорядкам в стране и деморализует людей». Также трудно не согласиться с французским просветителем Ш.Л. Монтескье, утверждавшим, что как «известно уже по опыту веков, всякий человек, обладающий властью, склонен злоупотреблять ею». Действительно, весь исторический опыт подтверждает, что причины коррупции кроются в большей степени не в изъянах политических систем, а прежде всего в человеческой природе. Поэтому главный упор в борьбе с коррупцией должен быть направлен на формирование человека с высокими моральными и нравственными критериями. В ином случае критика коррупции в бедных странах со стороны богатых государств будет оставаться малоубедительной до тех пор, пока их финансовые институты не прекратят пользоваться богатствами, украденными у беднейших народов планеты, а мировые финансовые центры предоставлять коррумпированным чиновникам возможность переводить, скрывать и инвестировать свои богатства, нажитые незаконным путем.

     Общеизвестно, что коррупция является тормозом развития, своего рода «бездонной дырой», поглощающей ресурсы и богатства страны. Но вместе с тем необходимо попытаться найти ответ на волнующий всех вопрос: существует ли универсальный рецепт борьбы с коррупцией? И почему, казалось бы, простые и понятные меры приносят ощутимый результат в одних странах, но ни к чему не приводят в других?

     И здесь уместен пример Китая –  одного из наиболее динамично развивающихся  государств мира, которое, несмотря на наличие коррупции, сумело достигнуть столь впечатляющего экономического прогресса. Это означает, что в Китае методы борьбы с коррупцией в целом эффективны и результативны. При этом речь идет о государстве, где проживает одна пятая человечества, где наряду с бурным экономическим ростом, экономические потери, вызванные коррупцией, по оценкам разных иностранных источников, достигают нескольких миллиардов долларов США.