Вымогательство

     С угрозой оглашения сведений, позорящих  потерпевшего или его близких  возникают сложности. Во всех случаях, когда вымогатель угрожает противоправными действиями (убийством, нанесением телесных повреждений, уничтожением имущества, разглашением тайны усыновления и т.п.) ясно видна антисоциальная направленность его действий. Но возможна и угроза исполнением, например, своего гражданского долга (сообщением о совершенном преступлении), моральными обязанностями (раскрытием обмана, объективной характеристикой или рецензией). Если оглашение этих сведений ставится в зависимость от "благодарности" жертвы, то здесь, на наш взгляд, можно говорить о наличии состава вымогательства. Если же сведения предаются огласке без условия "вознаграждения" за молчание со стороны потерпевшего - преступления не будет.

     Угроза  причинения вреда близким

     По  адресату угроз вымогательство отличает то, что угроза может быть обращена как к самому собственнику (владельцу) имущества или имущественных прав, так и к его близким. В Постановлении Пленума Верховного суда Республики Казахстан разъясняется, что под "Под близкими потерпевшего следует понимать его близких родственников, определенных законом, а также иных лиц, жизнь, здоровье и благополучие которых, в силу сложившихся жизненных обстоятельств, дороги потерпевшему". Это могут быть: жених, невеста, сожители, двоюродные братья, сестры, друзья.

     Угроза  уничтожения или повреждения имущества

     Угроза  уничтожения (повреждения) имущества, принадлежащего потерпевшему либо его  близким, по своему характеру обращена в будущее или содержит намерение  немедленного его осуществления.

     Под угрозой уничтожения или повреждения  имущества следует понимать угрозу, при реализации которой имущество либо вообще прекращает существовать, либо ему причиняется физический вред и имущество нуждается в реставрации (ремонте).

     Угроза  уничтожения имущества потерпевшего может выражаться в угрозе погромом, разрушением, поджогом, взрывом или любым другим способом. Погромы представляют собой разорение жилых и производственных помещений, уничтожение или порча находящегося там имущества. Разрушение – это уничтожение или приведение в негодность зданий, транспортных средств, памятников. Действия, направленные на воспламенение строений, автомашин и различных объектов, является ничем иным, как поджогом. Повреждение или уничтожение имущества может относиться только к имуществу потерпевшего пли его близких. Вместе с тем, такое ограничение является неоправданным, резко сужающим круг имущества. Часто вымогатель может рассчитывать на достижение преступного результата только в случае заинтересованности потерпевшего в сохранности имущества, уничтожением или повреждением которого ему угрожают. Однако, изучение судебной практики показывает, что им может быть и имущество, вверенное государственной или общественной организацией, учреждением или предприятием, и находящееся у него имущество других граждан и т. п., а также имущество, находящееся в совместной собственности. В этой связи, на наш взгляд, правильно поступил законодатель Казахстана, исключив из закона указание на конкретную принадлежность имущества, повреждением или уничтожением которого угрожает вымогатель. Если вымогатель в последующем привел угрозу в исполнение и уничтожил (истребил) данное имущество, содеянное надо рассматривать как совокупность двух преступлений: вымогательство и умышленное уничтожение или повреждение чужого имущества (ст. ст. 181 и 187 УК РК). 

3. Проблемы  неоднозначности  квалифицирования вымогательства

     Исходя  из смысла закона, насилие, уничтожение  имущества, оглашение позорящих  сведений может относиться не только к моменту требования (как подкрепление угрозы), но и к моменту, следующему за отказом от выполнения требования (как месть), так как последнее охватывалось умыслом виновного при совершении вымогательства. В противном случае действия вымогателя должны будут квалифицироваться по статьям, соответствующим виду и характеру реализуемой угрозы (а не по статье о вымогательстве), что влечет неоправданное смягчение наказания.

     По  вопросу должна ли быть угроза конкретной в специальной литературе высказываются  различные мнения. Так, Г.Н.Борзенков  считает, что угроза убийством или  нанесением тяжких телесных повреждений должна быть конкретна, а случаи угрозы насилия неопределенного характера следует квалифицировать по ч. 2 ст. 181 УК РК. Он же предлагает определять характер угрозы исходя из слов вымогателя или его действий (например, демонстрацию холодного и огнестрельного оружия расценивать как угрозу убийством или нанесением тяжких телесных повреждений)[11].

     Ю.Ляпунов  в таких случаях предлагает руководствоваться  разъяснениями Пленума Верховного суда Республики Казахстан "О судебной практике по делам о грабеже и разбое", в котором говорится, что в случаях высказывания угрозы, носящей неопределенный характер, для установления ее подлинного содержания необходимо учитывать все обстоятельства дела (место и время совершения преступления, число преступников, характер предметов, которыми они угрожали, субъективное восприятие потерпевшим характера угрозы и т.д.).

