Злоупотребление правом

     Таким образом, в вещной сфере гражданского права происходит значительная часть злоупотребительных актов, что и послужило злоупотребление "абсолютными" гражданскими правами выделить в отдельную форму.

     Если  под вещными отношениями в  гражданском праве понимают прежде всего право собственности, то под обязательственными – право требования. Огромнейший пласт при этом в обязательственных злоупотреблениях принадлежит "праву" на свободу заключения договоров, как предусмотренных так и непредусмотренных законами. Среди основных начал гражданского законодательства в статье 1 ГК РФ назван принцип свободы договора. Автономия воли и свобода договора проявляются в различных аспектах: во-первых, это право самостоятельно решать, вступать или нет в договор и, как правило, отсутствие возможности понудить контрагента к заключению договора; во-вторых, предоставление сторонам договора широкого усмотрения при определении его условий; в-третьих, право свободного выбора контрагента договора; в-четвертых, право заключать как предусмотренные ГК РФ, так и не поименованные в нем договоры; в-пятых, право выбора вида договора и заключения смешанного договора. Свобода договора означает также право сторон договора выбрать его форму (ст. 434 ГК РФ); возможность сторон в любое время своим соглашением изменить или расторгнуть договор (ст. 450 ГК РФ); право выбрать способ обеспечения исполнения договора (гл. 23) и др.

     В указанных свободах и лежат причины  многих злоупотреблений в гражданских правоотношениях. Сложность выявления анализируемой формы злоупотребления правом состоит в том, что договорное право в принципе имеет свой собственный юридический инструмент, пресекающий те или иные злоупотребления – это институт недействительности сделок. Однако и эти меры могут оказаться неэффективными, если средством злоупотребления правом становится то или иное условие договора, или, наоборот, само право на исковое требование о признании недействительной сделки либо её части.

     Злоупотребление гражданско-правовыми обязанностями  образует одну из особых форм злоупотребления правом. Выполнение своих обязанностей составляют суть чужого права (требования). Обычное неисполнение обязанности влечет применение определенных мер гражданско-правовой ответственности к должнику. Но в ряде случаев неисполнение может носить злоупотребительный характер и тогда оно становится "подведомственно" статье 10 ГК РФ. Статья 406 ГК РФ устанавливает, что кредитор считается просрочившим, если отказался принять предложенное должником исполнение либо злоупотребительно не создал возможность для исполнения должником его обязательства. "Специальный" характер приведенных норм не позволяет их напрямую относить к случаям злоупотребления правом в контексте статьи 10 ГК РФ, но подтверждает аргумент о том, что средством злоупотребления может быть как право так и юридическая обязанность.

     К форме злоупотребления гражданско-правовыми  обязанностями чаще всего относятся и случаи злоупотребительного бездействия, когда субъект права, имея возможность к разумной обоюдной выгоде сторон реализовать своё право, тем не менее, недобросовестно бездействует, выискивая себе незаконные дополнительные выгоды и нанося убытки контрагенту. Такая ситуация может произойти, когда, например, при "затягивании" кредитором обращения в суд за защитой своего права, ожидая когда "подрастут" суммы штрафных санкций.

     Злоупотребление правом на защиту – одна из распространенных, но сложнейших форм злоупотребительного поведения. Способы защиты гражданских прав в общем плане перечислены в статье 12 ГК РФ, а также непосредственно в самой статье 10 ГК РФ. Нередки случаи когда кредитор, обратившийся за защитой в суд, сталкивается со встречными требованиями должника, преследующими цель затянуть спор или уйти от ответственности.

     Таким образом, правомочие на защиту, составляющее юридическую суть каждого субъективного гражданского права, может использоваться субъектом злонаправленно – в ущерб законным интересам других лиц. Такие действия недобросовестной стороны необходимо квалифицировать как злоупотребление теми способами защиты, которые предоставлены заявителю в статье 12 ГК РФ и пресекать их со ссылкой на статью 10 ГК РФ.

     Однако, ещё сложнее ситуация, когда злоупотребление  правом на защиту происходит с использованием самой статьи 10 ГК РФ, с помощью которой теоретически можно поразить любое субъективное гражданское право, объявив, что оно выходит за пределы своего осуществления. В этом случае будет наблюдаться формализм права в своей наивысшей форме. Но и он должен быть преодолен с помощью системных инструментов гражданского права, не позволяющих правовой материи доминировать над своим собственным содержанием.

