Институт крайней необходимость в уголовном праве

   Субъективная  сторона деяния, совершенного в состоянии  крайней необходимости, характеризуется  не отсутствием элементов психологического процесса - воли и сознания, а отсутствием  отрицательного отношения лица к охраняемым уголовным законом ценностям, без которого нельзя говорить, что лицо действует виновно.

   Действия водителя автобуса, стремящегося предотвратить столкновение с встречным автомобилем, и сделавшим для этого поворот влево, в результате чего многие пассажиры получили ранения, из-за того, что столкновения с встречным автомобилем избежать не удалось, нельзя рассматривать как акт крайней необходимости. Однако и вывод о виновности лица с учетом всех обстоятельств дела происшествия был бы неосновательным.

   Исключение  виновности в приведенном примере  возможна в двух случаях. Если бы водитель не предвидел характер последствий  своих действий - причинение вреда  здоровью пассажиров, не мог и не должен был их предвидеть, то здесь  надо говорить об отсутствии предвидения последствий, отсутствуют психологический аспект, налицо субъективный случай. Но если лицо предвидит характер возможных последствий и сознательно их причиняет, с целью устранения более тяжкого вреда - налицо - отсутствие отрицательного отношения к интересам общества - вины, отсутствует социальный аспект.

   Вина, как отрицательное отношение лица к интересам общества при совершении действий, имеющих целью предотвращение возможного вреда отсутствует. Следовательно, в действиях лица, причиняющего вред в состоянии крайней необходимости, с целью устранения опасности правам и интересам других граждан, общества и государства, отсутствует вина - как элемент состава преступления, точнее ее социальный аспект отрицательное отношение к интересам общества. В этом случае наоборот, следует говорить о позитивном, ярко выраженном положительном отношении к общественным ценностям. Положение несколько изменится, если лицо причиняет в состоянии крайней необходимости вред с целью устранения опасности собственным правам и интересам.

   Причинение  вреда в состоянии крайней  необходимости лишь формально совпадает с признаками деяния, предусмотренного уголовным законом в качестве преступления.

   Однако, «формальное совпадение с признаками какого-либо предусмотренного уголовным  законом деяния, не есть еще противоправность». В связи с этим, законодатель внес изменения в формулировку понятия крайней необходимости, содержащуюся в ст. 39 УК РФ, не включив в нее указание на то, что «не является преступлением действия, хотя и подпадающие под признаками деяния, предусмотренного Особенной частью настоящего Кодекса», содержавшееся в ст. 14 УК РСФСР 1960 г.

   Хотя  действия в состоянии крайней  необходимости и причиняют вред интересам третьих лиц, они все  же, при наличии соразмерности  причинения вреда, с точки зрения государства будут правомерными. Так В.Н. Кудрявцев к формам правомерного поведения относит: общественно-необходимое, желательное или допустимое поведение граждан с точки зрения общества, состоящее в осуществлении ими прав, гарантируемых государством⁵⁰.

   В случае устранения угрозы причинения вреда правоохраняемым интересам лицом, на котором лежала правовая обязанность по устранению опасности, мы имеем дело с общественно-необходимым поведением. При устранении опасности правоохраняемым интересам «простым» гражданином, посредством причинения вреда менее значительного, чем вред предотвращенный, это будет желательным, с точки зрения общества и государства, поведением. Если лицо устраняет угрозу причинения вреда собственным правам и интересам посредством причинения вреда интересам других лиц, то мы имеем дело с поведением допустимым государством. Мнению В.Н. Кудрявцева, к которому мы присоеденяемся, не противоречит и точка зрения Ю.В.Баулина, который под правомерным поведением понимает «всякое правомерное поведение, соответствующее высшим правовым началам, идеалам и принципам правового государства, в котором неотъемлемыми признаются общечеловеческие права и свободы личности, гарантируется их абсолютность и незыблимость, безусловность охраны и защиты»⁵¹.

