Конечно, одной из причин провозглашения принципов  в текстах конституций, как уже отмечалось, стали именно потребности судебной практики, то есть стремление авторов конституций, с одной стороны, помочь судам, облегчить им выявление конституционных принципов в случае возникновения соответствующей необходимости, а с другой - ограничить при этом судебный субъективизм (опасность которого при обращении судов к писаным конституционным принципам, конечно, сохраняется, но заметно снижается).

      Но  есть и иные причины. Не последнее  место среди них занимает желание  законодателей конституций «украсить» ее идеями, понятными для большинства населения и одобряемыми им. Ясно, что делается это, прежде всего, для того, чтобы обеспечить принятие конституции, особенно если предстоит референдум. Но такое «украшение» и объективно полезно: оно способно повысить легитимность конституции, то есть снабдить конституцию так называемым величественным элементом, который совершенно необходим для укрепления у народа, которого вряд ли заинтересуют вопросы процедуры, организации и компетенции, чувств как самоуважения, так и уважения к конституции, для повышения ее авторитета³.

      Кроме того, включение принципов в тексты конституций объясняется стремлением  их разработчиков создать дополнительную опору не только судам, в чем они, безусловно, нуждаются, как уже было показано, но и государственному механизму в целом, задав некий общий вектор развития государства, всех его органов и должностных лиц, прежде всего трех ветвей власти. Провозглашение принципов в конституции очень полезно, например, законодателям, которые при разработке законов непременно должны иметь в виду указанные ими ориентиры.

      Как видно, включение в тексты современных  конституций правовых принципов  в целом продиктовано позитивными  намерениями их авторов. Поэтому  данная тенденция положительно оценивается многими правоведами.

      И все же представляется, что тенденцию  включения принципов в нормативную часть конституций в отличие от документов международного характера, среди которых вполне возможно существование актов, рассчитанных не на юридическое, а на морально-правовое воздействие вряд ли следует оценивать как однозначно положительную. В пользу такого суждения можно привести следующие аргументы.

      Ряд ученых характеризует принципы как  самостоятельный, отличный от правовых норм и институтов, элемент системы права⁴. Следует отметить, что подход, разграничивающий конституционные нормы и конституционные принципы, получил и официальное признание в конституциях ряда стран.

      Наконец, некоторые правоведы вообще не признают правовые принципы элементом системы  права ввиду отсутствия у них такого важного признака правовых норм, как формальная определенность.⁵

      Представляется, что вопрос о месте правовых принципов, в том числе конституционных, в системе права следует решать с учетом их подразделения на принципы - конкретные предписания и принципы - общие установки. Правовые принципы-предписания, безусловно, представляют собой особую разновидность правовых норм, чего нельзя сказать о принципах - общих установках. Их место в системе права различных стран неодинаково. Те из них, за которыми не признается юридическая сила, и элементом системы права соответственно считаться не могут, будучи вынесенными за ее скобки, так как они, не обладая свойством юридической обязательности, т.е. государственно-властного характера, не являются ни ее нормами, ни институтами. Конституционные принципы, которые применяются на равных с оперативными нормами и институтами конституций и могут с ними конкурировать или вообще доминируют над ними, фактически и юридически, так же, как и принципы - конкретные предписания являются особыми разновидностями правовых норм - нормами-принципами. Наконец, принципы, обладающие «спящей» юридической силой, стоящие на запасном пути механизма правового регулирования, следует, очевидно, признать совершенно особым элементом системы права, отличным от классических норм и институтов права. Представляется, что именно такой подход к определению места правовых принципов - общих установок является наиболее приемлемым в современных российских условиях.

      Представляется, что в российской правовой системе термин «надпозитивный источник права» для характеристики неписаных правовых принципов следует применять лишь в сугубо материальном, но никак не в формальном смысле. В формальном же значении о правовых принципах, а точнее, о содержащих их правосознании, здравом смысле, разуме, если и можно говорить, то лишь (наряду с правовыми обычаями) как о вспомогательных, дополнительных источниках права, используемых лишь в случаях явных пробелов или неясности нормативных правовых актов как основных источников права, но ни в коем случае не наряду и не наравне, не на конкурентной основе с ними.

