Жорж Брак.Теодор Драйзер

     В ноябре 1890 года жизнь нанесла Теодору тяжелый удар – умерла его любимая мать. Вскоре контора, в которой он работал, закрывается и Драйзер устраивается возчиком фургона одной из прачечных, собирает грязное белье и развозит чистое. За восемь долларов он работает шесть дней в неделю с шести утра до восьми вечера. Далее по рекомендации одной из клиенток ему удается получить более оплачиваемую работу – сборщика взносов для фирмы, продающей вещи в рассрочку. Новая работа помогает ему углубить знание жизни большого города, раскрывает перед ним разнообразные человеческие отношения.

     В это время Драйзер впервые  задумывается посвятить себя литературе. У него появляется идея попробовать  себя на репортерском поприще в какой-нибудь газете. ¹³ 
 
 

3.2. Теодор Драйзер в американской и мировой литературе

       Тяга  к литературному творчеству у Теодора Драйзера проявилась довольно рано, но и она поначалу находила выход в поденной журналистике -- репортерская работа в газетах Сен-Луиса, Чикаго, Нью-Йорка, Питтсбурга приносила гроши. Таков личный жизненный фон творчества. Но жесткости драйзеровского пера в большой степени способствовала и общественная атмосфера начала столетия с его радикальной переоценкой ценностей и склонностью к тому, что здесь называли «разгребанием грязи». Именно в этой атмосфере Драйзер, собственно, и вырос как писатель, полагающий главной задачей социальную критику действительности.

       Драйзер создает роман за романом, изображая "серые будни" американской действительности, разоблачая миф об Америке как  о стране "безграничных возможностей" ("Сестра Керри" - путь простой  американской девушки к успеху, подчеркивая  случайность успеха героини, выкарабкавшейся  со дна жизни фабричных работниц).¹⁴

       В "Трилогии желаний" ("Финансист" (1912), "Титан" (1913), "Гений" (1915)) автор показывает судьбу всей нации, оказавшейся под пятой монополий  в конце 19 века на примере карьеры  главного героя Каупервуда.

       Творческий  путь Драйзера характеризуется в  начале века нарастанием протеста против варварской жестокости капиталистического общества, выхода из которого он не видит.

       Драйзер считал, что американская действительность при кажущемся внешнем благополучии трагична и ужасна, по его мнению, задачей реалистических писателей  является описание всех сторон американской жизни: не только спорт, жизнь Голливуда, создание трестов и корпорация, появление  новых автомобилей, но и "ад и чистилище" американской жизни.¹⁵

       Завершающую полноту тема Американской мечты - мифа об Америке как земле обетованной, где любой чистильщик сапог может  стать миллионером, - получила в романе "Американская трагедия" (1925). Мечта обернулась иллюзией, подлинная человечность оказалась несовместимой с буржуазными стандартами счастья. Америка, обманувшая героя романа, отправляет его на электрический стул, хотя он последовательно выполнил официальную формулу успеха.

       Путь  от Американской мечты к Американской трагедии, исследованный Драйзером, - главное художественное открытие всего творчества писателя. Драйзер оставил глубокий след в американской литературе.

       Известный американский критик и публицист  Генри Менкен писал после смерти Драйзера в 1945 году: «Он был великий  художник, ни один другой американец его  поколения не оставил такого прочного и прекрасного следа в нашей  национальной словесности. Американская литература до и после его времени  отличается почти так же, как биология до и после Дарвина. Он был человеком  огромной оригинальности, глубокой отзывчивости и непоколебимой храбрости. Всем нам, кто пишет, легче оттого, что  он жил, работал и надеялся».

       В произведениях Драйзера получили развитие многие лучшие традиции американской литературы девятнадцатого века - традиции романтиков Фенимора Купера, Натаниела  Готорна, Германа Меллвила, борцов за освобождение негров Генри Дэвида Торо и Гарриет Бичер-Стоу.¹⁶