     Классификация форм злоупотребления правом по целям  вызывает особый интерес, поскольку именно скрытая и незаконная цель образует один из важнейших признаков злоупотребительного поведения. В зависимости от цели злоупотребление правом предлагается подразделить на следующие формы:

     а) злоупотребление правом с единственным намерением, т.е. с исключительной целью – причинить вред другому лицу (шикана – была рассмотрена нами ранее);

     б) злоупотребление правом с целью  обогащения, т.е. с целью получения имущественной выгоды (наживы);

     в) злоупотребление правом с целью  избегания (уклонения) от выполнения своих обязанностей;

     г) злоупотребление правом с целью  воспрепятствования, блокировки реализации субъективных прав кредиторов на их защиту и восстановление.

     Злоупотребление правом с целью собственного обогащения образует самостоятельную классификационную форму, при которой нарушителю безразлично по большому счету материальное либо психическое положение пострадавшего; он увлечен своей целью – обогатиться, в том числе с помощью имеющихся у него правовых средств.

     В отечественной правовой доктрине большинство  высказываний направлено на признание  в качестве центральной фигуры гражданско-правовой ответственности именно кредитора, как потерпевшей стороны, а к  фигуре же должника гражданское право  якобы должно быть как минимум  безразлично. Однако ценность и неповторимость права как регулятора общих отношений  состоит как раз в том, чтобы  не только восстанавливать имущественную  сферу кредитора за счет правонарушителя, но и кредитору не позволять, обогащаться  за счет должника. Так, суд вправе уменьшить  размер ответственности должника, если кредитор умышленно или по неосторожности содействовал увеличению размера убытков, причиненных неисполнением или  ненадлежащим исполнением, либо не принял разумных мер к их уменьшению.

     Наиболее  распространенной формой злоупотребления  правом можно выделить действия лица с конкретной целью – избегание, уклонение от выполнения своих гражданско-правовых обязанностей. Но и в этом случае управомоченный субъект ссылается на ту или иную норму права (правомочие), либо условие договора, которые по его мнению не позволяют ему исполнить свою обязанность. При этом субъект имеет фактическую возможность исполнить свое обязательство.

     Наиболее  изощренной формой злоупотребленого поведения  являются действия с целью воспрепятствования, блокировки реализации субъективных гражданских прав кредиторов на их защиту и восстановление. Чаще всего подобная форма проявляется при предъявлении кредитором в суд требования к должнику, который в качестве "возражения" при этом выдвигает те или иные встречные требования. В большинстве случаев эта форма представляет собой субъективную сторону злоупотребления правом на защиту, но иногда представляет собой собственные злоупотребительные схемы.

     Особняком стоит проблема "обхода" норм закона, поскольку злоупотребление правом предполагает наличие у нарушителя в качестве средства злоупотребления  того или иного гражданского права (или правомочия), на которое он формально  опирается. Сделка, совершенная в "обход  закона" совершается внешне законными  средствами, но цели преследует незаконные. Статья 30 ГК 1922 г. специально выделяла такой вид недействительных сделок, совершенных "в обход" закона. В сегодняшнем кодексе указанный  случай фрагментарно предусмотрен статьей 170 ГК РФ и квалифицируется как  притворная сделка.

     При использовании злоупотребляющим лицом  пробелов, ошибок, неясностей закона на первый взгляд нет и самого формального  права, незаконно используемого  нарушителем. Управомоченное лицо, использует недостатки самих правовых норм, говоря в свое оправдание: "Эта норма не запрещает мне напрямую совершить такие-то действия". Однако цель любой гражданско-правовой нормы имманентно увязана с целями других норм и с целями гражданского права в целом. Используя юридические пробелы и другие недостатки в норме закона, управомоченное лицо злоупотребительно использует её внешний формализм в отрыве от её содержания, от системной связи с другими нормами гражданского права [12].

