Язык политики: современные тенденции

     Современный российский политический язык отличается большой пестротой и отсутствием  каких-либо общепринятых норм, ограничений. Если его сравнить с языком брежневской  эпохи, то контраст выглядит разительно.

     Слово - важнейшее орудие, с помощью  которого политики воздействуют на массы. Слово - это инструмент, позволяющий  политику создавать значимые для  избирателей образы, "заряжать" людей энергией, побуждать их к  действиям. "Действует магия удостоверенных, повторяемых слов и формулировок. Она распространяется, подобно заражению, с быстротой электрического тока и намагничивает толпы. Слова  вызывают четкие образы крови или  огня, воодушевляющие или мучительные  воспоминания о победах либо о  поражениях, сильные чувства ненависти  или любви".

     В настоящее время употребление просторечной и жаргонной лексики ограничено ситуацией неформального или  эмоционального общения. Такое слово  выделяется в качестве элемента другого  стиля, его чужеродность хорошо осознается, оно становится источником языковой игры. Усредненный литературный язык кажется слишком невыразительным, нейтральным, а политика тяготеет к  экспрессии. Поэтому идет активное проникновение в речь слов, которые  обыкновенно выходят за рамки  литературного языка. Как можно  видеть, эти тенденции в политической речи проявляются наиболее сильно, особенно из-за контраста с господствовавшим в советское время официальным  возвышенным стилем. Некоторые из этих слов вошли в язык, перестали  маркироваться: "политическая тусовка", "очередной прикол депутата" (о выступлении, высказывании), "разборки в Думе", "накат на правительство", "передел" - распределение должностей. Большая часть жаргонной лексики продолжает оставаться маркированной, что делает недопустимой ее использование в официальном общении. В противном случае возникает сомнение в социальной принадлежности употребляющих такие выражения, как "опущенный премьер", "пресс-хата", "канать за границу" и т.п.          Конечно, далеко не все политики умеют обращаться со словом. Среди современных российских политиков, пожалуй, только Ю. Лужков и В. Жириновский обладают несомненными ораторскими качествами. Но политику необязательно быть многословным. А. Лебедь запомнился избирателям своими короткими, хлесткими высказываниями, "афоризмами", понятными и близкими простым россиянам. Даже В. Черномырдин прочно вошел в народный фольклор благодаря своим корявым и оттого очень популярным высказываниям. Определенная часть избирателей идентифицирует себя с Лебедем и Черномырдиным, поскольку они говорят на простонародном языке. Однако в "афоризмах" Лебедя, в отличие от Черномырдина, содержатся повелительные интонации. Его утверждения безапелляционные и больше похожи на военный приказ. Этим объясняется их сила воздействия на электорат, поскольку "эффективность слов зависит от вызванных образов, точных, повелительных". А высказывания Черномырдина выдают его неуклюжесть, скованность. Но они не несут в себе волевого, повелительного заряда. Поэтому Черномырдин выглядит не столь выигрышно и его "афоризмы" портят имидж солидного, делового человека, который ему сопутствует на протяжении последних лет. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

ГЛАВА 2. МАНИПУЛЯТИВНЫЕ ВОЗМОЖНОСТИ  ПОЛИТИЧЕСКОГО ЯЗЫКА 

Ф. де Ларошфуко 
 

     С одной стороны, язык (и политический в том числе) служит средством  достижения взаимопонимания между  людьми. С другой стороны, язык может  служить средством разобщения людей, возведения между ними языковых преград.

     Итак, язык может служить как для  сплочения людей, так и для  их разобщения. Это обстоятельство используется в политике самым активным образом.

     Какого  рода языковые барьеры возводят политики между людьми? Первый, самый простой  и примитивный барьер - национальный язык. В СССР русский язык выполнял функцию языка межнационального общения, однако с распадом Союза  он эту функцию в значительной степени утратил, так как республики бывшего СССР стали активнейшим  образом внедрять в повседневную практику национальные языки. Резкий переход  на национальный государственный язык явился для многих русских, проживающих  за пределами России, большой неожиданностью. Далеко не все смогли адаптироваться к новой ситуации.

     Однако  языковой барьер бывает не только в  буквальном смысле (когда человек  просто не владеет тем или иным национальным языком). Часто приходится наблюдать, как люди, общающиеся на одном языке, не понимают друг друга, так как оперируют совершенно различными понятиями. В особенности это характерно для политических дискуссий, где стороны, как правило, занимают жесткие позиции, в результате чего нам приходится наблюдать столкновение, борьбу мнений по принципу "кто кого". В этих битвах в ход идут все мыслимые средства, задействуется весь манипулятивный арсенал политического языка.

