Социология года. Основные этапы развития

     Многие  участники дискуссии совершенно отрицали ценность исторически сложившейся  социальной ткани городов. Идея города-сада была доведена до абсурда: «Мы оставим и тщательно сохраним наиболее характерные куски старой Москвы: Кремля, кусочки дворянской Москвы с улочками и особняками Арбата и Поварской, кусочками купеческого Зарядья... и пролетарской Красной Пресни. Все остальное мы должны упорно превращать в грандиозный парк...» Кроме того, в обеих концепциях не предусматривалось постепенное выращивание новой социальной среды городов, так как была исходная предпосылка о том, что развитие социальных сообществ городов будет следовать за развитием индустриальных систем.

     В схватках «правых» и «левых» радикалов  А.Луначарскому, Н.Крупской и другим гуманитариям непросто было отстаивать право индивида и семьи на автономию, на индивидуальный уклад жизни. Понимали их социальную значимость и те немногие участники дискуссии, которые стояли ближе к практическим нуждам реконструкции городов: «Не только общественное действие, но и сосредоточенное размышление, не только живые люди сегодняшнего дня, но и книги, опыт предыдущих поколений. Не только многообразное воздействие социальной действительности, но и отсутствие внешних раздражителей. Все это должно дать жилище».

     Постановление ЦК ВКП(б) «О работе по перестройке быта» (1930) и резолюция его Пленума  «О московском городском хозяйстве  и развитии городского хозяйства СССР» (1931) внесли элемент отрезвления в дискуссию, но одновременно почти на 30 лет прервали развитие социально-урбанистической мысли. Ход дискуссии на основе архивных изысканий детально прослежен историком В.Э.Хазановой.

3. Исследования  после 1960 года.

     Также в этот период проводились исследования посвященные развитию социальной активности населения по месту жительства, организации  общественного обслуживания, проблемам  адаптации новоселов (бывших селян) к городскому образу жизни. К сожалению, значение многих пионерских работ снижалось и блокировалось государственной проектно-индустриальной системой.

     В это же время быстро возрождается урбанофутурология. Начинается новая  волна социологических утопий. Архитектор Г. Градов публикует монографию, реанимирующую идеи коллективного расселения 20-30-ых годов. Градов развивает идеи обобществления быта, раздельного расселения детей и взрослых (то есть снова ставится вопрос о существовании семьи). Градов предложил жестко дифференцировать социальную ткань города по иерархическому признаку, положив в ее основу «первичную жилую группу», то есть «коллектив людей, знакомых друг с другом».

     Развертывание прикладных исследований обнаружило потребность  в концепции, интегрирующей развитие городов в связи с общенациональными процессами (индустриализации, модернизации).

     Еще в 1964 году Л. Коган и В. Локтев, выделяя  историко-генетический и структурно-функциональный аспекты моделирования городов, подчеркивали значимость анализа города в качестве элемента динамической системы: «городской организм – внешняя среда».

     О. Пчелинцев выступил против господствующих в науке и политике доктрин  «равномерного расселения» и  «оптимального города». В больших  городах одновременно снижаются  издержки производства и растет производительность труда. Перспективой их развития является формирование обширных зон интенсивного освоения урбанизированных районов.

     В конце 60-ых годов А.С. Ахивзер, Л.Б. Коган  и О.Н. Яницкий выдвинули концепцию  урбанизации, «как всемирного исторического  процесса развития, концентрации, интенсификации общения, как процесса интеграции все более разнообразных форм практической жизнедеятельности». Основные моменты этой концепции состоят в следующем:

• Выявлении ее двуединого механизма, как предпосылки и следствия процессов, в результате которых усиливается различие между городом и деревней, центром и периферией и одновременно происходит проникновение городских отношений в деревню.
• Различении индустриальной (первичной) и социально-информационной (зрелой) фаз современной урбанизации.
• Преодолении точечной городской формы (формирование урбанизированных регионов)

     В процессе урбанизации кристаллизуется  городской образ жизни с особой структурой общения, спецификой развития личности, семейных отношений. Его признаки: мобильность, повышение роли социально-профессионального общения, преодоление «локального» типа культуры.

