Социальные парадигмы

  Символический интеракционизм — микросоциологическая парадигма, в основе которой лежит проблема интерпретации людьми поступков друг друга. Этот исследовательский подход основывается на концепции социального взаимодействия как процесса согласования людьми своих поступков с поступками других людей путем установления и изменения значений этих поступков. Взаимодействуя друг с другом, индивиды постоянно определяют и переопределяют значения действий друг друга в зависимости от развития ситуации и ориентируют на эти значения свои последующие действия. При таком подходе общество рассматривается не как фиксированная совокупность однозначно заданных социальных норм или предустановленная система поведения, а как «текучий», т.е. подвижный и изменчивый, хотя и структурированный процесс интеракции (от англ. interaction — взаимодействие).

  Образцами для социологов, придерживающихся концепции  символического интеракционизма, служат работы выдающегося американского социального психолога Джорджа Герберта Мида (1863—1931) и его последователей в социологии Герберта Блумера (1900—1987) и Ирвина Гоффмана (1922-1982).

  Мид, чьи идеи уже после его смерти были собраны и систематизированы его учениками в книге «Разум, человеческое "Я" и общество» (1934), утверждал, что поведение человека — это реакции не столько. на стимулы (внешние воздействия и внутренние побуждения), сколько на символы (значения вещей и действий). Поведение индивида является социальным потому, что он/она своим действиям и действиям окружающих людей придает те же значения, что и другие участники взаимодействия. Индивид умеет ориентировать свои действия на определенное их истолкование партнерами по взаимодействию, так как по мере накопления опыта взаимодействия с разными людьми в различных ситуациях в его сознании формируется особая установка мышления, названная Милом «обобщенный другой*. Обобщенный другой — это часть собственного «Я» индивида, но одновременно абстрактный образ партнера по взаимодействию, роль которого индивид внутренне принимает, когда интерпретирует чужие поступки и совершает собственные.

  Обобщенный  другой — это усвоенная схема  интерпретации и мотивации действий но она изменчива и ситуативна. Чтобы подчеркнуть ситуационный, процессный характер действий и их интерпретации, ученик Мида Блумер сформулировал в книге «Символический интеракционизм» (1969) три постулата, на основе которых строятся описание и объяснение социальных явлений как процессов интеракции:

1. люди действуют в отношении объектов на основе значений, придаваемых этим объектам;
2. значение объектов для индивида возникает в социальном взаимодействии, в котором он/она участвует;
3. значения используются и видоизменяются индивидом в процессе интерпретации объектов, с которыми он/она имеет дело.

  Структурность, т.е. упорядоченность и повторяемость  социальных взаимодействий возникает на основе общности значений, вырабатываемых и разделяемых участвующими в этих взаимодействиях людьми. Если, например, участники взаимодействия одинаково истолковывают поднятую вверх руку как знак приветствия, то использование одним из них такого жеста приводит к взаимному определению ситуации как начала общения. При всяком повторении подобной ситуации взаимодействие будет развиваться в том же направлении. Но если общность значений отсутствует и партнер по взаимодействию истолковывает поднятую вверх руку иначе, например как знак агрессии, то он определяет ситуацию как начало конфликта и ответным действием демонстрирует свое отношение к ней именно как к конфликту. Бесконфликтное развитие начавшегося таким образом взаимодействия возможно только в том случае, если первый его участник, используя иные действия, вызовет у второго участника впечатление, что первоначальный жест означал именно приветствие.

  Зависимость процесса взаимодействия от интерпретации  значений поступков приводит к тому, что действия индивидов приобретают характер управления впечатлениями других людей. Этот аспект социального взаимодействия выделил Гоффман в знаменитой книге «Презентация себя в повседневной жизни» (1959). Определив свою версию символического интеракционизма как драматургический анализ, Гоффман показал, что индивиды даже в самых обычных случаях целенаправленно добиваются желательной интерпретации: выстраивают серию действий — «пьесу», выбирают и подготавливают ситуацию взаимодействия— «сцену», используют особенности места— «декорации» и вещи — «реквизит». Цель презентации — создание устойчивого впечатления, определяющего.в сознании людей, кем является индивид, какое социальное положение он занимает, то есть создание или поддержание идентичности (от англ. identify — отождествлять, опознавать).

