Свобода творчества художника

    1.2. Трактовка понятия  “Свобода”.  

    Проблема  природы и пределов свободы и  несвободы человеческого существа является одной из извечных тем, которыми изобилует нескончаемый   философский диалог огромного количества эпох и традиций культуры. Данная проблема осмысления свободы является гораздо менее теоретическим, нежели серьезным жизненным вопросом, который оказывает огромное влияние на судьбу всего общества в целом и человека к   человеку в частности. “Свобода требует плюрального понимания и вместе с тем путей поиска синтеза её многообразных определений во имя достижения единства и связности человеческих действий” [8,10 с.].  

      Свободу очень часто трактовали  как вседозволенность, однако она  не есть вседозволенность. Если  люди не верят в то чему  посвятили свою жизнь свою  жизнь и не имеют к этому  внутренней склонности , то в идеальном  и справедливом обществе они  не могут считаться истинно свободными. Превращенная форма свободы это узы обстоятельств извне, при этом личность обедняется, идеалы профанируются, полностью разрушается личностно-экзистенциальное измерение свободы. Примечательны слова русского философа А.В. Иванова по этому поводу: “Раб, не осознающий своё рабство, хотя бы потенциально может стать свободным человеком. Раб, осознающий своё рабство и конформистски подстраивающийся под него, есть раб вдвойне, так как нет ничего противоречащего свободе, чем мыслить иначе, чем действовать, и действовать иначе, чем мыслить” [8,13 с.].

    История свободного человека – это, прежде всего избрание для себя цели и  определенных жизненных ориентиров и преобразование себя в соответствии с ними, а не история его биологического созревания и социального становления под воздействием внешних факторов.

    Вопрос  свободы человека интересовал многих философов в разные эпохи и  в разных государствах, от Древней  Греции, Китая и заканчивая учеными  современности. Особо можно отметить философов немецкой классической школы: А. Шопенгауэра, И. Канта, Ф. Шеллинга, Гегеля, которыми был внесен большой вклад в рассмотрение этого вопроса.

    Например, у Артура Шопенгауэра понятие  “свобода” разделено на три категории, три части, которые составляют общее  понятие “свобода”: это свобода физическая, интеллектуальная и моральная.  

      Первая категория - свобода физическая  “...есть отсутствие всякого рода  материальных препятствий” [20, 46 с.]. Интеллектуальная свобода, по  мнению ученого, относится к  произвольной и непроизвольной мыслительной способности. Понятие моральной свободы, “связанное с понятием свободы физической, с той стороны, какая проясняет нам его гораздо более позднее происхождение” [20, 47 с.]. Далее Артур Шопенгауэр объединяет такие понятия как “свобода”, “воля”, “возможность”, “хотение” и приходит к заключению, что “Я свободен, если могу делать то, что я хочу, - причем слова “что я хочу” уже решают вопрос о свободе” [20, 48 с.].

    Понятие “необходимость” является в ряде понятий “свобода”, “свободная воля”, “возможность”, “хотение” компонентом, имеющим большое значение. Одного “хотения” недостаточно для установления свободы. “Необходимость” чего-либо является первоначальным моментом, а после   она находит свое воплощение в “желании” или “хотении” и т.д. По мнению А. Шопенгауэра существование абсолютной свободы возможно исключительно при наличии трёх её составных частей, которые взаимосвязаны и взаимодополняемы, при этом “...понятие “свобода” при ближайшем рассмотрении отрицательно. Мы мыслим под ним лишь отсутствие всяких преград и помех; эти последние, напротив, выражая силу, должны представлять собою нечто положительное” [20, 48 с.].

    Ф. Шеллинг в рассуждениях о человеческом счастье, считает неотделимым его  условием наличие свободы. Цепочка  понятий “счастье” - “свобода” т в рассуждениях Ф. Шеллинга это единое целое. Это логично, ведь человек в частности и общество в целом, не могут считать себя счастливыми если они не свободны. Счастье, по мнению ученого является состоянием пассивности. Немецкий философ дает следующее объяснение состоянию пассивности в контексте проблемы свободы: “Чем мы счастливее, тем мы пассивнее по отношению к объективному миру. Чем свободнее мы становимся, чем более мы приближаемся к разумности, тем меньше мы нуждаемся в счастье... Высшее, до чего могут подняться наши идеи, очевидно, существо, которое... наслаждается одним собственным бытом, существо, в котором прекращается всякая пассивность, действует абсолютно свободно только соответственно своему бытию...” [18, 71 с.]. Ф. Шеллинг вполне справедливо утверждает, что “... там, где есть абсолютная свобода, есть и абсолютное блаженство и наоборот” [18, 73 с.]. Иными словами немецкий философ считает оба эти понятия составными частями единого целого.