     Одним из наиболее действенных орудий политического  языка являются манипулятивные термины или "ярлыки", которые "навешиваются" политическим оппонентам. Они создаются и вводятся в употребление с вполне определенной целью. Опасность их в том, что, входя в широкий обиход благодаря прежде всего СМИ, они приживаются надолго, становятся привычными, повседневными словами, порой замещая, вытесняя другие - смежные, но менее агрессивные понятия.

     Рассмотрим  ряд примеров.

     "Красно-коричневые". Этот термин возник в период ожесточения борьбы "демократов" и КПСС. Цель, которую преследовали создатели термина, очевидна: поставив знак равенства между коммунизмом и фашизмом, опорочить КПСС. Для того времени это звучало довольно кощунственно, но частое и широкое употребление этого термина сделало свое дело: люди свыклись с мыслью, что "красные" и "коричневые" - одного поля ягоды.

     "Лица  кавказской национальности". Иезуитский термин, придуманный журналистами. В отличие от более распространенного "кавказцы" этот термин имеет в виду некоторую видимость официальности по аналогии с терминами "юридические лица", "физические лица" и т. д. Однако это лишь видимость, так как официальный термин не может быть откровенно безграмотным. Нет такой национальности - кавказской, также как нет, к примеру, славянской национальности. Термин этот носит уничижительный и оскорбительный характер, но псевдоофициальная форма служит ему своего рода фиговым листком.

     "Империя  зла". Этот термин ввел в широкий обиход Рональд Рейган в разгар "холодной войны". Запугивая американцев образом СССР как страны, населенной медведями и кровожадными коммунистами, Р. Рейган весьма преуспел в этом. И хотя СССР уже давно развалился, термин продолжает жить. Теперь уже отечественные антикоммунисты нет-нет да и употребят его.

     "Семья". Этот термин вошел в обращение с легкой руки журналистов относительно недавно. Под ним подразумевается узкая группа приближенных "к телу" президента лиц. Закрепление этого понятия в массовом сознании не оставляет никакого шанса тем, кого СМИ относят к "семье". Как известно, "семьями" называют мафиозные кланы в Италии. Благодаря многочисленным боевикам про мафию о значении этого термина публика знает достаточно давно. Называя президентское окружение "семьей", журналисты подспудно отождествляют его с мафиозным кланом, который правит всей страной в своих узких групповых интересах. Надо отдать должное изобретателям и пропагандистам этого термина - он обладает просто убойной идеологической силой.

     Манипулятивные термины представляют собой один из видов психологического программирования массового сознания. Это один из способов насаждения массовых стереотипов, противостоять которому очень сложно. Прием простой, но очень эффективный, и в этом его опасность.

     Вообще  язык политики весьма богат всевозможными  уловками и приемами, цель которых - ввести в заблуждение публику  или политических оппонентов.  

    В политическом дискурсе используются так называемые уловки - не всегда заметные невооруженным глазом приемы воздействия на собеседника или аудиторию.

    Уловка 1. Перевод спора  на противоречия между  словом и делом ("зажимание  рта"). Когда Госдума стала активно призывать к поддержке Югославии оружием, раздались призывы отправить туда добровольцев, в СМИ прозвучали комментарии типа: "Пусть депутаты сами поедут воевать или пошлют туда своих детей. Но они этого не сделают, а вот чужими жизнями распоряжаются легко".

    Уловка 2. Ссылка на авторитеты. И. Сталин любил подкреплять свои тезисы ссылками на Ленина, которого он провозглашал непререкаемым авторитетом. В своей речи "О правом уклоне в ВКП(б)" И. Сталин критикует Бухарина как теоретика партии. "Говорят, что Бухарин является одним из теоретиков нашей партии. Это, конечно, верно. Но дело в том, что с теорией у него не все обстоит благополучно. Это видно хотя бы из того, что он нагромоздил целую кучу ошибок по вопросам партийной теории и политики, только что охарактеризованным мною". Далее он подкрепляет свои слова ссылкой на Ленина, который писал, что Бухарин "никогда не учился и, думаю, никогда не понимал вполне диалектики". Следовательно, делает вывод Сталин, "такому теоретику надо еще доучиваться". Но он вместо этого "берется даже учить нашего учителя Ленина по целому ряду вопросов". Ленинские идеи Сталин объявлял своего рода аксиомами, не подлежащими обсуждению, на которых он затем весьма искусно возводил свои теоретические построения.