  Интеракционистская  схема «определение ситуации — презентация  значений» может использоваться как универсальный инструмент анализа социальных явлений. Например, профессиональное образование можно рассматривать как взаимодействие преподавателей и учащихся с использованием вещей и поступков, символизирующих профессиональную идентичность. Лекция — это интеракция, в ходе которой преподаватель презентирует себя как специалиста — члена профессионального сообщества. Лектор занимает в аудитории такое место, придерживается такой манеры одеваться, использует такой тон и такую терминологию, которые символизируют его положение преподавателя и ориентируют присутствующих на интерпретацию ситуации именно как лекции, а не дружеской беседы, митинга, заседания клуба, вечеринки и т.д. Экзамен по окончании лекционного курса — интеракция иного рода: теперь уже учащиеся презентируют себя таким образом, чтобы вызвать благоприятное впечатление у преподавателя и поддержать свою идентичность как начинающих профессионалов или людей, заинтересованных в том, чтобы стать специалистами в избранной области деятельности.

  Символический интеракционизм позволяет хорошо описывать  и объяснять межиндивидуальные взаимодействия и массовое поведение в ситуациях, предполагающих возможность различных интерпретаций. Однако сторонники этой парадигмы переоценивают рефлексивность¹, сознательное отношение индивидов к своим и чужим действиям и недооценивают устойчивость и стереотипность значений, которые структурируют восприятие и поступки индивидов. В повседневной жизни люди часто воспринимают ситуации взаимодействия не как открытые для различных интерпретаций, а как однозначные — «само собой разумеющиеся».

¹ Рефлексия (от лат. reflexio — обращение назад) — отражение в сознании, размышление, самонаблюдение. 

• Теория  социальной феноменологии  (основоположник – австрийский социолог Альфред Щюц)  акцентирует внимание на способах, которые используют люди для осмысления окружающего мира и классификации его явлений. Чтобы понять социальную роль жизни, необходимо изучить способ, с помощью которого люди дифференцируют конкретные явления по определенным категориям;

  Феноменологическая  социология — это парадигма, альтернативная символическому интеракционизму в отношении изучения привычных интерпретаций и устойчивых смыслов действий. Этот подход основывается на рассмотрении социального взаимодействия как процесса координации поступков людей, наделяющих действия друг друга смыслом, типичным для их жизненного опыта. Общность и устойчивость смыслов, придаваемых ситуациям взаимодействия, упорядочивает их и превращает в представлении участников взаимодействия в объективную реальность .— социальные феномены. Социальная реальность конструируется, хотя большей частью непреднамеренно, в сознании людей, придерживающихся общепринятых способов интерпретации как очевидных, естественных.

  Образцами постановки и решения исследовательских проблем для приверженцев концепции феноменологической социологии служат работы выдающегося австрийского философа и социолога Альфреда Шюца (1899—1959) и егр учеников — немецкого социолога Томаса Лукмана (р. 1927) и американских социологов Питера Бергера (р. 1929) и Гарольда Гарфинкеля (р. 1917).

  Шюц в работе «Смысловая структура социального  мира» (1932), используя идеи феноменологической философии германского мыслителя Э. Гуссерля, сформулировал концепцию социальной феноменологии как изучения тех представлений, которые образуют общество как «горизонт жизненного мира» — сферу опыта, доступного индивидам в их повседневной жизни. Жизненный мир не является предметом размышлений, люди просто переживают его как очевидную реальность.

   Объективность вещей, действий, событий  в мире повседневности — это  естественная установка индивидуального сознания. Субъективные переживания, индивидуальный опыт объективирует язык, при помощи которого люди обозначают и определяют любые явления. В языке ситуации взаимодействия и их участники типизируются, т.е. подводятся под привычные и понятные категории: «лекция», «студент», «преподаватель»; «магазин», «покупатель», «продавец»; «семья», «родители», «дети» и т.д. Типизации придают смысл любым, даже новым явлениям, и тем самым встраивают их в жизненный мир в качестве знакомых и потому понятных и «само собой разумеющихся».

  Межиндивидуальное  взаимодействие строится на основе  взаимной типизации, т.е. приписывания его участниками действиям друг друга типичных мотивов, варианты которых заданы жизненным опытом. Индивиды действуют на основе интерпретаций и при этом исходят из естественной установки, что имеют дело не с интерпретациями, а с реальными явлениями! Согласованность, координация поступков в таком случае возможна постольку, поскольку смысл явлений, заложенный в типизациях, истолковывается одинаково разными людьми. Единство интерпретации обеспечивается общностью жизненного мира.

Жизненный мир не является объективной реальностью, поскольку он образован переживаниями, опытом, типизациями, но не является и субъективным миром индивидуального сознания. Жизненный мир — интерсубъективная реальность. Интерсубъективность — это фундаментальная характеристика социальных феноменов.

  Интерпретация ситуаций взаимодействия и действий его участников как типичных превращает взаимодействие в социальный порядок — устойчивую структуру. Социальная структура с точки зрения феноменологической социологии представляет собой сумму типизации и созданных с их помощью повторяющихся образцов взаимодействия. Таким образом, общество конструируется в результате взаимодействий в повседневной жизни. Однако сконструированный социальный порядок в силу естественной установки сознания воспринимается индивидами как объективная реальность — система норм и правил, существующих независимо от желаний индивидов, но которые необходимо усвоить и которым необходимо следовать. Эту двойственность общества, одновременно представляющего собой и «субъективные смыслы», и «объективную фактичность», Бергер и Лукман в совместной работе «Социальное конструирование реальности» (1966) представили как особенность социальной реальности, для которой характерны три момента:

1. общество — человеческий продукт;
2. общество — объективная реальность;
3. человек— социальный продукт.

  Типизации повседневной жизни образуют социальные конструкты первого порядка, т.е. смысловые структуры, разделяемые в качестве очевидностей всеми людьми, взаимодействующими в условиях данного общества. На их основе создаются социальные конструкты второго порядка, формирующие «конечные миры смыслов» — такие сферы специфических феноменов и взаимодействий, как наука, религия, искусство, экономика и т.д. Конечные миры смыслов — это замкнутые области реальности, встраиваемые в реальность повседневной жизни. В каждом из этих миров — особый способ существования феноменов: в сфере науки существует, т.е. имеет смысл только то, что объективно; в сфере религии — только то, что сверхъестественно; в сфере искусства — то, что эстетично; в экономике — то, что рентабельно.

  Для того чтобы индивид смог переживать эти специфические реальности и участвовать в соответствующих взаимодействиях, ему/ей необходимо расширить «горизонт жизненного мира», усвоив типичные для той или иной сферы взаимодействия смыслы и способы их образования. Ключевую роль в этом играет язык, типизирующий опыт и связывающий в единое целое мир повседневности и конечные миры смыслов. Идея об определяющей роли языков социальном конструировании реальности лежит в основе исследовательской стратегии феноменологической

социологам: изучается то, как при помощи речевых  коммуникаций поддерживаются и трансформируются социальные феномены — общество, социальные общности, социальные статусы и т.д. 

  Гарфинкель  в работе «Исследования по этнометодологии» (1967) представил исследовательскую стратегию феноменологической социологии как эмпирическую технику выявления скрытых, подразумеваемых смыслов, определяющих возможность и характер коммуникации. Понятием этнометодология у Гарфинкеля обозначается и предмет его исследования — практикуемые индивидами в повседневной жизни методы объяснения, т.е. способы наделения смыслом ситуаций и действий, и одновременно исследовательский метод — обнаружение латентных смысловых структур в привычных, обыденных ситуациях, рассматриваемых подобно тому, как этнографы воспринимают обычаи и ритуалы иных народов, непривычные и требующие усилий по раскрытию их смысла.

  Гарфинкель  на экспериментальном материале  показал, что коммуникация основывается на индексации», т.е. на привязке высказываний к контексту. Смысл высказывания не содержится в нем самом, а определяется выбором контекста, при этом структура возможных контекстов для каждого индивида задана его жизненным миром. В одном из проведенных Гарфинкелем экспериментов студентам университета было предложено принять участие в собеседовании, представленном как новая форма психотерапии. Студентов попросили кратко изложить личную проблему, для решения которой им нужен совет, и задать психотерапевту вопросы, предполагающие односложный ответ: «да» или «нет». Человек, отвечавший на вопросы студентов, психотерапевтом 
не был, а последовательность его ответов задавалась генератором случайных чисел. Несмотря на то что ответы не имели никакого отношения к содержанию вопросов, студенты интерпретировали их как советы профессионала. Если ответы казались совершенно абсурдными, студенты считали, что просто не смогли внятно изложить свою проблему. Гарфинкель сделал вывод, что студенты наделяли смыслом ответы 
мнимого психотерапевта исходя из подспудно навязанного им экспериментатором контекста: они находятся на организованном в университете сеансе психотерапии, их собеседник — психотерапевт. Подобным образом в обычной жизни люди придают тот или иной смысл ситуации и высказываниям партнеров по коммуникации и тем самым спонтанно создают социальный порядок даже тогда, когда объективно 
его нет.