Правовые фикции

2. Двойственная  концепция фикции была разработана  К.К. Панько. Он трактует фикцию, с одной стороны, как техническое  средство, прием законодательной  техники, состоящий в признании  существующим несуществующего, с  другой — как «антипод закона».

3. Концепция  фикции как правовой нормы  разрабатывается, например, Л.А Душаковой,  О. А Кузнецовой.

4. Теорию  фикции как специфической нормы-санкции,  применяемой к недисциплинированным  лицам — участникам судопроизводства, предлагает И.М. Зайцев.

5. Фикция  как правовое предположение выступает  в работах Н.А. Никиташиной,  Л.Л. Крутикова и др. [3, c. 18].

Анализируя  данные подходы к определению  и изучению правовой фикции, можно  сделать вывод о том, что каждый из данных подходов имеет определенные недостатки. В отношении первой концепции  следует отметить, что фикция является не приемом, а средством юридической  техники, исходя из понимания юридической  техники С.С. Алексеевым, который  причисляет фикции на ряду с презумпциями к средствам правовой техники [3, c. 18]. Кроме того, сторонники данной концепции ограничиваются лишь внешним  анализом фикции, трактуя ее как  прием юридической техники, но не квалифицируя ее с содержательной стороны  и не раскрывая ее функциональную направленность.

Несостоятельность концепции двойственной природы  фикции заключается в том, что  в одном единой дескриптивной  конструкции смешиваются явно противоположные  явления, кроме того, при рассмотрении фикции, как антипода закона мы подходим не только к правовой категории, но и социально-психологической, политико-правовой категории, тем самым, уходя от собственно юридической проблематики в сферу  философии и психологии, что неверно  с методологической точки зрения.

Третья  концепция, отождествляющая фикцию и правовую норму, смешивает понятия  фикции как метода правового воздействия  и правовой нормы как результата такого воздействия.

Кроме того, согласно общепринятому мнению, правовая норма представляет собой  «общеобязательное правило поведения, установленное или санкционированное  государством, выраженное публично в  формально-определенных предписаниях как правило, в письменной форме  и охраняемое органом государства  путем контроля за его соблюдением  и применением предусмотренных  законом мер принуждения за правонарушения».

О.А. Кузнецова  признает, что фикция не может быть правилом поведения, однако она, опираясь на общеупотребительный смысл термина  «норма» и цитируя энциклопедический  и толковый словари русского языка, трактует норму как «установление, образец, правило, критерий оценки фактов действительности, а не только правило  поведения». Следуя этой логике, нужно  было бы признать, что право есть не система норм как общеобязательных правил поведения, а система критериев, образцов или, может быть, фикций [3, с. 20].

Концепция фикции как специфической правовой санкции, изначально имеет весьма узкий  характер и не может быть успешно  применена в праве.

Анализируя  данные подходы к определению  правовой фикции, следует отметить, что в них отсутствует комплексный  подход к рассматриваемому явлению, при котором можно наиболее полно определить понятие и сущность фикции. 

Поэтому мы, рассматривая фикцию, исходя из ее формы, содержания и функции, предлагаем использовать следующее определение  понятия юридической фикции: фикция – это средство юридической техники, основанное на заведомо ложном предположении (суждении) о фактах объективной  действительности, сделанном осознанно, законно и без возможности  опровержения, закрепленное в правовой норме с целью преодоления  сложностей в правовом регулировании. В данном определении мы подчеркиваем, что фикция – это заведомо ложное предположение, сделанное осознанно, так как это позволяет отличать фикции как прием в технике  и фиктивные явления в праве. Отличие последних состоит в  том, что в них нет изначального понимания о ложности предположений.

Кроме того, в данном определении учитываются  основные характеристики юридической  фикции, как особого правового  феномена, а именно: наличие предположения, неопровержимость, осознание факта  применения фикции, допустимость (санкционированность  применения).  
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

     3. Основные признаки и классификации  правовых фикций 

Среди признаков правовых фикций традиционно  выделяют следующие признаки:

1. Объектом  регулирования правовой фикции  являются те обстоятельства, которые  находятся в состоянии невосполнимой  неизвестности;

2. Этим  обстоятельствам придается значение  юридических фактов. При этом  сами по себе фикции юридическими  фактами не являются, а лишь  замещают юридические факты в  тех случаях, когда динамика  правовых отношений ожидает наличия  факта, а реальная действительность  в этой связи допускает пробел [4, с. 20];

3. Фикции  имеют намеренно деформирующий  характер, который может заключаться:

• в искусственном уподоблении или приравнивании друг к другу таких понятий и обстоятельств, которые в действительности различны или даже противоположны,

• в признании реальными несуществующих обстоятельств и отрицании существующих (например, запись усыновителей родителями ребенка),

• в признании существующими обстоятельств и ситуаций до того, как они стали существовать на самом деле, или возникли позже, чем это было в действительности (изменение даты рождения усыновленного ребенка);

4. Фикция  имеет императивный (неоспоримый)  характер, т.е. не предусматривает  возможность появления таких  ситуаций, которые не охватываются  установленным ею правилом [5, с. 465].

Целесообразным  представляется рассмотрение вопроса  о внутренней логической структуре  правовой фикции, в которой можно  выделить социальную и юридическую  стороны.

