Разделение властей

     И. Кант (1724-1804) – один из авторов концепции «социального государства», признавая необходимость разделения законодательных, исполнительных и судебных органов власти, подчеркивал и необходимость их взаимного дополнения, связи и согласованности для блага государства.

       Г.В. Гегель (1770-1831) – считал государство  целостным и единым организмом, выделял законодательную, правительственную  (включая также судебную) и княжескую  (власть государя), предостерегал от «абсолютной самостоятельности» властей в отношении друг друга, приводящей к их взаимной враждебности, призывал не к равновесию или обособлению различных властей, а к их единству.

     Что касается развития  этой доктрины в  России, то чрезвычайно жесткие рамки  абсолютной монархии длительное время  не способствовали теоретическому восприятию и практическому воплощению русскими учеными идеи разделения властей, особенно наиболее радикальных ее положений о равновесии и сдерживании, вынуждали исследователей занимать компромиссную позицию²². В этой связи характерно высказывание Н.М. Коркунова: «Русские дореволюционные юристы обратили внимание на невозможность употребления понятия «делимость» власти; правильнее говоря о распределении отдельных функций государственной власти²³». Аналогичную позицию занимал и И.Я. Фойницкий (1847-1913): «Общий закон разделения труда с разделением культуры отражается и на государстве, вызывая разделения государственной власти», поскольку она «не совокупность властей, а единая власть²⁴».

     Как отметил Ю.А. Тихомиров, классики марксизма-ленинизма  выдвинули такую концепцию государственной власти, социальная природа которой позволяет дать другое решение проблемы «разделения властей²⁵». «Коммуна, - вслед за Руссо и Робеспьером писал К. Маркс, должна быть не парламентарной, а работающей корпорацией. В одно и то же время и законодательствующей и исполняющей законы²⁶». Разделение властей К. Маркс (1818-1883) понимал как деловое разделение труда в государственном механизме²⁷. Развивая эту мысль, Ф. Энгельс (1820-1895) уточнял: «Разделение властей, которое… рассматривают как священный и неприкосновенный  принцип, на самом деле есть не что иное, как прозаическое деловое разделение труда, примененное к государственному механизму, в целях упрощения и контроля²⁸».Аналогичную позицию занимал и В.И. Ленин (1870-1924), полагавший, что Советская власть дает возможность «соединять в лице выборных представителей народа и законодательную функцию и исполнение законов²⁹». Отсюда, как утверждал Ленин, «новый суд нужен, прежде всего, для борьбы против эксплуататоров…Но, кроме того, на суды…ложится другая, еще более важная задача. Эта задача обеспечить строжайшее проведение дисциплины и самодисциплины трудящихся…Без принуждения такая задача совершенно невыполнима. Органом пролетарского государства, осуществляющего такое принуждение, должны быть советские суды; роль суда: и устрашение и воспитание³⁰».

     К несчастью, эти теоретические положения  были воплощены на практике. Так, Совет  рабочих депутатов в Петрограде и федеративный комитет в Риге занимались не только принятием «законов» и «правительственных распоряжений», но и рассмотрением судебных споров, включая гражданские дела. В этой связи характерно признание бывшего Председателя Верховного суда СССР Е. А. Смоленцева: «в нашем обществе в течение длительного времени преобладало пренебрежительное отношение к закону, а роль суда была приниженной… положение суда было…унизительным³¹» поскольку «наша власть боится суда³²».

     Продолжительное время некоторые советские ученые рассматривали проблему разделения властей с позиции разделения труда, функций государственных органов. Разделение труда, как в теоретическом, так и в практическом плане предполагает наличие реальных властных полномочий в каком - то одном органе – партии, совете и т.п. Остальные же государственные органы, включая суд, при таком порядке низводятся до рядовых исполнителей, имеющих лишь какие-то вторичные полномочия, обязанности, не затрагивающие прерогатив «основного» органа государственной власти. Вся наша предыдущая история наглядно проиллюстрировала это положение, ибо, начав «новую эру» с тезиса «вся власть Советам», а фактически узкой группе руководящих работников, мы невольно должны были свести роль суда лишь до механического исполнителя их воли. «Суд, - как откровенно отмечал Н.В. Крыленко, - одно из самых утонченных, наиболее совершенных и в то же время наиболее замаскированных, завуалированных средств «охраны данного порядка³³»».

