Вовлечение несовершеннолетного в совершение антиобщественных действий

Введение

Актуальность темы исследования. В настоящее время Россия переживает период, характеризующийся острой необходимостью в воспитании качественно иного поколения для формирования нового общества. Поэтому в ст. 38 Конституции Российской Федерации не случайно закреплено положение, согласно которому материнство и детство находятся под защитой государства. Важное место охране материнства и детства отводится уголовному законодательству.

Существенные преобразования в экономической, социальной, идеологической и политической сферах в Российской Федерации повлияли на преступность среди несовершеннолетних. Несмотря на некоторую стабилизацию и даже снижение официальных показателей, характеризующих состояние преступности несовершеннолетних, тем не менее, в целом ситуацию в этой области можно определить как крайне тревожную и имеющую тенденцию к ухудшению.

В результате вовлечения в совершение антиобщественных действий несовершеннолетним причиняется существенный вред. Более того, сами способы, при помощи которых они вовлекаются в преступную деятельность, чаще всего являются общественно опасными и противоправными. Вовлечение несовершеннолетних в совершение антиобщественных действий (в систематическое употребление спиртных напитков, одурманивающих веществ, бродяжничество, попрошайничество) ведет к деформации личности подростка, изменению его психики.

Данные статистики свидетельствуют, что удельный вес преступлений, ответственность за которые предусмотрена ст. 150 и 151 УК РФ, составляет менее 1 % от общей массы уголовных дел, рассмотренных судами. Между тем этот показатель не отражает реального состояния  преступности в данной сфере.
    Цель и задачи исследования. Целью данной работы является исследование уголовно-правовых аспектов охраны нормального нравственного, психического и физического развития несовершеннолетних и разработка на этой основе конкретных предложений по совершенствованию норм уголовного законодательства и мер профилактики, направленных на охрану названного объекта.
   Для достижения указанных целей были поставлены следующие задачи:
- изучить историю и тенденции развития уголовного законодательства об ответственности за вовлечение несовершеннолетнего в совершение антиобщественных               действий;
- раскрыть общественную опасность вовлечения несовершеннолетних в совершение антиобщественных действий, а также механизм причинения вреда общественным               отношениям,               связанным               с  охраной               их               развития;
- дать уголовно-правовую характеристику состава преступления, ответственность за которое предусмотрена ст. 151 УК;
действий;
- разработать конкретные выводы, предложения и рекомендации по совершенствованию отечественного уголовного законодательства в части, касающейся ответственности за вовлечение несовершеннолетнего в антиобщественных               действий;
   Объект и предмет исследования. Объектом настоящего исследования являются общественные отношения, возникающие в связи с охраной нормального нравственного, психического и физического развития личности несовершеннолетнего от преступных посягательств.

Предмет исследования составляют: количественные и качественные характеристики               преступлений, посягающих на нормальное развитие личности несовершеннолетнего; нормы, предусматривающие уголовную ответственность за вовлечение несовершеннолетнего в антиобщественные действия, и практика их применения; положения науки уголовного права в области охраны нормального развития               личности               несовершеннолетнего.
      Методология и методика исследования. Методологической базой исследования являются диалектико-материалистический подход к познанию общественных явлений и процессов, концептуальные положения современной науки теории государства и права. В процессе исследования применялись следующие методы: логико-юридический, сравнительно-правовой, историко-правовой, системно-структурный, анализ документов, статистических материалов. Кроме того, использовались достижения ряда наук: конституционного, международного, уголовного права а также психологии, социологии,               наркологии.
      Нормативной основой работы явились: Конституция Российской Федерации 1993 г., кодифицированные правовые акты и иные законы РФ (РСФСР), международные               рекомендации               и               конвенции.
      Теоретическую базу исследования составили труды отечественных и авторов в области, связанной с вопросами уголовной ответственности за вовлечение несовершеннолетних в антиобщественные действия,               а также в других областях науки. При этом следует особо выделить работы следующих ученых: В.Ф Белов., Т.В. Жукова, Д.З. Зиядова, А.А. Гаджиева, А. Кладков, Т. Суспицына, В.В. Гребенкин, Н.А. Лопашенко, Ю.М. Антонян, М.И. Арсеньев, З.А. Астемиров, Е.В. Болдырев, Р.Н. Булатов, В.Н Бурланов, Н.И. Ветров, И.В. Вулгарев, А.И. Долгова, В.И. Игнатенко, В.Н. Кудрявцев, Н.И. Кулганин, Н.Р. Косевич, В.П. Кашенов, Л.Л. Коневский и др.

Данная работа состоит из: введения, трех глав, заключения и списка использованных источников.