     3. Последствия злоупотребления  правом

     Нарушение специального запрета на недобросовестное правоосуществление влечет, исходя из внутренней логики любой правовой нормы, определенные гражданско-правовые последствия. Не является исключением в этом плане и ст. 10 ГК РФ, непосредственно пункт 2 которой в качестве такого последствия предусматривает возможность для суда «отказать лицу в защите принадлежащего ему права» [13]. Своеобразие юридических последствий злоупотребления правом проявляется в том, что они не должны быть мерами ответственности (так как злоупотребление не называется правонарушением), ни тем более мерами поощрения и стимулирования, поскольку данное поведение не признается общественно полезным. В этой связи к числу последствий отнесены следующие меры: признание сделок недействительными, прекращение использования права без его лишения и государственный отказ в защите права. Из всего перечисленного только последнее нашло прямое отражение в норме о злоупотреблении гражданским правом [5].

     Наличие в законе всего одного последствия  злоупотребления гражданским субъективным правом в п. 2 ст. 10 ГК РФ критиковалось  потому, что форм злоупотребления  две (шикана и иные формы злоупотребления), а санкция всего одна. Конечно, специальное причинение вреда в  результате злоупотребления правом и иные формы такого злоупотребления  подразумевают разное поведение  субъектов, отличающееся степенью опасности  для общественных отношений. Однако восстановительная функция гражданско-правовой ответственности подразумевает  вовсе не карательные цели. Поэтому  отказ в защите субъективных прав лицу, которое этими правами злоупотребило (неважно, в какой форме), стоит  признать достаточным в качестве последствия, связанного непосредственно  со злоупотреблением правом.

     Законодательная формулировка ст. 10 ГК РФ имеет иной дефект. В п. 2 этой статьи сказано, что суд не отказывает, а может отказать злоупотребившему правом лицу в защите принадлежащего ему права. Выражение «может отказать» стоит толковать в этом случае как «обязан». Но предпочтительнее сформулировать норму в следующей редакции: «В случае несоблюдения требований, предусмотренных пунктом 1 настоящей статьи, суд, арбитражный суд или третейский суд отказывает лицу в защите принадлежащего ему права» [1].

     В большинстве случаев ответчик в  судебном разбирательстве против требований истца всегда приводит те или иные возражения (признание иска не в  счет). И в этих возражениях ответчик: а) обосновывает невозможность исполнения требований истца со ссылкой на ту или иную правовую норму, добиваясь  поражения его права; б) обосновывает свою позицию ссылкой на нормы  объективного права, которые стали  источником возникновения его (ответчика) субъективных прав.

     Суд, в свою очередь, оценивая доводы и  доказательства сторон, взвешивает применительно  к обстоятельствам дела как гражданские  права и юридические обязанности  истца, так и ответчика. Отдавая  приоритет действию гражданских  прав у одной из сторон, суд тем  самым отвергает, т.е. не признает их за другой стороной. Делая такой  выбор, суд неизбежно чьи-то права  защищает, а чьим-то правам отказывает в защите.

     Таким образом, мы приходим к следующим  логическим заключениям относительно п.2 ст. 10 ГК РФ:

     1. Отказ в защите — это материально-процессуальный  акт (решение) суда как органа  государственной власти.

     2. Управомоченным лицом в смысле  ст. 10 ГК, которому суд отказывает  в защите его прав на стадии  судебного разбирательства, может  быть равно как истец, так  и ответчик.

     3. Отказ в защите права означает  отрицание, непризнание судом  того субъективного гражданского  права (а равно обязанности), на  которое в своих доводах опирается управомоченное лицо (истец либо ответчик) [13].

     Нельзя не принять во внимание, что цель ответчика в процессе — не допустить каких-либо изменений в своем правовом положении. Один из инструментов достижения этой цели — заявление ответчика об истечении срока исковой давности. Если суд установит, что иск предъявлен за пределами давности, то он обязан отказать в иске не исследуя по существу обстоятельств, входящих в предмет доказывания. Как следствие, в судебной практике обосновано признается, что ≪заявление о применении срока исковой давности является одним из способов защиты прав. Следовательно, на него распространяется правило о возможности отказа в судебной защите лицу, злоупотребляющему своими правами. Если ответчик своими действиями создал ситуацию, препятствующую своевременной подаче иска (например, намеренно ввел истца в заблуждение относительно наличия обстоятельств, могущих явиться основанием иску, а после того как иск все же был предъявлен, заявил о пропуске срока давности), суд может отказать в применении срока исковой давности≫. В данном случае иск может быть именно удовлетворен по мотиву злоупотребления правом со стороны ответчика [8].