    Среди русских философов особый   интерес к проблеме свободы и несвободы проявил Н. Бердяев. У него интерес к вопросу свободы связан с философией экзистенциализма. Здесь, прежде всего, важна   мера близости к насущным человеческим потребностям. По мнению Николая Бердяева, присутствие дисциплины, “самообуздания”, “самоограничения” является неотъемлемой частью свободы [2]. Свобода, по мнению философа, это повиновение той истине, которая и приносит человеку свободу.

    Вопрос  свободы и несвободы, поднятый экзистенциализмом, с позиции социальной значимости сегодня, равен всем законам и категориям диалектики вместе взятым. По мнению профессора В. Свинцова “...несвобода - повседневна, она не обязательно обитает за решеткой или колючей проволокой. Универсальной нравственной нормой нашего времени стал принцип несвободы: не отягощай свою душу раздумьями о том, каким путём идёшь, за тебя думает и за тебя отвечает “Икс” [15, 4 с.].  

      Из всего вышесказанного проистекает  следующий вывод: свобода –  “...способность человека действовать  в соответствии со своими интересами  и целями, опираясь на познание объективной необходимости” [17, 595 с.]. Проблема свободы и несвободы занимала умы не только философов. Ей посвящены   наилучшие творения русских писателей и поэтов XIX - начала XX века. Наиболее значимые из них это А.С. Пушкин и его стихотворения “К Чаадаеву”, “Из Пиндемонти” и др., а также поэмы “Цыганы”, “Медный всадник”, М.Ю. Лермонтов со своей поэмой “Мцыри”, Н.В.Гоголь с циклом “Петербургские повести”, Ф. Достоевский с романами “Братья Карамазовы” и “Преступление и наказание”, Л. Толстой с романами “Анна Каренина”, “Война и мир”, М. Горький со своей ранней лирикой: “Песня о Соколе”, “Песня о буревестнике”, “Легенда о Данко”.

    Глава II. Проблема свободы  творчества в художественной деятельности.

    2.1. Принцип свободы  творчества.    

    Свобода творчества состоит из   двух понятий: “свобода” и “творчество”. Эти понятия освещались в предыдущей главе. Целое перестает быть целым, если какая-либо из частей отсутствует: если отсутствует творчество, есть ли смысл говорить о свободе?    

    Свобода в художественном   творчестве - это реальная независимость от непосредственного подчинения обстоятельствам, это творческая деятельность человека, изменяющего обстоятельства и самого себя в соответствии с поставленной целью.

    Свобода творчества является принципом, благодаря  которому создатель художественного  произведения имеет полную свободу  в выборе своего творчества, темы, предметов  для описания, может использовать какие угодно изобразительные и  художественные средства, которые отвечают достижению избранного им творческого замысла. Она трактуется как одно из проявлений фундаментального принципа свободы слова, который подразумевает возможность каждого свободно высказывать свои мысли.

    Принцип свободы творчества заключается в том, что существование любых запретов на темы или изобразительные средства, во-первых, уменьшает возможности самовыражения автора, во-вторых - общество лишается истинно художественных произведений. Поэтому, с позиции последователей принципа свободы творчества, возможность творчества без табу более ценна, чем политические или моральные принципы, вследствие которых она ограничивается.

    Отношения принципа свободы творчества   с социальной моралью, религией и политикой государства, и в особенности, с принципом терпимости очень сложны и неоднозначны. В моральных и религиозных принципах присутствуют табу на определенные темы и формы выражения, например табу на использование табуированного лексикона, на оскорбления, табу на обнаженное тело, на описание сексуальных действий во многих религиях, собственно религиозные табу, такие как табу на изображение Мухаммеда в исламе и запрет на “святотатственные для бога” высказывания во многих религиях, и так далее. Не приветствуется освещение некоторых тем по политическим причинам. Затруднение всех мотивов для ограничения свободы творчества в том, что их справедливость в каждом отдельном случае, как правило, понятна и видна только сторонникам, поэтому при возникновении конфликта между “защитниками моральных ценностей” с “борцами за свободу слова” нахождение компромисса это весьма редкий случай.