    Итак, вопрос о совокупности, системе и  иерархии источников конституционного права современной России чрезвычайно  актуальный и сложный, пока в научном  плане недостаточно разработанный.  В числе источников конституционного права России вообще не указывают конституции (уставы) субъектов Федерации, как и законы и иные нормативные акты государственных органов субъектов Федерации, органов местного самоуправления. В число источников по убыванию их значения входят: 1) Конституция Российской Федерации; 2) федеральные конституционные законы и значительная часть федеральных законов; 3) договоры и соглашения; 4) декларации; 5) указы и распоряжения Президента РФ; 6) постановления Правительства РФ; 7) решения Конституционного Суда РФ; 8) конституционные обычаи; 9) регламенты палат Федерального Собрания, постановления Государственной Думы и постановления Совета Федерации. С этой точкой зрения, на наш взгляд, согласиться нельзя. Исключение конституций (уставов) субъектов Федерации из числа источников конституционного права России приводит либо к отрицанию того, что эти нормативные правовые акты являются источниками права, либо к выводу о том, что эти акты якобы не регулируют конституционные правоотношения. Далее мы рассмотрим лишь значение некоторых из вышеназванных источников.

ГЛАВА 2. КЛАССИФИКАЦИЯ  ИСТОЧНИКОВ КОНСТИТУЦИОННОГО ПРАВА РОССИИ

2.1. Конституция РФ - основной источник конституционного  права

    В юридическом смысле, как Конституция Российской Федерации, так и конституции (уставы) субъектов Федерации характеризуются в качестве нормативных правовых актов, которые являются одним из видов источников права. Именно это обстоятельство является теоретико-методологической базой для изучения понятия и сущности конституции (устава) субъекта Федерации, поскольку формирование правовых понятий, по существу, не отличается от «общей и универсальной процедуры формирования» таковых «в других отраслях научного знания», причем суть этой процедуры состоит в «формализации знаний в области государственно-правовых явлений»⁶.

    Однако  использование термина «источник» применительно к нормативным правовым актам является традицией юридической науки, применению данного понятия в этом контексте не препятствует многозначность анализируемого термина, в том числе и в системе конституционного права. В конституционно-правовой науке также отмечается, что понятие «источник права» имеет многозначное содержание: «источники права можно рассматривать в материальном, идеальном и формальном аспектах»⁷. В этой связи С.А. Авакьян верно полагает, что источник права - это прежде всего «нормативный акт, принятый народом путем голосования на референдуме (населением территории на референдуме или на собрании), компетентным органом государства или органом местного самоуправления и устанавливающий нормы права»⁸. Таким образом, конституции (уставы) субъектов Федерации как источники конституционного права характеризуют, во-первых, нормативность формы выражения права; во-вторых, принятие данных нормативных правовых актов населением, компетентным органом государственной власти или иным уполномоченным субъектом конституционных правоотношений.

    При анализе конституций (уставов) субъектов  Федерации важно выявить общее, особенное и единичное в их содержании.

    В качестве первой особенности конституций субъектов РФ можно выделить специфический предмет их правового регулирования, то есть определенную группу общественных отношений, подлежащих юридическому нормативному воздействию.

    Нетрудно заметить, что Конституция Российской Федерации и Федеральный закон 1999 г. «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации»⁹ регулируют фрагментарно предмет конституционного (уставного) регулирования на уровне субъектов России.

    Предметом конституционного регулирования на уровне субъектов Федерации являются общественные отношения, складывающиеся в следующих сферах нормативно-правового воздействия:

     1) статус субъекта Федерации в части, не урегулированной Конституцией Российской Федерации;

    2) основы организации государственной  власти в субъекте Федерации,  включая формирование, компетенцию,  порядок деятельности и прекращения  полномочий законодательных (представительных), исполнительных и судебных органов власти;

    3) дополнительные (по сравнению с  Конституцией Российской Федерации  и федеральным законодательством)  гарантии прав и свобод человека  и гражданина;

     4) основы формирования и развития  законодательства субъектов Федерации.

