Коллизионные нормы в международном частном праве

    Особенностью  современного правового регулирования  стало усложнение структуры коллизионных норм. Последнее выражается, во-первых, в появлении новых коллизионных принципов, которые не имеют однозначной  трактовки своего содержания, как, например, привязка к закону, с которым отношение «связано наиболее тесным образом»; во-вторых, в том, что в достаточно широком масштабе в коллизионных нормах используется ныне такое средство, как «множественность коллизионных привязок», породившее весьма характерное явление «кумуляции (объединения, совокупности коллизионных форм прикрепления) коллизионных привязок», т.е. привязку регулируемого отношения не к одному, а сразу к двум или более правопорядкам, типичную в области брачно-семейных отношений. Именно этот момент выступает, с нашей точки зрения, ключевым для решения вопроса о «регулятивной» или «технической», «решающей» или «отсылочной» функции коллизионной нормы, поскольку при кумуляции коллизионных привязок просто отсылка, если считать, что лишь она свойственна коллизионной норме, невозможна даже чисто «технически» из-за множественности правовых систем, призываемых к регулированию, — необходимо «решать» проблему по существу и отыскивать надлежащие правопорядки. Например, п. 1 ст. 13 японского Закона «О праве, касающемся применения законов вообще» указывает, что действительность брака для лиц, вступающих в брак, будет подчиняться закону страны гражданства каждого из них».

    Коллизия  коллизий. Еще одним явлением, весьма часто встречающимся в практике международных отношений гражданско-правового характера, которое сопровождает коллизионный метод регулирования, выступает «коллизия коллизий». Расхождения в материальном праве различных государств обусловливают коллизию права, выражающуюся в том, что одним и тем же фактическим составам могут быть даны различные юридические оценки, поскольку речь идет о несовпадающих в своем содержании определенных национальных материально-правовых нормах.

    Различия  же в коллизионных нормах порождают  как бы двойное расхождение — коллизию коллизий. Таким образом, коллизия коллизий — это явление столкновения между коллизионными нормами различных государств, заключающегося в несовпадении используемых ими (точнее, коллизионными привязками) формул прикрепления, иначе, коллизионных принципов. В результате этого явления имеют место так называемые хромающие отношения, т.е. действительные, имеющие юридическое значение согласно правопорядку одних государств, и недействительные, неправомерные, не имеющие юридической силы — по праву других государств. Устранение коллизии коллизий возможно благодаря унификации коллизионных норм в широком международной масштабе или на уровне двусторонних межгосударственных договорно-правовых отношений.

    В рамках рассматриваемого явления различают  положительные и отрицательные коллизии. Если в конкретной ситуации в результате указанного несовпадения коллизионных привязок два или более правопорядка претендуют на регулирование данного отношения, имеет место положительная коллизия. Случай противоположного характера, т.е. когда ни один из рассматриваемых правопорядков не объявляет себя компетентным в силу содержания и действия соответствующих национальных коллизионных норм, могущих быть примененными для регулирования имеющегося отношения, квалифицируется как отрицательная коллизия.

    Необходимой иллюстрацией в этом плане служит сопоставление коллизионных норм, регламентирующих личные права (статус) физического лица соответственно Великобритании и Франции. Указанное будет подчиняться, по праву Великобритании, закону того государства, где домицилировано лицо, а по правопорядку Франции — закону того государства, гражданином которого оно является. Так, в отношении регулирования личного статуса французского гражданина, домицилированного в Англии, будут объявлять себя компетентным и закон Великобритании, и закон Франции. Это — положительная коллизия. В то же время англичанин, постоянно проживающий во Франции, не получит ответа на какие-либо вопросы, связанные с его личными правами, поскольку по английскому закону это должен определять французский правопорядок как закон страны домициля данного лица, а закон Франции будет подчинять регулирование закону гражданства (подданства), — т.е. английскому праву. Указанное составит отрицательную коллизию. Подобные явления рождают в практике международного частного права «хромающие отношения».

