Допустимость доказательств

По делу Чумакова в Московском областном суде была исключена из разбирательства дела пуля, изъятая из трупа потерпевшего, в связи с чем она была приобщена к делу в качестве вещественного доказательства через год после ее изъятия, а осмотрена только в ходе дополнительного расследования через два года[9].

Из данного дела видно существенное нарушение порядка оформления вещественных доказательств.

Протоколы следственных и судебных действий — это письменные акты, в которых фиксируются ход и результаты таких следственных действий, как осмотр, освидетельствование, выемка, обыск, задержание, предъявления для опознания, следственный экспери­мент (ст.166 УПК РФ).

     Указанные выше протоколы следственных действий выделены в самостоятельный источник доказательств ввиду того, что в них фиксируются обстановка, предметы или явления, непосредственно воспринятые следователем, по­нятыми и другими участниками данного следственного действия. Поэтому к данному виду доказательств не отно­сятся протоколы допросов, поскольку они фиксируют дру­гой вид доказательств - показания свидетеля, потерпев­шего, обвиняемого или подозреваемого[13].

Порядок проведения и процессуального оформления следственных действий (указанных в ст. 166 УПК), подробно регламентирован законом и наруше­ние этого порядка может повлечь недопустимость прото­кола как доказательства.

Приложения к протоколу (фотографии, фонограммы, видеозаписи, схемы и т.д.) рассматриваются как их со­ставная часть. Их допустимость также обусловливается соблюдением всех требований закона при их получении. В протоколе должны быть зафиксированы факт и усло­вия применения соответствующих научно-технических средств. Результаты их применения должны быть удос­товерены.

Под иным документом в уголовном, процессе подразуме­ваются любые письменные или оформленные иными спо­собом акты, удостоверяющие или излагающие обстоя­тельства и факты, которые имеют значение для установления обстоятельств, подлежащих доказыванию по уголовному делу  (ст.84 УПК).

Документ допустим как доказательство при наличии:

1) данных, указывающих на то, каким образом он по­пал в материалы дела (сопроводительное письмо, прото­кол и т.д.);

2) установленных реквизитов служебных документов или данных о гражданине, от которого документ исходит;

3) указаний на источник осведомленности составителя (ссылки на название нормативного акта, номер и дату ар­хивного документа, лиц, от которых получены данные, и т.д.). При отсутствии таких данных его составитель мо­жет быть допрошен в качестве свидетеля.

Такой источник доказательств как «иные документы» в судебной практике нередко используется как «запасной выход», через который проходят недопустимые доказатель­ства (например, «объяснения», полученные в ходе доследственной проверки). Так, по мнению авторов «Теории доказательств в со­ветском уголовном процессе», «то обстоятельство, что объяснение гражданина содержит фактические данные об обстоятельствах, которые должны быть предметом доп­роса, не лишает самостоятельного доказательственного значения объяснение»[10]. Признает доказательственное значение материалов, полученных в ходе доследственной проверки, рассматривая их как «иные документы», и Карнеева Л.М.[11].

На недопустимость использования объяснений как до­казательств (под видом «иных документов») указывают П.А. Лупинская, С.А. Пашин[12], Н.М. Кипнис[13] и другие авторы.

В частности, П.А. Лупинская отмечает, что до возбуждения уголовного дела объяснения могут быть получены только от лиц, подавших заявление или жалобу, если необходимо получение каких-либо сведений, допол­няющих, уточняющих жалобу. В то же время получение объяснении от лиц по поводу действий, в отношении кото­рых поступила жалоба, заявление или иное сообщение, недопустимо, так как нарушает запрет, содержащийся в статье 51 Конституции РФ. Такого рода объяснения, если они были получены, недопустимо использовать в дальней­шем доказывании и ссылаться на них в любых решениях по делу[14].

4. Надлежащий способ собирания доказательств.

Доказательство должно быть получено с соблюдением надлежащей процедуры, т.е. с соблюдением требовании закона относительно порядка проведения соответствую­щего процессуального действия, порядка фиксирования его хода и результатов.

Лицо, производящее дознание, следователь, прокурор или суд вправе в целях собирания доказательств по находящимся в их производстве делам производить следственные действия, предусмотренные настоящим Кодексом.