   Государство гарантирует охрану и защиту прав и интересов граждан не только посредством установления запрета на совершение преступления, но и допускает случаи защиты гражданами самостоятельно своих прав и интересов. Устранение опасности правоохраняемым интересам за счет причинения вреда третьим лицом не будет правомерным с позиций тех лиц, кому причиняется вред. Об этом свидетельствует то обстоятельство, что лицо на чьи интересы посягают при устранении опасности, имеет право на необходимую оборону. Права на необходимую оборону от правомерных действий не существует, соответственно и действия лица, причиняющего вред в состоянии крайней необходимости, в некоторых случаях нельзя считать правомерными. «Иными словами, - считал И.И. Карпец, - крайняя необходимость может, в одних случаях исключать только наказуемость, исходя из презумпции общественной полезности этого института, но не исключает её противоправности. В этих случаях за другим лицом сохраняется право на необходимую оборону, то есть на защиту своих прав либо прав третьих лиц. Это нравственно вполне оправдано»⁵².

   Если  исходить из того, что уголовный  закон охраняет интересы граждан, в  том числе и имущественные, то почему собственник не имеет право  защищать свое имущество? Этот пример следует рассматривать не как  одноактное действие, а рассматривать  ситуацию в целом. Собственник причиняет вред - желающему завладеть лодкой, которая необходима для спасения утопающего, тем самым способствует гибели утопающего, имеется ли в его действиях состав преступления, предусмотренный ст.125 УК? Если он сам не поставил тонущего в такое состояние - опасное для жизни, либо не был обязан о нем заботиться, то нет. На основании чего к нему будут применяться уголовно-правовые санкции, и его деяние должно признаваться уголовно-противоправным? Отрицательная моральная оценка действий собственника не переводит его в разряд правонарушителя. С другой стороны, лицо пытающееся завладеть лодкой, против воли собственника, причиняя ему, собственнику, физический вред для того чтобы завладеть лодкой, действует в состоянии крайней необходимости. Правомерность его действий следует оценивать исходя из сравнения вреда причиненного и вреда предотвращенного. Умышленное причинение смерти владельцу лодки, для того, что бы при помощи ее спасти утопающего, должно рассматриваться как убийство при превышении пределов крайней необходимости. Причинение тяжкого вреда здоровью собственнику для того, чтобы завладеть его лодкой с целью спасения утопающего, будет правомерным причинением вреда в состоянии крайней необходимости, вред причиненный менее значительный, чем вред предотвращенный. Ситуация изменится если лодкой, с целью спасения утопающего, завладеет против воли собственника лицо, выполняющее функции представителя власти. В этом случае лицо, владелец лодки, не имеет право оказывать физическое сопротивление с целью удержания собственности. В случае оказания сопротивления его действия будут квалифицироваться по ст. 318 УК. Таким образом, противодействие общественно необходимому поведению представителю власти, со стороны лица, чьим интересам причиняется вред, в состоянии крайней необходимости, будет уголовно-противоправным.

   Суммируя  вышеизложенное, следует отметить следующее. Причинение в состоянии крайней  необходимости вреда будет противоправным для лица, правам и интересам которого причиняется вред и поэтому у  него имеется право на причинение вреда в состоянии необходимой обороны. Правовая оценка его действий будет зависеть от соотношения значимости вреда причиненного и вреда предотвращенного, и психического отношения субъекта к наступившим последствиям. Право на необходимую оборону у него отсутствует если вред причиняется представителем власти.

   С точки зрения общества и государства, причинение вреда в состоянии  крайней необходимости является правомерным деянием и выражается в общественно-необходимом, желательном  или допустимом поведении. Причинение в состоянии крайней необходимости вреда, при соблюдении соразмерности вреда причиняемого и предотвращаемого, не является уголовно-противоправным, ввиду отсутствия социального аспекта вины - отрицательного отношения лица к ценностям, охраняемым уголовным законом.

   Социальная  природа института крайней необходимости  заключается в том, что реализация права на причинение вреда в состоянии  крайней необходимости обеспечивает неприкосновенность личности и содействует  участию граждан в предупреждении и пресечении нарушений прав и интересов граждан, общества и государства.

   Непреступность  причинения вреда в состоянии  крайней необходимости, раскрывается через анализ обстановки, которая  характеризуется наличностью, действительностью  и неустранимостью опасности без причинения вреда иным правоохраняемым интересам, и которая непосредственно предшествовала причинению вреда, а также анализ мотивов и целей деяния, что определяет способ причинения вреда.