    В рамках рассматриваемого явления коллизии коллизий, как показано в примере, существует и другой негативный фактор, сопровождающий реализацию коллизионно-правового  метода регулирования отношений в международном частном праве, — обратная отсылка и отсылка к закону третьего государства.

    В силу указывавшихся дифференциации и усложнения коллизионного регулирования  законодательные акты, располагая соответствующими иерархически выстроенными системами норм, устанавливают очередность обращения к соответствующим образцам поведения, вследствие чего юридические конструкции, имеющиеся в последовательно зафиксированных решениях, которые были заложены в содержание норм, реализуются в практическом плане в самих отношениях субъектов хозяйственного и гражданского оборота. В конечном итоге и это служит достижению необходимого правового эффекта.

    В новейшей литературе по международному частному праву при анализе коллизионного права отмечается такое явление, как сочетание коллизионных норм. В.П. Звеков полагает, что оно вызвано необходимостью «дифференциации объема коллизионной нормы с целью принятия справедливых, соответствующих разнообразным ситуациям решений, выделения отношений, отличающихся спецификой фактического состава, требующих специальных оснований для определения применимого права». Одним из частных случаев сочетания служат рассмотренные выше парные нормы: общая норма плюс изъятие, хотя и не исчерпывают ситуацию полностью. Нередко коллизионные нормы относятся к разным сферам однородных отношений и лишь взятые вместе, они охватывают весь объем таких отношений.

    По  мнению некоторых авторов, деление  коллизионных норм на генеральные (основные) и субсидиарные (вспомогательные, или дополнительные) связано с нормативной конкретизацией¹³.

    В тех случаях, когда главное правило, закрепленное в норме, не может в силу каких-либо причин быть использовано или является недостаточным, но имеется еще одно или несколько других предписаний, близких по своему существу к основному, выбор применимого права осуществляется на основании последнего (или последних). Нередко такие правила существуют не изолированно друг от друга, а в соподчинении — при невозможности применения одного следует обратиться к другому, при невозможности и этого — должна быть применена следующая соответствующая формула и т.д. Так, в Законе о международном частном праве и процессе Чехии в области регламентации трудовых отношений существуют необходимые предписания в следующей последовательности: «Отношения, вытекающие из трудового договора, регулируются — если стороны не договорятся иначе, — правом места выполнения работы работником. Если работник выполняет работу в одном государстве на основании трудового отношения с организацией, которая находится в другом государстве, решающим является право места нахождения организации, если речь не идет о лице, которое живет в государстве, где имело место выполнение работы». Указанное означает, что главным правилом (генеральной нормой) является положение, устанавливающее возможность выбора сторонами применимого к трудовому

отношению права, «если стороны не договорятся  иначе». Оно представляет собой общее  правило, применяемое в первую очередь. Если договоренности сторон о применимом праве не имеется, тогда следует обратиться к закону страны, на территории которой выполняется работа. Это будет составлять общее правило как бы «второй очереди».

    В тех же случаях, когда работа выполняется  работником не в пределах того государства, в котором находится организация, заключающая с работником трудовой договор, применимым к таким отношениям правом будет выступать право государства местонахождения организации.

    Данная  норма является предписанием общего характера (основной нормой), рассчитанной на вышеуказанный фактический состав трудового отношения. Специальным же правилом в ситуации, когда выполнение работы происходит в одном государстве, организация, нанимающая его, располагается в другой стране, однако работник проживает в месте выполнения работы, служит положение о неприменении в качестве решающего правопорядка закона государства местонахождения организации.