Представляется, что доказательства, полученные путем проведения «процессуальных» действий, не предусмотрен­ных законом, во всех случаях должны признаваться недо­пустимыми. Процессуальная форма строго формальна, по­рядок проведения каждого процессуального действия детально регламентирован в законе с целью гарантиро­вать права участников процесса. Соответственно получе­ние доказательств путем действий, не предусмотренных в законе, нарушает права участников процесса.

Очевидно, что нарушение условий получения доказа­тельств, основанных на конституционных и общепризнан­ных международных гарантиях прав и свобод человека и гражданина, личной неприкосновенности, неприкосновен­ности жилища, тайны переписки, конечно же, делает та­кие доказательства недопустимыми.

Ненадлежащая процедура предполагает, прежде всего, нарушение требований закона относительно времени, в течение которого возможно проведение следственных дей­ствий.

В соответствии с уголовно-процессуальным законом (ст. 164 УПК РФ) проведение след­ственных действий на досудебных стадиях возможно только после возбуждения уголовного дела и до принятия окон­чательного решения по предварительному следствию сле­дователем либо по дознанию дознавателем (т.е. до состав­ления обвинительного заключения либо постановления о направлении дела в суд для рассмотрения вопроса о при­менении мер медицинского характера, либо постановле­ния о прекращении дела).

Из материалов, полученных до возбуждения уголовно­го дела, доказательством может быть признан только про­токол осмотра места происшествия, поскольку закон (ч. 2 ст. 176 УПК РФ), как исключение из общего правила, разрешает про­ведение этого следственного действия до возбуждения уго­ловного дела.

Особый порядок установлен и для получения заявления лица о совершенном им преступлении («явка с повинной»). «В случае явки с повинной, — указывается в ст.ст. 142-146 УПК, — устанавли­вается личность явившегося и составляется протокол, в котором подробно излагается сделанное заявление».

В качестве доказательств могут также использоваться материалы, полученные до возбуждения уголовного дела в ходе оперативно-розыскной деятельности.

Недопустимо проведение следственных действий в пе­риод приостановления предварительного следствия (ч.3 ст. 209 УПК).

Известно, что допрос лица, задержанного по подозрению в совершении преступления, производится немедленно, или не позднее 24-х часов с момента задержания (ст.123 УПК РСФСР).

Следователем прокуратуры Кежмского р-на был произведен допрос лица, задержанного 19 апреля 1977г. по подозрению в совершении преступления. Первый допрос производился 24 апреля 1977г.[15].

Как видно из материалов исследуемого дела, допрос был произведен с нарушением норм УПК. Поэтому полученные в ходе проведенного следственного действия показания должны быть признаны недопустимыми в качестве доказательств.

Перед допросом подозреваемому и обвиняемому долж­ны быть разъяснены их права, предусмотренные соответ­ственно ст. 46 и ст. 47 УПК.

Подчеркивая важность разъяснения данного конститу­ционного положения, Пленум Верховного Суда Российс­кой Федерации указал: «Если подозреваемому, обвиняе­мому... при дознании или на предварительном следствии не было разъяснено указанное конституционное положе­ние, показа­ния этих лиц должны признаваться судом полученными с нарушением закона, и не могут являться доказательства­ми виновности обвиняемого (подозреваемого)»[17].

Следующий важный момент, который в обязательном порядке должен разъясняться задержанному, заключает­ся в том, что задержанный не обязан давать показания и может хранить молчание. С этим неразрывно связано и следующее предупреждение, основная цель которого по­ставить задержанного в известность относительно послед­ствий его согласия дать показания: все, сказанное задер­жанным, может и будет использовано против него в суде. Как отмечается в решении, «человек вырванный из при­вычной обстановки и помещенный в условия предвари­тельного заключения, в отношении которого применяется высококлассная техника убеждения, описанная в стандар­тных пособиях по тактике допроса, не может чувствовать ничего иного, кроме как обязанности начать говорить».

Недозволенные приемы и методы ведения допросов подозреваемых и обвиняемых относятся к обстоятельствам, исключающим использование полученных подобными способами доказательств.

