Важное  значение для обоснования риска и для его юридической оценки имеют мотивы, которыми лицо руководствовалось при совершении деяния при рассматриваемых обстоятельствах.

     Наконец, по УК, преступность деяния может быть исключена в связи с исполнением (неисполнением) приказа или распоряжения: 

     Статья 40. Исполнение приказа или распоряжения

     1. Не является преступлением причинение вреда охраняемым настоящим Кодексом интересам лицом, действующим во исполнение обязательного для него приказа или распоряжения, отданных в установленном порядке. Уголовную ответственность за причинение такого вреда несет лицо, отдавшее незаконный приказ или распоряжение.

     2. Лицо, совершившее умышленное преступление по заведомо преступному приказу или распоряжению, несет уголовную ответственность на общих основаниях.

     3. Лицо, не исполнившее заведомо незаконный приказ или распоряжение, не подлежит уголовной ответственности.

       Как видим, здесь предусмотрены  два вида внешне противоправного  деяния, преступность которого зависит  от реагирования на приказ  или распоряжение. Во-первых, это  исполнение властно-распорядительного  акта, когда исполнитель не знал  об общественно опасных последствиях  своего действия (бездействия), хотя  мог и должен был знать, либо  знал, но самонадеянно рассчитывал  на их предотвращение (неосторожная  форма вины). Если о таковых  последствиях он не знал, не  мог и не должен был знать,  то соответственно, исключается  всякая форма вины, что само  по себе снимает вопрос о  преступности деяния.

     Во-вторых, закон предусматривает неисполнение заведомо незаконного приказа или  распоряжения. Невыполнение управленческого  акта уполномоченного лица в некоторых  случаях может быть признано уголовно противоправным – как должностное  преступление. Однако сознательное совершение незаконных действий (бездействия), хотя бы во исполнение

приказа или распоряжения, обусловливает  ответственность исполнителя за причинение вреда в результате такого деяния. Поэтому отказ выполнить  заведомо незаконную команду не только утрачивает общественную опасность, но и сам устраняет возможные  общественно опасные последствия.

     При рассмотрении дел об исполнении (неисполнении) приказа или распоряжения важно  установить:

     – отношения власти и подчинения между  лицом, издавшим управленческий акт, и  исполнителем, а также уровень  их общечеловеческих отношений (не было ли у них неприязни друг к другу  или, наоборот, дружбы и т.д.);

     – полномочия должностного лица и исполнителя, вправе ли один был отдавать данный приказ (распоряжение) и обязан ли другой его исполнять;

     – существо приказа, его четкость и  ясность для исполнителя, а также  характер совершенного деяния, не имело  ли место несоответствия между ними.

     – могли и должны ли они знать  о незаконности предназначенных  к выполнению действий, знали ли об этом, была ли у исполнителя возможность  обдумать, осмыслить принятое руководителем  решение (здесь большое значение имеют психологические свойства лица, условия, при которых был отдан приказ и при которых совершалось обусловленное им деяние);

     – не было ли оказано на исполнителя  давление (физическое или психическое  принуждение, имеет значение и наличие  иных обстоятельств, исключающих преступность деяния) и др.

Даже  беглый взгляд на рассмотренные правовые состояния обращает внимание на пограничный  характер ряда из них. Во всех случаях, когда появляется предположение (версия) о наличии обстоятельств, исключающих  преступность деяния, этот вопрос должен быть досконально исследован с учетом всех фактических данных. Несмотря на наличие внешнего сходства, необходимо, руководствуясь специальной нормой уголовного закона, четко установить признаки того или иного конкретного  состояния, условия его правомерности, в том числе допустимых пределов причиняемого вреда. При этом любой  вывод должен быть сделан на основании  доказательств, полученных в соответствии с уголовно-процессуальным законом. 
 

 

2 Условия правомерности  крайней необходимости

 

     Несмотря  на сходство в механизме реализации, между состояниями необходимой  обороны и крайней необходимости  имеется ряд радикальных отличий. И то и другое вынуждает рассматривать  некоторые правила их применения в сравнении, с тем чтобы, с  одной стороны, упростить изложение  материала, с другой стороны, подчеркнуть  различие в условиях правомерности.

     Согласно  статьи 36 УК Республики Беларусь крайняя необходимость:

     1. Не является преступлением действие, совершенное в состоянии крайней необходимости, то есть для предотвращения или устранения опасности, непосредственно угрожающей личности, правам и законным интересам данного лица или других лиц, интересам общества или государства, если эта опасность при данных обстоятельствах не могла быть устранена другими средствами и если причиненный вред является менее значительным, чем предотвращенный.

     2. Состояние крайней необходимости  признается также в случае, если  действия, совершенные с целью  предотвращения опасности, не  достигли своей цели и вред  наступил, несмотря на усилия  лица, добросовестно рассчитывавшего  его предотвратить.

     2. Условия первой группы связаны  с источником возникновения опасности,  ее наличностью и действительностью [2].

     Фактические основания крайней необходимости, определяемые источниками угрожающей опасности, чрезвычайно разнообразны. Они могут быть связаны с:

     - действиями людей, в том числе  противоправные (преступные);

     - жизнедеятельностью человека, теми  или процессами, включая производственные;

     - источниками повышенной опасности,  например, машинами и механизмами,  оружием, боевыми припасами, взрывчатыми,  отравляющими, радиоактивными веществами;

     - стихийными силами природы, поведением  животных и др.

     Наличность  – это признак, характеризующий  непосредственную и неизбежную, уже  возникшую и еще не прекратившуюся угрозу каким-либо правоохраняемым интересам. Как вероятная, возможная при стечении определенных обстоятельств, так и устраненная или миновавшая опасность не создают состояние крайней необходимости. 