    Нередко в национальных кодификациях международного частного права устанавливается соответствующая иерархия коллизионных правил («цепочки» коллизионных норм, как называет их Г.К. Дмитриева, «объединения» или «ассоциации», как именует их В.П. Звеков) в целях более

упорядоченного  их применения и в конечном итоге  более совершенного, целесообразного  с точки зрения разных фактических составов, правового регулирования определенных отношений. В частности, венгерский Закон о международном частном праве 1979 г. содержит следующую иерархию коллизионных предписаний, в том, что касается, например, личного закона физического лица: «(1) Личный закон человека — это закон того государства, гражданином которого он является... (2) Если лицо имеет несколько гражданств и одно из них венгерское, то его личным законом является венгерский закон. (3) Личным законом лица, которое имеет несколько гражданств и ни одно из них не является венгерским гражданством, а также лица без гражданства является закон государства, на территории которого они имеют местожительство, а если имеют местожительство и в Венгрии, то венгерский закон. Личным законом лица, имеющего за границей несколько местожительств, является закон государства, с которым оно связано наиболее тесным образом».

    В новейших работах по этому поводу справедливо подчеркивается, что в отдельных сферах регулирования гражданско-правовых отношений подобные «системные образования» коллизионных норм приходят на смену обособленным коллизионным правилам и «действуют как единый механизм, элементы которого взаимосвязаны и взаимообусловлены. Для таких образований характерны: общее (генеральное) правило и многочисленные исключения из него, в свою очередь разветвляющиеся по направлениям; обращение к субсидиарным привязкам, их дифференциация; определение общих принципов, которым должны соответствовать привязки- исключения и субсидиарные привязки»¹⁴. 
 
 

2.2. Проблемы при применении российских коллизионных и международных частноправовых норм в регулировании отношений, осложненных иностранным элементом 

     В современной доктрине международного и внутригосударственного частного права со всей очевидностью проявляются высокая значимость и актуальность коллизионно-правовых норм. Говоря о месте коллизионного права в механизме правового регулирования отношений, В.П. Звеков на наш взгляд, верно заметил, что «коллизионное право – не только основообразующая, но и системообразующая структура международного частного права¹⁵. Вместе с тем «квалифицированное большинство» ученых в воззрениях о соотношениях таких категорий как «коллизионное право» - «международное частное право» - «внутригосударственное частное право», пока не сложилось.

     Факт  происхождения международного частного права от коллизионных норм, сформировавших базовую его платформу для всей конструкции международно-частноправовой системы, практически не оспаривается. Большинство ученых согласны и с тем, что постепенное приращение к коллизионным нормам норм материального права, заключенным в международных договорах государств, обычаев делового оборота сформировало новую структуру большего объема и значения – международное частное право. Оно не ограничивается нормами коллизионного права, что признается и подтверждается положениями отечественной доктрины дореволюционного и современного периодов. Так, П.Е. Казанский считал неверным ограничение международного гражданского права только столкновением (коллизией) гражданских законов разных государств¹⁶ . Более широкое видение международного частного права представил М.М. Богуславский, включив в его состав «как коллизионные, так и материально-правовые нормы, регулирующие гражданско-правовые отношения, осложненные иностранным элементом…, а также нормы, определяющие семейные, трудовые и процессуальные права иностранцев…Тем самым… Мы с учетом специфических особенностей права придерживаемя широкой концепции международного частного права¹⁷. Более содержательным и объемным международное частное право в сравнении с правом коллизионным считают Г.К. Дмитриева и В.П. Звеков. Первая придерживается позиции, согласно которой международное частное право – это самостоятельная отрасль права, включающая коллизионные (внутренние и договорные) и унифицированные материально-правовые нормы. Только они, подчеркивает Г.К. Дмитриева, соответствуют его предмету и методу, что и «обусловливает их объединение в самостоятельную отрасль права»¹⁸. Второй, «разделяя в принципе» приведенные выше мнения, также характеризует международное частное право как отрасль, имеющую свои предмет и метод правового регулирования, состоящую из коллизионных и материально-правовых норм¹⁹. Вместе с тем его видение предмета международного частного права имеет некоторые особенности.