Социальная  сторона фикции, по нашему мнению, представлена определенным предположением. Степень  вероятности его может колебаться от достаточно высокой (например, снижение общественной опасности правонарушителя  и совершенного им деяния по прошествии длительного срока - срока давности привлечения к ответственности) до крайне незначительной (например, вероятность  того, что лицо, признанное умершим, действительно умерло в день вступления в законную силу решения суда о  признании его умершим). При этом подобное предположение всегда имеет  какое-либо рациональное обоснование, вытекающее из специфики соответствующего общественного отношения. Фикция никогда  не формируется произвольно, устанавливаемое  ею правило всегда имеет логическое объяснение, с точки зрения целесообразности, справедливости, гуманизма и т.п. Аргументация, положенная в основу правовой фикции, и составляет ее социальную сторону.

Юридическая сторона правовой фикции представлена императивным правовым велением, которое  не допускает возможности опровержения. По нашему мнению, только наличие данной составляющей позволяет говорить о  существовании правовой (юридической) фикции. Любые другие неистинные утверждения или предположения (например, тактические фикции, под которыми предлагается понимать тактический прием, направленный для создания условий для введения в заблуждение лица, противодействующего уголовному судопроизводству, в целях получения информации, имеющей значение для уголовного дела) остаются ложью, обманом и т.п., но юридического значения не получают и средствами юридической техники не становятся [6, с. 144].

Переходя  к вопросу о классификации  правовых фикций, следует отметить, что данный вопрос также является проблемным вопросом, так как различные  ученые берут за основу различные  критерии для классификации, в связи  с чем возникает множество  различных вариантов классификации  правовых фикций.

1. По  сфере существования фикции можно  разделить на:

• теоретические, т.е. такие, которые, являясь частью правовой доктрины, не выступают самостоятельными регуляторами. Так, в качестве правовых фикций в литературе традиционно рассматриваются конструкции юридического лица, государства и некоторые другие категории («бестелесные вещи», «экстерриториальность», «обратная сила», «безналичные деньги», «бездокументарные ценные бумаги», «представительство»). Независимо от факта закрепления в нормативном тексте, такие фикции условно можно назвать понятийными, так как они не устанавливают правил, а предполагают наличие допущения в самом понятии;

• нормативные фикции – это правовые положения, закрепленные в тексте закона в виде отдельных регулятивных нормативных предписаний. Именно об этих правовых велениях принято говорить как о средствах юридической техники, специфических правовых регуляторах, поэтому именно они будут подвергнуты дальнейшей классификации.

2. По  отраслевой принадлежности:

2.1. Материально-правовые  фикции. Их цель состоит в том,  чтобы обеспечить нормальное  развитие общественных отношений,  преодолеть состояние неопределенности, невосполнимости тех или иных  фактов либо информации о них  [7, с. 458]. Такие фикции, главным образом,  отражают содержательную сторону  правовых отношений [4, с. 13].

а) гражданско-правовые:

• местом   жительства   несовершеннолетних   в  возрасте  до

четырнадцати  лет  или  граждан,  находящихся  под опекой, признается

место жительства их родителей, усыновителей или опекунов (п. 2 ст. 19 ГК РБ);

• днем смерти гражданина, объявленного умершим, считается день

вступления  в законную силу решения суда об объявлении его умершим. В случае  объявления  умершим  гражданина,  пропавшего  без  вести  ,    угрожавших    смертью   или   дающих   основание предполагать  его  гибель  от  определенного  несчастного случая, суд может  признать днем смерти этого гражданина день его предполагаемой гибели. (п. З ст. 41 ГК РБ);

б) уголовно-правовые:

• лицо освобождается от уголовной ответственности, если со дня совершения преступления истекли ... сроки ... (ч. 1 ст. 83 УК РБ);

• не является преступлением действие,  совершенное в состоянии

крайней необходимости,  то есть для  предотвращения  или  устранения

опасности,  непосредственно  угрожающей личности,  правам и законным интересам данного  лица  или  других  лиц,  интересам  общества  или государства,  если эта опасность при данных обстоятельствах  не могла быть  устранена  другими  средствами  и  если  причиненный  вред  не является более значительным, чем предотвращенный (ч. 1 ст. 36 УК РБ);

в) административно-правовые:

• срок, в течение которого лицо считается подвергнутым административному наказанию (ст. 4.3 КоАП РБ);

г) трудовое право:

• К существенным условиям труда относятся: разряд, наименование профессии, должности; установление или отмена полного рабочего времени; совмещение профессий (ст. 32 ТК РБ);

д) семейное право:

• При рождении ребенка у матери, не состоящей в браке, если не

имеется совместного заявления родителей  о регистрации установления

отцовства или решения суда об установлении отцовства, запись об отце

ребенка в книге записей актов о  рождении производится по фамилии

матери, собственное имя и отчество отца ребенка записываются по ее

указанию (ст. 55 Кодекса Республики Беларусь о браке и семье);

2.2. Процессуально-правовые  фикции призваны преодолевать  процессуальную недисциплинированность  сторон, сокращать ход и объем  производства по делу, экономить  юридические средства и силы  судей, смягчать процессуальные  формальности [4, с. 13; 7, с. 458]. Без процессуальных  фикций правильное и справедливое  рассмотрение и разрешение дела  часто бывает невозможным.

Среди процессуально-правовых фикций принято  выделять гражданско-процессуальные, арбитражно-процессуальные, уголовно-процессуальные.

3. Правовые  фикции могут также быть классифицированы  по степени обязательности. При  этом необходимо подчеркнуть,  что любая фикция императивна  с точки зрения возможности  опровержения установленного ею  правила. Однако степень обязательности  применения фикции для суда  может быть различной. В зависимости  от нее правовые фикции делятся  на два вида: