Социология законодательства

Общественное мнение в его современном значении и понимании появилось лишь с развитием буржуазного строя и формированием гражданского общества как сферы жизни, независимой от политической власти. В средние века принадлежность человека к тому или иному сословию имела непосредственное политическое значение и жестко определяла его социальную позицию. С зарождением буржуазного общества на смену сословиям пришли открытые классы, состоящие из формально свободных и независимых индивидов. Наличие таких свободных, независимых частных лиц, индивидов-собственников (пусть даже это собственность только на свою рабочую силу) - необходимая предпосылка формирования гражданского общества и общественного мнения как особого института гражданского общества.

В любом демократическом государстве мнение граждан оказывает воздействие на законодателя. Но в странах с развитой системой парламентаризма и стабильным общественно-политическим строем роль и значение воли общества как фактора законотворчества уравновешены мощной, авторитетной представительной властью  и опосредованы деятельностью политических партий и организаций, являющихся  вполне эффективным инструментом взаимодействия государства и подданных. Проблема соответствия законов социальным нуждам и ожиданиям решается в таких случаях
главным образом с помощью механизма выборов в высшие органы законодательной власти, что гарантирует уважение парламентариев к основным ценностям, признаваемым большинством электората.

          Итак, законодатель должен знать общественное мнение, но отнюдь не обязан непосредственно руководствоваться его суждениями как велениями общей воли. Какую же роль в выявлении законодателем общей воли должна играть информация о состоянии общественного мнения? Очевидно, лишь роль исходного материала, из которого законодатель делает нечто качественно иное. Представленный в общественном мнении неупорядоченный, хаотичный конгломерат мнений законодатель должен с учетом всех других многочисленных факторов, значимых для социально обусловленного законодательства, привести к такому общему знаменателю, который может быть сформулирован в виде всеобщей нормы закона. Разумеется, он должен учитывать всю разноголосицу общественного мнения, но в конечном итоге ему нужна одна позиция, которая не может быть результатом каких-то арифметических действий с информацией о структуре общественного мнения. Здесь требуется иной, качественный подход к осмыслению этой информации, в ходе которого должны быть задействованы знания самих депутатов, их жизненный опыт, интуиция, а также позиции и рекомендации ученых-юристов, консультантов, экспертов и т.д. Ведь в конечном итоге законодателю нужно не мнение (даже если это и общественное мнение), а знание, точнее, знание о социальных потребностях и интересах, которые скрываются за теми или иными мнениями[4].

К сожалению, в настоящее время законодательные органы не уделяют должного внимания анализу и учету общественного мнения в своей работе. Пик интереса со стороны отечественного законодателя к опросам общественного мнения пришелся на период первых съездов народных депутатов СССР. Так, опрос, проведенный социологической службой одного из съездов, показал, что 74% депутатов считали социологические данные о состоянии общественного мнения важным аргументом при решении спорных вопросов. И если вспомнить атмосферу съездов тех лет, то она вся была пронизана ссылками депутатов на мнение своих избирателей, а то и народа в целом, высказываниями типа «народ нас не поймет», «народ нам не простит», демонстрациями пачек писем и телеграмм от избирателей и т.п. За этими преувеличенными апелляциями депутатов к «мнению народному» зачастую стояло ощущение некоторой самонедостаточности, желание укрепить свои позиции ссылкой на некий безусловный авторитет. В Верховном Совете РСФСР доминировало уже более трезвое отношение к общественному мнению. Работа по его изучению была поставлена на организационную основу: был создан специальный подкомитет по изучению общественного мнения, по инициативе и с участием которого была проведена серия исследований по проблемам земельной реформы, приватизации, по поводу проекта новой российской Конституции и т.д. Однако Государственная Дума не восприняла этот позитивный опыт своего предшественника. Наблюдение за ходом законопроектной работы в Государственной Думе позволяет сделать вывод о недооценке депутатами значения социологической информации об общественном мнении для законотворчества[5].