     Действительно, объективная сторона угрозы (форма  и содержание) крайне важны. Сам факт предъявления угрозы привносит деструктивный  элемент в существующие общественные отношения. Но нельзя игнорировать и субъективное отношение к угрозе самого потерпевшего. Необходимо при этом отграничивать восприятие угрозы и влияние угрозы на жертву. Первое играет решающее значение при определении преступности деяния. Второе не имеет значения ни для квалификации, ни для определения меры наказания. Угроза должна быть действительной и реальной для потерпевшего, осуществимой при обычных обстоятельствах. А вот повлияла ли она или не оказала никакого воздействия - не должно сказываться на привлечении вымогателя к уголовной ответственности. Уверенность лица, на которого направлено действие преступника, в своей силе, авторитете или результативности вмешательства правоохранительных органов не исключает противоправности деяния.

     Когда насилие применяется сразу после отказа выполнить требование преступника, но у последнего нет умысла на немедленное открытое похищение имущества, мы видим неудавшееся вымогательство, но оконченное преступление в смысле ст. 181 УК РК. В этой связи единообразно решается в теории вопрос о реализации угрозы: если она осуществлена вымогателем, то ее считают средством мести за отказ выполнить требование преступника. Однако квалифицируют такие действия по-разному[12].

     Так, Г.Н.Борзенков считает, что последующая реализация угрозы в качестве мести за невыполненное требование подлежит самостоятельной юридической квалификации: все содеянное представляет собой совокупность вымогательства и преступлений, совершенных из мести (телесные повреждения, уничтожение имущества и т.п.), поскольку эти действия не были направлены на завладение имуществом.

     Но  это с одной стороны. А с  другой - месть (как мотив) должна возникать  после совершения действий или невыполнения требований потерпевшим, то есть после  того, как преступление (вымогательство) считается оконченным. На самом деле преступник заранее планирует, просчитывает возможные варианты осуществления угроз. Такие действия больше похожи на провокацию мести, чем на саму месть. Поэтому все совершенное вымогателем во исполнение угрозы должно включаться в объективную сторону квалифицированных видов вымогательства. Исключение составляют умышленное убийство, умышленное тяжкое телесное повреждение, повлекшее смерть потерпевшего, умышленное уничтожение или повреждение имущества, повлекшее человеческие жертвы (ст. 96; ч. 2 ст. 187; ч. 3, п. "а" ст.187 УК РК).

     Есть  еще несколько спорных, недостаточно ясных вопросов, касающихся характеристики состава вымогательства. Например, затруднения вызывает квалификация ситуации, когда лицо принуждается к продаже товара по более низкой цене или к покупке чего-либо. Эти действия являются ни чем иным, как требованием переуступки прав или выгод имущественного характера, принятием на себя невыгодных обязательств по отношению к имуществу, что полностью укладывается в объективную сторону вымогательства. Правоприменителю достаточно установить причинение вреда и наличие угроз в этом случае, чтобы привлечь виновного к ответственности по ст. 181 УК РК.

     Близко  к этому стоит вопрос об угрозе прекращения противоправной деятельности самого потерпевшего. Это характерно не только для лиц, занимающихся торговлей наркотиками, проституток, дельцов игорного бизнеса, но и для взяточников, мошенников, воров. Поводом к возбуждению уголовного дела является не только заявление потерпевшего, но и сообщение других граждан, организаций, непосредственное обнаружение признаков преступления органами дознания, следователем, прокурором или судом. Следовательно, даже в случаях требования имущества, прав на имущество или выполнение действий имущественного характера от правонарушителей, в том числе в связи с их незаконной деятельностью, при обстоятельствах, описанных в УК РК как вымогательство, по указанному факту должно возбуждаться уголовное дело, а виновные должны быть привлечены к ответственности. Это подтверждает и Пленум Верховного Суда Республики Казахстан "О судебной практике по делам о вымогательстве".

     Неоднозначно  на практике решается проблема определения  размера ущерба, причиненного вымогателем. Прежде всего, из чего слагается ущерб? Не вызывает возражений так называемый прямой ущерб, нанесенный потерпевшему или его близким: имущество, уничтоженное или поврежденное в качестве подкрепления угрозы или за отказ выполнить требование: полученная вымогателем выгода от передачи имущества, права на имущество, совершенных потерпевшим действий имущественного характера. Сумма исчисляется в денежном выражении в порядке, определенном для хищений.