     Идея  разделения властей не теряет своей  актуальности в настоящий период не только у нас, но и в других странах. При этом разделение властей  рассматривается в качестве обязательного признака «конституционного», «правового» государства. Так, германский государствовед  К. Хессе теорию разделения властей называет основным организационным началом конституирования государственной власти, ее рационализации, стабилизирования, ограничения и контроля³⁴. Только фашизм и отдельные авторитарные режимы в XX веке на Западе совершенно игнорировали принцип разделения властей, являющийся одним из механизмов обеспечения буржуазной демократии ³⁵. Как правило, в конституциях современных государств выделяются три власти. Вместе с тем в конституциях некоторых стран Латинской Америки дополнительно названа избирательная власть, хотя народ является источником всех властей. В ряде государств обособляют и большее количество властей. Например, практически шесть властей перечислены во второй конституции Алжира 1976 г.: политическая, законодательная, исполнительная, судебная, контрольная и учредительная. Тем не менее, политическую власть в правовом государстве  победившая на выборах партия осуществляет посредством традиционных государственных институтов: парламента, президента, правительства  и суда.

     На  современном этапе выделяют две  основные модели разделения властей: «гибкую» и «жесткую». «Гибкая» модель характерна для стран с парламентской формой правления, где господствуют идеи Локка о тесном сотрудничестве и взаимодействии властей при верховенстве одной из них. Например, Великобритания. «Жесткая» модель характерна для стран с президентской формой правления, как например США. Эта модель опирается главным образом на теоретические и практические выводы Д. Лильберна, И Джефферсона и их последователей о равновесии, независимости и взаимном контроле властей. «Гибкая» модель разделения властей во многих государствах и во все времена практически доказала свою несостоятельность, так как сосредоточение “всей власти” в любом каком-то государственном органе в конечном итоге приводило к установлению тоталитарных режимов. 

1.2Теоретическое   и практическое  исследование теории  разделения

властей 

     Различают два аспекта разделения властей: юридический и политический. Первый предполагает  его формально-юридическое закрепление, второй – фактическое разделение властей. Между ними нередко образуется разрыв, который нетрудно обнаружить в конституционном законодательстве многих государств³⁶.

     С целью противостояния авторитаризму, деспотизму и произволу «основных» властвующих органов и должностных лиц, а также обеспечения гарантии свободы и подлинной демократии «вся» власть в правовом государстве не должна принадлежать какому-то одному государственному органу³⁷. Теория разделения властей на законодательную, исполнительную и судебную признана во всех более или менее демократических странах.

     О существе этого принципа в юридической  литературе утвердилось следующее  представление. Единство и целостность государства не позволяет ставить вопрос о том, какая власть важнее и в силу этого должна обладать большими властными полномочиями. Ни одна из них не может существовать без двух других. В этом смысле бесплодны попытки сосредоточить исполнительные функции на уровне законодательной и наоборот³⁸.

     «Как это не парадоксально, - считает большинство ученых-юристов, - но полное разделение властей абсурдно, ибо вступает в противоречии с перспективой выживания государства и сохранения политической системы. Но это говорит не против разделения властей, а в пользу осторожного и мудрого осуществления этого принципа без всяких нажимов и крайностей»³⁹.