     В процессе урбанизации кристаллизуется  городской образ жизни с особой структурой общения, спецификой развития личности, семейных отношений и т.д. Важнейшим его признаком, по Л.Б.Когану, является мобильность, стимулируемая потребностью в интенсификации и разнообразии общения, в обновлении профессиональной и общекультурной информации. Мобильность проявляется как готовность к смене социальной среды и пространственной локализации социальной активности, в повышенной территориальной подвижности и миграционных процессах. Городской образ жизни отмечен повышением роли социально-профессионального общения, взаимного культурного обогащения индивидов и групп, что вызывает тенденцию к дифференциации последних по типу интереса, общности вида деятельности. Происходит взаимопроникновение семейной и внесемейной, профессиональной и общекультурной сфер жизни. Урбанизация ведет к преодолению «локального» типа культуры, падению роли соседских контактов. Эмпирические исследования подтвердили положение теории урбанизации о том, что с увеличением культурного, социально-информационного потенциала городов эти факторы становятся одним из серьезных стимулов дальнейшей урбанизации.

     Анализ  урбанизации и роли городов в процессах социальных изменений общества привел социологов к идее воспроизводственной роли городской среды. Так, О.Н.Яницкий показал, что: ее функция заключается в формировании и селекции наиболее рациональных и эффективных форм общения; в выполнении роли канала массовой коммуникации, кристаллизующего и распространяющего нормы городской жизни; ее функция состоит также в накоплении специальной и общекультурной информации и посредничестве между их потоками; процессы институциональной организации этой среды сопровождаются ее структурированием на личностном уровне. Диалог с «бесконечной» в целом культурой сочетается в городе со вполне конечными, дискретными «контейнерами» и генераторами информации, основу которых составляют малые группы.

     А.В.Кочетков ввел понятие социально-доступного разнообразия городской среды, отметил роль групповых систем расселения как средства преодоления культурной замкнутости монофункциональных городов, продемонстрировал зависимость эффективности общественного производства от степени дифференциации-интеграции этой среды.

       Л.Б.Коган эмпирически подтвердил падение роли соседства в среде урбанизированных регионов, отметил возрастающую роль жилища как места социальной коммуникации. В.О.Рукавишников предложил оценивать качество городской среды через степень удовлетворения ею потребностей горожанина. В.В.Трушков на материалах обширных исследований в Западной Сибири пришел к выводу, что в условиях социализма стирание различий между городом и деревней наиболее интенсивно идет в пригородах, отметил растущую привлекательность последних как места постоянного жительства. А.Д.Хлопин, опираясь на работы американских социологов, ввел в оборот советской социологии понятие личности на рубеже культур, указал на длительность и стадиальность процесса интернализации мигрантом из села элементов городской культуры, в результате которого происходит полная ресоциализация личности; показал принципиальную возможность одновременного существования мигранта в двух социальных средах  - городской и сельской.

     В 1974 г. ленинградскими социологами был поставлен вопрос о необходимости разработки критериев определения качества городской среды. Одномоментного решения проблемы найти не удалось, но прошедшая дискуссия стимулировала работу социологов в двух направлениях: междисциплинарных исследованиях города и разработки планов социального развития.

     Итоги двадцатилетней работы социологов города (1965—1985) оказались достаточно внушительными  благодаря интенсивной ретрансляции достижений западной социологии и их адаптации к российским условиям. Наибольший вклад в этот интеграционный процесс внесли М.П.Березин, Н.В.Новиков, В.О.Рукавишников, Е.С.Шомина, А.Д.Хлопин, О.Н.Яницкий, эстонские социологи Т.Нийт, М.Павельсон, М.Хейдметс.

4. Социология  города в 80-90-ые годы.

     С начала 80-ых годов, наряду с Москвой, центрами урбаносоциологических исследований становятся Ленинград, Таллин и Новосибирск.

     Ленинградские ученые А.В. Баранов, А.В. Дмитриев, М.Н. Межевич, О.И. Шкаратан сконцентрировали свое внимание на взаимодействии внешних  и внутренних факторов развития городов, прежде всего крупных. М.Н. Межевич выделил в этом развитии экологический и социальный аспекты, ввел понятие «общности по поселению» как социально-территориального образования, присущего социалистическому обществу, трактовал эти локальные общности как проявление всей совокупности общественных отношений.

     Ленинградские социологи сосредоточили свои усилия на определении предметной области, целей и показателей социального  развития городов. И на основе планов этого социального развития ими была разработана теория социального управления городом во всех сферах его жизни. Необходимость такого управления обусловлена несколькими причинами.