       1 Развитие отечественного уголовного законодательства об ответственности за вовлечение несовершеннолетнего в совершение
антиобщественных действий

Охрана интересов подрастающего поколения в истории отечественного законодательства всегда была подчинена общей логике развития общественных отношений и права. При этом на первых порах развития права сферой его регулирования охватывались наиболее значимые, жизненно важные для общества отношения, обеспечивающие сохранность и безопасность его жизнедеятельности и воспроизводства. В дальнейшем же, по мере укрепления культурных начал, сфера правового регулирования расширялась за счет включения в нее отношений, ранее либо вообще не регулируемых социальными институтами, либо регулируемых нормами морали, религии, обычаями. Поэтому вполне объяснимо то обстоятельство, что нормы о вовлечении несовершеннолетних в совершение антиобщественных действий появляются на гораздо поздних этапах развития права в России. Их появлению предшествовало осознание определенных действий в качестве антиобщественных, осознание того, что личность несовершеннолетнего находится в стадии становления, развития, осознание пагубности преступного воздействия взрослых на несовершеннолетних. Замечу, что в «чистом виде» нормы о вовлечении несовершеннолетних в совершение антиобщественных действий появляются только в XIX столетии. Однако до этого отдельные нормативные предписания о защите несовершеннолетних от пагубного влияния взрослых и преступного попустительства с их стороны все же существовали.

Одним из первых нормативных документов, в котором содержались предписания относительно защиты интересов детей, был Устав князя Ярослава о церковных судах. Среди его норм была норма, посвященная злоупотреблением родителями брачной судьбой детей.

На начальном этапе существования русского государства и права обнаруживается лишь зарождение некоторого интереса властей к проблеме ответственности за преступления против несовершеннолетних. В силу логики развития уголовного права интерес этот появлялся в большей степени в виде создания правовых запретов на отдельные формы поведения, объективно причинявшие вред несовершеннолетним. При этом, формулируя запрет, законодатель не признавал ребенка самостоятельным объектом уголовно-правовой охраны, а нормы, его защищавшие, как правило, в качестве основного социального назначения имели охрану иных интересов и ценностей.

Такое положение дел в сфере уголовно-правовой охраны лиц, не достигших совершеннолетия, оставалось практически неизменным и в последующие века российской истории. Дальнейшее развитие норм об ответственности за преступления    против несовершеннолетних связано с изданием Уложения царя Алексея Михайловича - (Соборного Уложения) 1649 года и с Новоуказными статьями о татебных, разбойных и убийственных делах 1669 года. Значение же Уложения состояло в изъятии дел о преступлениях родителей против детей из церковной юрисдикции и переводе их в сферу государственного судопроизводства. Этот факт, явившийся результатом сложных взаимоотношений церкви и государства, обладал большим политическим значением, свидетельствуя не только о мощи государственных структур, но и о стремлении наднациональной, надсословной, надконфессиональной силы, которой являлось государство, взять под свое покровительство вопросы регулирования ответственности за преступления в семейно-бытовой сфере, а следовательно выступал показателем значимости этих вопросов в общественной жизни России XVII века.

Эпоха Петра I, характеризовавшаяся ломкой традиций московского государства и зарождением новой европеизированной российской культуры, ознаменовалась определенным позитивным поворотом в отношении к детям, поворотом со стороны, прежде всего, государства.

Сохранение социального статуса ребенка не требовало специального пересмотра уголовно-правовых положений относительно их защиты. Источником уголовного права оставалось Уложение Алексея Михайловича. В тоже время законотворческая деятельность Петра I привела к появлению некоторых уголовно-правовых норм, закрепленных в Воинском (1716) и Морском   (1720)   артикулах,   среди   которых   были   нормы   и   о   защите несовершеннолетних.

Среди законоположений, специально созданных для охраны интересов детей, следует отметить принятый в 1743 году Сенатом, обеспокоенным уровнем и качеством воспитания молодежи, указ «О вменении родителям в обязанность обучать детей своих Катихизису»[1], «дабы чрез то Христианскую должность и догматы православныя нашея веры узнать, и в том бы поступать, и от развратников православныя веры нашея себя сохранить могли». Согласно этому Указу отцы или лица, их заменяющие, которые «не имея о воспитании... детей попечения» будут небрежны или нерачительны в исполнении своей обязанности обучения детей и «в том подлинно обличатся», должны претерпеть наказание в виде штрафа в размере 10 рублей для дворян, 2 рублей для представителей иных сословий, причем, реализуя идею восстановления социальной справедливости, Сенат предписывал «штрафные» деньги направлять в Коллегию Экономии на содержание Московской Славяногреколатинской Академии.

Свидетельством того внимания, какое уделялось государством делу воспитания детей, может служить дело княгини фон Голштейн-Бек, у которой, согласно именному Указу Петра III, было отобрано имение за дурное воспитание своей дочери, поскольку она «никакого попечения, как о содержании, так и о воспитании ея не имеет»[2].