   Причинение  в состоянии крайней необходимости вреда будет непреступным при наличии совокупности объективных и субъективных признаков. К объективным признакам относятся: наличие опасности, невозможность ее устранить без причинения вреда правам и интересам других лиц; причинение вреда менее значительного, чем вред предотвращенный. Содержание субъективного признака характеризуется отсутствием вины, целью действий, причиняющих вред - устранение опасности.

   Причинение  в состоянии крайней необходимости  вреда, с целью устранения опасности  правам и интересам других граждан, общества, государства, является общественно-полезным деянием. Общественная полезность таких действий основывается на том, что государство заинтересованно в воспитании не только правопослушных, но и правоактивных членов общества, так как устраняя опасность интересам других граждан, общества и государства, лицо нередко действует в состоянии опасности собственным правам и интересам.

   Право на причинение вреда в состоянии  крайней необходимости с целью  устранения опасности собственным  интересам основано на проявлении инстинкта самосохранения жизни и других интересов. Поэтому государство признает такие действия социально-приемлемыми (допустимыми) и соответственно непреступными. Умышленное причинение в состоянии крайней необходимости смерти человеку в целях спасения собственной жизни или жизни другого человека должно рассматриваться как убийство при превышении пределов крайней необходимости. Исключение составляют случаи, когда жизнь спасаемая и жизнь человека, которому причиняется смерть, находятся в состоянии опасности, реализация которой, неминуемо грозит жизни обоих человек и спасение одного человека возможно только посредством причинения смерти другому. Такие действия следует признавать социальноцелесобразные - с целью избежания смерти двум человекам, смерть причиняется одному из них.

   Причинение  вреда в состоянии крайней  необходимости - является нарушением норм объективного права, влечет за собой  применение правовосстановительных санкций  и является гражданским правонарушением.

   Причинение  в состоянии крайней необходимости вреда, при соблюдении условия соразмерности, не является уголовно-противоправным, ввиду отсутствия у лица отрицательного отношения к интересам общества. Причинение в состоянии крайней необходимости вреда более значительного, чем вред предотвращенный, при неосторожном отношении лица к последствиям в виде причиненного вреда, не является уголовно-противоправным вследствии нецелесообразности признания их таковыми.

   §3. Условия правомерности крайней необходимости. 

   Теория  и практика выработали ряд условий вытекающих из процитированной нормы и обусловливающих правомерность действий совершенных в состоянии крайней необходимости. Учитывая же скоротечность и сложность ситуации крайней необходимости, число названных условий должно быть минимальным.

   По  мнению большинства авторов условия, подобно условиям правомерности  необходимой обороны, могут быть объеденены в две группы: 1) относящиеся  к грозящей опасности и 2) характеризующие  вред, причиненный с целью предотвращения этой опасности.53

   Первое  из условий, относящихся к первой группе, заключается в том, что при всем разнообразии угрозы по своей сути она должна быть общественно опасной, т. е. направленной лишь против тех интересов, которые выгодны и угодны с точки зрения общества, государства, а не отдельной личности. Так, преступник, сбежавший из мест лишения свободы и испытывающий острый голод, не вправе ссылаться на состояние крайний необходимости, совершая кражу продуктов из магазина.

   Такого  же мнения придерживается и Т. Орешкина отмечающая, что защищать в условиях крайней необходимости можно только правоохраняемый интерес. Незаконные блага нормой о крайней необходимости не охраняются. Поэтому, если лицо причиняет вред правоохраняемым ценностям для защиты своего незаконного интереса, этот вред должен оцениваться по общим правилам квалификации, например, как умышленное уничтожение или повреждение чужого имущества.54 Показательным примером является следующий случай. Лицо, совершившее кражу и хранившее похищенное ценное имущество а сарае у реки, а связи с наводнением и грозящим затоплением сарая перенесло похищенное, проникнув в чужой дом, стоящий на холме, ломимо воли хозяев дома. Это лицо подлежит уголовной ответственности не только за кражу, но и за нарушение неприкосновенности жилища. Состояние крайней необходимости в данном случав не возникло.55