     Принцип «разделения властей» не противостоит (во всяком случае - не должен противостоять) единству государственной власти. Он не отрицает «единство власти», но он отрицает «единовластие». Смысл принципа разделения властей состоит в первую очередь не в разграничении функций, а в недопущения средоточия всей власти в одной из ее ветвей, установления ее «единовластия», а говоря иначе - диктатуры. Можно и нужно говорить о самостоятельности каждой ветви государственной власти. Однако самостоятельность на практике нередко воспринимается как автономность существования каждой ветви власти. А это, уже недопустимо. Обеспечение интересов государства достигается не обособленностью ветвей власти, не их противостоянием, и тем более не их открытой конфронтацией, а тесным взаимным сотрудничеством, точным исполнением каждой из ветвей власти своих функций. Объективная реальность такова, что все ветви власти нуждаются друг в друге, что они образуют законченное единство, именуемое государственной властью, лишь в своей совокупности, выступая как элементы единой системы⁴⁰.

     Естественно, принцип разделения властей не действует  автоматически: он нуждается в средствах обеспечения в виде определенных правовых гарантий и механизмов – в системе сдержек и противовесов, необходимости баланса властей. Система сдержек и противовесов означает, что каждая ветвь власти не только уравновешивает, но и ограничивает другую (другие). Стремление к уравновешению ветвей власти, их скоординированности с тем чтобы ни одна из них не была такой, которая могла бы возвысится над другой, подавлять другую (другие), получила названия баланса властей. 

     Таким образом, принцип разделения властей по изначальному своему предназначению есть заслон, преграждающий путь к превышению власти, произволу и авторитаризму. Таковой остается его суть и в нынешние времена. Только при таком значении разделение властей представляет собой демократический принцип, обеспечивающий действительное единство государственной власти и нормальное (цивилизационное) разделение и взаимодействие всех трех  ее ветвей.

     Разделение  властей преследует и другую цель - определение функций каждой из ветвей власти, проведение их разграничения, а также определение полномочий и компетенции образующих их органов власти. Оно призвано обеспечить верховенство закона, а следовательно, подчинение государства обществу и обеспечить реальность прав и свобод личности.

     Наибольшую возможность узурпации власти имеет, конечно, исполнительная, правительственная власть, которая в президентской республике возглавляется президентом. Это объяснимо, ибо основные материальные, финансовые ресурсы, силовые структуры (армия, полиция, разведка) также находятся в непосредственном подчинении правительства, президента⁴¹.

     В отношении исполнительной власти законодательная  ветвь власти (парламент) обладает следующими рычагами (полномочиями): определяет через  понятие конституции и иных законов  структуру и компетенцию органов исполнительной власти, утверждает бюджет, определяющий источники доходов и расходов на государственные нужды, формирует правительство (в парламентской республике) или дает согласие президенту на занятие тех или иных должностей в правительстве (в президентской республике), выражает недоверие правительству с последующей отставкой, преодолевает вето президента согласно законодательной процедуре. Может при определенных  условиях отстранить президента от власти  на условиях, предусмотренных конституцией, установить запрет на совмещение работы в государственном аппарате и представительном органе.

     Конституционный суд может признать акты исполнительной власти неконституционными, а иные суды - акты, нарушающие права физических  и юридических лиц, незаконными, а следовательно, не имеющими юридической силы.

     В отношении законодательной власти президент имеет право отлагательного вето на законодательные акты, роспуска законодательного органа, назначения новых выборов. Конституционный  суд может признать законодательные акты неконституционными и, следовательно, не имеющими юридической силы.

       Судебная ветвь власти ставится  в рамки, предусмотренные Конституцией  и процессуальным законодательством.  В этих рамках суды независимы  от других ветвей власти. Судьи могут быть отстранены от должности только при совершении преступления. Влияние других ветвей власти проявляется лишь при избрании или назначении судей.

     В Российской Федерации принцип разделения властей впервые закреплен в Декларации о государственном суверенитете РСФСР, а позже был введен в Конституцию РСФСР, но нарушения этого принципа избежать не удалось, что породило глубокий конституционный кризис. Поэтому Конституция 1993 г. фиксирует этот принцип как одну из основ конституционного строя. В ст.10 говорится,  что «государственная власть в Российской Федерации осуществляется на основе разделения на законодательную, исполнительную и судебную. Органы законодательной, исполнительной и судебной власти самостоятельны».