     В понятие "крупный ущерб" большинством авторов упущенная выгода (неполученные доходы) не включаются. Они относят ее к иным тяжким последствиям, наряду с нарушением или прекращением деятельности предприятия. Другие ученые считают упущенную выгоду разновидностью убытков, нанесенных потерпевшему. Действительно, недополучение или неполучение запланированных доходов может привести к снижению показателей хозяйственной или коммерческой деятельности предприятия, прекращению поставок, утрате кредитоспособности и даже банкротству. В гражданском кодексе под убытками также понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрату или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода). Поэтому при взвешенном экономическом обосновании упущенную выгоду необходимо включить в ущерб, причиненный потерпевшему.

     Пленум  Верховного Суда Республики Казахстан  указал на то, что такие квалифицирующие  признаки вымогательства, как повреждение или уничтожение имущества, причинение крупного ущерба или иных тяжких последствий, могут быть инкриминированы лишь в случае реального наступления указанных в законе последствий. С тех пор Верховный Суд Республики Казахстан трижды обращал на это внимание при решении конкретных дел.

     Однако, это вряд ли можно признать правильным и справедливым. Например, Денисултанов потребовал от Темирбулатова 10 тыс. тенге  под угрозой убийством. Последний  обратился в органы милиции и  положил в условленное место пакет, в котором были деньги в сумме 200 тенге, а остальная сумма 9,8 тыс. тенге была имитирована. Денисултанову не была вменена ч. 3 ст.181 УК РК, предусматривающая тогда ответственность за вымогательство, причинившее крупный ущерб, поскольку реальный вред составил только 200 тенге. Следовательно, квалификация действий вымогателя зависит не от его умысла и деяния, а от того какую сумму ему реально передает потерпевший. Это является прямым обращением судебной практики к принципу объективного вменения, более того, оправданием не может служить наступление последствий как при косвенном умысле, поскольку принято считать, что вымогательство совершается только с прямым умыслом, хотя некоторые ученые допускают в этом составе даже неосторожные формы вины.

     Нередко вымогатель при предъявлении требования желает получить имущество или право  на имущество, которое не принадлежит  лично потерпевшему, подстрекает  жертву к совершению преступления. Должен ли гражданин нести за это  наказание? И подлежит ли вымогатель уголовной ответственности как соучастник в этих случаях?

     Вариантов может быть несколько. Первый. Преступник требует передать имущество, право  на имущество. Его не интересует источник и пути выполнения требования (свое имущество, заем чужих средств, хищение). Вымогатель подлежит ответственности только по ст.181 УК РК. Соучастия здесь нет, т.к. подстрекательство возможно только к конкретному деянию, т.е. необходимо склонение именно к совершению преступления. Потерпевшему должна инкриминироваться статья УК РК, соответствующая содеянному.

     Вариант второй. Преступник предъявляет требование, которое может быть выполнено  жертвой только в нарушение закона. Если вымогатель сознает это и  желает совершения таких действий, то его деяния должны квалифицироваться  по совокупности норм о вымогательстве и подстрекательстве к преступлению, состав которого содержится в действиях лица, к которому предъявлено требование. Потерпевший также несет уголовную ответственность.

     Третий  вариант отличается от второго тем, что жертва должна быть освобождена от ответственности по правилам о крайней необходимости. Вопрос здесь встает о соотношении ценностей при причинении вреда правоохраняемым интересам других лиц и угрозе жизни, здоровью, чести, достоинству и имущественным интересам потерпевшего.

     В юридической литературе можно встретить  иные мнения. Из них следует, что  ст.181 УК РК (вымогательство) необходимо вменять, только если:

     1) преступнику не удалось добиться  удовлетворения своего требования, т.к. эти действия не подпадают  под действие общей нормы о приготовлении к хищению;

     2) если жертва совершает менее  тяжкое, чем вымогательство, преступное  деяние.

     В других случаях оконченное преступление (например, хищение) поглощает собой  приготовительную стадию (требование имущества) и, будучи совершенным под влиянием вымогателя, должно оцениваться с учетом норм о соучастии. Этот взгляд сформировался из-за нескоординированности наказаний, предусмотренных в ст. 181 УК по сравнению с наказаниями за преступления, которые совершаются в связи с вымогательством. На самом деле вымогательство является самостоятельным преступлением, и при наличии всех признаков его состава и отсутствии обстоятельств, исключающих уголовную ответственность, лицо должно быть предано суду. Даже в случаях, если действия потерпевшего пресечены на какой-либо предварительной стадии, то вымогателю должна вменяться ст. 181 и вкупе еще другая статья.