Проблемы теории права

способствуют образованию системы.

Таким образом, разделение правовых норм по функциональному признаку на исходные (правовые начала, правовые принципы, правовые дефиниции) и нормы-правила поведения (изданные или санкционированные, охраняющиеся государством общеобязательные, формально-определенные предписания, регулирующие общественные отношения) представляется оправданным с точки зрения исследования системной сущности права. Такая

классификация позволяет увидеть то, как исходные нормы осуществляют системообразующую функцию права, превращая совокупность норм в самоорганизованую, внутренне взаимосвязанную систему.

Системный подход к исследованию права является критерием определения соответствия конкретной нормы либо совокупности норм самой системе права в отличие от идеи индивидуальносубъективного восприятия права с позиций понимания свободы, равенства, справедливости (либертарная концепция) или коллективно-субъективного восприятия права с позиций социальной легитимации (коммуникативная концепция). Современное нормативное правопонимание позволяет не абстрактно-философски и эклектически-субъективно подходить к оценке конкретной нормы права, а опираясь на вполне определенные научные принципы, критерии и правила.

Неверное понимание права, а именно непонимание права как системной сущности, как самодостаточного явления, отличного от совокупности юридических норм, закрепленных в национальном законодательстве (в широком смысле), смешение права с системой законодательства может иметь ряд весьма пагубных последствий как в правотворческой, так и в правоприменительной деятельности. Подтверждением тому служит отечественная юридическая практика, когда законодательные и судебные акты основываются на субъективном понимании справедливости, свободы, равенства, а не на понимании права как системы юридических норм. Законодатель или правоприменитель, издавая или санкционируя, толкуя или применяя ту или иную правовую норму, зачастую не утруждает себя проверкой правового содержания данной юридической нормы путем определения ее места в системе права и ее соответствия жизни права.

Критерий соответствия конкретной юридической нормы системе права отражен также в концепции реалистического позитивизма, автором которой является Р.А. Ромашов. Он выделяет два главных признака права: публичность и результативность. Интерес представляет второй признак, подразумевающий, что правовое воздействие улучшает законопослушание в обществе и создает предпосылки наступления юридической ответственности для тех, кто не соблюдает действующие запреты и, тем самым, правовое воздействие является средством достижения социальной стабильности. Таким образом, правом по реалистическому позитивизму будет являться только такая система норм, которая реально изменяет общественные отношения.

Концепция реалистического позитивизма, являющаяся разновидностью интегративного правопонимания, пытающаяся связать два подхода к правопониманию – юридического позитивизма и социологической теории, обсуждалась на заседании «круглого стола» Санкт-Петербургского университета. Несмотря на общую положительную оценку авторского видения решения проблемы понимания права, дискуссия обнажила и ряд уязвимых моментов, ставящих под сомнение ее практическое использование. В частности, Е.Г. Шукшина заметила, что признак социальной стабильности «присущ всем социальным регуляторам – стабильность возможна и без права. Встает, кроме того, вопрос – что расценивать в качестве «стабильности» и «нестабильности»?

Можно сделать вывод, что в социальных системах, которые кем-либо сочтутся нестабильными, право отсутствует».

Кроме того, при определении сущностных характеристик права необходимо выделить такую интеллектуальную черту, как осознанность. Ведь право, порожденное сознательной деятельностью людей, творящих свою историю, позволяет человеку ставить цели в своей активной деятельности, предвидеть ее результаты, изобретать то, чего не существует в природе, но что потенциально допустимо законами нашего мира. Из сказанного следует, что право возникает в результате эволюционного процесса, обусловлено развитием производственных отношений и продуцировано человеческим интеллектом, при этом носящим не случайный характер.

Вместе с системностью праву как социальному регулятору общественных отношений присущ нормативный характер, проявляющийся в том, что оно есть не что иное как система официально-признанных, действующих в государстве юридических предписаний (норм). Эта система норм есть право в объективном смысле, являясь государственной волей общества оно общеобязательно для всех его членов и не зависит от какого-либо отдельного индивида в отличие от права субъективного, принадлежащего конкретному участнику правоотношений.

Признак нормативности права способен также объяснить сложный вопрос соотношения сущности, содержания и формы права. Так, рассматривая право через призму государственно-волевого, системного и нормативного признаков, под его сущностью следует понимать внутреннюю, взаимосвязанную основу права – государственную волю общества в рамках проблемы регулирования общественных отношений.