       Острое  неприятие мира бизнеса роднит Драйзера с Купером, с которым его также  объединяет обстоятельная манера повествования. Осуждение пуританского ханжества  и практицизма, себялюбия и стяжательства  с ранних лет привлекло внимание Драйзера к Готорну - одному из его  любимых писателей; не менее близок Драйзеру в этом отношении и Меллвил, - не случайно американский критик Дэнфорт  Росс сравнивал повесть Меллвила «Писец Бартльби» с полотнами  Драйзера. Страстный пафос обличения  всех форм и проявлений социальной несправедливости сближает Драйзера с  аболиционистами. Особенно близок ему  непримирый уолденский отшельник, борец  против рабства Генри Дэвид Торо. В разгар своей активной антифашистской публицистической деятельности в тридцатые годы Драйзер выпустил книгу избранных произведений этого американского писателя и философа «Живые мысли Торо», к которой написал теплое и проникновенное предисловие. Острый критик «позолоченного века» Марк Твен и поэт свободного труда человеческого разума Уолт Уитмен явились непосредственными предтечами Драйзера.

       Литературному процессу в США было свойственно  некоторое отставание в девятнадцатом  веке, поздний расцвет романтической  школы и более позднее, чем  в большинстве европейских стран, развитие реализма. В убыстрении этого  развития в двадцатом веке особенно велика заслуга Теодора Драйзера.

       Драйзер вернул американской литературе живое  дыхание жизни, он «ворвался в  спёртую и затхлую атмосферу  Америки, как порыв неукротимого ветра, и впервые со времен Марка  Твена и Уитмена внёс в наш  пуританский обиход струю свежего  воздуха», - сказал в 1930 году Синклер  Льюис.

       Суровой и непреклонной борьбой за правду жизни Драйзер открыл двадцатый  век американской литературы, проложил путь плеяде крупнейших американских писателей - Синклеру Льюису и Шервуду  Андерсону, Уильяму Фолкнеру и Эрнесту  Хемингуэю.¹⁷

3.3  «Американская трагедия»

       «Американская Трагедия» вышла в свет в середине двадцатых годов, прошедшей под  знаком пресловутого «процветания» - «просперити». Златоусты американской пропаганды вещали на весь мир о наступлении  в США «золотого века».

       В эту пору безудержного славословия  появилась книга Драйзера, рассказавшая о том, что скрывалось за фасадом  показного благополучия. Она называлась сурово и просто: «Американская Трагедия». В ней Драйзер по-новому изобразил  горести и печали жизни простого человека, которые ему всегда были близки. Впервые гибель человеческой личности в Америке предстала  перед писателем как неотвратимый результат действия законов американского  общества, как произведение глубокой национальной болезни, национального  бедствия, национальной катастрофы США, как американская трагедия. Гуманизм Драйзера в «Американской Трагедии»  становится более активным и социально  осознанным, - недаром Драйзер назвал свой роман «своего рода классовым  эпосом, в котором отражён классовый  антагонизм, охватывающий в наши дни  весь мир».¹⁸

       Сюжет, который лёг в основу романа «Американская  Трагедия», заинтересовал Драйзера в самом начале его литературной деятельности, вскоре после опубликования  романа «Сестра Керри». Тогда он работал над романом «Повеса», сюжет которого в некоторых моментах совпадал с «Американской Трагедией». Непосредственно созданию «Американской  Трагедии» Драйзер посвятил почти  пять лет - с 1920 по 1925 год. Замыслом «Американской  Трагедии» по словам Драйзера, было «не морализовать - да прости Бог, - а  дать, если возможно, фон и психологию действительности, которые если не оправдывают, то как-то объясняют, как  случаются такие убийства, а они  встречаются в Америке с поразительной  частотой и так давно, как только я могу помнить».

       Элен  Драйзер вспоминает, что у писателя были заметки, озаглавленные «Американские  Трагедии». В них содержалось  описание пятнадцати случаев, подобных тому, что был изображен в романе.

       «Летом 1905 года было совершено убийство на озере Биг-Муз в горах Адирондака.…  Это история некого Честера Джиллета, молодого рабочего на фабрике воротничков  в Кортленде, штат Нью-Йорк, и Грейс  Браун, дочери фермеров, живших близ Отселика, штат Нью-Йорк, которая работала вместе с Джиллетом. Впервые американцы узнали о происшедшем из заметки, напечатанной в небольшом журнальчике  Олд-Форджа, городка, расположенного вблизи озера Биг-Муз. Согласно сообщению, юноша и девушка, приехавшие провести на Биг-Муз выходные дни, катались на лодке по озеру, и оба утонули. Перевернутая лодка и плавающая  шляпа были обнаружены на большом  расстоянии от берега.¹⁹