При этом, следует отметить недостатки и самих социологических исследований общественного мнения. В период перестройки и первые постперестроечные годы отечественная социология была ориентирована преимущественно на такую модель взаимоотношения органов власти и общественного мнения, при которой последнее выступает главным образом как ограничивающий фактор для действия властей. Многочисленные опросы общественного мнения, как правило, лишь фиксировали социально-психологическую атмосферу общества, социальные настроения, степень социальной напряженности, рейтинги политических лидеров, партий и т.п., и лишь в последнее время акценты исследовательского интереса постепенно стали смещаться в сторону изучения более глубинных ценностных составляющих общественного сознания.

Но для властных структур, в том числе и для законодателя, общественное мнение по-прежнему представляет интерес главным образом лишь как показатель лояльности масс по отношению к деятельности властей. При таком подходе к общественному мнению властные структуры лишаются надлежащей опоры на рациональные моменты общественного мнения, на то, что обычно называется здравым смыслом народа и что резюмирует в себе осознание людьми своих интересов, корневые для общественного сознания ценности, представления, ориентации и т.п. Однако трудности с реализацией законов, не учитывающих в должной мере социальные интересы и ценности массового сознания, рано или поздно заставят законодателя повернуться лицом к общественному мнению и социологическим данным о его состоянии, его ценностном содержании и ориентирах, тенденциях их изменения и т.д.

Законотворчество не та деятельность, в которой допустима стихийность
действий и решений. Здесь нет места сугубо интуитивному выбору верного пути. Истинно полноценные, удобные, эффективные, понятные, а потому строго соблюдаемые законы всегда плод совместной деятельности законодателя, ученых и общества в целом.

4. ТЕНЕВОЕ НОРМОТВОРЧЕСТВО. НЕФОРМАЛЬНЫЕ ВОЗМОЖНОСТИ  ВЛИЯНИЯ НА ЛЕГАЛЬНОЕ ЗАКОНОТВОРЧЕСТВО

В процессе правотворчества можно выделить два направления — официальное правотворчество и «теневое» нормотворчество. Официальное правотворчество представляет собой целенаправленный процесс государственной и общественной деятельности по образованию, под держанию и развитию системы законодательных актов и правовых норм. Законодательная деятельность является частью правотворчества. Социологию интересу ют такие проблемы, связанные с законодательством и законотворчеством, как влияние социальных факторов на законодательный процесс, степень воздействия стратификации общества на правотворчество, изучение подзаконных актов. «Теневое» нормотворчество возникает в случае неудовлетворительного функционирования официальных норм, наличия пробелов в праве, существования неправовых элементов в правотворческой деятельности. В периоды кризисного состояния общества население само создает нормы поведения, которые не предусмотрены в законе, но которыми руководствуется в своей деятельности большое количество людей. Например, в условиях разгула преступности на селение формирует вооруженные формирования для противостояния бандитизму, хотя существование этих самодеятельных организаций не предусмотрено законом. Исследования показали, что в жизни наряду с юридическим правом существует право фактическое. Это фактическое право и лежит в основе теневого нормотворчества.

Особое место занимают фактические права руководителей, которые позволяют им решать судьбы людей. Таких прав выделяют три группы. Первая группа объединяет такие неофициальные привилегии руководителей, из-за которых быстро ухудшаются условия существования людей. Это право на замораживание сбережений, право на изъятие из обращения некоторых то варов, право повышения цен на различные продукты, право освобождения себя от несения ответственности за принятое решение. Особую группу образуют привилегии обеспечения покорности индивидов, игнорирования общественного мнения. Третью группу составляют действия по сокрытию информации, преследованию инакомыслия, закрытию доступа к литературе. Эти действия также являются привилегией руководящей элиты. Фактические права могут препятствовать действию юридических прав, способствовать подрыву авторитета прав юридических.

Для понимания права и его подлинной роли в обществе важно проводить различие между правовыми и фактическими общественными отношениями, так как право в социальном континууме опосредуется целями и интересами социальных групп, организаций, индивидов. Наряду с полем юридических прав функционирует их фактическое поле.