Специфической особенностью категории «содержание» является «отражение всей совокупности процессов, свойственных

вещи». Их проявление будет касаться как внутренней, так и внешней стороны. Например, в содержание человеческого организма будут входить не только процессы, происходящие внутри тела (кровообращение, обмен веществ и др.), но и взаимодействие самого организма с внешней средой, его воздействие на окружающие предметы и явления, контактирование с внешними факторами.

Содержанием права будет являться внутренне согласованная, целостная нормативная система или система исходящих от государства или санкционированных им общеобязательных правил поведения – норм, оказывающая реальное воздействие на регулируемые ею социальные отношения. Содержание в данном случае будет конкретизировать сущность права.

Сами нормы, в свою очередь, также обладают своими специфическими особенностями, к которым относятся связь с государством, охрана от нарушений посредством возможности государственного принуждения, общеобязательность, формальная определенность, институционность, качество официального регулятора общественных отношений.

Нормы права издаются или санкционируются (внешне оформляются), т.е. возводятся в ранг закона (в широком смысле) государством. Они охраняются возможностью государственного принуждения в случае отказа кого бы то ни было от их соблюдения. Такая возможность государственного принуждения, выступающая в качестве гарантии реализации и охраны норм от нарушений путем применения санкций, является особенностью правовых норм, которая отличает их от иных разновидностей социальных норм.

Из вышеуказанного признака вытекает еще одна неотъемлемая черта правовых норм – их общеобязательность. Если нормы морали, корпоративной этики, религии и иные нормы, выступающие в качестве социальных регуляторов, обязательны лишь для некоторой части общества, то нормы права обязательны для всего общества без исключений, формируя, обеспечивая и гарантируя тем самым правопорядок и соблюдение законности для всех его членов.

Для того чтобы нормы права были общеобязательны, они должны быть общепонятны. Этому способствует такая черта правовых норм, как формальная определенность, т.е. точность, четкость, стабильность, емкость. Указанное достигается внутренним специфическим строением юридических норм, их представительно обязывающим характером и юридической техникой оформления.

Все множество юридических норм, образующих систему права, представляет собой определенную структуру правовых образований, институционных учреждений, к которым можно отнести правовые институты, отрасли и подотрасли права. Сами нормы, из которых образуются все эти правовые институты, создаются или санкционируются государством в определенных знаковых системах, каковыми могут служить, в частности, законы либо иные юридические источники. В этом заключается производный от нормативного признак – институционность права.

Форма права, т.е. его внешнее проявление, подразумевает определенные приемы, способы выражения и фиксации государственной воли, она показывает, в каком виде бытует и функционирует право в повседневной жизни. Форма придает праву юридическую силу, наделяя его статусом официального, общеобязательного, доступного для всех людей регулятора общественных отношений. При этом не стоит путать форму права с правовой формой, под которой имеются в виду «правовые средства в целом, когда они используются для регулирования процессов, решения определенных социальных задач».

Современная юридическая наука трактует понятие формы права неоднозначно. Обобщая различные определения, можно выделить широкое и узкое понимание формы права. В широком смысле в ней отражен «нормативный характер права как «равного мерила», «равного масштаба, применяемого к людям» как участникам общественных отношений. В таком понимании право является исторически обусловленной формой организации общественных отношений, основанных на определенном экономическом базисе».

Узкое же понимание подразумевает под формой права «способ закрепления и выражения правовых норм». Таким способом обычно выступает официальный нормативный документ, исходящий от государства.

Кроме того, применительно к праву категория «форма» может интерпретироваться относительно его внутреннего и внешнего проявлений.

Внутренняя форма права предполагает «связь между элементами права, которая необходима для функционирования права как самостоятельного и целостного явления». Этим обеспечивается «цементирование», внутренняя организация права в систему, отнесение правовых норм к отраслям, подотраслям, институтам в соответствии с характером регулируемых общественных отношений и методами правового регулирования. Внешняя форма права понимается как «связь права с неправовыми явлениями, нуждающимися в правовой регламентации».

Традиционно выделяют такие формы права, как правовой обычай, юридический прецедент, договор с нормативным содержанием, нормативный акт, которые принято также называть источниками права. В России, которую современные правоведы относят к романо-германской правовой семье, наибольшую популярность получил нормативно-правовой акт и его наиболее

распространенная разновидность – закон.

