Общественные движения и организации

       За короткий срок в 15 лет общественные движения в России прошли 4 этапа развития, весьма сходных с этапами, характерными для западных стран. Последние были проанализированы зарубежными учеными, предложившими три основных теоретических подхода к их исследованию  
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

таблица 

       Первый этап возникновения и развития российских общественных движений пришелся на конец 80-х годов, когда страна откликнулась массовой активностью на появившуюся возможность социально-экономических и политических преобразований, о которых даже мечтать в советское время никто не решался¹⁴. Люди, не имевшие прежде навыков самоорганизации, вышли на улицы городов, чтобы продемонстрировать свою позицию в отношении этих преобразований. Общественные открытые дискуссии, митинги, собрания были посвящены в первую очередь обсуждению сути и направлению реформирования общества и государства. Но не только.

        Под влиянием появившейся информации об огромном количестве негативных фактов прежней и современной жизни страны определенные группы, часто многочисленные, выступили с различными видами и формами протеста, волной прокатившегося по России. Первыми протестными массовыми акциями были экологические митинги и пикеты в Нижнем Новгороде, Великом Новгороде, Самаре и других промышленных центрах. Выступления в основном были направлены против высочайшего уровня промышленного загрязнения. Особое значение для активизации экологической деятельности получила авария на Чернобыльской АЭС – она привлекла пристальное внимание общественности к объектам атомной энергетики и стала мощным стимулом возникновения антиядерного движения.

        Массовое политическое движение вылилось в создание народных фронтов, которые, впервые появившись в отдельных советских республиках, оказались приемлемой формой политического объединения граждан и для многих российских городов. Процесс развития политической активности шел ураганными темпами. Формирование партий началось не только потому, что политические изменения были сутью первого этапа трансформаций – перестройки, но и потому, что налицо был основной и в то время сильный противник – КПСС¹⁵.

      Третьим массовым движением стало рабочее, выдвигавшее тогда требования не только и, скорее, не столько экономические, сколько политические¹⁶. Движение практически стало той социальной силой, которая позволила начать реализацию демократических преобразований.

       Этот период развития российских общественных движений по характеру весьма близок к первому этапу их развития на Западе. Российские движения (как и западные в 1930-1950 годах) возникли, во-первых, в виде активности социальных групп массового общества, каковым являлось общество советское в отличие от современного гражданского в индустриально развитых странах. Во-вторых, их действия были слабо организованными, цели, задачи и даже ожидаемые результаты еще не были четко сформулированы и осознаны. Пожалуй, единственное, что проявилось достаточно явственно, это ценности, которые выдвигали действующие движения – демократического общественного устройства, жизни в здоровой окружающей среде и т.п.

      В результате движения стали не только фундаментом социально-политических перемен, но и основой дальнейшего развития общественной самоорганизации и самоуправления. Их усилиями в повестку дня общественного развития и государственного управления были поставлены многие проблемы, ранее никак не звучавшие. Самыми яркими примерами можно считать возникновение в структуре государственных органов никогда не существовавшего прежде Министерства охраны природы, а также признание легитимности самоорганизации граждан с принятием закона об общественных объединениях. Таким образом, достигнутое на этом этапе весьма близко тому, чего добились на первом этапе своего развития западные движения.

       На втором этапе (первая половина 90-х годов) развитие общественных движений в России определялось главным образом разрушением старых форм государственности и крахом экономики, в первую очередь, промышленности. В этих условиях оказалось, что перед большинством российских граждан, в том числе и перед теми, кто был вовлечен в массовые действия в начале перестройки, во весь рост встали проблемы, которые ранее, в советское время государство так или иначе разрешало¹⁷. Таким образом, социально-экономическое положение общества обусловливало необходимость объединяться для обустройства жизни различных социальных групп. С другой стороны, политический контекст характеризовался глубокой перестройкой всех структур управления. Это состояние создавало относительно благоприятные условия для дальнейшего развития общественных движений. Если они и не приветствовались открыто, то уж во всяком случае не запрещались, а точнее сказать – им не мешали, на них просто не обращали особого внимания¹⁸.

      Все это означает, что причины и условия возникновения и развития общественных движений были весьма сходными с таковыми на Западе на втором этапе развития - в 60-70-е годы. Близкими оказались и основные характеристики. Начали формироваться организации общественных движений, деятельность которых была направлена на разрешение конкретных проблем¹⁹. Так, экологическое движение сконцентрировало внимание на охране живой природы, создании новых и поддержании уже существовавших особо охраняемых природных территорий, экологическом образовании и просвещении, контроле за соблюдением появившегося экологического законодательства, проведении общественной экологической экспертизы. Появляется множество организаций, занимающихся разрешением социальных проблем определенных сообществ – детей, инвалидов, женщин, соседских общин и др. Политические движения меняют свой статус и конституируются как партии.

       Именно с этого периода начинается и активная поддержка западными фондами развития организаций общественных движений как зачатков гражданского общества. Общей для них установкой в это время было развитие демократических начал в российском обществе, поэтому реальную помощь получали общественные организации, созданные по инициативе снизу.

       Однако при многих сходных характеристиках западных и российских движений второго этапа развития, результаты их деятельности оказались различными. Западные движения достигли институционализации их ценностей и организаций,  легитимизировали свою деятельность.