а) Запрещение применения физического и психического насилия

Никто не должен подвергаться пыткам, насилию, дру­гому жестокому или унижающему человеческое достоин­ство обращению (ч. 2 ст. 21 Конституции РФ). Принуждение подозреваемого, обвиняемого к даче по­казании с применением насилия, издевательств или пы­ток, а также путем применения угроз, шантажа или иных незаконных действии со стороны следователя или лица, производящего дознание, влечет уголовную ответствен­ность (ст. 302 УК РФ).

Последствием применения недозволенных мер при доп­росе подозреваемого, обвиняемого должно являться бе­зусловное признание протоколов их допросов недопусти­мыми доказательствами.

б) Этические критерии допустимости применения некоторых тактических приемов при допросе подозреваемые и обвиняемых.

Говоря о недопустимых мерах воздействия на подозре­ваемого (обвиняемого), нельзя ограничиваться лишь пра­вовыми запретами относительно применения насилия. Важ­ное значение для определения допустимости того или иного тактического приема имеют нравственные (этические) критерии.

И в этой связи следует отметить недопустимость таких приемов, которые: основаны на обмане; связаны с шантажом; понуждают подозреваемого (обвиняемого) к амораль­ным поступкам; используют низменные побуждения (чув­ства корысти, мести, ревности, национальной вражды и др.); эксплуатируют невежество, предрассудки, суеверие; основаны на использовании религиозных чувств; направ­лены на разжигание конфликта между несколькими обви­няемыми (подозреваемыми).

Селиванов Н.А. приводит такие примеры недопустимых тактических приемов, связанных с обма­ном и имитацией действий, рассчитанных на то, чтобы запугать обвиняемого.

В последнее время особый интерес проявляется к воп­росу о возможности применения в ходе допроса полигра­фа (детектора лжи) — прибора, который, как предполага­ется, позволяет обнаружить ложность показания.

Сторонники применения полиграфа (в частности,  В. Комиссаров) отмечают, что: во-первых, с помо­щью полиграфа в более чем 90 случаях из 100 получали положительный для расследования эффект и, во-вторых, использование полиграфа никаким правовым актом не зап­рещено[19].

Относительно первого аргумента трудно возразить, по­скольку «положительность» для расследования эффекта вещь весьма неопределенная, да и плохо согласуемая с таким понятием как «законность» (особенно если иметь в виду, что в свое время положительным для расследования эффектом являлись пытки).

Кажется бесспорным и второй аргумент, т.к. действи­тельно не имеется ни одного правового акта, содержащего непосредственный запрет на использование полиграфа.

В качестве свидетеля может быть допрошено любое лицо, которому могут быть известны какие-либо обстоя­тельства, подлежащие установлению по конкретному делу (ст. 56 УПК РФ).

Следует отметить, что если в качестве свидетеля или потерпевшего допрашивается несовершеннолетнее лицо, то обязательным условием его допроса является присутствие педагога или законного представителя (ст.191 УПК РФ). Нарушение этого правила, следовательно, влечет собой признание полученных в ходе допроса показаний недопустимыми. В качестве примера можно привести следующие материалы дела:

30.09.1974 г. в п.Сенное по делу в обвинении Хадикова В.Г. (дело №7533)[22] в качестве свидетеля был допрошен несовершеннолетний Хадиков Руслан А. (1958 г.р.). Однако при допросе (как было установлено при изучении данного дела) ни педагога, ни законного представителя не присутствовало.

И таких примеров в исследуемом деле много (например, при допросе несовершеннолетних свидетелей могли присутствовать «депутат сельсовета», «родитель другого допрошенного чуть ранее свидетеля»). Представляется, что данные следственные действия были проведены с нарушением правил допроса несовершеннолетних свидетелей, т.к. законом представлен закрытый перечень лиц, наделенных правом присутствия при допросе несовершеннолетнего.

Интересным представляется вопрос о закреплении результатов экспертизы. После производства необходимых исследований экс­перт составляет заключение, в котором, должно быть указано: когда, где, кем (фамилия, имя и отчество, образование, специальность, ученая степень и звание, занимаемая должность), на каком основании была про­изведена экспертиза, кто присутствовал при произ­водстве экспертизы, какие материалы эксперт исполь­зовал, какие исследования произвел, какие вопросы были поставлены эксперту и его мотивированные ответы. Если при производстве экспертизы, эксперт устано­вит обстоятельства, имеющие значение для дела, по поводу которых ему не были поставлены вопросы, он вправе указать на них в своем заключении.