    Яркий пример это история произведения “Сатанинские стихи” Салмана Рушди. За нее   Рушди был в 1989 году вынесен смертный приговор Аятоллой Хомейни, т.к. по мнению Аятоллы, в книге присутствовали богохульные намёки на Аллаха и его жён. Аятоллой была создана фетва - религиозное распоряжение, предписанное к исполнению любому мусульманину, по которому должно произойти убийство Рушди. Вследствие этого теперь Рушди вынужден жить под охраной секретной службы Британии. Хотя в практически любом контексте смертный приговор за литературное произведение представляется как нечто абсолютно недопустимое, одобрение его исходит не только от мусульман.

    Под  художественным   творчеством  мы понимаем комплексный фактор человеческой деятельности по синтетическому преобразованию окружающего мира путём выделения образно-логического мышления в качестве социокультурной доминанты исторического процесса. Под детерминацией  художественного   творчества мы понимаем определяемую свободой или несвободой меру объективизированной направленности воли творца на участие в духовном развитии общественной жизни. Эта мера участия устанавливается либо самостоятельно (внутренняя детерминация), либо посредством актуализации направленности общественных потребностей, целей и интересов (внешняя детерминация).

    Однако, чётко очерченной границы между  внутренней и внешней детерминациями не существует. Само понятие свободы  художника складывается из многих факторов - пространственно-временных, субъектно - объектных и т.п. Свобода осуществления, полной реализации сущностных сил художника зависит, прежде всего, от наличия определённой социальной проблемы, которая может казаться современникам творца незначительной, а то и просто несуществующей. Раскрытие своего внутреннего мира через такого рода проблему, определённое самосовершенствование и совершенствование средств достижения эстетического идеала через противоречия художественного конфликта указывают на то, что детерминация в искусстве - это некая равнодействующая всех участвующих в жизненном и художественном конфликтах деятельностных сил человека и структур системной организации социальной среды.

    Творчество  изначально свободно. Такую фразу  можно нередко встретить в  философской и культурологической литературе, посвящённой проблемам творчества. Знак равенства между этими категориями можно поставить только в случае окончательного определения философской необходимости существования такой свободы в каждом конкретном случае. Если художник самостоятельно, безотносительно к общественным задачам определяет меру свободы своего самовыражения, то такой подход является, несомненно, ещё более односторонним, чем в случае, когда за творца думает государство или чиновник от искусства.

    Существует  достаточно спорное мнение, что любая власть по своей сути антигуманистична, и, в конечном счёте, тоталитарна. Приводятся также многочисленные рассуждения, в которых настойчиво проводится концепция существования некоего трансцедентального, внеопытного искусства, которое априорно находит себе наиболее приемлемые формы вне зависимости от вкусов и пристрастий толпы.

    Где же тот рубеж, та тонкая грань, которая  позволяет отделить искусство высокое  от искусства массового? Необходимо ли выделение этой грани? С одной  стороны, художник не может не зависеть от среды равных ему творцов и расшифровывающих его произведения реципиентов. А если представить себе, что существует ещё одна степень несвободы - от мнения и вкуса простого, рядового, неискушённого эстетическими изысками человека, но всё же подходящего к произведению со своим критическим аршином?

    Переломным  моментом является двадцатый век. Революции в жизни и искусстве, напряжённая борьба художественных противоречий, мнений, вкусов, задач и устремлений. Ломка косных представлений, черт сознания, традиций, канонов, установлений и обрядов. И рядом с этим, на фоне этого неслыханные, потрясающие не только общественные основы, но и перестраивающие, перекраивающие сознание человека новые произведения искусства. К творческим людям начинают прислушиваться не только как к учителям жизни, но и как учителям истины, учителям правды.

    Невозможно  представить себе внутреннюю и внешнюю детерминации разделёнными. Крепка связь, незримо, но неизменно прочно связывающая художника с миром вещей. Но мир вещей, как и мир людей, представляет собой единственную возможность, единственное условие существования художественного произведения и его оценки; и, наряду с этим, единственную и неповторимую субстанцию жизни, т.е. такое условие осуществления творческих исканий, при котором результаты этих исканий могут быть реально достижимы и способны влиять на все уровни человеческого сознания, на все его мысли, цели и устремления.