      Институционализация российских движений по-прежнему, как и на первом этапе, заключалась лишь в законодательном признании их права на существование. Их деятельности не препятствовали, но и всерьез ее не принимали. К участию в процессе принятия решений почти не допускали, не признавая, таким образом, в них акторов политической системы. Такое участие имело место лишь в тех случаях, когда движение было достаточно мощным и активным, да и то если оно оказывало серьезное давление на власти с целью быть услышанным. Конечно, будет справедливым отметить, что такое отношение к общественным движениям со стороны властей в целом вызвано и оправдано их собственной слабостью. Но дело в том, что власти в тот период на словах держали курс на демократизацию общества, либерализацию экономики. Именно поэтому прежде всего от них следовало ожидать осуществления соответствующей политики, и едва ли не в первую очередь – поддержки развития гражданского общества в нашей стране и, соответственно, общественных организаций. Но проведения такой политики не наблюдалось²⁰.

      Больше того, именно из-за позиции властей в отношении движений и в средствах массовой информации крайне редко о них упоминалось, а если и были материалы, то чаще негативного характера или с оттенком пренебрежения. В результате в обществе сформировалось недоброжелательное отношение к организациям этих движений. Наши респонденты тогда (да и сегодня) полагали, что мотивы участия в движениях – это самореализация, достижение своих личных целей, стремление заработать много денег, не затрачивая больших усилий и т.п. На вопрос «Что плохого в стремлении к самореализации в сфере общественной самодеятельности, и чем это хуже самореализации на государственной службе или в коммерции?», люди лишь пожимали плечами. Иными словами, у большинства населения сложилось мнение, что движения преследуют лишь собственные корыстные интересы их участников, а общественные интересы призвано защищать государство. Таким образом, и в общественном мнении российским движениям, в отличие от западных, утвердиться не удалось.

       В то же время в достижении своих конкретных целей многим организациям на этом этапе удалось достичь серьезных успехов²¹. Более того, часто они выполняли ряд функций государства, не получая от него ни поддержки, ни внимания. Хуже того, в этот период у многих из них отбирались помещения (особенно это коснулось организаций, работающих с детьми), которые чаще всего передавались появлявшимся коммерческим структурам, получавшим «зеленый свет» для своего развития. Тогда же были разрушены многочисленные комитеты местного общественного самоуправления – добровольные объединения людей, живущих по соседству. Их работа была сведена на нет простым способом: органы местной власти были объявлены местным самоуправлением, что выбило почву из-под ног общественных активистов и надолго затормозило развитие самодеятельности населения в деле обустройства непосредственной среды обитания.

       Подводя итог этому этапу развития общественных движений в нашей стране, можно утверждать, что они оказались в социальном и политическом окружении, в лучшем случае индифферентном по отношению к ним. Социальный, политический и экономический контекст их деятельности был скорее неблагоприятным, а его действующие лица – политики, чиновники, хозяйствующие и экономические субъекты – старались (хотя и "мягкими" способами) вытеснить активистов движений с арены общественной жизни или по крайней мере умолчать об их существовании и активных действиях на пользу общества²².

     На третьем этапе развития (вторая половина 90-х годов) традиционные российские общественные движения продолжали выражать экономические и социальные интересы различных социальных групп и оказывать им помощь, часто - вместо государства. Они по-прежнему стремились к институционализации своих ценностей, целей и деятельности.

      Продолжали действовать и «новые социальные движения». Они все еще сопротивлялись институционализации их как организаций и включению в существующую политическую систему. Но они стремятся институционализировать свои ценности путем широкой просветительской деятельности в обществе. Кроме того, они пытаются оказывать давление на органы власти, добиваясь того, чтобы агенты политической системы в процессе принятия решений руководствовались предлагаемыми «новыми социальными движениями» ценностями²³.

       Государство также не изменило своей политики в отношении самоорганизации своих граждан²⁴. Зато зарубежные фонды обнаруживают все большую склонность финансировать лишь те организации, которые зарегистрированы, имеют офис и штат, успешную историю действий.      

      Появляется и новый аспект в их требованиях к проектам: особо поддерживаются те из них, которые предполагают сотрудничество органов власти и неправительственных организаций. В ответ те, кто пытается сохранить себя как общественное движение, не утратить связь с населением, не превратиться в выразителей интересов власти, высказывают упреки в адрес фондов, сомневаясь в реальности их поддержки развития демократических начал в российском обществе.

    Однако установка на развитие встроенных в политическую систему неправительственных организаций на Западе все больше становится одним из тех факторов, которые ведут российские движения к вступлению в современный, четвертый этап их развития, какой характерен сегодня и для индустриально развитых стран.

     В результате, российское общество, для которого еще далеко не настали времена устойчивой экономики, развитой демократии и благополучной окружающей среды, постепенно утрачивает практически единственного защитника и выразителя интересов гражданских масс, носителя новых ценностей. Опасно такое развитие событий и потому, что власти всех уровней, находясь вне общественного контроля, вольны не принимать интересы общества в расчет²⁵.

       Но, может быть, самое важное на современном этапе - то, что общественные институты практически исключены из процесса разработки и реализации реформ. Стоит ли удивляться, что проводимые трансформации не являются социально ориентированными²⁶. Остается главный вопрос: могут ли быть реализованы реформы, не поддержанные даже социально активными и организованными представителями граждан России в виде неправительственных организаций, не говоря уж обо всем населении в целом