       Озеро было тщательно обследовано, но найдено  лишь одно тело, в котором опознали Грейс Браун. Затем последовало  сообщение о юноше, которого с  ней видели. Он проводил время в  веселой компании на вилле, расположенной  на берегу одного из ближайших озер. Он оказался не кем иным, как Честером Джиллетом, племянником владельца  фабрики воротничков в Кортленде. Из писем девушек, найденных в  его комнате, выяснилось, что они  были близки, а она ждала ребенка  и умоляла жениться на ней. В своем  последнем письме она угрожала ему, заявляя, что если он не женится на ней, то она приедет в Кортленд и разоблачит его перед всеми  важными друзьями. Его задержали  и предъявили обвинение в убийстве. Окружной поверенный устанавливает, что  рана девушке была нанесена либо вислом, либо поломанной теннисной ракеткой, обнаруженной под бревном в ближайшем  лесу. Было доказано, что она была куплена Джиллетом - этого оказалось  достаточно, чтобы окружной суд признал  его виновным в убийстве. Юношу  ждала казнь на электрическом  стуле каторжной тюрьме Оберн, и  перед смертью он признал свою вину, сославшись на то, что девушка  мешала ему жениться на богатой наследнице».

Именно  эта история послужила основой  для написания “Американской  трагедии”.

Драйзер очень тщательно работал над  написанием романа. В процессе работы над книгой он изучает все материалы  процесса, посещает все места, фигурирующие в деле - Кортленд (в романе - Ликург), Отселик (Бильц), озеро Биг-Мус. Для  правдивого описания последних дней главного героя Клайда Гриффитса  в камере смертников писатель беседует с неким Антони Понтано, приговоренным  к казни на электрическом стуле. Рукопись романа переписывалась больше шести раз.

       Во  время написания романа писатель глубоко интересовался произведениями Ф.М. Достоевского, дважды прочитал “Преступление  и наказание”. Лица, близко знавшие  писателя во время его работы над  “Американской трагедией”, отмечали, что восторженное отношение Драйзера к творчеству Достоевского сказалось  на его работе над романом, в частности, над образом Клайда.

       Драйзер полемически направил своё произведение против апологетических бульварных романов, которые с благословления властей заполнили американский книжный рынок. В подобных книгах обычно описывалась история бедного  юноши, который разбогател, женившись, на девушке из состоятельной семьи. Такого рода романы внушали ложные идеи о возможности для каждого  американца легко изменить свою судьбу и прославляли стремление к обогащению.

       Драйзер, строя сюжет романа на тех же мотивах, развенчал эту идею погони за лёгким счастьем и создал подлинную панораму американского общества. О свом стремлении к всестороннему захвату действительности писал сам Драйзер в апреле 1927 года: «Я долго раздумывал над  эти происшествием, ибо мне казалось, что оно не только отображает каждую сторону нашей национальной жизни - политику, общество, религию, бизнес, секс, - это была история, столь обычная  для каждого парня, выросшего  в небольших городах Америки. Это была исключительно правдивая  история о том, что жизнь делает с личностью, и как личность бессильна  против неё».

       Роман появился на книжных прилавках в  середине декабря 1925 года.

Опубликованная  “Американская трагедия” сразу  же стала литературной сенсацией, а  ее автор - знаменитостью. В отличие  от других романов Драйзера, “Американская  трагедия” была высоко оценена критикой. Журнал “Нейшн” назвал его “величайшим американским романом нашего поколения”, хвалебные статьи появились во многих газетах и журналах.

“Драйзер, - писал после прочтения романа Герберт Уэллс, - является гением в  высшем значении этого слова”.

       Сразу после написания романа Драйзер  уезжает из Нью-Йорка для душевного  отдыха после напряженной работы. Подруга писателя Элен Ричардсон  вспоминает: “Несколько недель спустя…мы  получили из Нью-Йорка достоверное  сообщение о том, что “Американская  трагедия” пользуется невероятным  успехом. Читая это сообщение, Тедди  едва мог поверить своим глазам. Его книги никогда раньше не встречали  такого единодушного одобрения, и он был настроен скептически. Но нельзя было не поверить восторженным рецензиям  и поздравительным письмам и  телеграммам, которые шли непрерывным  потоком ”.²⁰