Конституция РФ под законом понимает нормативный правовой акт законодательного и представительного органов РФ, а также ее субъектов, издаваемый в строго определенном государством порядке с соблюдением демократических процедур с целью урегулирования наиболее важных общественных отношений, регулятивно-охранительное воздействие которого распространяется на неперсонифицированный круг субъектов, и обладающий

высшей юридической силой.

Помимо законов и подзаконных нормативных актов в российском праве источниками являются договоры с нормативным содержанием. Например, международно-правовой договор – Парижская конвенция об охране промышленной собственности от 20 марта 1883 года, с изменениями от 14 декабря 1890 г., 2 июня 1911 г., 6 ноября 1925 г., 2 июня 1934 г., 31 октября 1958 г., 14 июля 1967 г. и от 2 октября 1979 г.

Учитывая, что «содержание и форма – философские категории, во взаимосвязи которых содержание, будучи определяющей стороной целого, представляет единство всех составных элементов объекта, его свойств, внутренних процессов, связей, противоречий и тенденций, а форма есть способ существования и выражения содержания», то система норм и источники права соотносятся между собой как содержание и форма права. Раздельное их рассмотрение возможно только с целью удобства исследования и в виде научной абстракции. В реальной же действительности право нельзя рассматривать исключительно лишь с формальной либо с содержательной стороны, поскольку, в одном случае, сложно будет отличить его от иных схожих по содержанию явлений, таких как мораль, обычай и т.д., а в другом, абстрагируясь от содержательной стороны, происходит формализация явления, вследствие чего выхолащивается его сущность.

Юридическая практика знает многочисленные примеры указанных крайностей, например, когда в рамках судебного правоприменения во главу угла ставится форма, при этом выхолащивается сущность правовых норм, подлежащих применению (правоприменительный формализм), или, наоборот, игнорируется форма в угоду «внутреннему убеждению», очевидно индивидуальному и основанному на так называемом «духе закона» (право-

применительный субъективизм).

В этой связи интерес представляет утверждение Ч. Беккариа о том, что нет ничего опаснее банальной истины, предписывающей руководствоваться духом закона, что является иллюзорной преградой на пути потока мнений. Эта истина, кажущаяся парадоксальной умам обыденным, для которых мелочные сиюминутные проблемы служат бóльшим потрясением, чем гибельные, но отдаленные последствия ложного принципа, укоренившегося в

сознании народа, представляется очевидной. Каждый человек имеет свою личную точку зрения, которая меняется со временем, в связи с чем дух закона будет зависеть от «хорошей или дурной логики судьи, нормальной или плохой работы его желудка… от силы обуревающих его страстей, от его слабостей и от его отношения к потерпевшему. Словом, от малейших причин, способных вызвать в человеческой душе, подверженной постоянным колебаниям, искаженный образ любого исследуемого предмета. Поэтому-то мы видим, как судьба играет человеком при рассмотрении его дела различными судами. И жизнь несчастного приносится в жертву из-за ошибочных выводов или мимолетных капризов судьи, который уверен в правомерности принимаемого им решения на основе хаотичных представлений, витающих в его мозгу. Поэтому-то мы видим, что одни и те же преступления, в тех же самых судах по-разному наказываются в разное время (добавим, не только в разное, но и в одно и то же время).

Анализируя утверждения Ч. Беккариа, А.В. Аверин отметил, «что эти мысли высказаны во второй половине XVIII века (1764год). В то время Ч. Беккариа проживал в континентальной Европе и формулировал свои взгляды на основе тех жизненных реалий, которые наблюдал. Ярко выраженное негативное отношение Беккариа к возможности судебного толкования уголовного закона объясняется не только его научным и гуманистическим гением, но и тем, что допущенный обществом судебный «произвол» в тот

период времени достиг такого уровня, когда должна была проявиться тенденция государственного воздействия на ограничение свободы суда в толковании закона. И эта тенденция вполне закономерно проявилась».

По утверждению Д.А. Керимова, «если содержание и форма представляют две неразрывно связанные между собой категории, существующие вместе как две стороны любого предмета, явления или процесса объективного мира, то, следовательно, и в праве содержание и форма – это не только связанные между собой категории, но стороны одного и того же правового образования».