Продолжая линию на укрепление нравственных устоев общества, государство формулировало также ряд правовых запретов на азартные игры, на произношение бранных слов и др. Не обладая явной проювенальной направленностью, эти нормативные акты должны были способствовать     оздоровлению     нравственного     климата     пребывания несовершеннолетних, а также предупреждать данные социальные отклонения в их среде.

Развитие отечественного законодательства в IX - первой трети XIX столетия привело к появлению множества уголовно-правовых актов и отдельных норм, имевших зачастую бессистемный и разрозненный характер. Обусловленная сложностью их практического применения, потребность практики в едином универсальном уголовном законе, возникшая на фоне становления отечественной уголовно-правовой науки, была удовлетворена в процессе длительной и кропотливой работы возглавляемой бароном Розенкампфом, а затем графом М. Н. Сперанским, комиссии по составлению Свода законов Российской империи. Итогом деятельности комиссии стало издание, наряду с прочими, в 1832 году тома XV Свода законов, объединившего свыше полутора тысяч уголовных законов, принятых в России начиная с 1649 года.

Институт преступлений против несовершеннолетних был представлен в Своде законов несколько скудно. Раздел 8 Книги 1 Т. XV Свода законов «О наказании за преступления против прав семейственного состояния» включал две главы. В первой, «О превышении прав родительской власти», содержалось указание всего на один состав преступления - превышение прав родительской власти (ст. 653), которое могло выражаться либо в принуждении детей к бракосочетанию без их желания либо в принуждении их к вступлению в монашество. Т. XV Свода законов не создал каких-либо новых норм, призванных охранять интересы подрастающего поколения; он лишь сгруппировал накопленные столетиями предписания по определенным рубрикам.

XIX век в истории России характеризуется некоторой ломкой устоявшихся традиций семейных отношений, свидетельством чего могут служить данные о динамике преступлений против союза брачного и родственного. Так, с 1843 по 1863 год число дел о преступлениях против прав семейственных возросло с 893 до 1196, с 1874 по 1892 год в 33 губерниях европейской части России - с 2048 до 3126, а к 1913 году их число в России в целом достигло 5365. При этом темпы прироста данной группы преступлений обгоняли рост иных преступлений и составляли 1,5 % ежегодно в период с 1843 по 1863 год и 3,8 % ежегодно в период с 1863 по 1913 год. В подобных условиях роста криминальной напряженности внутри и вокруг семьи уголовное законодательство, подверженное влиянию передовых гуманистических идей, не могло оставаться безразличным к проблеме обеспечения стабильности этого важнейшего социального института. Изменение и совершенствование отечественного уголовного закона, связанное с дальнейшей защитой интересов воспитания и развития несовершеннолетних от преступных посягательств, связано с подготовкой и принятием новой редакции Т. XV законов Российской империи.

Начавшиеся в декабре 1836 года работы по пересмотру Т. XV Свода законов издания 1832 года, возглавляемые графом Сперанским, а затем графом Блудовым, завершились утверждением в   1845  году Уложения о наказаниях уголовных и исправительных, которое вошло в Свод законов издания 1857 года в качестве первой книги Т. XV.

Уложение о наказаниях уголовных и исправительных содержало две специализированные главы с преступлениями против несовершеннолетних: Главу 6 «О нарушении постановлений о воспитании юношества», которая была включена в Раздел VIII «О преступлениях против общественного благоустройства и благополучия», и Главу 2 «О злоупотреблении родительской властью и о преступлениях детей против родителей», включенную в Раздел XI «О преступлениях против прав семейных». В первом случае Уложение предусматривало ответственность за самовольное учреждение учебного или воспитательного заведения (ст. 1319), за уклонение от выполнения решения о закрытии учебного заведения (ст. 1320), за обучение детей без надлежащего свидетельства о необходимых на то знаниях (ч. 1 ст. 1321), за допуск таких лиц к педагогической деятельности родителями, родственниками, опекунами, содержателями училищ и пансионов (ч. 2 ст. 1321); в качестве квалифицирующего признака во всех статьях предусматривалась повторность. Рассматриваемые деяния относились к категории уголовных проступков и наказывались штрафом в пользу призрения лиц, имевших право на обучение. Таким образом, законодатель не только стремился к тому, чтобы оградить процесс формирования личности несовершеннолетних от влияния «непроверенных учителей», могущих привить им неодобряемые социумом ценности и установки, но и использовал в полной мере восстановительную функцию уголовного закона, направляя средства, полученные от штрафов, на благотворительную помощь неимущим детям, нуждавшимся в образовательных услугах.