Основные достижения римского права в развитии системы договорного права

     1. типа договора (например, предложение  о продаже ошибочно принято  за намерение совершить дарственный  акт);

     2. личности контрагента (например, в случае договора подряда, где важны личные и профессиональные качества другой стороны);

     3. предмета договора (если отсутствие  предполагавшихся свойств вещи  заставляет признать ее другой, чем имелось ввиду, относящейся  к иной категории)⁴⁷. Несущественным признавалось заблуждение в мотивах заключения договора, так как в интересах устойчивости оборота нельзя допустить оспаривание заключенного договора на том основании, что расчеты лица, выразившего волю, не оправдались.

     Поскольку римляне не разработали общую теорию ошибки, а рассматривали каждую категорию случаев отдельно, рамки настоящей работы не позволяют включить описание юридических последствий ошибочного выражения воли.

     4.2 Содержание договора

     Содержание  договора – как формы правового закрепления обязательственных отношений – можно представить в виде совокупности некоторых существенных и несущественных элементов. Под существенными понимаются такие элементы, без которых нет и самого договора. К их числу относят соглашение участников, предмет договора и его основание. Исследователи отмечают, что нет никакого договора без соглашения воль сторон⁴⁸. Соглашение достижимо, если не менее двух лиц, участвующих в его выработке, приходят к договоренности по поводу одних и тех же условий. Соглашение считалось состоявшимся, если предложение заключить договор, исходившее от одного лица, принималось другим путем встречного волеизъявления, воспринятого первым⁴⁹. Правовая значимость такого соглашения зависела от серьезности намерений сторон (например, если в рабовладельческом Риме свободный человек обязывался выступить артистом в театре, то такое соглашение рассматривалось как шутка).

     В римском праве ввиду существенности соглашения молчаливо предполагалось, что оно должно быть облечено в  требуемую форму или принадлежать к юридически признанным неформальным соглашениям⁵⁰. На юридической силе соглашения сказывались не только недостатки формы, но и пороки воли, а также возраст субъектов, их психическое здоровье, статус свободы и половая принадлежность (пока не был упразднен институт опеки над женщинами).

     Предмет договора, как его существенный признак, можно определить через понятия dare (дать), facere (сделать) и praestare (предоставить), так как всякое обязательство в римском праве давало кредитору право требовать от должника исполнения этих действий. Предмет договора должен был соответствовать трем требованиям:

     1.действие  не должно было противоречить  закону и добрым нравам (если, например, из договора вытекала  обязанность совершить убийство, то он признавался недействительным);

     2.осуществимость  действия (например, недействительным  был договор, возлагавший обязанность  достать пальцем небо);

     3.наличие  интереса кредитора в предмете  договорного обязательства (если  интерес кредитора в предмете  отсутствовал или ставился под  угрозу, то договор не мог приобрести юридической силы).

     Весьма  специфичным является такой существенный элемент договора, как его основание  или цель.

     При вступлении в договор стороны  всегда руководствуются определенными  соображениями и хозяйственными целями, многие из которых, известные одному, остаются неведомыми второму контрагенту⁵¹. Но для права важна ближайшая цель, ради которой лицо вступает в договор. Подобные цели образуют непосредственное содержание договора, и потому в одинаковой степени известны каждому из его участников. В этой связи многие исследователи особо подчеркивают необходимость отличать юридическое основание договора (causa obligandi), без которого не возникнет обязательства, от простого мотива (causa obligationis), по которому лицо вступает в договорные отношения⁵². Causa obligandi можно определить как причину, в которой воплощается юридическая цель договора, придающая ему индивидуальный характер и определяющая его принадлежность к тому или иному типу. Понятно, что каждый в отдельности договор обладает своими специфическими основаниями или целями.

     В абстрактных договорах не видно, какая кауза лежит в их основании (хотя она и существует), и неосуществление ее не препятствует наступлению юридических последствий. Поэтому такие договоры считаются отвлеченными от цели. Договоры же, в которых цель обнаружена и точно определена, называются каузальными, материальными, дискретными и индивидуально-определенными⁵³. Неосуществление основания в каузальном договоре приводит к его недействительности.

     Наряду  с существенными в содержании договора выделяют случайные элементы, которые не относятся к числу необходимых и включаются в договор лишь по желанию сторон. Примерами таких элементов могут служить условия и сроки.