    Второй  важной особенностью конституций субъектов  Федерации является их учредительный  характер. Это в первую очередь  предполагает самостоятельность субъектов  Федерации по решению некоторых  важных вопросов организации и функционирования региональной власти без излишней опеки и чрезмерного вмешательства органов федерального центра.

    Третьей важной особенностью конституций субъектов Федерации как особых источников конституционного права является то, что они служат базой формирования, развития и совершенствования регионального законодательства. Это проявляется, во-первых, в прямых указаниях конституций субъектов Федерации на то, какие должны быть приняты региональные законы; во-вторых - в создании дополнительных гарантий развития и совершенствования регионального нормотворчества, а также обеспечения соответствия конституций (уставов) субъектов Федерации нормативным правовым актам более высокой юридической силы.

    Являясь активным участником регионального  законодательного процесса, конституции  субъектов Федерации призваны способствовать устранению пробелов в правовом регулировании общественных отношений, особенно в тех случаях, когда это сопряжено с расходными обязательствами субъектов России.

    Кроме обеспечения самостоятельности  регионального законодательства по предметам ведения субъектов Федерации, важнейшей задачей конституций субъектов России является также обеспечение соответствия региональных правовых предписаний указаниям нормативных правовых актов более высокой юридической силы, прежде всего - Конституции Российской Федерации, федеральных конституционных и федеральных законов.

    Четвертой специфической чертой конституций  субъектов Федерации, по сравнению  с иными нормативными правовыми  актами субъектов Федерации, являются их стабильность и относительная устойчивость. Междисциплинарный подход к пониманию природы конституций субъектов Федерации позволяет здесь провести параллели с федеральным уровнем (Конституция Российской Федерации - текущее законодательство) и с уровнем муниципальных образований (устав муниципального образования - нормативные правовые акты представительного органа муниципального образования). Во всех указанных случаях основополагающие нормативные правовые акты несут бремя большей стабильности по сравнению с текущим нормативным правовым регулированием.

    Таким образом, конституции субъектов  Федерации как источники конституционного права России отличают юридические  свойства особого предмета правового  регулирования, учредительного акта публично-правового  характера, основы регионального законодательства и стабильности в юридической регламентации общественных отношений. Это позволяет их выделить в отдельный комплекс (группу, блок) в целях самостоятельного теоретического изучения с применением специфических методов и приемов научного исследования. Поскольку функции, осуществляемые конституциями (уставами) субъектов Федерации, являются во многом общими с некоторыми функциями Конституции Российской Федерации и уставов муниципальных образований, то они представляют собой самостоятельный элемент (подсистему) единой системы конституционного регулирования. При этом специфические юридические свойства конституций субъектов Федерации отражают конституционно-правовую природу республик, краев, областей, городов федерального значения и автономных образований как самостоятельных и ответственных государственных образований, находящихся в составе единой, неделимой и суверенной страны, придерживающейся принципа разумного сочетания централизованного и децентрализованного подходов к регулированию федеративных отношений. Конституции субъектов Федерации представляют собой самостоятельный феномен государственно-правовой действительности.

2.2. Федеральные законы  как источники конституционного права

    Место федерального закона в системе источников конституционного права определяется Конституцией РФ, однако его роль фактически менялась на протяжении последних лет, прошедших после принятия Конституции РФ. Так, в прошлом ведущему положению закона в системе источников права составляли конкуренцию указы главы государства, которые, по сути, заменяли собой федеральные законы. В период активного заключения внутрифедеральных договоров и соглашений, которые в ряде случаев противоречили не только федеральному законодательству, но и положениям Конституции РФ, федеральный закон также не занимал соответствующего ему положения в системе источников права.