     Действительность  опасности – это ее реальность, объективность. Действия в состоянии  мнимой, то есть воображаемой угрозы, существующей лишь в сознании субъекта должны квалифицироваться  как фактическая ошибка. При этом вступают в действие правила определения  неосторожного (небрежного) поведения. Если лицо должно было и могло правильно  оценить обстановку, но действовало  не адекватно ей, якобы в состоянии  крайней необходимости, то оно подлежит ответственности за неосторожное преступление. Если же по обстоятельствам дела, с  учетом физических и психических  особенностей личности вся обстановка происшедшего свидетельствовала о  возникшей угрозе, хотя фактически ее и не было, лицо считается действовавшим  по правилам крайней необходимости.

     3. Условия правомерности, относящиеся  к защите, сводятся к таким  факторам, как своевременность, невозможность  устранения опасности без причинения  вреда, меньший размер вреда  и причинение его третьим лицам.

     Своевременность действий напрямую связана с наличностью  опасности. Защита не должна начаться не раньше, чем появилась угроза правоохраняемым интересам, и прекратиться не позднее, чем опасность исчезла. При этом не имеет значения, миновала опасность в силу объективных причин, устранена самим лицом или кем-либо другим. Вред, причиненный до или после, выходит за рамки состояния крайней необходимости, и защита в зависимости от этого считается преждевременной либо запоздалой, что лишает ее правомерности.

     Уголовное законодательство не предусматривает  специальной ответственности за действия, связанные с превышением  пределов крайней необходимости. Данные преступления могут выражаться в  различных формах, способны причинять  неоднозначный вред и проявляться  в тех или иных сферах общественных отношений, но можно выделить общие  признаки:

     - объектом этих преступлений выступают  определенные ценности, охраняемые  уголовным законом;

     - объективная сторона этих преступлений  может быть выражена только  действием, причинно связанным  с нанесением вреда;

     - с субъективной стороны, лицо  осознает, что причиняет вред (хотя  и вынужденно) как необходимое  средство устранения грозящей  опасности. В новом УК на  этот момент обращено особое  внимание:

     признается, что ответственность наступает  лишь за умышленные действия, превысившие  пределы крайней необходимости. 

     Определяя ответственность за превышение пределов крайней необходимости, следует  иметь в виду, что причиной их совершения является совокупность факторов, вытекающих из опасности, непосредственно  угрожавшей правоохраняемым интересам, и обстановки, не исключавшей возможность устранить ее иначе, как путем причинения вреда. Необходимо учитывать, что выбор средств для устранения опасности у конкретного лица в данной ситуации бывает весьма ограничен.

     Особые  трудности при реальном определении  пределов крайней необходимости  возникают, когда требуется сопоставить  разноплановые ценности. Например, сложно сравнить экологическую ценность тех или иных объектов природы  с имуществом в его стоимостном  выражении. Общеизвестно, что отдельные произведения искусства, реликвии религиозных культов, памятники истории и т. п. представляют собой национальное достояние, а нередко имеют мировое значение, их «товарная» стоимость, как правило, весьма условна. Во всех случаях не допустимо механическое соотнесение причиненного и устраненного вреда. Помимо вещных признаков должна учитываться социальная значимость интересов – как нарушенного, так и защищенного. Не вызывает сомнения приоритет такого абсолютного блага, как жизнь людей, над имущественными ценностями. Наряду с этим, определяя «стоимость» утраченного здоровья, необходимо учитывать не только медицинские критерии, но и ряд иных обстоятельств – пол, возраст, общее физическое состояние (имеют значение, например, наличие физических или психических недостатков) и др.

     Наконец, отличие крайней необходимости  состоит в направленности действий. Если в состоянии необходимой  обороны вред причиняется только нападающему, то в рассматриваемом  случае в жертву приносятся правоохраняемые интересы третьих лиц. Отсюда логически и вытекает требование о меньшем размере наносимого вреда.

     Понятие третьих лиц должно рассматриваться  условно. Вред может адресоваться не только физическим или юридическим  лицам, но и любым правоохраняемым интересам, в том числе государственным, например, правопорядку в целом и т. д.

     Так, действовавшим в состоянии крайней  необходимости признан Т., который  для доставления в больницу М., нуждающегося в медицинской помощи, совершил угон автомашины, при этом, не имея достаточных навыков управления, совершил аварию, в результате чего был причинен значительный материальный ущерб (на момент рассмотрения дела это  обстоятельство имело значение признака преступления).

     4. Из приведенной уголовно-правовой  характеристики следуют четыре  основных варианта квалификации  действии, причиняющих вред третьим  лицам во имя собственных интересов:

     а) правомерная крайняя необходимость (при соблюдении всех указанных условий);

     б) действия за рамками института крайней  необходимости (защита не охраняемых правом интересов, преждевременная или  запоздалая защита, причинение вреда  правоохраняемым интересам при наличии иной возможности устранить угрозу) либо умышленное причинение вреда с превышением пределов крайней необходимости;

     г) виновная мнимая крайняя необходимость.

     в соответствии этим возможны следующие  правовые последствия:

     а) уголовная ответственность исключается, но возможна имущественная ответственность  в порядке гражданского судопроизводства. В соответствии с гражданским  законодательством возмещение причиненного ущерба суд может возложить на третье лицо, в интересах которого действовал причинивший вред, либо частично или полностью освободить от возмещения ущерба как это третье лицо, так и причинившего вред;

     б) должна наступать ответственность  по соответствующей статье УК;

     в) лицо подлежит ответственности за неосторожное преступление.