     Условием  называется такая оговорка в договоре, посредством которой юридические последствия договора ставятся в зависимость от наступления или ненаступления в будущем определенного события. Относительно последнего неизвестно, наступит оно или нет⁵⁴. Срок также применялся для определения момента, к которому приурочено начало или прекращение действия договора. Отличие срока от условия состоит в том, что событие, от которого зависят юридические последствия, должно непременно наступить, хотя может быть неизвестно когда (например, смерть лица).

     Значение  случайных элементов состоит в том, что внесение их в договор способствовало его большей индивидуализации. Некоторые ученые говорят о том, что, принимая срок, условие и пр., лицо не ограничивает своей воли; но, напротив, обеспечивает ими свою свободу; в них оно выражает не какое-либо побочное определение, но только ярче очерчивает цель, ради которой совершается договор⁵⁵. 
 
 
 
 
 
 

      5. Эволюция договоров по критерию ответственности

     Неисполнение  или ненадлежащее исполнение должником  обязательства, вытекающего из договора, предполагает его ответственность перед кредитором. Значение этого положения договорного права состоит в том, что строгая ответственность побуждает должника к точному исполнению договора и способствует, таким образом, правильному развитию и надежности оборота⁵⁶. Особенности эволюции договоров отразились и на формах ответственности. В римском праве древнейшего периода ответственность носила личный характер, то есть взыскание обращалось непосредственно на личность должника. Так, по законам 12 таблиц последствия неисполнения nexum выражались в том, что кредитор, не обращаясь к суду, захватывал должника в свою власть путем обряда «manus injectio» и в течение 60 дней содержал его под арестом. Если же долг не уплачивался, то кредитор мог продать должника в рабство или убить.

     Как видно из вышесказанного, гражданско-правовые взыскания носили уголовный характер. Кроме того, еще одной особенностью древней договорной ответственности  было то, что она наступала в  форме внесудебной расправы кредитора  над личностью должника. Это явление получило название самоуправства⁵⁷. Руководящим началом договорного взыскания была месть⁵⁸. Идея вины еще не была увековечена правосудием того времени. Это связано с тем, что древний римлянин оценивал несправедливость не по причинам, а по последствиям (еще и теперь ребенок бьет предмет, об который он ударился).

     С течением времени формы ответственности  были смягчены.

     Законом Петелия (IV в. до н.э.) кредиторы были лишены права взыскания без судебного разбирательства, а также права заковывать, связывать, продавать и убивать должника. С этого времени ответственность должника приобрела имущественный характер.

     Основное  значение Lex Poetelia проявилось в том, что изменилось воззрение на саму сущность обязательства. Если в древнем праве обязательство считалось чем-то вроде права кредитора на всю личность должника, то в более поздний период оно утрачивает вещный характер и распространяется только на определенные действия должника, которые в случае неисправности могут быть замещены его имуществом. Таким образом, на первый план выступает имущественная сторона в обязательстве⁵⁹. Понятие обязательства несет в себе идею связанности, скованности. С появлением имущественной ответственности обязательственные оковы превратились из физических (весом в 15 фунтов, которые надевались на неисправного должника в древности) в юридические⁶⁰. Последствием неисполнения или ненадлежащего исполнения договора являлась теперь обязанность должника возместить кредитору понесенный им ущерб или интерес, то есть разницу между тем предположительным состоянием имущества кредитора, какое было бы, если бы договорное обязательство было исполнено должником, и тем действительным имущественным положением, которое создалось вследствие неисполнения договора.

     Понятие интереса раскрывается как совокупность фактически причиненных убытков (то есть уменьшение состояния) и упущенной  выгоды (то есть потерянной прибыли, гипотетической выгоды)⁶¹. Причем упущенная выгода подлежит возмещению в пределах прямых, но не косвенных убытков: возмещались только ближайшие последствия неисполнения договора.

     Ответственность должника в развитом римском праве  строилась на принципе вины. Вина распадалась на две формы: умышленное причинение ущерба (dolus) и неосторожность. Во всяком договоре должник отвечает по меньшей мере за умысел; только за умысел он отвечает, если договор имеет ввиду лишь интересы кредитора (например, договор поручения).