В частности, лица, выполняющие функции руководства и иные административные функции, имеют возможности неофициально присваивать многие неписаные правомочия. Последние становятся их фактическими привилегиями:
фактическое право-привилегия «влиять и решать» судьбу индивида или социальной группы; фактические привилегии, направленные на обеспечение покорности, послушания, безропотности исполнителей; фактические права-привилегии, которые позволяют ограничивать осведомленность исполнителей по тем или иным вопросам, дозировать меру их информированности.
          Сущность права претерпевает различные метаморфозы в разнообразных ситуациях, встречающихся в социуме, в различных отношениях, складывающихся между людьми и их ассоциациями. Наряду с подлинными нормой, законом, договором и т.д. может существовать псевдонорма, псевдозакон, недействительный договор, который в определенных случаях может быть даже преступным сговором и т.д[6].

   К негативным, теневым составляющим правовой жизни нередко относят только противоправные явления: преступления и иные правонарушения; криминальные структуры; коррупцию; деформации правосознания, выражающиеся, в частности, в правовом нигилизме, идеализме, популизме; ошибки в праве и иные препятствующие положительной юридической деятельности факторы.
           Можно привести три примера, иллюстрирующие тезис, что теневое право действует сильнее, чем легальное. Так, официальное право используется для демонстрации западным странам и международным финансовым организациям того, что Россия «идет курсом реформ» и остается «приверженной демократическим ценностям». Яркий пример: в России официально введен мораторий на применение смертной казни, но несостоятельный должник знает, что зачастую его ждет не долгая судебная процедура в официальном суде, а пуля наемного киллера. Другой пример: формально в России частная собственность неприкосновенна, однако на практике местные власти, используя административные рычаги (включая и судебные органы), могут отобрать завод или магазин у законного владельца и передать их в муниципальную собственность или же связанной с властями финансовой группировке. Третий пример: формально в России огромные налоги, достигающие иногда 80 и более процентов от прибыли. Однако все бизнесмены и власти прекрасно осведомлены, что, используя теневые схемы ухода от налогов, можно снизить их до приемлемой величины 10-15%[7].
            Для преодоления «теневизации» официального права необходимо выявить пути ее ликвидации. Для более успешного диагностирования феномена теневого права, преодоления его негативного влияния необходимо (помимо установления наиболее типичных его проявлений в различных сферах общественных отношений) разработать оптимальный набор индикаторов и способов преодоления «теневизации» права.

  Одним из аспектов данной проблемы является поиск способов, которые смогли бы стимулировать какую-либо самобытную, но юридически значимую деятельность «выйти из тени на свет». Необходимо использовать законные способы легализации находящихся «в тени» субъектов и юридические средства перевода их деятельности из теневого сегмента правовой жизни в легальный, официальный. в то же время, несмотря на осознание официальной властью наличия в стране параллельной ей теневой властной системы «экономика- политика- право», никаких конкретных действий по ее нейтрализации не проводится.
           В комплекс мер по преодолению «теневизации» официального правопорядка должны войти дальнейшая административная, правовая, судебная реформы, создание действенных препятствий коррумпированию чиновничества и распространению коррупцигенного нормотворчества, установление нормальных, цивилизованных отношений властных структур и бизнеса. кроме того, должна происходить адекватная корректировка официального права в направлении его корреляции с позитивными элементами теневого права, с положительным неофициальным правом общества. стоит попытаться с помощью диагностирования и выборочного мониторинга практики действия теневого права выявить его позитивные аспекты и своевременно трансформировать их в соответствующие структуры права официального.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Процесс правоустановления - это сложный социальный процесс, сочетающий в себе действие законов, объективной действительности и субъективную волю законодателя. Только принятие объективно обусловленных выражающих общественные потребности законов может служить основой эффективного законотворчества, основным показателем которого является реальное действие закона.

Жизнеспособность законов обеспечивается множеством компонентов. Их необходимо подвергнуть глубокому анализу, чтобы определить наиболее уязвимые места в процессе подготовки и реализации законов; попытка проделать эту работу была сделана в данном дипломном исследовании. Подытожив все изложенное, хочу выделить ряд насущных проблем современного законотворчества.

Важнейшим рычагом вхождения России в мировое сообщество является совершенствование ее законодательства, адаптация юридической инфраструктуры к основополагающим европейским и международным нормам и оправдавшим себя на практике правилам. Нам предстоит создать государство, основанное на авторитете и разделении разных ветвей власти, четком формулировании законов.