     Во-первых, было необходимо решение проблем  несовпадения интересов города в  целом и его отдельных социальных групп.

     Во-вторых, следовало повышать эффективность  использования рабочей силы.

     В-третьих, необходимо стирать различия в уровне жизни горожан (как одного города, так и разных городов).

     Социальное  управление городами, позволяющее решать вышеперечисленные проблемы, имеет два основных инструмента. Главный из них - социальное планирование развития городов. Второй инструмент - социальное проектирование при строительстве, как новых городов, так и новых предприятий.

     Исследования  эстонских социологов имели другую направленность. В. Пароль выделил этапы социалистической организации, специфику структуры и занятости городского населения Эстонской ССР. Наиболее важным в его исследованиях стал производственно-воспроизводственный подход к анализу городских процессов, развитый Х.Аасмяэ, К.Катус, Д.Михайловым, Р.Нооркыйв, М.Павельсон, Т.Ярве. Сущность которого заключается в одновременном понимании города как средоточения социальных организаций производства и социально-территориальных общностей, воспроизводящих человеческие ресурсы для первых.

     А.С.Ахиезер  на основе многолетних исследований исторического развития России выявил специфические черты ее урбанизации  формирование не столько на основе товарно-денежных отношений, сколько  посредством принудительной перекачки государством ресурсов из деревни, сопровождавшейся переносом в город элементов натурального хозяйства, институциональную необеспеченность двуединого механизма урбанизации, что привело к банкротству идеи «смычки города и деревни» в советское время, слому этого механизма и в итоге - к феномену псевдоурбанизации, Ахиезеру принадлежит также идея о диалогическом характере социального развития города.

     Методы  прогнозного социального проектирования, разрабатываемые в 1985 - 1995 гг. Т.М.Дридзе, успешно применялись ею к анализу социальных оснований городского устройства На этой базе были предложены меры по совершенствованию городского управления, разработан дифференцированный подход к изучению влияния особенностей местной среды на образ и качество жизни городских сообществ Были также созданы и опробованы комплексные социально-диагностические технологии, методы социальной экспертизы градостроительных проектов и программ.

     Продолжались  комплексные исследования урбанизации  в СССР прежде всего в Сибири, представляющие собой совокупность исторического, экономического, демографического и собственно социологического анализа и базирующиеся на материалах архивов и местной прессы Акцент был сделан на преемственности исторического развития сибирских городов. На материалах исследования в десяти городах страны Л.Б.Коган установил, что социальное развитие города представляет собой наращивание интеграционного потенциала городской среды и сопровождается систематической перестройкой социально-функциональной структуры города по критерию «центральности» новые районы повторяют в своем социальном развитии фазы формирования сложившихся центров, дефицит «центральности» порождает в новых районах различные формы отклоняющегося поведения.

     Реформы 90-ых годов сдвинули социологию города к публицистике. Произошла общая политизация дисциплины. Стали появляться новые направления эмпирического анализа (например, городская политика, гражданские инициативы, городские социальные движения, сегрегация городского пространства).

     Городская социальная политика возникла как ответ на безуспешные попытки централизованно управлять процессами градообразования В.Л Глазычев, Л.Б Коган так сформулировали ее задачи определение интересов городских сообществ и «групп интереса», выявление фаз естественной социальной динамики и механизмов самоорганизации города, типов его конфликтов с государством, с одной стороны, и с регионом - с другой. Важной задачей было также не допустить истощения культурного потенциала больших городов, найти пути выживания монофункциональных («закрытых») городов, лишенных государственной протекции, научить новые кадры местной администрации социальному мышлению. Гражданские инициативы в городах, как показал Яницкий, были подготовительным этапом и каналом реализации перестройки «снизу». Эмпирически им были выявлены такие их типы: защитный (протестный), поисковый (социальный эксперимент, альтернативные формы социальной организации), рутинный (поддержание местных очагов самодеятельности), катализирующий (социальный «импульс» из столиц, направленный на создание подобных очагов самоорганизации на местах). Были также определены фазы развития данной формы прямой демократии: информационная (право знать), стимулирующая, дискуссионная, участие в принятии решений. Впервые в российской социологии была дана типология основных видов ресурсов этих инициатив (О.Н.Яницкий).