     Неосторожность некоторые авторы рассматривают как «обратную сторону» той осмотрительности (diligentia), которую должен проявлять участник договора, чтобы обеспечить его надлежащее исполнение⁶². По степени небрежности различали грубую неосторожность (culpa lata) и легкую (culpa levis). Грубая неосторожность возникает тогда, когда не проявляется та мера заботливости, которую можно требовать от всякого среднего человека. По общему правилу, грубая неосторожность приравнивается к умыслу. Соглашения, заранее устраняющие ответственность за dolus или culpa lata, недействительны как безнравственные.

     Легкой  небрежностью признавалось такое поведение, которое не допустил бы хороший, заботливый хозяин. Ответственность за culpa levis наступала, если договор преследовал интересы обеих сторон (например, договор найма вещи, договор ссуды...). Для определения степени заботливости должника (diligentia) римские юристы руководствовались абстрактным масштабом, где в качестве мерила использовали тип заботливого и рачительного хозяина. В отличие от абстрактной culpa levis говорят о третьей форме вины (или о разновидности culpa levis)⁶³ – culpa levis in concreto, то есть о вине, определяемой по конкретному критерию, по той мере заботливости, которую лицо проявляет в своих собственных делах. Ответственность за culpa levis in concreto наступает, например, в договоре товарищества. Таким образом, можно определить вину как отсутствие заботливости.

     Но  в источниках упоминается и понятие custodia – охрана вещи. Лучше всего эту дискуссионную конструкцию исследовали, пожалуй, немецкие ученые⁶⁴. Они согласны с тем, что обязанность заботливости может также включать в себя и обязанность custodia, для которой характерно, что должник отвечает только за свою вину и на основе критерия, установленного обычаем. В случае субъективной custodia должник обязан постоянно лично охранять вещь, так как он отвечает за ущерб, нанесенный действиями третьих лиц, подвластных ему, и вредоносные проявления вещей (например, животных) ему принадлежащих. Ответственность за субъективную custodia возникала, если должник по договору принял на себя обязанность охраны.

     Понятие субъективной custodia выводит нас за пределы вины и ставит вопрос о  возможности ответственности должника за случай. По общему правилу, за случай никто не отвечает. Однако были особые категории отношений, в которых допускалась ответственность за случай. Но тогда должник не подлежал ответственности, если случай был непредотвратимой, стихийной или иначе называемой непреодолимой силой. Такая широкая ответственность (за обыкновенный, преодолимый случай) возлагалась на содержателей трактиров, постоялых дворов, кораблей за вещи, полученные от их посетителей или путешественников.

     6. Классификация договоров

     Система договоров в Древнем Риме была своеобразной и достаточно сложной. Дело в том, что в римском праве в силу его консерватизма принципиальное признание коснулось только определенных договорных типов⁶⁵. Поэтому для юридической силы договоров была необходима не только согласная воля сторон, но и соответствие договоров определенному типу. Из этого возникло основное деление договоров на контракты (договоры, признанные цивильным правом, типичные) и пакты (неформальные соглашения, не подходящие ни под какой тип и, стало быть, не имеющие исковой защиты)⁶⁶. При проведении классификации контрактных обязательств римляне подразделяли их на 4 группы, возникающие:

     1)посредством передачи вещи (res);

     2)путем произнесения слов (verba);

     3)на письме (litterae);

     4)путем соглашения (consensus).

     Отсюда  Гай выводит 4 основных типа контрактов в зависимости от causa obligandi⁶⁷ (или момента возникновения обязательства): реальные, вербальные, литтеральные и консенсуальные. При этом каждая из этих 4-х категорий охватывала строго ограниченное число точно определенных контрактов. Чтобы осмыслить особенности контрактной системы римского права, представляется целесообразным рассматривать типы договоров в той очередности, с которой они формировались.

     Древнереспубликанское право знало 3 основных вида контрактов: нексум, вербальные, литтеральные. Нексум со временем по причине громоздскости формальной процедуры заключения и строгой исполнительной силы выходит из употребления. Таким образом, утратив всякое практическое значение во времена Гая, эта форма заключения контрактов не вошла в приведенную 4-х членную классификацию. Те же договоры, которые надолго сохранили достаточную практическую значимость, первоначально подразделялись на 2 вида: вербальные и литтеральные.