    Уловка 3. Рационализация. Известный эпизод со стаканом сока - один из бесспорных политических "хитов". Когда несколько дней спустя у В. Жириновского спросили, почему он так поступил, поддался эмоциям, он невозмутимо ответил, что это был продуманный и рассчитанный шаг. "Если бы я так не поступил, мои избиратели бы мне этого не простили. Я не мог позволить Немцову безнаказанно издеваться надо мной", - примерно в таком духе высказался Жириновский. Непредвзятый просмотр того злополучного эпизода убедительно доказывает, что Жириновский потерял над собой контроль, даже растерялся, не зная, что ответить. Поэтому его последующая трактовка явно относится к числу уловок.

    Уловка 4. Двойная бухгалтерия. Е. Киселев в своих "Итогах" от 25.04.99 на глазах у телезрителей довольно нехитро манипулирует цифрами. Так, он, например, объявляет, что Жириновский получил на этой неделе 8%, опередив Лебедя, у которого 7%. Тут же, сопоставляя рейтинги, скажем Примакова и Зюганова, он замечает, что разница между ними в 1 % - это допустимая при таких исследованиях статистическая погрешность.

    Уловка 5. "Ложный стыд". Г. Зюганов прибег к этой уловке в одной из своих брошюр. "Все честные люди видят ту обстановку, в которой находится наша страна, наше общество, понимают, насколько обстановка подошла к критическому рубежу, и ищут выход из этой драматической ситуации". Если вы честный, значит, вы видите, что происходит. Кто же решится признать себя нечестным?

    Уловка 6. Игра "красивыми названиями" и "злостными кличками". "Черная магия слов". Один из самых распространенных пропагандистских приемов. Свидетелями этих игр мы становимся каждый день. На наших глазах "красно-коричневое большинство Думы" превращается в "единственных выразителей воли народа", "натовская агрессия" оказывается "гуманитарной акцией", выясняется, что "российская демократия" - это "ворократия", и т. д.

    Уловка 7. Игра двумя синонимами. Например, рассуждения о том, что есть свобода, а что - вольница или вседозволенность. Упор делается не на доказательство тезиса, а на эмоции аудитории.

    Уловка 8. Внушение. "Убедительный тон и манера часто убедительнее самого основательного довода". Этой уловкой очень успешно пользовался диктор С. Доренко, который, в отличие от своих коллег Е. Киселева, Н. Сванидзе и др., обладает внушительным басом и грозным видом. Он словно молотом вдалбливал слушателям безапелляционные суждения и выводы, всем свои видом показывая, что обсуждению они не подлежат.

    Уловка 9. Отождествление. Наглядный пример этой уловки - ответ И. Сталина "Всем организациям и товарищам, приславшим приветствия в связи с 50-летием т. Сталина": "Ваши поздравления и приветствия отношу на счет великой партии рабочего класса, родившей и воспитавшей меня по образу своему и подобию". Сталин отождествлял себя с партией, провозглашая себя выразителем ее интересов. Поэт В. Маяковский одним из первых применил этот прием, сочинив формулу: "Мы говорим партия, подразумеваем Ленин, мы говорим Ленин, подразумеваем партия".

    Уловка 10. Очевидность. С.Кириенко любит повторять, что "дважды два четыре", что есть очевидные вещи, которые нужно делать. Одну из таких "очевидных вещей" он реализовал 17 августа 1998 года.

    Уловка 11. Безальтернативность, или отсечение альтернатив. Коммунисты убеждали народ, что есть лишь одна единственно правильная теория - марксистская. Сталин говорил своим соратникам: "Пропадете без меня". Во время "перестройки" настойчиво внушалась мысль, что альтернативы Горбачеву нет, и т. д.

    Как противостоять уловкам  в споре. С. Поварнин предлагает следующее:

"а)  спорить только о том, что  хорошо знаешь...

б) не спорить  без нужды с мошенником слова...

в) научиться "охватывать" спор, а не брести от довода к доводу;

г) всячески сохранять спокойствие и полное самообладание в споре - правило, особенно рекомендуемое;

д) тщательно и отчетливо выяснять тезис и все главные доводы - свои и противника".

     Знание  уловок, умение распознавать их является еще одним средством борьбы с  манипуляторами. Но манипуляторы не сдаются! Они ставят себе на службу отлаженные, мощные технологии воздействия, которые  пытаются нивелировать индивидуальности, слить людей в психологическое "панургово стадо".